Алекс Эбботт - Безжалостный

– Держу пари, он хорошо выглядел в своем костюме, – говорит Джоанна с хитрой ухмылкой. Она понятия не имеет, что мой босс – это сын Ребекки, но ей известны кое-какие другие подробности. Особенно с тех пор, как я забила на Ребекку и переехала к Джоанне.

Но она права. Нужно быть слепым, чтобы не заметить, насколько хорошо Дмитрий смотрелся в черной одежде, что делало его темные глаза холодными и мрачными.

– Он всегда носит костюмы в офисе.

– Ну, правильно. А для меня удача, если я встречаю большинство ребят, с которыми работаю, в рубашках, застегнутых на все пуговицы.

Я пытаюсь уловить то, что произнес актер, но мгновение смотрю на Джоанну, прежде чем повернуться к телевизору.

– Только не Дмитрий. Он всегда официален.

Черт побери, я пропустила шутку. Актриса сморщила нос и выглядит восхитительно. Жаль, что я прослушала реплику актера.

В фильме наступает пауза, и я думаю, что Джоанна, наверное, тоже не услышала эту шутку, но взглянув на нее, замечаю полнейшую растерянность на ее лице.

– Погоди-ка, Дмитрий?

Вот черт.

– Тот самый Дмитрий? – продолжает она, и ее голос становится немного громче. Должно быть, мое лицо пылает красным и на нем написано все то, что подруга должна знать о ситуации. Рассказав ей о поцелуе с моим начальником, я намеренно скрыла его имя, потому что постоянно ною о Ребекке и Дмитрии.

Проклятье.

– Да, – признаю я.

Что я могу сделать? Соврать ей об этом? Притворяться, что все совпадение?

Джоанна откидывается назад в своем кресле, глядя прямо перед собой, а я не могу подкинуть монетку и определить ее эмоции. Как, черт возьми, я бы отреагировала, узнав, что подруга работала на своего сводного брата, ходила к нему ночью и целовалась с ним?

Я отложила попкорн в сторону, засунув ноги под себя.

– И он поцеловал тебя?

Я киваю.

Мой желудок затягивается в узелки. Я никому не говорила о Дмитрии и о чувствах к нему. Все поймут, как это неправильно, и как глупо было дурачиться с ним, а затем обжечься. Но я рассказываю Джоанне о том, как холодно он меня принял и как сильно обидел.

– А что между вами произошло раньше?

Я прикусываю нижнюю губу.

– Мы были просто детьми, – отвечаю я, пожимая плечами.

– Тебе было восемнадцать, а ему сколько? Двадцать?

– Двадцать один.

– Уже не дети, Сара.

– Я знаю, – признаюсь вздыхая. – Но сейчас Дмитрий кажется другим. И мы просто проводим много времени вместе.

– Потому что ты на него сейчас работаешь.

– Правильно. И это просто... это просто произошло.

– Это было впервые?

Я качаю головой и почти сразу чувствую облегчение. Джоанна выглядит потрясенной, и я боюсь того, что она собирается сказать, ведь просто рассказать кому-то об этом, словно гора с плеч. Я опускаю глаза.

– Это не значит, что мы связаны.

– Вы выросли вместе.

– Не совсем. И мы всегда были больше друзья, чем...

Подруга качает головой и, взяв свой напиток, делает глоток.

– Ты хочешь еще раз?

Я наклоняю голову, и она уточняет.

– Поцеловать его.

– Да, – бормочу я. – Но сейчас не время для этого. Я имею в виду, он только что потерял свою мать...

Джоанна смотрит на меня так, словно я сказала величайшую глупость.

– О чем ты говоришь? Он парень, Сара. Бл*ть, вероятно это помогло бы ему отвлечься на некоторое время.

Не могу поверить в то, что слышу. Из всех ожидаемых мною реакций, этой даже не было в списке. Я морщу нос и нервно заправляю некоторые свои светлые пряди волос за ухо.

– Ты серьезно? – бубню я и представляю, как губы Дмитрия прижимаются к моим. Как вкус корицы обжигает мой рот, пока скользят наши языки.

– Конечно. Я имею в виду, если вы оба любите друг друга, почему нет?

– Я могу пострадать.

– Ну, да, Сара, эти отношения для тебя. Много ли парней бросали меня, с тех пор как мы с тобой знакомы? Я уходила от них еще чаще. Это больно, но ты двигаешься дальше.

– Но тогда его больше не будет в моей жизни.

– Его не было в ней в течение двух лет, и ты выжила, – напоминает мне Джоанна, и я знаю, что она права. Но Дмитрий причинил мне такую боль, что я просто не знаю, смогу ли пройти через это испытание снова. И до этого момента я отказывалась даже подумать в таком направлении.

Я беру очередную порцию попкорна, бросаю ее в рот и медленно пережевываю.

– Просто прийти к нему домой?

– Вы же это делали в прошлый раз, верно?

– Ага.

– Ну он же не оставил тебя в покое, после того, как ты ушла неудовлетворенная?

Я смеюсь и морщусь в отвращении.

– Ну, нет. Я продолжаю видеть его на работе. Хотя...

Теперь я овладеваю всем ее вниманием. Джоанна поворачивается и смотрит на меня с любопытством.

– Ну, просто... прежде чем нам позвонили, мы были в моем кабинете и...

– И... о, Боже, вы обжимались в офисе?

Мои щеки горят от смущения. У меня никогда не было подруги, с которой можно было бы поговорить о сексе. В общем-то, как и самого секса. В любом случае я была слишком занята поддержанием своей жизни на должном уровне, не то чтобы он меня слишком интересовал.

– Святое дерьмо. Вы, ребята, перепихнулись?

Я начинаю что-то бормотать, качая головой и отворачиваясь от нее.

– Мы... Нет. Я имею в виду, почти, но тут раздался звонок...

– Неловко, – говорит подруга с полуулыбкой. – Короче говоря, случился кайфолом.

Я бросаю в нее подушку.

– Джоанна! Твой рот становится грязнее с каждой минутой!

Она бросает ее обратно в меня, угрожая опрокинуть попкорн, прежде чем я ловлю его как раз вовремя.

– Ага, а ты хочешь трахнуть своего сводного брата, так что я вряд ли здесь самая пошлая, – дразнит Джоанна в ответ, ее слова столь легкие и совсем не звучат как приговор. Это облегчение – поговорить об этом вот так свободно, и я облизываю свою нижнюю губу, втягивая ее в рот.

– Думаешь, ему понравится, если я просто загляну к нему в гости?

– Черт возьми, да. Проклятье, если бы моя мама умерла, я бы отчаянно нуждалась в том, чтобы отвлечься. Особенно, если бы я была парнем. Нелегко справиться с таким в одиночку, понимаешь?

Я киваю, делая глубокий вдох.

– Ты не возражаешь, если я пойду?

Джоанна закатила глаза.

– Убирайся отсюда. Тебе не нужно мое разрешение, чтобы с ним переспать. Просто будь осторожна.

Я понимаю, что если снова появлюсь у Дмитрия и не дойду до конца, то наши отношения ухудшатся. Особенно теперь, когда он знает, что Ребекка шпионила за ним с моей помощью. Понятия не имею, сколько ему известно, но, видимо, более чем достаточно, чтобы оправданно расстроиться.

Я сижу в метро, наблюдая за мелькающими огнями города, и живот сводит от волнения. Мне не поможет это сексуальное черное платье, одолженное у Джоанны, потому что я предчувствую свою неудачу. Знаю, что очень хорошо выгляжу в нем, и оно демонстрирует декольте, но все равно как-то все неправильно.

«Нет, неправильно – это приехать к сводному брату домой в середине ночи в попытке соблазнить его. Снова».

Я пытаюсь избавиться от этой мысли, но понимаю, что мое занятие смущает меня. И я не могу выкинуть из головы картинки его тела. То, как его рот пожирал мой, тот засос, оставленный на моей коже, который я должна была скрывать на похоронах. Такое ощущение, что все это какой-то странный кошмар, а я никак не могу проснуться.

Или не хочу. Во всяком случае, не раньше, чем узнаю, что Дмитрий чувствует, касаясь меня.

Воспоминания посылают разряд по моему позвоночнику и, когда я, наконец, добираюсь до остановки рядом с его домом, то практически выбегаю из поезда. Мои высокие каблуки укорачивают шаги, делая ноги длиннее и красивее, и я плотнее запахиваю пальто. Понимаю, что белье, которое на мне надето, слишком развратное, но жителям Бруклина об этом знать не нужно.

На горизонте появляется красивый дом Дмитрия, и я иду в его направлении. На этот раз я знаю, что там есть охранник, поэтому выпрямляю спину и немного приподнимаю подбородок.

– Сара Фэрфакс, квартира 1510, пожалуйста. К господину Брокову.

Охранник кивает, делает звонок и колеблется, разговаривая по телефону. Что говорит Дмитрий? Если он откажется меня впустить, я буду унижена, и моя уверенность потихоньку начинает меня покидать.

Охранник прикрывает трубку ладонью, и я подхожу ближе.

– Мистер Броков спрашивает, пойдет ли речь о дяде.

Вот придурок. Я краснею, мое сердцебиение учащается из-за напоминания о нашем кодовом слове, что я произнесла в прошлый раз, когда убежала от него.

– Нет, – бормочу я.

Я хочу казаться более обходительной, все контролировать, но, как всегда, Дмитрий застает меня врасплох и берет власть в свои руки.

– Да, сэр, – говорит охранник, прежде чем повесить трубку. – Пойдемте со мной, мисс Фэрфакс – произносит он, двигаясь в сторону лифта. По крайней мере, Дмитрий разрешил мне подняться.

Хотя теперь я почти уверена, что мне не следовало сюда приходить.

Пятнадцать этажей проплывают медленнее, чем в прошлый раз, и когда я вхожу в красиво украшенный коридор, то чуть ли не падаю в обморок от того, как кровь покидает мою голову. Каждый раз Дмитрий мучает меня, и я просто становлюсь все больше возбужденной. Я должна почувствовать его. Должна просто позволить этому произойти.

Одна ночь удовольствия даст испытать то, чего я жажду так долго.

Прогулка до его двери мучительна, особенно когда я открываю дверь и вижу его злобную усмешку. Дмитрий одет в рубашку и джинсы, так что, полагаю, он еще не ложился.

Я бью его в плечо.

– Осел, – бормочу я, и брат закрывает дверь позади меня.

– Тебе это нравится, – говорит он и задерживается в баре, чтобы лучше все обдумать. – Не спится?

Я качаю головой, пальто все еще плотно запахнуто вокруг моего тела. Хотя, когда я замечаю его взгляд, путешествующий по мне и задерживающийся на лодыжках, понимаю, что Дмитрий смущен.

– Пойдем в бар или еще куда-нибудь?

– Мне нельзя, даже если бы и хотела.

Он закатывает глаза.

– Девушки намного моложе двадцати ходят в клубы, Сара.

– Да, точно.

Конечно, ходят. Другие девушки изысканные, сексуальные и умеющие достаточно уверенно флиртовать. Полная противоположность меня.

Дмитрий прислоняется к бару и смотрит на меня, ожидая объяснений – почему я здесь, но у меня, и в самом деле, нет слов. Я думала, что встреча будет происходить иначе, что мы просто начнем с того момента, на котором остановились, но с тех пор много всего произошло.

Я делаю шаг к нему, мои руки дрожат, пока я медленно раскрываю пальто, показывая черное платье. Затевая все это, я ощущала себя такой сексуальной, но сейчас – скромная и застенчивая.

– В прошлый раз ты сказал, что... могут произойти плохие вещи, если приехать по зову плоти и не... – затихаю я. Мне кажется, что я глупа, как маленькая девочка, которая притворяется соблазнительницей.

Но встречая мужской взгляд, я вижу в его глазах огонь и искушение.

Дмитрий отходит от бара, облизывая нижнюю губу. Крадется ко мне, и тепло его улыбки превращается в нечто гораздо более опасное.

– Это то, чего ты хочешь?

Мое сердце бешено колотиться, и дрожит нижняя губа.

Я киваю, и жар закипает в моих венах, когда его рот обрушивается на мой. Ни сладости, ни исследования, просто голод, ничего подобного я не испытывала прежде. Когда наши тела сталкиваются, то это происходит с яростью, которая удерживалась в течение многих лет.

Дмитрий поднимает меня, подхватывая под задницу, и несет в свою комнату, как будто я ничего не вешу, и бросает на кровать. Глядя на меня сверху вниз, мужчина тяжело дышит и стаскивает с себя футболку через голову, снова обнажая татуировки на мышцах.

Свет довольно тусклый, но я все еще возбужденно рассматриваю их, в то время как Дмитрий расстегивает ремень. Звуки металла и кожи заполняют пространство, когда он делает шаг ко мне.

– На этот раз ты не уйдешь, – клянется он, и меня переполняют страх и желание.

Дмитрий опасен. Я осознаю это, как никогда. Этот огонь в его глазах сожжет нас обоих, но мне плевать. Особенно сейчас.