Мне нужно принять все, что можно от его руки, от того, как он гладит, а потом шлепает по мягкой части моей пятой точки.

Я лишена возможности видеть мужчину, но понимаю, что он видит меня. Как моя попка, должно быть, покраснела, потому что Дмитрий замахивается для четвертого удара, как моя киска уже промокла от желания, будучи слегка приоткрытой и такой уязвимой. Утренний свет льет в полную силу, купая меня в золотых лучах, и я не в состоянии что-либо скрыть от его глаз.

Не слышно хныканья или криков, когда он шлепает меня, несмотря на то, что мое лоно пульсирует от потребности; чувствую, что мое лицо искажается в гримасе, как раз перед его ударом в ожидании резкой боли.

Некоторые из шлепков легкие, похожие на поддразнивания, как будто мужчина просто держит меня на краю, но я не знаю, чего ожидать.

И еще есть жесткие удары, действительно предназначенные для наказания. Они волной проходят по моему телу, распространяя боль тонкими нитями.

Дмитрий не разговаривает, и я тоже.

Чем дольше он шлепает меня, тем более интенсивным становится каждый раз. Не только в плане физической боли, это всегда держит меня в напряжении, но даже легкие удары кажутся более захватывающими.

И чем дальше, тем больше активизируются другие мои чувства. Звук резонирует в моей голове, вибрации проходят через каждую частичку тела. Я чувствую запах его чистого аромата, и слышу свое глубокое прерывистое дыхание. Как если бы мы стали ближе друг другу, как если бы его тело являлось продолжением моего собственного, мы вроде бы по-отдельности, но каждый удар напрасно пытается обратно соединить нас вместе.

Дмитрий выжидает достаточно долгую паузу, чтобы затем схватить мои бедра и потянуть вперед так, что моя задница придвигается еще больше к нему. Несколько минут назад меня бы смутило, что мое тело. Все будет сделано так, как ему угодно.

Я немного шевелю попой, и мужчина награждает или наказывает меня более сильным ударом, после чего следуют три легких, а я настолько возбуждена, что едва могу дышать. Я ужасно хочу его, хочу почувствовать теплый жесткий член внутри себя.

Интересно, он возбужден? Заводит ли это Дмитрия, заставляя испытывать напряжение в штанах от собственного желания?

Я молюсь об этом, и когда он шлепает меня, а я стону, удовольствие переполняет меня, даже когда Дмитрий убирает руку, оставляя меня с ощущением покалывания и тянущей боли. До этого я никогда не задумывалась об идее принять такое наказание и возбудить мужчину таким способом, но почему-то это меня заводит. Поэтому я всегда следила за ним, когда мы были моложе?

Надеялась ли я подсознательно на это? Что он возьмет меня, прикоснется и накажет за плохое поведение?

Эта мысль заставляет мой клитор пульсировать, а кровь бешено бежать по венам, но потом все прекращается. Дмитрий не трогает меня. Я даже не в состоянии услышать его сквозь звук моего тяжелого дыхания и стук в голове. Стараясь не двигаться, я оглядываюсь, насколько могу, но не вижу даже его тени.

Я сглатываю, но не двигаюсь. Слушаю биение своего сердца, ощущаю покалывания и боль на обеих моих ягодицах и верхних частях бедер.

Мне приходится напрячь слух в надежде услышать какое-либо движение. Но кругом стоит тишина.

И затем слышится легкий звон металла.

Его ремень.

Эта мысль посылает холодок вниз по позвоночнику, а мои ноги подсознательно раздвигаются немного шире, и я выставляю свой зад, подставляя его. Для наказания.

С первым ударом дорогой кожи по обеим ягодицам я перестаю дышать. Ремень резкий и холодный, и менее контролируемый, в отличие от мужской руки. Здесь не чувствуется связи между нами, и я чувствую себя ограбленной и вознагражденной одновременно. Как будто это, в самом деле, наказание, которое я заслуживаю.

После второго удара ремня я кричу, зарывшись лицом в одеяло, но шлепки становятся все быстрее и сильнее.

Они безжалостные и сливаются вместе. Я не могу сказать, мое ли это тяжелое дыхание и крики, или это просто шум.

Все, что я чувствую, так это то, что мои болезненно-возбужденные соски прижаты прямо к кровати, а клитор пульсирует сильнее и быстрее, чем когда-либо. И когда ремень касается местечка между моих бедер, резкая боль проходит волной через мою киску, и в это же время интенсивный оргазм обрушивается на меня.

Я не могу сдержаться, даже если бы захотела. Это совершенно неожиданно и заставляет меня дрожать и трепетать, в то время как Дмитрий хлещет мою задницу.

Наконец, успокоившись, я слышу, как ремень падает на пол. Напряжение хлынуло из меня, и я ожидаю его мягких прикосновений и теплых поцелуев, как вчера.

Но их нет.

Вместо этого, Дмитрий своими сильными руками сжимает половинки моего зада, разделяя их. Я чувствую его дыхание на своей самой нетронутой области тела, и дрожь вожделения проходит через меня. Я смущена и взволнована одновременно.

Стараюсь дышать, чтобы сосредоточиться и не трепетать, как осиновый лист, но это бесполезно, и мужчина усиливает хватку. Мучительно ощущать какое-то дополнительное давление, но я не могу увернуться. Даже если попробую, будет только хуже.

Но когда Дмитрий кусает меня за задницу, то звуки, которые издает мое горло, похожи на смесь смеха и крика.

– Дмитрий, – хнычу я впервые с тех пор, как он приказал мне прийти сюда. Мой голос звучит так странно, он хриплый и наполнен похотью. Состояние долгого бодрствования, наверное, тоже сказывается.

Но я не получаю ответа. Мужчина намерен мучить меня, заманить в ловушку собственных мыслей, в то время как мое тело поддается примитивным ощущениям. Он отказывает мне в своих словах и темных обещаниях.

Все же нет никакой возможности предугадать движение его языка, тянущееся от моей киски к копчику, его рычание вибрирует на моей сверхчувствительной коже.

Это такая сладкая ласка после такой суровости, после его жестких рук и злого ремня. На секунду я думаю, что кончу снова, но Дмитрий отстраняется, и это ощущение исчезает.

Когда его толстый, пульсирующий член внезапно вонзается в меня, я, тем не менее, испытываю сочетание боли и удовольствия. Мужчина не торопится, позволяя моему телу приспособиться к жесткой эрекции и к тому, как глубоко он пронзает меня. Я никогда не занималась сексом с ним вот так, приподнявшись на подушках, но эта поза позволяет ему входить в меня гораздо глубже.

Особенно, когда Дмитрий раздвигает половинки моей задницы, проталкиваясь с таким трудом, что посылает волны дрожи через все мое тело.

Я выкрикиваю его имя, эти жестокие толчки совершенно неумолимы, и каждый раз, когда его руки и бедра касаются моего зада, через меня проходит разряд. Когда большой палец Дмитрия прижимается к запретному входу, мир вдруг становится очень маленьким.

Все, на чем я могу сосредоточиться – давление, которое ощущается чем-то неправильным. Я разбита и у меня все болит, но, когда он угрожающе прикасается пальцем, все мое тело сжимается, словно змея, готовая к атаке.

Дмитрий засовывает палец внутрь, и мое зрение затуманивается. Он ощущается таким большим, поэтому небольшое давление лишь добавляет интенсивности. Как будто я под наркотиком, все мое тело дрожит и расползается, желая большего и меньшего одновременно.

Это опьяняет, и мне не увернуться. Я зажата между ним и подушками, которые приподнимают мое тело и удерживают на месте. Другой рукой Дмитрий касается моей головы и накручивает волосы на свои пальцы, прежде чем потянуть их на себя.

Я извиваюсь всем телом и выгибаюсь дугой в спине, пока мою грудь ласкает свежий воздух.

Дыхание мужчины учащается, становясь прерывистым и тяжелым. Дмитрий рычит слова на русском языке, которые я не могу разобрать. Удерживая, он жестко врезается в меня, его тело обладает моим и заявляет на него права такими способами, которыми я и представить себе не могла.

За моими веками вспыхивают фейерверки, и когда второй оргазм разрывной волной проходит через все тело, моя киска сжимается вокруг его раздутого члена. Я думала, что первый оргазм был ошеломляющим, но этот на совершенно другом уровне. Мое тело теперь невыносимо чувствительно, и когда Дмитрий начинает двигать большим пальцем в моем узком проходе, соответствуя ритму своего члена, я не могу больше сдерживаться.

Мышцы лона сжимаются, мужчина стонет, а его член пульсирует сильнее, и я понимаю, что Дмитрий, должно быть, уже близко. Его толчки становятся быстрыми и более хаотичными. Он трахает меня до самого глубокого изнеможения, вгоняя эрекцию глубоко до предела.

Его рычание смешивается с моими криками удовольствия, и когда вращающийся мир возвращается в фокус, я обнаруживаю, что мужчина отпустил мои волосы.

Я смутно осознаю, что Дмитрий не кончил. Что его член выходит из меня, и нет даже намека на сперму, стекающую по внутренней стороне моего бедра. Мне становиться интересно почему. Я не знаю, как долго мы здесь, но мое тело покрыто потом, и капелька влаги стекает между моих лопаток.

– Дмитрий? – всхлипываю я, пытаясь взглянуть через плечо, и замечаю его, стоящим на коленях за моей спиной. Дмитрий выглядит как Бог, его прекрасные черты светятся на фоне золотого солнца. Оно сверкает на его грудных мышцах и бицепсах, а пот поблескивает, делая его мышцы с татуировками еще более выдающимися и прекрасными.

Но взглянув его лицо, я вижу бурю, которая до сих пор бушует в его глазах, и вздрагиваю.

Дмитрий встает на ноги, его эрекция внушающего размера. Он подходит к тумбочке, открывает ее и вытаскивает белую бутылочку. И снова исчезает позади меня. Я стараюсь не упасть, но силы практически иссякли. Каждая клеточка моего тела пробуждается от боли, бессонницы и оргазма, не давая проваливаться в сон.

Мои веки дрожат и закрываются, пока я делаю глубокий вдох, спускаясь с вершины наслаждения.

Я слышу, как открывается и закрывается крышка бутылки, но не обращаю на это внимания. Мне не под силу сейчас что-то контролировать.

Но когда Дмитрий снова раздвигает мои ягодицы, и прохладная вязкая жидкость капает на мое узкое отверстие, я задыхаюсь. Это пробуждает от соблазнительного красивого сна, и я пытаюсь двигаться, но мужчина надавливает мне между лопатками, удерживая в позиции.

Он проводит двумя пальцами по моей тугой дырочке, и вроде бы убирает их, но спустя несколько секунд возвращает с еще большим количеством смазки.

– Дмитрий, – задыхаюсь я, не зная, что делать с новыми ощущениями, которые угрожают разорвать меня на части. Один палец входит в мою задницу, посылая странный толчок прямо к клитору. Я едва понимаю, как смешались ощущения, когда он трахал меня, учитывая, что они совершенно разные, но все же прекрасные.

И сейчас моя киска лишена любых ощущений, кроме покалывания, которое я до сих пор ощущаю. То пульсирование, то темное постыдное желание. Я насаживаюсь на его палец и закрываю глаза.

Я не могу сейчас толком ничего рассмотреть. Зная, как выгляжу, и как выставлен напоказ мой каждый маленький секрет. Это слишком подавляюще, и Дмитрий медленно добавляет еще один палец, раскрывая меня. Я никогда не чувствовала ничего подобного, странное ощущение борьбы с удовольствием.

– Ты никогда не играла сама с собой вот так, – заявляет он впервые с тех пор, как прошла вечность.

Я качаю головой, мои платиновые волосы спутались из-за одеяла и его пальцев.

– Отлично. Как ощущения?

– Странные, – отвечаю я хриплым голосом.

Дмитрий медленно толкается в меня своими пальцами, и я чувствую его по-прежнему твердый, как бревно член, упирающийся в мою ногу. Это унизительно и в то же время... понимание того, что это его заводит, делает происходящее гораздо приятнее. Медленно расширяя, мужчина массирует меня пальцами, и напряжение исчезает с моих плеч.

Это настолько сильно и интенсивно, что я втягиваю воздух и задерживаю дыхание.

– Как думаешь, что я собираюсь сделать с тобой?

– Я... я не знаю...

– Сегодня ты чуть не убила себя, Сара. Но я предупреждал тебя об этом, и ты не слушала. Даже после того как отшлепал тебя, я сомневаюсь, что ты перестанешь делать это снова, хотя, это может помешать тебе сидеть некоторое время. И честно говоря, не думаю, что даже то, что я собираюсь сделать, остановит тебя. Но с тех пор, как ты вернулась в мою жизнь, мне хотелось сделать тебя своей. Полностью. До последнего дюйма.

Я вздрагиваю, потому что тоже этого хочу. Но тьма в его голосе, эта твердость, смешанная с его действиями, которые я наблюдала ранее...

– Каждую твою дырочку, – добавляет Дмитрий, рыча.