Логан Белл - Библиотекарша

— Игнорировать? — Неужели она что-то пропустила?

— Да. Если почувствуешь, что больше не можешь, скажи «жесткий предел», и я завершу урок немедленно.

— Жесткий предел, — повторила Реджина для себя самой.

Она услышала, как Себастьян открывает дверь. Просто поразительно, сколько можно узнать о действиях другого человека всего лишь по звуку. Реджина временно осталась без зрения, зато прочие ее чувства обострились.

— Десять шагов вперед, — подсказал Себастьян. Медленно, стараясь не упасть на высоких каблуках, Реджина пошла вперед. Она вытянула руку. Боже, какие долгие десять шагов!

Каблуки звонко цокали по твердому полу.

— Стоп, — произнес Себастьян.

Звякнуло что-то металлическое, и Реджина вздрогнула.

— Подними руки над головой.

Чувствуя себя донельзя глупо, Реджина подчинилась.

— Разведи их чуть шире.

На запястье легло нечто гладкое и плотное. Кожаный ремень? Щелчок возвестил о том, что ее пристегнули к чему-то. То же Себастьян проделал и со вторым запястьем Реджины.

— Не шевелись, — сказал он. — У меня в руках ножницы. Если дернешься, могу тебя случайно поранить.

— Что? — Реджина инстинктивно заерзала. Сердце учащенно забилось. И тут Реджина почувствовала прикосновение холодного металла. Лезвия ножниц пошли вниз вдоль спины, аккуратно разрезая пополам сорочку. Ткань шелестела, расходясь на равные части.

Кожей Реджина ощутила холод. Из одежды на ней остались только туфли.

Руки начали неметь.

Послышались удаляющиеся шаги Себастьяна, хлопнула дверь.

Реджина осталась одна.

* * *

Рук она уже не чувствовала. Поначалу она еще пыталась приседать, насколько позволяли оковы, наклоняться назад и вперед, однако вскоре выяснила: чем спокойнее стоишь, тем меньше болят ноги и спина. В некоторых позициях мускулы начинали просто гореть.

Сколько времени прошло? Двадцать минут? Час? Два?

Может, позвать Себастьяна? Нет, лучше не надо.

И когда Реджина готова была сдаться и выкрикнуть на пределе сил легких: «Жесткий предел!», дверь открылась.

Раздались приближающиеся шаги.

Зазвенел металл, и рот наполнился слюной от мысли, что сейчас оковы спадут… но нет.

Себастьян лишь приспустил цепи, дал согнуть руки в локтях. Ну ладно, хоть так, если расслабить плечи, истязание выдержать можно.

Себастьян встал перед ней, очень близко — Реджине достаточно было бы чуть наклониться, чтобы упасть на него. Но она стояла смирно.

Он запустил руку ей между ног, пальцы моментально нашли заветную точку, о существовании которой Реджина еще два дня назад и не знала. Контраст между тупой болью и удовольствием был так резок, что ноги подогнулись.

— Стой смирно, — приказал Себастьян, и Реджина через силу выпрямилась. Он извлек пальцы из влагалища и нежно погладил лобок, поиграл с клитором. Потом Реджина ощутила резкое прикосновение влажного языка, пальцы вновь скользнули в нее. Реджина застонала, стараясь забыть о боли в руках и удержать равновесие. Лоно содрогалось с невиданной силой.

Себастьян довел ее до грани и вдруг перестал ласкать. Будь руки свободны, Реджина сама довершила бы дело, так велико было желание кончить. Однако тут она ощутила прикосновение члена, которое ни с чем другим не спутаешь. Головкой Себастьян чуть раздвинул половые губы и отстранился.

— Давай же, — простонала Реджина, и ей сделалось стыдно. Как быстро и безвольно она распалилась.

Руками он снова развел края горячей щелки и самым кончиком головки прижался ко входу во влагалище. Не в силах терпеть, Реджина подалась вперед.

— Я очень разочарован тобой, Реджина. Пообещай быть честной и открытой. Особенно в том, что касается секса.

— Ладно, — выдохнула Реджина.

— Скажи: обещаю.

— Обещаю, — едва слышно ответила Реджина. Пальцы Себастьяна все еще играли с клитором, и говорить было трудно.

Себастьян быстро расстегнул оковы, и Реджина повалилась прямо на него. Одной рукой теребя ее киску, Себастьян уложил девушку на пол, холодный и твердый.

— Давай же, — призывно произнесла Реджина, и Себастьян залез на нее. В другое время Реджина сама поразилась бы, как широко она раскинула ноги, схватилась за Себастьяна и вскрикнула, когда он ввел в нее член. Как она, подхватив ритм, с силой подавалась Себастьяну навстречу, пока нестерпимое желание не потонуло в прибое оргазма.

Секунды две — и Себастьян тоже кончил, прижавшись к ее шее влажными губами. Шепча что-то нечленораздельное.

После он поднял ее как пушинку. Реджина прижалась головой к его плечу и вдруг — какой ужас! — разрыдалась.

Себастьян еще крепче прижал ее к себе, отнес на кровать и только там снял с глаз повязку.

— Ты как? — спросил он озабоченным тоном. Убрал челку и поцеловал девушку в бледный лоб.

— Все хорошо, — пытаясь совладать с собой, ответила Реджина. — Просто я не ждала… такого накала.

— Накал — это хорошо, — заметил Себастьян. — Без накала и секс — не секс. Мне так кажется.

— Невероятно, как боль и неудобство можно превратить в удовольствие. Это так… странно.

— Если подумать, то в этом нет ничего странного. Любое чувство переживается острее в контрасте со своей противоположностью. Будь то грусть или счастье, напряжение или отдых, одиночество или общение. Кто есть человек без окружающих? Без сравнения никого и ничего не познать.

— Да. Теперь мне все ясно.

Он притянул ее к себе.

— Я знал, что ты поймешь.

Был уже день, когда Реджина — как в тумане — вернулась домой.

Карли, которая устроилась на диванчике с альбомом для зарисовок, оторвалась от набросков и взглянула на соседку.

— Ты где была? Почему не ночевала дома? Я за тебя волновалась, — сказала она, отложив карандаш.

Реджина наклонилась расстегнуть туфли. Себастьян отпустил ее, предварительно одев с ног до головы в «Prada». Обувь, как всегда, он подарил убийственную.

— Зато я удивляюсь, что ты вернулась домой прошлой ночью, — ответила Реджина. — В клубе мне казалось, ты собираешься совсем в другую сторону.

— Не переводи стрелки. Отвечай: куда ты исчезла? Нельзя же вот так со мной поступать, Реджина.

— Никуда я не исчезала. Ты сама меня бросила, забыла?

— Прости. Мне было так фигово, хотелось отвлечься, забыть Роба окончательно.

— И ты оставила меня с тем уродом в баре?

— Ник — не урод, и потом, он сказал, что ты сбежала с каким-то незнакомцем.

— За мной приехал Себастьян. В общем, ладно, извини, что заставила беспокоиться.

Карли и правда волнуется за Реджину. Очень мило с ее стороны.

— А что это Себастьян делал в клубе? Он тебя преследует?

Пожав плечами, Реджина отправилась на кухню. С самого завтрака она ничего не ела, и на нее вдруг напал зверский голод. Она открыла шкаф и потянулась за тарелкой на второй полке… о-ох, как же болят плечи! Руки не поднять.

— У-уй, — промычала она, так и не дотянувшись до тарелки.

— Что с тобой?

— Помоги, пожалуйста.

Карли остановилась в дверном проеме.

— Не помогу, пока не скажешь, в чем дело.

— Плечи болят.

— Ежу понятно. И почему, интересно знать? Если только ты не играла ночь напролет в теннис в Центральном парке?

Карли смешно уперла руки в боки.

По иронии судьбы, связь Реджины с Себастьяном превратила стервозную соседку в настоящую опекуншу.

— Достанешь мне тарелку, тогда все расскажу, — пообещала Реджина.

Выполнив просьбу, Карли потребовала:

— Давай, колись.

* * *

Они сидели за столом и запивали вчерашнего цыпленка с жареным рисом бутылочной «Короной». Реджина переоделась в старую футболку с логотипом родного универа и спортивные штаны. Тело ее изнемогало от усталости, зато разум работал с сумасшедшей скоростью, словно двигатель на третьей передаче, о существовании которой Реджина и не подозревала.

— Ему, как бы ты, наверное, выразилась, нравится доминировать надо мной, — сказала Реджина.

— И что ему конкретно нравится?

Теперь, когда время пришло, Реджине до смерти хотелось поведать все в деталях. Она только не знала, как отреагирует Карли: скажет, мол, ты с ума сошла, беги от этого типа! Или: ну да, ничего особенного, я сама этим занимаюсь.

Как бы там ни было, Реджину распирало от желания поделиться эмоциями.

— М-м, в общем, она дал мне сотовый и запретил его выключать. Этот телефон только для связи с ним. Он присылает мне команды в эсэ-мэс. Говорит, что надеть, причем туфли всегда на высоких каблуках, нижнее белье — только кружевное.

— Гм, если честно, Реджина, услуги стилиста тебе и правда не повредят.

Реджина строго взглянула на Карли и только затем продолжила:

— Если я не подчиняюсь — скажем, не надеваю присланное им белье, — он меня «наказывает».

Вот теперь она полностью завладела вниманием Карли — прожженная тусовщица, та во все глаза уставилась на соседку.

— Продолжай.

— Ну, он меня… типа, шлепает. — Больше Реджина ни о чем сказать не смела. Особенно о Комнате.

Карли кивнула.

— Я о таком слышала, — сказала она, сдирая этикетку с бутылки.

— Серьезно? — удивилась Реджина.

— Да. Это легкий БДСМ.

— Бэ-дэ… что?

— БДСМ. Бандаж, дисциплина, садомазо. Довольно развитая культура.

— Неужели?

— Угу. Некоторые без этой фигни жить не могут.

— То есть, по-твоему, это не… болезнь?

Карли пожала плечами.

— В принципе это не мое, но я таких людей не осуждаю. В небольших дозах садомазо даже горячит кровь. Была у меня одна знакомая, которая ошейник носила.

— В каком смысле?

— Кожаный ошейник, вроде собачьего, только с замочком. Знакомая объясняла, типа ошейник — это символ рабства в ее сообществе. Она была чьей-то собственностью.

— Шутишь.

— Не-а.

Какое облегчение, Реджина еще не так далеко зашла.

— Выходит, садомазо — это в принципе нормально?

— Совсем не нормально, просто кто-то получает от этого удовольствие. Какая разница, от чего ты кайфуешь? Особенно если тебе дарят целый гардероб «Прада». Пусть Себастьян порет тебя на здоровье.

Покраснев, Реджина уставилась в тарелку. Может, Карли — не лучший собеседник, но другого попросту нет. И она открыла Реджине, как называется то, с чем ей пришлось столкнуться. БДСМ.

Надо будет провести небольшое исследование. Чутье подсказывало, что нужную книгу Реджина найдет в библиотеке.

* * *

Явившись утром на работу, Реджина застала на своем месте Алекса.

— Привет, — поздоровалась она. — Прости за вчерашнюю подставу. Надеюсь, тебя не слишком загоняли?

— Не, все путем. Правда, Слоан требует тебя на ковер.

У-у, жди беды.

— Зачем? — спросила Реджина, бросив сумку за стойку.

— Понятия не имею. Но судя по ее тону, лучше тебе не гадать, а сразу мчаться к ней.

Ну точно, жди беды. Реджина послушно побежала на второй этаж. Дверь в кабинет Слоан была распахнута. Сама начальница сидела за столом: волосы убраны в художественнонебрежный хвост, рукава темно-синей блузки аккуратно закатаны до локтя, на загорелых запястьях — тонкие золотые браслеты. Потягивая кофе из стаканчика «Старбакс», Слоан проглядывала онлайн-выпуск «Нью-Йорк пост».

Реджина постучала в дверной косяк. Слоан, оторвавшись от монитора, взглянула на нее с прищуром.

— Ну-ну, смотрите, кто почтил нас присутствием.

— Прошу прощения за вчерашний прогул, — сказала Реджина, расстроенная, что извиняться приходится так сразу. Сейчас потребуют объяснений… Еще в метро она мысленно отрепетировала, как будет говорить со Слоан, но убедительной причины, по которой они вчера с Себастьяном «работали на дому», так и не придумала.

— Присаживайся, Реджина.

Реджина неохотно вошла в кабинет. Единственный свободный стул был завален кипой журналов на свадебную тематику. Сама начальница даже не думала убирать их, поэтому Реджина, расчистив себе место, села с журналами на коленях.

— Понимаю, что в самом начале ты сочла работу в столе выдачи заказов недостойной тебя…

— Нет, дело не в этом. Просто я подумала…

— Прошу, молчи. Итак, ты сочла работу в столе выдачи заказов недостойной, потому что сама ты окончила университет по иной специализации, у тебя диплом, грамоты и все такое… Однако в библиотеке с таким статусом, как у нашей, стол выдачи заказов — ключевой элемент работы. Ключевой. Раз я не могу рассчитывать на тебя каждый день, то и держать тебя на этой должности не могу.