Около года провёл Ранальд в маленьком бедном монастыре в горах, а потом за ним приехал отец. Именно здесь, в монастыре, мальчик впервые услышал о том, что за пределами их гор плещется широкий океан жизни, что есть на свете другие люди, говорящие на иных языках, есть другие страны и большие города с высокими мощными замками. И ему страстно захотелось этот мир увидеть своими глазами.

К чести Лахлана Мюррея надо сказать, что он незамедлительно откликнулся на призыв монахов из далёкого горного монастыря, долго доходивший до него сложными путями, и сам лично отправился за сыном. Мальчика он нашёл рослым и сильным не по годам, но совершенно диким. Ребёнок не знал иного языка, кроме гэльского, и отцу, жителю равнины, привыкшему к речи англичан, было непросто общаться с ним. Но с этим они справились. Мальчик был очень сообразителен, а отцу пришлось вспомнить кое-что из того, что он слышал от красавицы Файфы, так недолго бывшей его женой. Вместе с сыном он заехал в опустевшее селение и долго стоял над могилой женщины, которую возжелал, но так и не сумел сделать своей. А мальчик, крепко сжав кулаки и изо всех сил удерживая слёзы, склонился над могилой вождя этого маленького клана, затерянного в глубине дикого Нагорья, и оставшегося теперь только в его памяти. В эти минуты он дал клятву человеку, которого любил больше всех:

– Ты можешь быть спокоен, де, я вырасту сильным и бесстрашным, как ты, научусь быть умелым в битве и вернусь сюда. Я найду того труса, что вонзил тебе меч в спину. Я хорошо помню его лицо, и ему от меня не уйти. Чего бы мне это ни стоило, он умрёт от моей руки. Ты будешь отмщён, де. И я никогда, никогда не забуду тебя, клянусь.

Жизнь на равнине оказалась совсем иной, чем там, в горах. Ранальду было нелегко привыкнуть к ней, но он справился. Отец понимал, что у его младшего сына нет никаких надежд на будущее. Единственное, что он может ему дать, это имя и дворянское звание. Всё остальное мальчику придётся добывать самому. К счастью, сын обладал задатками истинного воина, и отец помог развить их. Он также дал мальчику кое-какое образование в ближайшем монастыре. И уже к восемнадцати годам юный Ранальд был сильным воином, прекрасным наездником и владел несколькими языками. Он навсегда запомнил родной гэльский, легко освоил английский, знал основы латыни и не слишком хорошо, с сильным акцентом, но говорил по-французски. Отец-настоятель монастыря, где мальчик получал своё образование, втолковал ему, что у него нет иного пути, как выйти в большой мир, а дорога туда лежит через Францию. Многие шотландские дворяне находят под рукой французского короля славу и богатство.

Ранальд загорелся этой идеей, и отец не стал его отговаривать. Но прежде предстояло завершить одно важное дело здесь, в Шотландии. И Ранальд отправился в Хайленд. Немало времени ушло на то, чтобы найти тех Кэмпбеллов, что так свирепо расправились с жителями маленького селения близ Мори-Ферта. Их небольшой замок расположился у самого устья реки Ари недалеко от озера Лох-Файн. Ещё какое-то время ушло на то, чтобы найти врага. Его лицо Ранальд запомнил очень хорошо, но пролетевшие годы изменили мужчину. Удостоверившись в том, что нашёл того, кого искал, Ранальд совершил дерзкое нападение и в завязавшейся битве прикончил-таки убийцу деда ударом меча, рассёкшим его чуть не надвое.

– За Рори Маккина! – успел крикнуть он и унёсся вдаль. Теперь ему нужно было как можно быстрее уносить ноги не только с Нагорья, но и из страны. Кэмпбеллы были не из тех, кто оставлял врагов живыми.

С теми небольшими средствами, которыми располагал отправляющийся в свою одиссею Ранальд Мюррей, добраться до Парижа было не так просто. Денег хватило на оплату места на корабле, доставившем его в Брюгге, но кошель его заметно отощал. А нужно было ещё выбраться из Фландрии и преодолеть долгий путь по французской земле. Однако очень быстро молодой шотландец понял, что у него есть кое-что ещё, получше денег. Женщины, которых он встречал на своём пути, не могли оставаться равнодушными к его рослому сильному телу воина, синим глазам и тёмному шёлку волос, роскошными волнами падающих на плечи. Они дарили ему не только свою любовь, но и кров над головой, отличную пищу и иногда даже монетку-другую.

Путь по земле Фландрии оказался весьма приятным. Но Франция встретила его разрушенными поселениями, необработанной землёй и привкусом пережитой беды. Ещё совсем недавно здесь прошла огромная армия англичан, разорившая страну на много миль от мест сражений. Только ближе к Парижу, уже где-то за Амьеном, места стали более обжитыми. Но всё равно это не шло ни в какое сравнение с процветающей мирной Фландрией. Надежды Ранальда несколько поблекли. Однако всё равно жизнь брала своё, и по-преж-нему находились женщины, готовые щедро одарить молодого красивого шотландца за горячую ночь любви. Только дать они могли намного меньше.

Попав, наконец, в Париж, Ранальд понял, что надежды его потерпели полный крах. Положение стареющего короля Филиппа VI Валуа было почти что отчаянным. В битве при Креси он потерял практически весь цвет французского дворянства, говорили, что более полутора тысяч благородных рыцарей, представителей знатных семей полегли на поле боя. Все западные провинции страны были опустошены, казна пуста, а народ недоволен. И королю не оставалось ничего другого, как искать перемирия с заклятым врагом. И теперь шотландские воины, которым нужно было платить, мало интересовали его.

Ранальд Мюррей, молодой сильный мужчина, оказался в весьма затруднительном положении. Те небольшие средства, которыми он располагал, таяли как лёд на весеннем солнце. Возможностей получить службу во Франции не было. Даже добраться домой ему было не на что. Хотя он хорошо понимал, что будь у него в руках полный кошель монет, гордость не позволила бы ему вернуться к отцу ни с чем. Тем более что никто его там особо и не ожидал. И, поразмыслив хорошенько, Ранальд принял решение предложить свой меч англичанам, но с условием, что он никогда не станет воевать против своей страны.

Выполнить принятое решение оказалось не так просто. Перемирия заключаются и нарушаются королями, а в народе вражда между французами и англичанами не стихает. Слишком свежа в памяти французов разорённая Нормандия, идти туда просто глупо, решил Ранальд, и двинулся на север, на Кале. Эта крепость после многомесячной осады, как он узнал, теперь в руках англичан. И это, по-видимому, единственное место, где он сможет встретиться с кем-то из английских лордов.

Продвигался на север не быстро, используя старый проверенный метод. Но это становилось всё труднее. Да, война оставляет жестокие следы на земле, через которую проходит.

Но вот подошёл к концу и этот путь, показавшийся таким долгим. Крепость в Кале, ещё недавно бедной рыбацкой деревушке, оказалась не слишком большой, но прекрасно укреплённой и окружённой системой каналов. В северной части, ближе к морю, возвышалась мощная Сторожевая башня. Ранальд подошёл к воротам крепости и попросил провести его к капитану. В ответ из цитадели выскочили с десяток дюжих солдат и живо скрутили ему руки, отобрав меч. Ранальд пытался что-то объяснить, но никто не стал его даже слушать. Его быстро потащили внутрь и поставили перед высоким пожилым офицером с недобрым, испещрённым морщинами лицом.

– Мы поймали лазутчика, сэр, – громко доложил один из захвативших его солдат, – как раз под воротами крепости.

Офицер окинул Ранальда неприветливым, даже злым взглядом. Он не любил молодых ладных мужчин, особенно таких, красивых до неприличия.

– Вот и славно, ребята, – произнёс он хрипловатым низким голосом, – поймали, так и тащите на виселицу, она как раз пустует уже третий день.

– Но, сэр, – возмутился Ранальд, – я сам пришёл к вам. И я не лазутчик. Я хотел поступить на службу к королю Эдуарду.

Офицер рассмеялся холодным злым смехом, от которого мороз подирал по коже.

– У короля Эдуарда хватает солдат и без подлых шотландцев, – высокомерно заявил он. – А я не настроен выслушивать твои басни. Наши вороны давно не лакомились свеженькими трупами. Так уж будь добр, порадуй птиц.

В голове Ранальда мысли неслись бешеным скакуном. Он не собирался дать себя вот так просто убить. Уж если умирать, то в компании с двумя-тремя солдатами, а ещё лучше этим злобным типом в офицерском платье. Меч у него, разумеется, отобрали, но его любимый кинжал легко достаётся, только бы руки освободить.

Солдаты приготовились снова поволочь пленного – теперь уже во двор, к большой виселице, что красовалась в центре его, рядом с раскидистым старым дубом. Но тут послышались уверенные твёрдые шаги, и ещё один мужчина появился в большом зале. Он был высок, дороден и выглядел настоящим лордом.

– Кого это ты опять собираешься повесить, де Бриер? Всё слава Джошуа-вешателя не даёт тебе покоя? Ты уже почти догнал его.

Голос говорившего был обманчиво мягок, его грозовые раскаты прятались за откровенной насмешкой.

Офицер сразу преобразился до неузнаваемости. Лицо его приобрело выражение почтительное, но озабоченное.

– Очередной лазутчик, милорд, – ответил он с низким поклоном, – на этот раз шотландец.

Лорд, как показалось Ранальду, сразу потерял интерес к происходящему. Офицер всё ещё стоял, склонившись, солдаты вытянулись перед высоким начальством, и Ранальд не упустил момента. В мгновение ока он выбил оружие из рук ближнего к нему солдата, опрокинув его на землю и, метнувшись вперёд, схватил выпрямившегося де Бриера. Когда присутствующие пришли в себя, он уже стоял спиной к стене, обхватив одной рукой перепуганного насмерть офицера, а другой приставил кинжал к его горлу.

– Нет, милорд, вы выслушаете меня, прежде чем это злобный боров отправит меня на виселицу, – заявил он. – Я прошу справедливости.

– Хорошо просишь, – усмехнулся лорд, – и доводы у тебя убедительные.

Он сделал знак рукой, и солдаты, готовые броситься на шотландца, отступили.

– Я выслушаю тебя, парень, – добавил он, – только отпусти уже моего офицера, он совсем позеленел, бедный. Здесь никто тебя больше не тронет, пока я не приму решение, что с тобой делать. Слово рыцаря.

Ранальд отшвырнул от себя де Бриера, потиравшего слегка поцарапанную шею и сосредоточился на лорде. Ему ничего не оставалось, как довериться его слову.

– Я действительно шотландец, милорд, моё имя Ранальд Мюррей. И я сам пришёл к крепости с намерением проситься на службу к королю Эдуарду. Но меня никто и слушать не захотел. – Пленный говорил спокойно, но при последних словах метнул такой испепеляющий взгляд на де Бриера, что тот невольно поёжился.

– А почему ты пришёл к королю Эдуарду, – удивился лорд, – ведь твои соплеменники имеют традицию служить королям Франции?

– Это так, милорд, – вздохнул шотландец, – но король Филипп нынче не при деньгах, и лишние расходы ему ни к чему.

– А если бы он смог заплатить, ты служил бы ему?

– Да, – не раздумывая, честно ответил Ранальд.

Лорд рассмеялся от души.

– Вот это хорошо, парень, – заметил он, – что правду говоришь, хорошо. А из Шотландии почему уехал?

– Видите ли, милорд, я самый младший сын у отца, и там мне ничего не светит. К тому же я рос в горах, у своего дела по матери. Но его убили, когда мне было семь лет. Давняя вражда кланов. Когда мне исполнилось девятнадцать, я вернулся в горы и прикончил того, кто пронзил мечом моего деда, подло пронзил, со спины. На мою беду, это был один из воинов клана Кэмпбеллов. А те никому не прощают таких выходок. Меня достали бы из-под земли, останься я в Шотландии.

– Отлично, – опять рассмеялся лорд, – эта история нравится мне всё больше. А кто научил тебя так обращаться с оружием? Дед?

– Да, – прозвучал ответ, – мой дед был прекрасный воин, сильный и бесстрашный. Просто врагов оказалось слишком много.

– Так бывает, мальчик, – согласился лорд. Потом повернулся к офицеру, всё ещё не пришедшему в себя полностью. – Этого молодца я забираю с собой, де Бриер. А ты будь уж так добр, выслушивай людей, прежде чем отправлять их на виселицу. Тебе же больше пользы будет.

И он пошёл прочь из зала, сделав знак Ранальду следовать за собой. Тот оглянулся на солдат и протянул руку:

– Меч!

– Отдайте ему его оружие, – велел лорд, и пошёл вперёд, больше не задерживаясь.

Мужчина шагал, не оглядываясь. Он был уверен, что молодой шотландец следует за ним – ему просто некуда было деться в этой мощной, прекрасно охраняемой крепости на берегу пролива между Англией и Францией. Крепость, которую с таким трудом удалось взять длительной осадой три года назад. Сколько крови здесь было пролито тогда! Но зато теперь у англичан есть место на континенте, куда всегда можно высадиться, не опасаясь ловушки. А уж силу своего флота Англия показала.

Ранальд шёл следом за лордом и гадал, что его ждёт. Не похоже, чтобы этот высокопоставленный вельможа собирался предать его смерти, тогда он просто отдал бы его в руки того злобного капитана де Бриера. Тогда что? Неужели он действительно попадёт на службу к королю Эдуарду? Шагающий впереди мужчина, спокойный и до предела уверенный в себе, производил впечатление лорда, стоящего очень высоко. Погасшая, было, надежда ожила в сердце молодого воина.