В независимости от того, откуда взялись такие сведения, ущерб уже был нанесён. И Кит придётся разбираться с этим. Не похоже, чтобы у неё был выбор.
Между тем, она чувствовала необходимость вернуть ясность мысли. Ей нужна добрая прогулка верхом на свежем утреннем воздухе.
Мистер Девениш пребывал в плохом настроении. Он проспал всего несколько часов и проснулся с раскалывающейся головой – без сомнения, последствия выпитого бренди. Хьюго злился на себя – прошли годы с тех пор, как он просыпался с головной болью из-за выпивки.
Головная боль усиливалась по мере осознания того, что он провёл вечер совершенно бесполезно, – всё то немногое, что он узнал о дочери Синглтона, в сущности, сводилось к нулю.
Всё казалось простым и ясным: поговорить с девушкой, узнать, где жил её отец и начать расследование оттуда.
Но Кит Синглтон оказалась самым непонятным, самым легкомысленным и вызывающим крайнее раздражение человеком, которого он только встречал за долгие годы. Если бы она не была такой безмозглой, он бы… он бы…
Мистер Девениш выругался и потянул кисть звонка, чтобы позвать своего камердинера.
В этот никуда не годный вечер случилась и ещё одна, отчаянно злившая его неприятность. Как, во имя всего святого, могла безмозглая дурочка посреди бальной залы вызвать в нём возбуждение?
Должно быть, это из-за бренди.
Эти скупые Парсонсы подают своим гостям некачественный бренди! Да, в этом всё дело. Всё из-за второсортной выпивки: головная боль, плохое настроение… девушка.
Взгляд Хьюго упал на беспечно брошенные на прикроватный столик вещицы из набора, и его лицо помрачнело ещё сильнее. Его золотые часы с изображением феникса, поблёскивавшего рубиновыми глазами. Проклятье, на столе должно быть два предмета, а не один! Превосходное завершение превосходной ночи! Он потерял свою рубиновую булавку для галстука в виде феникса!
Хьюго заметил её исчезновение, как только вернулся домой и снял галстук. Он сразу же послал слугу с запиской к Парсонсу. Часом позже ему сообщили, что слуги искали, но не обнаружили ничего похожего на его булавку. Должно быть, он обронил её на улице.
Проклятье, он потерял её! Ко всему прочему, это была его любимая булавка. Хьюго сам сделал эскиз, как напоминание о том, что то, что разрушено, не имеет значения, всегда можно заново наладить свою жизнь.
Мистер Девениш лёг обратно в кровать и попытался вспомнить, когда в последний раз видел свою булавку. Но вместо этого поймал себя на мыслях о мисс Синглтон… Он поспешно сел.
Пропади она пропадом! Это очень возмущало – возбуждаться при мысли об этой маленькой простушке!
Хьюго мог воспроизвести в памяти каждое мгновение, когда его тело касалось её: от того первого момента, когда он взял у неё танцевальную карточку, и до того момента, когда они встретились в танце, до каждого мимолетного касания их рук. И до того вальса, когда он обнаружил, что на самом деле возбуждён…
Хьюго застонал, вспомнив об этом. Такого с ним давно не случалось, начиная с тех пор, как он был зелёным юнцом…
Он закрыл глаза. Проклятье, его тело всё ещё помнило, как его коснулось маленькое, стройное тело мисс Синглтон, когда после ужина она споткнулась и упала на него.
Хьюго решительно заставил себя сосредоточиться.
И обнаружил, что в его памяти всплывает первый случай, когда его карманы были обчищены в бытность его ещё юношей в Марселе. И о попытках карманных краж, предпринятых с тех пор…
Хьюго напрягся при мысли, которая вдруг вспыхнула в его мозгу. Он в течение нескольких мгновений обдумывал её, а затем потряс головой.
Нет! Это чепуха! Благородные, воспитанные деви́цы из высшего общества не крадут булавки для галстука у своих соседей по ужину. Это невозможно. Для начала девица даже не была достаточно умной…
Вот только… мисс Синглтон умудрилась протанцевать с ним два танца и просидеть весь ужин рядом, не выдав при этом никаких сведений о своём происхождении. Могла ли безмозглая курица проделать такое? У него не было большого опыта общения с такими девицами. Но поразмыслив немного, Хьюго пришёл к выводу, что безмозглая курица скорее болтала бы без умолку и сообщила бы все наискучнейшие подробности о своей семье и доме. Правда, может быть, шепелявость заставила её внимательней относиться к тому, что она говорит.
О, но это же нелепо. Его булавка просто где-нибудь упала.
Мистер Девениш чувствовал себя отвратительно. Голова у него просто раскалывалась. Во рту ощущался кислый привкус, причём разных оттенков. Нелепо воображать, что юная леди, вышедшая в свет, – опытный карманник, как марсельская крыса на причале. Ему нужна небольшая прогулка на холодном утреннем воздухе, чтобы в голове немного прояснилось.
Прибыл его камердинер, которому тут же были даны указания: принести кружку эля, приготовить лосины мистера Девениша для верховой езды и послать за конюхом, чтобы тот седлал Султана и подвёл его к дверям. Мистер Девениш собирался прогуляться верхом.
Несмотря на столь ранний утренний час, улицы были очень многолюдны и, как обычно, полны жизни: извозчики с грузом капусты и картофеля, ручные тележки, заваленные цветами, тачки, набитые старой одеждой, носильщики, тащившие корзины с кукурузой или таинственные коробки, булочники со свежими горячими пирожками, балансирующие с подносами на головах, слуги, торопящиеся выполнить поручения своих хозяина или хозяйки, нищие, грохочущие своими жестянками, мальчишки, путающиеся под ногами, снующие здесь и там, случайные поздно возвращающиеся картёжники и один или два пьянчужки, неустойчиво продвигающиеся к местам своего проживания.
Мистер Девениш едва ли замечал их. Всё его внимание занимала лошадь, Султан, огромный чёрный жеребец с блестящей шерстью и горделиво изогнутой шеей. Конь гарцевал, нетерпеливо перебирая ногами, выказывая большое воодушевление и излишнюю весёлость, сперва напав на мальчишек в одном месте, затем напугав парнишку мясника с его тележкой в другом, а потом он вдруг попятился, испугавшись собаки, подбежавшей близко к его копытам, бочком затанцевал по мостовой, неодобрительно тряся головой на развевающиеся юбки парочки горничных, спешащих куда-то с корзинками в руках.
Мистер Девениш улыбнулся, наслаждаясь озорными шалостями Султана. Жеребец всегда был послушен Хьюго, но сейчас лошади – так же, как и хозяину – была просто необходима хорошая скачка.
Парк, в отличие от улиц, был почти пустынен. Праздные светские гуляки ещё не вставали, а у остальных было слишком мало времени, чтобы без дела болтаться в парке. Утренний холодный воздух освежал и бодрил. Мистер Девениш сделал глубокий вдох, наслаждаясь колкостью воздуха, наполнившего его лёгкие.
Султан становился на дыбы и хрипел, полный истового стремления помчаться вперёд. Мистер Девениш пришпорил коня и, поскольку вокруг никого не было, предоставил жеребцу свободу движения, наслаждаясь разницей между теплом и силой возбуждённого животного под собой и потоком холодного воздуха, пронизывавшего его тело. Цокот копыт Султана по дорожке эхом отдавался в окружающей тишине.
Жеребец промчался мимо пары кроликов, грызущих сладкую, влажную траву. Напугал нескольких птичек, клевавших хлебные крошки, оставленные накануне кем-то из детей. Проскакал мимо двоих мужчин в грубых пальто, прятавшихся за кустами рододендронов. Эти двое вышли было, когда он приблизился, но поспешно отступили, как только Султан с шумом двинулся в их сторону. На мгновение жеребец заинтересовался, что это они там делают, но вскоре забыл о них, поскольку отклонился в сторону в попытке избежать встречи со стадом возмущённых гусей.
Через некоторое время и человек, и лошадь тяжело дышали, и мистер Девениш мог с уверенностью заявить, что как и ему скачка позволила вымести всю паутину из мозгов, так и его коню удалось освободиться от избытка энергии. Хьюго позволил Султану замедлить ход до лёгкого галопа и улыбнулся. Одним из качеств, которые он так ценил в своей необыкновенной лошади, была её способность легко менять аллюр. Хьюго глубоко вдохнул. Он чувствовал себя освежённым, взбодрившимся, живым. И голодным. Он услышал, как в отдалении уверенным и быстрым галопом скачет другая лошадь.
Мистер Девениш огляделся вокруг и увидел всадника – леди в простой тёмно-синей амазонке и в низко надвинутой чёрной шляпе. Ещё один любитель рано вставать. Вскоре парк начнёт заполняться другими людьми, которые, подобно ему, предпочитали относительный покой раннего утра заполненным толпой модным дневным часам.
Хьюго наблюдал за всадницей. Необычно для дамы подниматься так рано. Но вскоре он понял, что эту женщину нельзя отнести к разряду обыкновенных. Большинство леди, которых знал Хьюго, предпочитали либо неспешно прогуливаться на своих лошадях, либо, по большей части, скакать лёгким галопом. Эта женщина неслась во весь дух. Энергично и немодно, так же, как он и Султан. Лошадь, на которой она скакала, была неказистой. Хьюго это заметил со всей ясностью, даже с такого расстояния, но тем не менее верхом эта дама смотрелась волшебно. Он никогда не видел у леди лучшей посадки. Наверняка она, что называется, родилась в седле. На мгновение Хьюго задумался, а леди ли она. Насколько он мог видеть, никакой грум её не сопровождал.
Мистер Девениш пожал плечами, медленно развернул лошадь и поехал обратной дорогой.
Внезапно Хьюго услышал, что мерное цоканье копыт другой лошади затихло. Он бросил через плечо короткий взгляд, выругался, развернул Султана кругом и помчался назад, по только что пройденному пути.
Два бродяги в грубых пальто, которых он встретил раньше, напали на женщину. Один из них схватил лошадь под уздцы и старался перехватить у всадницы управление. Та сражалась изо всех сил, колотя злодея стеком по голове и по рукам и всё время принуждая лошадь двигаться. Кобыла пятилась назад и хрипела, но не могла вырваться. Другой мужчина схватил женщину за юбку амазонки и тянул вниз, пытаясь стащить наездницу с седла.
Хьюго позволил себе выругаться и пришпорил Султана, посылая в более быстрый галоп.
Женщина высвободила ногу, которая была зажата передней лукой седла, и с силой ударила ею второго негодяя. Тот, взвыв, покатился назад. Когда же до слуха Хьюго помимо воплей боли донеслись угрозы, которыми мерзавец осыпáл пнувшую его женщину, кровь у него разом закипела и он закричал:
– Прекратите, вы, бродяги! Оставьте леди в покое! – Какая жалость, что он не носит шпор!
Оба лиходея оглянулись. Женщина, получив внезапное преимущество из-за того, что они на мгновенье отвлеклись, развернула лошадь, стремясь побыстрее ускакать. С силой нанеся последний гневный удар стеком по голове первого нападавшего, она пришпорила лошадь и понеслась прочь.
– Хорошо сработано, мадам, – прокричал Хьюго и, повернув Султана прямо на бандитов, ударил пятками коня и послал его на разбойников в грохочущем галопе. Те испугались и побежали.
Сперва Хьюго собрался было начать преследование, но решил, что важнее убедиться, что женщина не пострадала. Без сомнения, она крайне расстроена случившимся, хотя и показала себя храбрым бойцом. Он не сомневался в том, что должен предложить ей сопроводить её домой.
Хьюго последовал за всадницей. Она быстрым галопом мчалась к ближайшему выходу, но её лошадь не представляла собой ничего особенного, и Султан скоро догнал её.
Всадница быстро взглянула через плечо, когда он подъехал ближе, и к его удивлению, заставила лошадь прибавить скорость.
– Все в порядке, мадам, – окликнул Хьюго. – Я не причиню вам вреда.
Ответом ему было только то, что она вонзила пятки в круп лошади, заставляя её скакать ещё быстрее.
– Я друг, – крикнул Хьюго, решив, что женщина, возможно, запаниковала. – Моё имя Девениш, мадам. Я просто хочу убедиться, что вы не пострадали.
– Со мной всё в порядке, спасибо вам большое. Пожалуйста, не беспокойтесь, – прохладным тоном бросила она через плечо.
Хьюго направил Султана так, чтобы тот двигался бок о бок с её лошадью.
– Я намерен сопроводить вас в безопасности до дома, и никакие ваши слова не изменят этого, – твёрдо заявил он.
Он искоса взглянул на неё, желая увидеть лицо, но не смог. На ней была густая тёмная вуаль. Без сомнения, чтобы защитить цвет лица. Многие леди так делают. Это также защищало от любопытствующих взглядов. Хьюго находил ореол таинственности, создаваемый вуалью, очень интригующим. В любом случае всадница не давала ему ни малейшего шанса разглядеть её, и по-прежнему отворачивалась. Хьюго скакал позади неё с лёгкой улыбкой на губах.
Мистер Девениш решил, что она не принадлежала к его классу, а если и принадлежала, то переживала не лучшие времена. Об этом говорил её простой, старомодный и слегка потрёпанный, хотя и безукоризненно чистый и выглаженный костюм. Женщина была маленькой и стройной, с тёмными волосами. Кудрявые завитки выбились из-под основания её коричневой шляпки для верховой езды с закрученными полями. Также она была молода и, возможно, привлекательна, если судить по её грациозности и нежному сливочному цвету шеи, единственного небольшого участка кожи, который она оставила неприкрытым.
"Благородная воровка" отзывы
Отзывы читателей о книге "Благородная воровка". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Благородная воровка" друзьям в соцсетях.