- Мисс Синглтон? – послышался сбоку девичий голос. – Разве он не самый божественно красивый мужчина на земле? 

Кит прищурилась. Она могла бы согласиться с определением «элегантный». Само собой, «поразительный». Даже «несколько пугающий». Но «божественно красивый»? Ни в коем случае. 

Кит повернулась к своей юной подруге и обнаружила, что та рассматривает совсем другого, совершенно не похожего на таинственного джентльмена, гостя – необыкновенно привлекательного молодого человека в бледно-голубом бархатном сюртуке, полосатых чулках и панталонах тусклого лимонного цвета. Сэр Лимон стоял рядом с её загадочным незнакомцем. Она решила спросить свою соседку, знает ли та, кто он такой. Джентльмен, обладающий столь незаурядными чертами, несомненно, должен быть хорошо известен в обществе. 

- Кто этот?.. 

Но он уже исчез. 

В тот же миг лорд Норвуд подошёл к Кит, напомнив об обещанном ему танце. Вскоре зазвучала музыка, и она закружилась по залу, не в силах думать ни о чём другом, кроме как о том, как же восхитительно ощущать себя просто молоденькой девушкой на прекрасном лондонском балу. 

Она подумает о высоком смуглом незнакомце позже. 


- Хьюго Девениш! Какая неожиданность! – восхитилась леди Фанни Парсонс, бросившись навстречу гостю, окружённая пеной атласа и кружев. – Я была уверена, что вы, как всегда, забудете о моём приглашении, гадкий вы человек! 

- Забыть о вас? Никогда, леди Фанни. – Хьюго склонился к протянутой ручке. – Просто я так редко бываю в городе… 

Леди Фанни рассмеялась и шаловливо ударила его своим веером: 

- До меня дошли слухи о том, что вы сражались с очень опасными преступниками. Вы настоящий герой! Очень мужественно с вашей стороны. Вы так рисковали! Я слышала, что последний был отъявленным бандитом, вооружённым до зубов! 

Хьюго насмешливо выгнул бровь: 

- Молва приумножает мои достоинства. Это был всего лишь безоружный низкорослый китаец. 

- Китаец! Святые небеса! Я не слышала об этом! Зачем же, скажите на милость, китайцу понадобилось вторгаться в дом Пеннингтонов? 

- Насколько мне известно, чёрный жемчуг высоко ценится на Дальнем Востоке. 

- Ну, разумеется, знаменитый пеннингтонский чёрный жемчуг! Бедная Элиза совершенно подавлена, знаете ли, а её муж просто в бешенстве! Фамильная ценность! Эти украшения стоят огромных денег! 

- Так оно и есть, - кивнул Хьюго. – К сожалению, мне не удалось их спасти. 

- О, право же, было бы гораздо хуже, если бы вы не спугнули этого мерзавца! 

Он пожал плечами, ничего не сказав. Хьюго уже объяснял Пеннингтонам, что, по-видимому, вор успел совершить грабёж до его появления. 

- Ах, вы на удивление скромны, дорогой Хьюго! Я так рада вашему приезду – теперь вы сможете защитить меня, если этой ночью в дом проникнет какой-нибудь отвратительный азиатский воришка. 

Леди Фанни по-девичьи хихикнула и опять стукнула Хьюго веером по руке. 

Он поклонился и, попрощавшись с леди Фанни, неторопливо направился через переполненный зал к леди, которая неотрывно смотрела на него с того самого момента, как он прибыл на бал. 

- Какого чёрта вас принесло в Лондон именно сейчас? – процедила леди Норвуд, увлекая Хьюго за собой в небольшую гостиную. 

Он окинул её холодным взглядом: 

- Меня впечатлило то, что вы написали не менее одиннадцати писем, в которых твердили о крайней необходимости и требовали моего безотлагательного приезда. 

- Да, но после этого я написала ещё по меньшей мере шесть писем, в которых совершенно ясно говорилось о том, чтобы вы не приезжали! 

Хьюго улыбнулся и поднёс к губам бокал шампанского: 

- Да, именно это и повлияло на моё решение. Я прибыл в Лондон сегодня после обеда, и когда появился в Портленд-плейс, ваш дворецкий сообщил, что вы собираетесь на бал, устраиваемый Фанни Парсонс. И поскольку Фанни прислала мне приглашение… 

Леди Норвуд топнула ногой: 

- Но вы ставите меня в неловкое положение! Я умоляю вас немедленно вернуться в Йоркшир завтра же утром. Ваше присутствие здесь больше не требуется, и, по правде говоря, Хьюго, вы очень некстати. 

По-видимому, её враждебный тон совсем не взволновал сводного брата её покойного мужа. Он пожал плечами: 

- Вы писали мне, что ужасно страдаете. 

- О, да! Вернее, я страдала. Видите ли, я очень беспокоилась о Томасе! 

- О Томасе? – Девениш взглянул на неё с некоторым недоверием. 

- Но, я на самом деле беспокоилась, Хьюго, и вы не имеете никакого права так на меня смотреть! – Она по-детски надула губки. – Вы же знаете, что я просто души не чаю в сыне. О, эти материнские заботы! – порывисто вздохнула она. 

Хьюго не ответил, демонстрируя полное отсутствие манер. Леди Норвуд бросила на него взгляд из-под опущенных ресниц. На его лице появилось циничное выражение. 

- У вас проблемы с деньгами, Амелия? Очень жаль. Вы не получите от меня ни гроша, так что оставьте своё притворство! 

Амелия отбросила попытки растрогать его: 

- Да вы просто мелочный жмот, Хьюго! 

Со скучающим видом он медленно подошёл к двери и стал наблюдать за танцующими котильон. 

Этот кажущийся интерес к другим гостям не одурачил его невестку. Она сверлила взглядом спину деверя. Внешность Хьюго совершенно не соответствовала взыскательному вкусу леди Норвуд. Волосы слишком коротко подстрижены и не напомажены, как того требовала мода, а просто зачёсаны назад со лба. Кружева на рубашке накрахмалены, но недостаточно высоко для того, чтобы отвечать модным веяниям, а галстук настолько простой, что для любого человека, обладающего вкусом, было бы унизительно носить подобный. Сюртук идеально сидел на фигуре, но он был настолько тёмным, что складывалось ощущение, особенно в сочетании с чёрными панталонами, будто Хьюго носит траур. 

Вся эта мрачность просто не поддавалась описанию, хотя Амелия была вынуждена признать, что наряд деверя, по крайней мере, не позорил честь семьи. Чего нельзя было сказать о самом Хюьго. 

Эти плечи… Она вздрогнула. Он больше походил на чернорабочего, чем на джентльмена. А его кожа, которой солнце и ветер из-за беспечности Хьюго придали такой немодный бронзовый оттенок! Она взглянула на его руку, держащую бокал, и фыркнула. Мог бы и перчатки надеть! Эти загорелые, покрытые рубцами и шрамами руки являлись позорным свидетельством того, что он провёл юные годы, занимаясь тяжёлым трудом. 

Леди Норвуд прекратила разглядывать деверя, раздражающего своим внешним видом, и сосредоточилась на борьбе с его скупостью. 

- Не всем нравится проводить дни в монашеском уединении и лишениях, Хьюго. У нас с Томасом есть определённые расходы. Жизнь человека, следующего моде, требует больших затрат. Вы… - она пренебрежительно оглядела его скромный наряд. – Вы и понятия не имеете о том, сколько денег уходит на нужды настоящего джентльмена. 

Амелии не удалось скрыть лёгкое пренебрежение, прозвучавшее в голосе на слове «джентльмен». Но сейчас Хьюго это не волновало. На его матери, второй жене и наследнице старого лорда Норвуда, всю жизнь стояло клеймо «дочери торговца». В конце концов, Хьюго был всего лишь её вторым сыном, и в его жилах текла кровь «этих чёртовых торгашей». 

Амелия продолжила: 

- В любом случае, будучи лордом Норвудом, Томас должен поддерживать своё положение в обществе и имеет полное право пользоваться своим наследством! Вы не можете отрицать… 

- Так называемое наследство Томаса, мадам, - прервал Хьюго убийственным тоном, - это пришедшее в упадок имение, разваливающийся на глазах особняк, заложенный до последнего гвоздя, да гора долговых обязательств, идущая в придачу! Томасу перепало хоть что-то лишь по воле нашего дальновидного предка, который определил майоратный порядок наследования и тем самым помешал моему отцу и сводному брату промотать всё состояние. 

Амелия поморщилась, чувствуя себя неловко: 

- Да, я знаю, но ведь всё это в прошлом. К тому же, сейчас всё изменилось, вы вернулись и можете… 

Она замолчала, бросив взгляд на Хьюго и увидев выражение его глаз. Надув губки, она начала нервно вертеть кольца на пальцах. 

- Разумеется, я сожалею о том, что с вами произошло, но вы, кажется, не слишком пострадали… 

- Вы ничего об этом не знаете, мадам. 

- Возможно, но я вижу, что вы весьма далеки от того, чтобы считать каждый пенни. Судя по слухам, вы вполне могли бы оплатить наши с Томасом долги и даже не заметили бы этого, я уверена. В конце концов, мы одна семья. 

Всё это Амелия произнесла, стараясь не встречаться глазами со своим деверем. 

Поджав губы, он наклонил голову: 

- Совершенно верно. Эти… запоздалые… родственные чувства, уверен, делают вам честь. Но я не собираюсь оплачивать долги Томаса. И ваши. 

- Нет, вы так или иначе не станете нам помогать… 

- Если вы потрудитесь вспомнить, я многое сделал для этой семьи, мадам. Кроме того, я уже дал вам понять, что буду счастлив научить Томаса, как управлять имением и… 

- О да… Вы бы сделали его таким же торгашом, как и вы сами! – Амелия презрительно фыркнула. – Я даже не представляю, как бы Томас нашёл себе подходящую невесту, если бы к нему пристал этот тлетворный дух торговли! 

Хьюго равнодушно разглядывал стену над её головой. 

- Если бы вы действительно хотели помочь Томасу, то могли бы выделить ему некоторую сумму денег, и вам больше никогда не пришлось бы о нас волноваться. Но нет! Столь благородные поступки не для вас! Я думаю, что вы просто упиваетесь своей властью над нами, вот что вы делаете! 

Брови Хьюго сошлись на переносице. Он понял, что в её обвинении была доля правды. Не то, чтобы он хотел власти, просто постоянные просьбы Томаса и Амелии о деньгах давали ему слабое ощущение того, что у него есть хоть какая-то семья. В голове мелькнула мысль, насколько же печально всё это осознавать. 

- Я был бы просто счастлив, если бы вы с Томасом больше никогда не встречались на моём пути. – Хьюго осушил бокал с вином. – С удовольствием бы умыл руки и предоставил мальчишку самому себе, но он всё же мой единственный родственник, и у меня есть перед ним обязательства. 

- Ну, тогда почему бы вам не?.. 

- Я должен быть уверен в том, что Томас не увлечётся азартными играми и не наделает долгов, подобно своим предкам! 

- Как вы смеете глумиться над предками моего сына? Они, по крайней мере, были джентльменами по рождению! 

- Джентльменами, рождёнными для того, чтобы погрязнуть в долгах? В таком случае, слава Богу, что в моих жилах течёт обычная кровь. Нет, мы не будем спорить о прошлом. – Он встал и направился к двери. – Я скажу вам своё последнее слово, Амелия. Вы и Томас должны научиться жить по средствам или же найти кого-либо другого, чтобы удовлетворять ваши нужды. 

- Ну что же, мы так и поступим, но только если вы вернётесь в Йоркшир! – раздражённо прошипела Амелия. – Вы не могли появиться в Лондоне в менее подходящее время! 

Мистер Девениш повернулся к ней: 

- Что вы имеете в виду? 

- Мы с Томасом нашли решение всех проблем, и как только вы уберётесь с нашего пути, мы со всем разберёмся. 

- И что это за решение? 

Вместо ответа она принялась сосредоточенно изучать небольшую мрачную картину на стене. 

- Что за решение, Амелия? – настойчиво повторил он. 

Леди Норвуд вызывающе вскинула голову. Её деверь молча ждал ответа, испепеляя родственницу гневным взглядом. 

- Очень хорошо, если уж вы хотите знать, Томас нашёл то же самое решение, что и ваш отец, когда у того настали тяжёлые времена. Но девушка не проявляет никакого интереса, и он не сможетпоправить положение, если вы со своей кровью выскочки-торговца и безобразными руками чернорабочего начнёте трубить на каждом шагу о ваших родственных связях с нами. Вы же знаете, что они всегда хотят иметь титул и голубую кровь! 

Она снова села на стул, утонув в шелках. 

Серые глаза Хьюго сузились, в них появилось жёсткое выражение. 

- Кто всегда хочет иметь титул и голубую кровь? Не хотите ли вы сказать, что Томас решил жениться на девице с большим приданым? 

- Именно. Конечно, он слишком молод для такой ужасной жертвы, но если вы откажетесь стать щедрее… 

Хьюго задумался над этим известием. «Возможно, это не такое уж и плохое решение, - размышлял он. – С подходящей невестой Томас наверняка будет вынужден научиться сдерживать свои пагубные пристрастия».