Кэт Мартин - Благородное сердце

– Спокойно.

– Отец, он не сдастся. Он скорее умрет.

Профессор мрачно взглянул на дочь, но ничего не ответил. Противники двигались взад-вперед по бальному залу, Криста с ужасом выдохнула, когда лезвие Мэтью опустилось в мясистую часть бедра Лейфа.

– Отец, останови их, умоляю.

– Хотел бы я знать, как это сделать.

– Сдаетесь? – спросил Мэтью.

Его лезвие описывало круги, готовясь к новому удару.

Лейф ответил тем, что с силой опустил меч на меч Мэтью, вынудив того отступить на несколько шагов. Лейф последовал за ним, нанося удары справа и слева, от которых Мэтью легко уклонялся. Кристе показалось, что она уловила в лице жениха намек на улыбку, когда тот поднял меч, легко отстранил кончик меча Лейфа и сделал очередной выпад.

Она зажмурилась и крепко сжала губы, чтобы не вскрикнуть. Когда она открыла глаза, красное пятно расплывалось по рубашке Лейфа на уровне ребер.

Хотя Лейф снова и снова избегал сокрушительных ударов Мэтью, сердце щемило от страха за него. Лейф ничего не знал о тактике, ничего о наступлении и отступлении, выпадах и парировании, и все же он продолжал фехтовать, умело защищаясь, надвигаясь на противника с грацией человека, обладающего недюжинной силой. Он дрался как воин – мог сражаться любым оружием, лишь бы победить. Но Мэтью превосходил его умением. Вполне возможно, что Лейф мог умереть. Сердце Кристы сжималось так сильно, что она с трудом дышала.

Она впервые поняла, насколько сильно привязана к Лейфу, как много он значил для нее. Она сжимала руку отца, с ужасом смотря на мужчин, когда Лейф раз за разом отступал перед мечом Мэтью.

А потом он вдруг устремился вперед, подняв меч точно так же, как сделал это в тот вечер, выйдя из кареты. Зацепив рукоять меча Мэтью, он выбил его у Мэтью и отбросил. Она ошеломленно наблюдала, как поднялось запястье Лейфа, и он использовал тупой конец меча, чтобы нанести Мэтью в челюсть сильный удар, от которого тот с грохотом отлетел на пол. Лезвие сверкнуло снова, Лейф прижал кончик к груди противника напротив сердца.

– Сдаетесь? – спросил Лейф.

– Вы нарушили правила.

– Правил не было.

Была ли это какая-то уловка, может, вмешательство богов, но Лейфу удалось лишить Мэтью оружия.

– Вы отказываетесь от притязаний на эту женщину, Мэтью Карлтон?

У Мэтью был такой вид, словно он готов убить.

– Я отказываюсь, – прорычал он.

Лейф убрал кончик лезвия, и Мэтью поднялся на ноги. Лицо его было искажено от ярости. Он подошел прямо к Кристе:

– Ты этого хочешь, Криста? Что бы здесь ни произошло, последнее слово за тобой.

«Скажи ему, что все еще хочешь выйти за него замуж. Исполни свой долг. Осчастливь деда. Прими во внимание интересы семьи».

– Может быть… – Она облизнула губы. – Может быть, сейчас это к лучшему.

На щеке Мэтью судорожно дернулась мышца. Он ничего не сказал, просто повернулся и пошел прочь.

Профессор остановил его у самой двери:

– Я понимаю, что вы чувствуете, Мэтью. Моя дочь – крайне независимая женщина. Может быть, она просто не готова принять идею брака, хотя я уверен, со временем все изменится. – Он взглянул на Лейфа. – Пока же не важно, насколько велика ваша неприязнь к мистеру Драугру – я ожидаю, что вы будете молчать относительно его происхождения.

Мэтью помрачнел:

– Происхождение Драугра меня совершенно не интересует. Я не собираюсь повторять то, что было мне сказано конфиденциально.

Профессор положил ему руку на плечо и сжал:

– Сожалею, мой друг.

Мэтью проигнорировал это замечание. Он пропал в дверях бального зала как раз в тот момент, когда Лейф подошел к Кристе. Глаза ее наполнились слезами при виде крови, растекавшейся по измятому рукаву белой рубашки, темно-красного пятна, просачивавшегося сквозь брюки. Увеличилось и кровавое пятно неправильной формы в области ребер, и Криста поняла, что Лейф ранен гораздо серьезнее, чем она думала.

– Поторопимся, отец. Нам нужно домой – заняться его ранами.

Лейф протянул руку и коснулся ее щеки.

– Ты свободна от клятвы, Криста Харт. – Он взглянул на ее отца. – Еще не время, но мы скоро поговорим о будущем.

Профессор не ответил, просто поторопил Лейфа к выходу. Криста позволила ему опереться о себя, выдерживая на плечах тяжелый вес гораздо легче, чем это сделала бы более миниатюрная женщина. Все время она думала: «Я свободна от Мэтью Карлтона». Она чувствовала себя так, будто гора упала с плеч.

У подножия лестницы она попросила дворецкого принести полотенца и бинты, потом перевязала ими раны Лейфа, чтобы остановить кровотечение на время, пока они не вернутся домой. Они прошли до кареты, Криста помогла Лейфу устроиться на сиденье, переживая из-за того, что он так бледен.

Он откинул голову на подушки, и Криста поняла, что Лейф сильно страдает от боли. Она потянулась к нему, рука ее дрожала, она почувствовала, как пальцы его сжали ее пальцы. Криста старалась удержать слезы.

Боль в груди стала сильнее. Она была свободна, помолвка разорвана, но она не могла быть с мужчиной, который был ей по-настоящему дорог, с мужчиной, которого она выбрала бы себе в мужья. Они происходили из разных миров, у них было разное будущее.

Лейф готов был пожертвовать жизнью, чтобы дать ей свободу, но она никогда не сможет выйти за него замуж.

Криста сделала глубокий вдох. Что бы там ни было в будущем, а в данный момент она желала только одного – чтобы Лейф поскорее поправился. Она молилась его богам и своему Богу, чтобы с ним все было хорошо.

Каждая минута в карете казалась часом, хотя городская усадьба Хартов была на расстоянии пары кварталов. Криста с отцом помогли Лейфу зайти в дом, Джайлз с посеревшим от испуга лицом побежал по коридору, зовя на помощь других слуг. Несколько мгновений спустя появились мистер Скиннер и два конюха. Взвалив мускулистые руки Лейфа себе на плечи, они помогли ему подняться по лестнице.

Криста послала одного из конюхов за врачом, позвала свою горничную Присциллу Доббс, чтобы та принесла домашнюю аптечку, а также полотенца, теплую воду и свежие бинты. Оказавшись в комнате Лейфа, она обнаружила, что Генри помогает тому раздеться, пытаясь вместе с отцом и мистером Скиннером уложить его на постель.

Она вздохнула, чтобы успокоиться, сжала деревянную коробку, в которой помещалась домашняя аптечка, и направилась к кровати. Мужчины отодвинулись, пропуская ее.

Криста изобразила легкую дрожащую улыбку.

– Вы положили его в постель. При его габаритах это самое трудное.

Дверь за мужчинами тихо закрылась, Криста повернулась к Лейфу, опиравшемуся спиной о подушки и наблюдавшему за ней.

– Вы потеряли много крови, но, видимо, кровотечение замедлилось, а доктор будет здесь очень скоро.

– Со мной все хорошо, медовая.

Лейф поразил ее, потянувшись и нежно обхватив ее лицо ладонями. Он привлек ее к себе, приблизил губы и поцеловал. Это было безумием. Этот долгий глубокий поцелуй воспламенил все ее существо. Криста дрожала, когда Лейф снова откинулся на подушки.

– Вы… вы ранены, Лейф. Вам нужно беречь силы.

– Благодаря твоей заботе я скоро поправлюсь.

Синие глаза вглядывались в ее лицо, она видела желание, которое Лейф и не пытался скрыть.

– Сегодня мне улыбнулись боги. Ты свободна, и скоро я покажу тебе кое-что из того, чему хотел тебя научить.

Дни шли за днями. Наступил сентябрь, вечера стали длиннее, воздух свежее и прохладнее. Раны Лейфа заживали. Криста могла судить о том, что он чувствует себя лучше, по его неподатливому характеру.

– Пора мне вставать и двигаться, – проворчал он однажды утром, когда Криста пришла, чтобы сменить ему повязки.

– Вам нужно отдыхать, так сказал врач.

Она собралась поставить поднос с едой на столик рядом с кроватью, но Лейф откинул одеяло и спустил длинные ноги с постели.

– Я устал лежать. Я поем внизу с вами.

На бедрах у него были легкие шрамы, такие же, какие Криста видела у него на спине и плечах, как напоминание о днях, проведенных в клетке, но они быстро исчезали. Криста пыталась отвернуться от тугой мужской плоти и мощной мускулатуры, но это оказалось невозможным.

– Мне нравится, как ты смотришь на меня, медовая. Как волчица, страстно желающая волка.

Ее лицо запылало.

– Это совершенно не так, Лейф, и очень не по-джентльменски говорить такие вещи.

Он помотал головой:

– Сожалею только, что не могу осуществить твоих желаний. Обещаю, что со временем удовлетворю все твои потребности.

Глаза ее расширились.

– Ради Бога!

Взяв с постели покрывало и обертывая его вокруг плоского живота и бедер, он подошел к ней:

– Ты отрицаешь, что желаешь меня?

– Я не… не…

– Ты не можешь это сказать, потому что это будет ложью. Ты не лгунья, Криста.

Она почувствовала, как большие руки обняли ее за талию, как Лейф приблизил ее к себе и поцеловал, и глаза ее закрылись, а руки обвились вокруг его сильной шеи. Его язык проник в ее рот, она тихо вздохнула, когда ее захлестнула волна удовольствия.

О да, она желала его. Хотелось лишь только, чтобы он не заметил этого.

Лейф привлек ее еще ближе, тело Кристы будто растаяло от его близости. Его широкая грудь была колючей. Ряды мышц нисходили к животу, напряглись, когда он шевельнулся, чтобы поцеловать мочку уха, потом он прижался губами к шее. Он снова занялся ее губами, и Кристу охватило сладостное ощущение. Под покрывалом она почувствовала его горячую мужественность, сердце ее бешено застучало.

Не опасаясь того, что может произойти, если она не остановит Лейфа, она прижалась к его бедрам сильнее, желая, чтобы покрывало исчезло, а заодно и мешавшее ей платье и нижние юбки. Хотелось, чтобы их тела еще теснее соприкоснулись.

Она не понимала, что Лейф расстегивает корсаж ее платья, до тех пор, пока оно не раскрылось впереди, и он наклонился, чтобы поцеловать полные округлости, возвышавшиеся над корсетом. Криста подавила возглас удовольствия, когда горячий влажный жар губ коснулся ее кожи, а тепло вызвало напряжение внизу живота.

Короткий светлый локон упал Лейфу на лоб, когда он осыпал поцелуями ее разгоряченную кожу. Его язык скользнул под кружево сорочки, обводя затвердевший кончик груди, и она выдохнула от желания, охватившего ее. Качнувшись к нему, она схватила Лейфа за плечи и не отпускала их, пока он смаковал ее грудь и соски не заболели от желания.

Она знала, что должна остановить его. Лейф ей не муж и никогда им не будет, но казалось, ей не хватает на это сил.

– Лейф…

– Я здесь, медовая.

Холодный воздух обжег кожу, когда Лейф отпрянул. Криста стояла неподвижно, когда он поцеловал ее в последний раз, потом протянул руку назад и начал расстегивать платье цвета мяты.

Криста потянулась и дотронулась до распухших от поцелуев губ.

– Господи!

Лейф провел пальцем по ее щеке.

– Ты – женщина сильных желаний, Криста Харт. – Он озорно улыбнулся. – Я обещаю, что буду уделять тебе много внимания.

Щеки загорелись еще сильнее.

– Лейф, ты не можешь… Мы не можем… Этого просто не должно быть.

Он не обратил внимания на эти слова.

– Я хочу есть. – Он окинул ее горящим взглядом. – Позови слугу отца, Генри. Скажи, что я хочу выкупаться и одеться. Я присоединюсь к тебе внизу.

Вспомнив силу его возбуждения, которое она ощутила под покрывалом, Криста подумала, что он, наверное, прав насчет того, чтобы встать с постели. Он казался уже достаточно здоровым.

Он здоров. Теперь и она может наконец-то вернуться к работе. Пока он залечивал раны, она бывала в редакции «От сердца к сердцу» лишь наездами, каждый раз в сопровождении отца, крепкого кучера мистера Скиннера и двух лакеев, но слишком тревожилась за Лейфа, чтобы оставаться там надолго.

Она вернулась к себе в комнату, чтобы еще поработать над статьей, которую готовила для номера этой недели. Статья была посвящена забастовкам, продолжавшимся на шахтах, заводах и фабриках в знак протеста против снижения заработной платы и тяжелых условий труда.

Она углубилась в работу, описывая отчаянное положение рабочих, приводя факты, когда бесконечное разочарование переросло в акты насилия, как вдруг взглянула на золоченые часы на камине и поняла, что самое время для ленча. Отложив перо и бумагу, она вышла из спальни и направилась вниз в гостиную, где должны были накрыть стол.

Услышав из кабинета отца мужские голоса, Криста подошла к открытой двери. За круглым столом красного дерева сидел Дольф Питерсен – детектив, которого она наняла, а напротив него – отец и Лейф.

– Криста, – позвал отец, – я как раз хотел послать за тобой. Мистер Питерсен принес очень хорошие новости.

Она улыбнулась детективу:

– Мистер Питерсен, рада вас видеть. Значит, у вас есть новости?

Она присела на четвертое кресло у стола, ловко подставленное Лейфом. Не взглянув на него, она смотрела на детектива – высокого темноволосого человека лет тридцати семи.