Надо выждать, ухмылялся про себя верный вассал, а потом уж излагать дело.

– Рассказывай все с начала! – наконец приказал сэр Джеффри.

Роджер заговорил быстро и перевел дух лишь тогда, когда закончил рассказ. Хотя он служил господину уже пять лет, но до сих пор терял способность складно мыслить, когда видел его в таких расстроенных чувствах.

– Милорд, я пошел бы на сделку и с дьяволом, только бы спасти вашу жизнь, – заверение прозвучало, как жаркая клятва, и барон не обиделся на друга – верность Роджера не вызывала сомнений. – Я все же хотел узнать, где она живет, – продолжал вассал, – но кого бы ни спрашивал, никто ничего о ней не знает.

– Они говорили правду?

– Не думаю. Скорее старались ее защитить. Но не понимаю зачем.

– А этот мальчик, о котором она просила… Приведи-ка его сюда.

Усилием воли лорд Джеффри подавил разочарование и тревогу: девушка одна, беззащитная за стенами замка…

Роджер поспешил передать приказ часовому.

– Мальчишка хотел улизнуть, – покачал он головой. – Охрана перехватила слугу девицы, который пытался увести его отсюда. Слугу я допросил, но он молчит. И я решил дождаться, когда вы придете в себя, чтобы во всем разобраться.

– Мальчик расскажет мне все, – сказал Джеффри.

– Но он по-прежнему не говорит, милорд. Как же…

– Нечего задавать вопросы, – резким тоном прервал барон. – Я должен все знать.

Не прошло и нескольких минут, как Томас предстал перед лордом. Он не проявлял ни страха, ни смущения и в ответ на испытующий взгляд широко улыбнулся. Бесстрашие его показалось Джеффри поразительным: даже у взрослых начинали трястись поджилки, когда барон останавливал на них свой взор, а этот только что не хохотал. На нем была крестьянская одежда, и он давно не мылся.

Нет, мальчик не боялся, скорее он испытывал острый интерес: его спаситель, воин, уничтоживший подстерегавшую его на пустынной дороге в Лондон банду, наконец очнулся. Память ребенка не распространялась дальше того эпизода, но лорд Джеффри об этом не знал и был тронут невинным доверием, сквозившим в глазах малыша.

– Вы теперь не умрете?

Вопрос Томаса поразил обоих мужчин: они думали, что мальчик немой.

– Нет, не умрете. Во дворе слышали, как вы кричали. И теперь все улыбаются, – закончил свою мысль Томас.

В голосе мальчика звучало такое облегчение и такая уверенность, что лорд Джеффри невольно рассмеялся.

– Как тебя зовут?

Мальчик открыл было рот, но, тут же нахмурившись, пожал плечами:

– Не знаю.

– Откуда ты и как сюда попал? – спросил Роджер.

Томас повернулся в его сторону.

– Он меня спас, – показал он на лорда Джеффри, – и привез сюда. Я буду рыцарем.

Томас, видимо, это твердо решил и сейчас горделиво расправил плечи.

Барон переглянулся с Роджером и снова обратился к мальчику.

– Ты чей? – спросил он, хотя заранее знал ответ.

– Ваш?..

В этом мальчик не был уверен и, сцепив от волнения руки, ждал, что скажет барон.

Его нервозность не ускользнула от Джеффри. И хотя он не имел опыта общения с детьми, в нем жил инстинкт оберегать беззащитных и покровительствовать им.

– Мой, – ответил барон и сам внутренне содрогнулся от того, как грубовато прозвучал его голос. – А теперь оставь меня одного. Поговорим позже.

Томас облегченно вздохнул и бросился к двери, а барон обрадовался, что ребенок улыбнулся и больше не хмурится, и сам удивился собственным чувствам: видимо, жар ослабил не только его тело, но и дух.

– Ответьте, милорд. – Мальчишка остановился на пороге, но не повернул головы, так что Джеффри не видел выражения его лица.

– Да… – нетерпеливо проговорил он.

– Вы мой отец? – Томас взглянул на рыцаря, и тот ясно различил муку в его глазах.

– Нет.

Из глаз мальчика мгновенно брызнули слезы. Лорд повернулся к Роджеру, как бы спрашивая:

«Ну что теперь делать?»

Воин пробормотал.

– Он тебе не отец. Он – твой господин. Твой отец был вассалом лорда Джеффри.

– Значит, он умер?

– Да, – признался барон. – Но теперь ты под моей опекой.

– И благодаря вашему покровительству я могу стать рыцарем?

– Сможешь.

– Вы не отец, вы господин. Но разве это не одно и то же? – как само собой разумеющееся заметил мальчик и испытующе посмотрел на Джеффри. – Правда?

– Правда, – с чувством ответил воин. – Одно и то же.

Пока за мальчиком не закрылась дверь, ни барон, ни Роджер больше не проронили ни слова. Было слышно, как парнишка хвастается перед часовыми в коридоре. Первым улыбнулся вассал:

– Да, Томасу хватало хлопот с этим малышом. А ведь если мне не изменяет память, когда он появился на свет, лорд был уже немолодым человеком.

– Как я мог забыть? – подхватил барон. – У Томаса было несколько детей – и все девочки. Они уже подросли, когда родился сын. Томас с рождением сына так возгордился, что вести об этом событии дошли до Лондона.

– А девушка?.. – Брови Роджера поползли вверх.

– Без сомнений, его сестра. Посмотри внимательно в его глаза. Точная ее копия.

Джеффри свесил ноги с кровати и встал. Колени дрожали. Он глубоко вздохнул, страстно желая побыстрее обрести прежнюю силу.

– Она прячется от меня, Роджер, и я выясню почему.

– Нам сообщили, что истреблена вся семья, – заметил вассал. – А вот кто и зачем вырядил мальчишку в крестьянское платье…

– Явно из предосторожности. Ведь он – наследник Монтрайта.

– Тот слуга, что пытался его увести… Может быть, он поможет нам разгадать загадки? – предположил Роджер.

– Скорее всего… Уверен, он знает, где прячется его госпожа. И объяснит, отчего она так напугана.

– Напугана? – рассмеялся вассал. – Да она никого и ничего не боится. Послушайте Горация. Он только и твердит, как златокудрая появилась в большом зале и всех очаровала. Всех, кроме меня, – добавил он с улыбкой.

– А ты устоял? – усмехнулся барон.

– Меня она просто покорила. Я слитком стар, чтобы кто-нибудь взялся меня очаровывать, – застенчиво улыбнулся Роджер.

Джеффри только хмыкнул и, подойдя к окну, молча слушал рассуждения слуги, всматриваясь в лес.

– Сначала я разозлился. Не думал, что такая пигалица умеет лечить. К тому же я был убежден, что вы умираете. Но она не сдавалась, и ее бесстрашие меня заинтриговало. Перечила во всем. Дрогнула лишь тогда, когда просила за мальчишку. Но в то время я был слишком измотан и не сумел сообразить, что к чему. А вот сейчас все прекрасно поднимаю.

– Но почему она скрылась именно теперь, когда ее дом в безопасности? Рисковать жизнью за стенами замка, когда можно прекрасно жить под охраной здесь… – Джеффри повернулся от окна. – Я выясню, в чем тут дело.

– И что тогда? – поинтересовался Роджер.

– Сделаю ее своей. – Рыцарь произнес это твердым, уверенным тоном. – Она будет моей.

Клятва была дана.

Потребовалось меньше часа, чтобы наладить все дела по восстановлению Монтрайта. Роджер был знающим и расторопным помощником, а его люди, укрепляя стены, старались изо всех сил.

Лорд Джеффри же, одетый под стать своему мрачному настроению во все черное, нетерпеливо ожидал в большом зале слугу Элизабет.

Барона одолевали гнев и сомнения, и он был сильно расстроен. Мысль, как найти девушку, не давала ему покоя. Это он сознавал, но не мог докопаться до причин своего беспокойства о ней. Чувствовал только, что ее появление в лесу перед сражением за Монтрайт стало добрым знаком. И вдруг знамение воплотилось в реальность: разве не она ухаживала за ним, когда он очнулся? Такие размышления сильно отдавали суеверием, но Джеффри ничего не мог с собой поделать: впервые за двадцать семь лет им правило чувство, а не рассудок. Открытие получилось не из приятных – в жизни лорда никогда не находилось места эмоциям. Они всегда подчинялись разуму. Барон руководствовался железной дисциплиной и логикой, острой, как меч, которым он отстаивал свои права. И так будет и впредь, нужно лишь, чтобы девушка нашлась и он сделал ее своей.

– Вот он, милорд, – раздался от дверей возглас Роджера, и на середину зала вытолкали дрожащего слугу.

Лорд Джеффри стальным взглядом уперся в старика:

– Имя?

– Меня зовут Джозеф, верный слуга сэра Томаса, – старик почтительно опустился на колени и склонил голову.

– Странный способ хранить верность своему господину. Попытка вывезти наследника Монтрайта за пределы его родных стен может стоить тебе головы.

– Я не замышлял против него ничего дурного, – прошептал старик. – Наоборот, хотел уберечь.

– От меня?! – Рев барона вовсе смутил слугу. Несчастный замотал головой, стараясь справиться с голосом:

– Вовсе нет… Просто хотел укрыть в безопасном месте, пока вы не поправитесь.

– Видимо, считал, что здесь он находится в опасности?

– Прошел слух, что послали за Белвейном, дядей Томаса-младшего. Госпожа уверена, что он замешан в убийстве ее семьи, и она не хотела, чтобы брат был здесь, когда он приедет.

Лорд Джеффри задумчиво потер подбородок:

– Вот почему она скрылась.

– Именно поэтому, милорд. – Джозеф еще больше ссутулился, но все же решился поднять глаза на страшного господина.

– А ты мне верен?

– Да, милорд. – Слуга ударил кулаком в грудь – туда, где бешено колотилось сердце.

– Тогда поднимись и докажи свою верность, – властно распорядился барон.

Старик моментально повиновался: вскочил на ноги и, слегка понурив голову, ждал следующего приказа. И он не заставил себя ждать:

– Признайся, где прячется твоя госпожа?

– У водопада, в часе езды отсюда, милорд, – не задумываясь, ответил Джозеф и торопливо добавил:

– Как только госпожа узнает, что вы очнулись, она сама приедет, чтобы с вами поговорить.

– Как ее зовут?

Джеффри понял, что слуга с готовностью отвечает правду, и его тон стал несколько мягче.

– Элизабет, младшая дочь сэра Томаса.

Старик ощутил сильную боль в кистях и только тут понял, что изо всех сил сцепил руки. Он судорожно, но глубоко вздохнул и попытался успокоиться.

– Она была здесь во время нападения?

– Да, милорд. – Воспоминания заставили старика содрогнуться. – Убили всех, кроме нее и ее младшего брата. Их я сумел вывести. Но до этого они видели, как их мать…

– Знаю, – перебил барон. – Мне докладывали, как выглядели тела и… как они погибали. – Он вспомнил, как недавно рассказывал Роджер об исковерканных трупах. – И ты утверждаешь, что она все это видела?

– И она, и брат. С тех пор до сегодняшнего дня мальчик молчит. Мне кажется, он ничего не помнит.

– Ты кого-нибудь подозреваешь? Кто организовал нападение?

– Сам я никого не узнал. Многие бандиты носили черные капюшоны. Но миледи считает, что за всем стоит Белвейн. Позвольте, милорд, я ее сюда привезу.

– Нет, – возразил Джеффри, – привезу ее я.

Их разговор прервал Роджер:

– Прибыл священник, милорд.

Джеффри облегченно вздохнул, – тела были преданы земле без отпевания.

– Займись им, Роджер, – кивнул он на Джозефа. – Пусть побудет здесь, пока я не вернусь.

Барон уже собирался уходить, как его остановил робкий голос старика:

– Разрешите, я покажу вам дорогу к водопаду?

– Нет. – Джеффри покачал головой. – Я еду один. Ее отец был верным вассалом. Это мой долг. Ты долго молчал, старик, и этим оказал госпоже нехорошую услугу. Но я тебя не виню – наслышан, насколько она упряма. К тому же ты спас ей жизнь, и я этого не забуду. Но теперь я сам позабочусь о ее благополучии.

Джозеф почувствовал себя так, словно с плеч свалилась тяжелая ноша. Он проводил глазами выходящего из зала лорда Джеффри и решил, что у Элизабет в самом деле появилась надежная защита. Барон точно выкован из стали, и его сила послужит надежным щитом против любого, кто захочет причинить госпоже зло. Оставался один лишь вопрос, который не давал старику покоя: кто убережет леди Элизабет от лорда Джеффри?

* * *

До самого горизонта голубизну неба не омрачало ни единое облачко. Лорд Джеффри искал в лесу водопад. Он ехал уже больше часа и наконец различил сквозь пышную листву шум низвергающегося потока. Барон быстро соскочил с коня, привязал его к дереву и стал продираться сквозь чащу пешком. В послеполуденном зное мелкие брызги от устремляющегося с кручи потока рассеивались водяной пылью и покрывали его с головы до пят.

От Джозефа Джеффри знал, что хижина спряталась в чаще деревьев у озерца, внизу, у подножия водопада. Туда он и направился, как вдруг всплеск и тихое покашливание заставили его замереть. Рука Джеффри машинально потянулась к рукояти меча.

Он ждал, когда враг выдаст себя новыми звуками, но неожиданно сквозь ветви деревьев различил золотое сияние. Он шагнул вперед и задохнулся от представшего его взору. Прежнее видение – та, которую его воины метко прозвали златокудрой, – Афродитой выходила из воды. Лорд завороженно смотрел, как она выбралась на мелководье и остановилась: ноги широко расставлены, руки томно подняты к голове. Солнечные лучи, струящиеся сквозь кроны деревьев, окутывали богиню золотой пеленой.