– Боже мой, какой ужас! – Джессика подумала о себе и о Крогере, о том, как много раз по ночам он проскальзывал к ней в постель. Сделай она хоть один неверный шаг, он с легкостью мог бы убить ее.

– Ну ладно, – в бешенстве проговорил Нейл, – теперь он уже ничего тебе не сделает, я с него глаз не спущу. Подождем, пока он вылезет, а потом заберем его. – Нейл взглянул на Тома, и тот с угрюмым видом кивнул. – Том, может, вы с Марией пойдете побеседуете с переводчиком? Скажите ему, чтобы он продолжал делать то, что делает, как ни в чем не бывало. Мне нужно немного поговорить с Джессикой наедине.

Том и Мария направились к Эрнандо, который с любопытством и некоторой опаской смотрел на приехавших.

– Джессика, давай-ка сядем, – начал Нейл. Они уселись рядышком на большой каменной плите.

– Джесси, ты должна понять это уже хотя бы потому, что я здесь: я по-прежнему люблю тебя, ты мне нужна.

Девушка взяла его руку и погладила ее.

– Я понимаю. Я никогда не забуду, что ты сделал для меня – приехал в такую даль...

– Т-с-с! – Он прикоснулся пальцами к ее губам. – Я сделал это потому, что мне так хотелось, потому, что должен был это сделать. Мне ничего не нужно – только знать, что ты меня любишь так же, как и я тебя; что больше никто тебя не интересует.

Она удивленно посмотрела на него.

– А почему меня должен кто-то интересовать? Как ты мог подумать такое? После той ночи на острове... – Джессика замолчала. – Ты так думаешь потому, что я не пришла на пристань повидаться с тобой перед тем, как ты уехал на Кубу? Разве родители не рассказали тебе, что случилось? Что я на какое-то время потеряла память?

Нейл отвел глаза, крепко сжав ее руку.

– Да, они мне об этом рассказали, но... Наверное, мне нужно высказаться откровенно и объяснить тебе, что меня тревожит.

Джессика испуганно поежилась.

– Да, объясни, пожалуйста.

– На Кубе, когда меня ранили, я попал в лагерь повстанцев. Как раз перед тем, как я должен был уехать оттуда, в лагерь прибыла другая группа. Среди этих вновь прибывших находился человек по имени Рамон Мендес, брат Марии...

Джессика смутилась. Рамон? Рамон и Нейл познакомились? Вспомнив о том, что она испытывала к Рамону, когда потеряла память, девушка поняла, что краснеет. Неужели Рамон рассказал об этом Нейлу?

– Я, кажется, не совсем понимаю, Нейл... – проговорила она, запинаясь.

Он пальцем поднял лицо Джессики за подбородок и заглянул ей глубоко в глаза.

– Речь идет о портсигаре, том самом, который ты показывала мне, когда мы плыли на яхте. Ты сказала, что делаешь его для меня.

Пораженная внезапным открытием, Джессика широко раскрыла глаза. Господи Боже! Она подарила этот портсигар Рамону. Когда память вернулась к ней, она не раз думала об этом. Что же, наверное, почувствовал Нейл! На глаза ее навернулись слезы.

– Ох, Нейл, дорогой мой, мне так жаль! Я нашла этот портсигар в то время, когда у меня пропала память, и никак не могла вспомнить, для кого он предназначался. Рамон спас меня от сильного увечья, может быть, даже от смерти, и мне хотелось чем-то отплатить ему. О дорогой мой, что ты, наверное, пережил!

На лице Нейла расцвела широкая улыбка.

– Именно это я и хотел услышать. Я боялся, что...

Она стремительно наклонилась к нему.

– Я люблю тебя, Нейл, и никого больше. Я ответила на твой вопрос?

– Да, ты ответила на мой вопрос.

И Нейл поцеловал ее долгим, глубоким поцелуем. Когда они наконец неохотно отпустили друг друга, Джессика нежно проговорила:

– Я сделаю тебе другой портсигар. Гораздо красивее, гораздо лучше. Хочешь?

– Хочу, но давай все по порядку, – ответил Нейл и снова поцеловал ее.

Внизу, на дне колодца, Крогер медленно перемещался в своей странной позе, тщательно избегая того места, где течение было особенно быстрым.

Нетерпение его росло. Где же эти проклятые сокровища? Почему он ничего не находит? И вдруг, как раз когда он уже думал подняться наверх, его рука нашарила что-то маленькое, холодное и тяжелое. Предмет по размерам соответствовал его руке, очертаниями же, насколько мог понять Крогер, обведя предмет дрожащими пальцами, он напоминал человеческую фигурку с какой-то странной высокой прической на голове.

Крогер поднес вещицу к самому стеклу своего шлема, но все равно рассмотреть подробности было невозможно; вес предмета, то, как он ощущался в руке, все говорило, что на этот раз Крогер нашел не часть человеческого скелета, а действительно какую-то вещь.

Он положил находку в сумку и опять принялся шарить в грязи. Но в тот момент, когда его пальцы нащупали еще один предмет покрупнее, уровень воды в шлеме внезапно поднялся выше носа. Крогер захлебнулся и в панике уронил вторую находку, которая показалась ему чем-то вроде небольшой тарелки. Шлем дал течь. Нужно подниматься наверх, и немедленно!

Он торопливо дернул веревку и обрадовался, когда она тут же натянулась вокруг его пояса. Сдерживая дыхание и закинув голову назад, чтобы держать ноздри над водой, Крогер последовал туда, куда его тянула веревка – к лестнице. Нужно запомнить, где он уронил вторую находку, чтобы потом, когда шлем починят, можно было ее снова найти.

Когда голова Крогера появилась над водой, он пошарил в сумке, задержавшись на лестнице. Ему нужно было рассмотреть находку, он не мог больше ждать. Держась одной рукой за лестницу, он поднес предмет к смотровому стеклу. От поверхности предмета отражался свет. Золото! Боже, это золото! В руках Крогер держал маленькую фигурку человека с высокой, похожей на корону прической, образованной как бы лучами, исходящими из головы.

Крогер всхлипнул. Сейчас он покажет ей, что он нашел! И это только начало, он уверен!

Со всей мыслимой быстротой Крогер вскарабкался по лестнице, зажав статуэтку в кулаке. Наверху Эрнандо подал ему руку и помог выбраться из колодца.

Оказавшись на твердой земле, Крогер снял шлем и отшвырнул его в сторону; его взгляд устремился к ней. Он сделал шаг вперед, благоговейно сжимая статуэтку в руках, точно жертвенное приношение.

– Мама! Посмотрите, что я нашел! Это чистое золото, ему цены нет, и это для вас...

Он вдруг замолчал, с опозданием заметив, что она не одна. С ней были еще люди – двое мужчин и женщина. В женщине было что-то смутно знакомое. Это была темная женщина, дурная женщина.

Но тут все прочие его мысли отмело, как вихрем. Бешенство вспыхнуло в мозгу Крогера, как яркий, ослепляющий свет. Подле нее стоял высокий, красивый молодой человек. И он обнимал ее за плечи.

Она опять взялась за старое. Она нашла себе нового «друга». Она опять его предала, и это после всего, что он для нее сделал.

Но это уже в последний раз. Ее нужно наказать, их всех нужно наказать. И Крогер двинулся на них, чувствуя себя сильным и всемогущим.

Когда Крогер появился из колодца, Джессика окаменела. С него ручьями стекала вода, и в своем шлеме он был похож на привидение. А потом, когда Крогер снял шлем и направился к ним, заметив наконец Нейла, обнявшего ее за плечи, глаза его как-то вдруг изменились – они запылали огнем. И тогда Джессика поняла – он окончательно потерял способность рассуждать как нормальный человек. Джессика провела несколько недель, подыгрывая его странным, извращенным настроениям, и знала, что теперь он способен убить их всех.

Крогер подошел к ним спотыкающейся походкой, отяжелевшей от гирь, что висели у него на поясе; лицо его отвратительно исказилось; единственным его оружием были руки, пальцы которых то скрючивались, то разжимались. Но Джессика знала, на что способны эти руки.

– Нейл, – крикнула она, – берегись!

Нейл сделал шаг вперед и заслонил девушку собой.

– Стой сзади, Джессика. И вы тоже, Мария.

Женщины стали рядом. И тут Мария изумленно воскликнула:

– Да ведь он сумасшедший! Он не в своем уме!

Джессика быстро проговорила:

– Да. Он стал таким с того дня, как мы отплыли из Тампы.

Крогер, скрючив пальцы поднятых рук, неумолимо приближался к Нейлу, а тот стоял, не двигаясь, и ждал.

– Ты опять хочешь отобрать ее у меня! – закричал Крогер. – Я больше не допущу этого! – В его голосе послышались визгливые нотки.

Внезапно Том, стоявший сбоку, ринулся на приближавшегося Крогера. Тот мгновенно, быстрее, чем Джессика могла бы вообразить, нагнулся и схватил с земли у себя из-под ног тяжелый камень. С силой метнув его в Тома, Крогер попал ему в висок, и молодой человек рухнул, даже не вскрикнув. Мария испустила вопль и бросилась к распростертому телу. Этот вопль отвлек внимание Крогера от Нейла, и взгляд безумца упал на Джессику; он изменил направление и пошел к ней, волоча ноги, похожий на какое-то рассвирепевшее животное.

– Вы опять предали меня. Ну что же, больше это не повторится. Никогда не повторится.

Джессика, не сводя с него глаз, начала пятиться к колодцу. Она слышала, как Нейл что-то кричит, но была так испугана, что не понимала его слов. Крогер же бормотал:

– На этот раз я положу конец всему. На этот раз я сделаю так, чтобы вы уже не вернулись.

Он подошел совсем близко, и Джессика осознала, что пятиться ей больше некуда – край колодца был всего в нескольких дюймах от ее ног.

И вдруг Крогер упал – это Нейл бросился ему на спину. Мужчины покатились по земле, усыпанной камнями, в опасной близости от шахты колодца. Нейл вцепился Крогеру в спину. Тот рычал, как взбесившийся зверь. Потом ему удалось подняться на ноги. Он вцепился в руки Нейла, обвившие его грудь, оторвал их от себя и швырнул Нейла на землю.

Однако молодой человек тут же вскочил, готовый отразить атаку. Крогер наступал на него, вытянув руки вперед. Когда Крогер достаточно приблизился, Нейл ударил его поочередно обоими кулаками, но тот, обезумев, словно и не заметил ударов. Он тянулся руками к горлу Нейла, но Дансер, нагнувшись, проскользнул под вытянутыми руками Крогера и одновременно ударил его в живот плечом, как тараном.

Крогер взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие; он стоял на самом краю колодца и, казалось, стоял так целую вечность. На лице его были написаны изумление и нарастающий страх. На какой-то миг показалось даже, что он успеет обрести равновесие. Но тут же он исчез за краем колодца, и его жалобный вопль донесся оттуда, вселив во всех ужас. Еще через мгновение Джессика услышала сильный всплеск.

Тяжесть гирь, укрепленных на поясе, увлекла Крогера на самое дно колодца, и его сразу же потащило мощное течение.

Стараясь не дышать и чувствуя жжение в легких, лишенных воздуха, он колотил руками и ногами, пытаясь выбраться. Но все было бесполезно. Небрежно, почти презрительно, вода – теперь она казалась ледяной – тащила его, увлекая все дальше и дальше. Шаря руками по илистому дну, Крогер безнадежно пытался уцепиться за что-нибудь, что могло бы замедлить его движение.

Одна рука, отчаянно копошившаяся в грязи, наконец наткнулась на что-то твердое; Крогер схватился за этот предмет, но в результате ему удалось лишь вытащить его из ила. Вещь была очень тяжелой и гладкой на ощупь. Между тем Крогер, которого тащило течение, тут же ударился еще об один предмет, потом еще об один, и всех их подхватила вода и понесла с собой.

Его легкие, превратившиеся в два пылающих мешка, не выдержали, и Крогер раскрыл рот, чтобы глотнуть воздуха – вода хлынула ему в рот, в горло, в легкие.

Руки его продолжали сжимать предметы, которые он вытащил из грязи, а тело вынесла из колодца река, питавшая его. Глаза Крогера, открытые, но уже незрячие, не могли видеть, какие бесценные вещи сопровождали его в этом странствии. Это была часть тех сокровищ, которые он искал с такой жадностью; и теперь они вместе с ним плыли в вечный мрак.

После исчезновения Крогера в колодце воцарилось долгое молчание. Джессика стояла, вся похолодев и потеряв дар речи. Вдруг Мария проговорила:

– Может быть, попробуем спасти его?

Джессика испуганно обернулась. Мария и Том стояли рядом. Вид у Тома был ошеломленный, кровь текла из раны рядом с виском, но в остальном он, казалось, был невредим. Прерывисто дыша, подошел Нейл и взял Джессику за руку.

– Это совершенно бесполезно, поскольку сеньор Крогер сам совершенно бесполезен. – Голос принадлежал Эрнандо. – Пусть уходит. Пусть достанется богам. Во всяком случае, теперь его уносит течением.

– Течением? – с любопытством спросил Нейл.

– Да, сеньор. Река. Она течет по дну священного колодца. Течение очень сильное. Оно будет тащить сеньора, пока он не умрет; оно уже поглотило бесчисленное множество других людей. Река защищает сокровища бога дождя. Я предупреждал сеньора Крогера, но он не пожелал прислушаться.

Эрнандо тяжело вздохнул, потом нагнулся и подобрал что-то с земли. Это была маленькая золотая статуэтка, которую Крогер достал из колодца. Эрнандо улыбнулся своей язвительной улыбкой и протянул вещицу Джессике:

– Вот, сеньорита. Хотите взять ее себе на память?