Бертрис Смолл - Блейз Уиндхем

— Он не имел права похищать нашу дочь! — вскипела леди Морган.

— Нашу дочь и свою невесту, — напомнил ей муж. — Возможно, ты сочтешь меня безумцем, долгая, но, по-моему, это самое лучшее, что могло случиться с Дилайт. Он увез ее от всего, что было ей знакомо, он заставит ее привыкнуть к иному миру. Дилайт — сильная девушка. Она выживет — об этом можешь не беспокоиться, дорогая!

— А по-моему, это восхитительно, — мечтательно пробормотала Ванора. — Только представьте себе: мужчина так влюблен, что не может дождаться дня свадьбы и дерзко похищает невесту!

— Сколько тебе лет, Ванора? — задумчиво спросил отец.

— В феврале минуло двенадцать, — ответила девочка.

— Пора подыскивать тебе мужа, дочка, — заключил лорд Морган.

— Я сама выберу себе мужа, — упрямо заявила Ванора.

Отец улыбнулся ей:

— Может быть, детка. А теперь беги и расскажи остальным, что мы с мамой вернулись. Встретимся в часовне, на вечерне.

Ванора присела перед родителями и вышла.

— Ну что же, — начал лорд Морган, явно гордясь собой, — можно считать, что нам повезло, верно, дорогая? — И он широко улыбнулся жене.

— Не понимаю тебя, Роб. Дилайт похитил ее жених, а ты считаешь, что нам повезло?

— Смотри на вещи в целом, дорогая, — возразил ее муж и, заметив недоумевающий взгляд жены, пояснил:

— Четверо уже замужем, но еще четверым предстоит найти мужей!

Несколько недель спустя лорд Морган отправился проведать трех замужних дочерей, чтобы объяснить им, что свадьбы в Эшби не будет.

— Похоже, ты ничуть не огорчен, — заметила Блисс, кормя свое ненасытное чадо.

— Ты права, — кивнул отец. — Кормак О'Брайан — подходящий муж для Дилайт, даже если она иного мнения.

— Если судить по твоим словам, он — настоящее сокровище. Жаль, что я не успела познакомиться с ним.

В Кирквуде Блайт только заулыбалась новостям.

— Дилайт переживет случившееся, — заметила она, почти дословно повторяя слова отца. — И прежде, чем они доберутся до дома, бедный Кормак О'Брайан станет ее покорным рабом! Я заметила: он очарован ею, папа.

Лорд Морган оставил коня у четы Кингсли и на лодке переправился через Уай, к Риверс-Эджу. Старшую дочь он застал дремлющей на зеленой лужайке под июльским солнцем. Взглянув на нее, Роберт заулыбался. С годами Блейз только хорошела, и беременность пошла ей на пользу, ибо она стала светиться особым, внутренним сиянием.

Опустившись на колени, Роберт Морган осторожно разбудил старшую дочь.

— Блейз, это я, твой отец. Просыпайся!

Она пошевелилась, зевнула и со вздохом открыла глаза.

— Папа?

— Денек выдался славным, и я решил нанести тебе визит. Я уже побывал у Блайт, а вчера остановился в Марвуд-Холле и проведал своего внука.

— А как мама?

— С ней все в порядке, если не считать небольшого потрясения: лорд О'Брайан увез Дилайт с собой в Ирландию.

С удивленным и ошарашенным видом Блейз села, отводя со лба медовый локон.

— Что? Какого черта они отправились в Ирландию перед самой свадьбой? Разве они сумеют вернуться вовремя?

— Свадьба состоится в Ирландии. Лорд О'Брайан не смог задерживаться в Англии — он опасался, что соседи захватят его земли, и потом шторма в конце лета могли помешать ему вернуться в августе за Дилайт. А ждать до следующего года он не пожелал. Они уехали, когда мы отправились к Блисс.

— Странно, что Дилайт уехала с ним, не дождавшись возвращения вас с мамой, — заметила Блейз.

— Ванора говорит, что лорд О'Брайан увез твою сестру силой, — последовал насмешливый ответ, и лорд Морган передал старшей дочери все, что рассказала Ванора.

Видя, с какой усмешкой отец повествует о случившемся, Блейз не могла не рассмеяться.

— Значит, такой поворот тебя не опечалил, папа? — спросила она.

— Мне жаль только, что мы не сумеем побывать на свадьбе, но я знаю: едва Дилайт перестанет злиться, она будет счастлива, — мудро заметил отец.

— Зато теперь, — усмехнулся Тони тем же вечером, укладываясь с Блейз в постель, — мне не придется воевать с тобой, запрещая путешествовать в таком положении.

— Тогда мы найдем другой повод для споров, милорд, — парировала Блейз.

Она почувствовала, как Тони отводит в сторону волосы у нее на затылке, а затем покрывает чувствительную кожу нежными поцелуями. Притянув жену к себе. Тони нашел упругую грудь и принялся ласкать ее. Блейз замурлыкала, прижимаясь к нему ягодицами, а затем, подогнув ноги, подалась вперед, лежа на боку, чтобы он мог проникнуть в нее, пронзая ее длинными, но мягкими ударами, пока оба не наполнились удовлетворением.

— Какой ты ненасытный, — насмешливо упрекнула мужа Блейз. — Что же будет, когда мы больше не сможем заниматься этим? Нам уже следует воздерживаться от близости.

Мне бы не хотелось повредить ребенку.

— И мне тоже, мой ангел, — прошептал в ответ Тони, гадая, полюбит ли Блейз его когда-нибудь.

Шло лето, ребенок графини Лэнгфорд зрел, как зреют яблоки в садах. Это было счастливое лето. Довольная жизнью Доро пополнела, а Нисса, отметив свой четвертый день рождения, постепенно начала забывать о былых капризах.

Блисс и Оуэн прибыли из Марвуд-Холла, чтобы похвастаться своим здоровым маленьким наследником. Блайт, Николас и их потомство тоже перебрались через реку, чтобы навестить родственников. На лужайке у дома часто расстилали скатерти, устраивая пикники. Три сестры сидели на траве, расправив вокруг разноцветные юбки и напоминая лепестки цветов; мужчины, сняв камзолы и закатав рукава рубашек, играли в шары; дети носились по лужайке босиком и плескались у берега Уая, на мелководье.

— Я получила последние придворные сплетни, — заявила Блисс. — Адела Держит меня в курсе всех дел, постоянно посылая письма, и последнее пришло как раз перед нашим отъездом.

— Как поживает король? — спросила Блейз.

— Он в отчаянии, дорогая, просто в отчаянии! — усмехнулась Блисс. — Королева вновь с ним и наотрез отказывается удалиться от двора. Король перебирается из дворца во дворец, не ставя ее в известность и тем временем пытаясь поймать на крючок мистрис Болейн, но не проходит и двух дней, как королева настигает его. Адела пишет, что ночные переезды всех утомили.

Сестры рассмеялись и задумались. Положение и вправду было нелепым, и втайне Блисс и Блейз порадовались, что остаются дома, а не сопровождают короля в его попытках сбежать от королевы и завоевать новую возлюбленную.

— Почему бы королеве не смириться с желанием Гэла? — произнесла вслух Блейз.

— Она питает отвращение к мистрис Болейн, — пояснила Блисс.

— Ее можно понять, — кивнула Блейз. — Мистрис Анна — надменная и самолюбивая девица, которая желает большего, чем заслуживает.

— Но она из хорошего рода, — возразила Блисс, — ее мать была дочерью Томаса Ховарда, эрла Суррейского. А что касается сэра Томаса Болейна, ее отца, то его матерью была сама Маргарет Батлер, дочь эрла Ормондского.

— Зато отец сэра Томаса был лондонским торговцем тканями, — заметила Блейз. — Мистрис Анна уродилась в Болейнов, ибо она тщеславна, как и ее предки, которые за два поколения прошли путь от лондонских лавок до замка в Хевере.

— Мы тоже когда-то были бедны, — напомнила Блайт. — Вспомни, Блейз, если бы Эдмунд не женился на тебе и не назначил нам приданое, все мы по-прежнему торчали бы в Эшби, не надеясь обзавестись мужьями и детьми. Даже отец не смог бы столь успешно разводить лошадей без помощи Эдмунда. В тщеславии нет ничего дурного, сестра.

— Меня беспокоят не столько амбиции Болейнов, сколько сама мистрис Анна. Королю нужна более добрая и покладистая спутница.

— Такая, как королева? — спросила Блайт. Она не одобряла попытки короля расторгнуть брак.

— Нет, Блайт, — возразила Блейз, которой было хорошо известно мнение сестры по этому поводу. — Королева не самая покладистая из женщин, в этом-то и дело. Король вправе расторгнуть брак с бесплодной женой. Королева Екатерина могла бы отказаться от престола, чтобы король женился на молодой и имел законных наследников. Но королева не согласна отказаться от власти — в этом и состоит затруднение.

— Конечно, разве она может согласиться, — заметила Блисс, — если считает, что ее место займет мистрис Болейн? Чтобы дочь кастильской королевы и арагонского короля отступила перед дочерью кентского дворянина — это уж слишком!

— Да, это недопустимо, — согласилась Блейз. — Если уж королю суждено развестись и вновь жениться, он должен выбрать себе супругу столь же знатного рода — французскую принцессу или же немецкую, из северных королевств, но только не Анну Болейн!

— Что еще слышно при дворе? — полюбопытствовала Блайт.

— Все сплетни крутятся вокруг затруднительного положения, в котором оказался король, — усмехнулась Блисс. — Говорят, что мистрис Болейн до сих пор добродетельна и король невероятно страдает.

— Это понятно, если вспомнить, какую тягу он питает к женской плоти, — заметила Блейз. — Бедный Гэл! Что бы там ни говорили про мистрис Анну, она целомудренна — в отличие от мистрис Мэри.

— Своим целомудрием она пользуется, как оружием, — усмехнулась Блисс, — а своей девственностью манит короля, словно невиданным сокровищем. В конце концов ему надоест оставаться на бобах, и тогда он распрощается с мистрис Анной Болейн. За все свои усилия она не получит даже мужа, удостоившись, может быть, нескольких безделушек, да и только.

— Нисса! — крикнула Блейз. — Немедленно прекратите с Мэри-Роз дразнить Роберта! Скверные девчонки! — и она рассмеялась вместе с сестрами.

Пришла осень, а вместе с ней — и пора сбора урожая. В День Всех Святых Энтони заказал мессу за упокой души дяди, умершего два года назад; Несмотря на приближение родов, Блейз настояла на своем желании побывать на службе и с трудом поднялась с колен, сотворив молитву. «Что-то переменилось», — думала она. Эдмунд всегда был так близок ей, а теперь она с растущим ужасом понимала, что не помнит даже его лица.

Дома она почти бегом устремилась в галерею семейных портретов и уставилась на портрет Эдмунда, только теперь по-настоящему осознав, что Эдмунда Уиндхема больше нет рядом с ней. Он никогда не вернется. Она расплакалась, и почувствовала, как неслышно подошедший Энтони ласково обнял ее. Он ничего не говорил, даже не поворачивал ее, чтобы Блейз могла выплакаться у него на груди. Он просто обнимал ее, и, подняв глаза на портрет Эдмунда, Блейз в последний раз попрощалась с этим мягким, внимательным человеком, который стал ее первым мужем. Ее слезы кончились так же внезапно, как и начались, и, вытерев лицо ладонью, она повернулась к Энтони.

Кончиком пальца он убрал единственную непокорную слезу, которая посмела скатиться по ее щеке.

— Что же будет дальше, мадам? — тихо спросил он.

Внезапно лицо Блейз исказилось от боли, и она со смехом отозвалась:

— Что дальше, милорд? Разумеется, появится наш сын.

— Ты сможешь идти? — тревожно спросил Энтони, и Блейз кивнула. Он довел ее до спальни и предложил:

— Хочешь, я вызову сюда твою мать? Я могу послать за ней.

— Уже слишком поздно, милорд. Лучше будет завтра отправить ей весть о рождении нашего сына.

— Как ты уверена в этом! — рассмеялся он.

— Да, на этот раз я не сомневаюсь, — подтвердила она.

— Уходите, уходите, милорд! — выпроваживала его из комнаты Геарта. — Это женское дело. Свою работу вы выполнили девять месяцев назад, — со смешком добавила она.

Энтони не стал медлить. Пройдя в гостиную, он вызвал слугу и приказал ему привезти из-за реки Блайт, зная, как необходимо Блейз присутствие кого-нибудь из родных. Затем он налил себе бокал рейнского. Нисса торжественно вошла в гостиную.

— Мама рожает, — объявила она, — прямо сейчас, в эту минуту.

— Знаю, — кивнул он.

— Ребенок будет похож на меня, как ты думаешь, папа? — Нисса склонила головку набок жестом, перенятым у Блейз.

— Разумеется, он будет похож на тебя, Нисса.

— Если он мне не понравится, мы кому-нибудь отдадим его?

— Нет, дорогая, но обещаю: малыш тебе понравится.

— А ты будешь любить меня, даже когда он родится? — Нисса встала у колена Энтони, уставившись на него глаза — , ми Блейз с лица, напоминающего лицо Эдмунда.

— Я буду любить вас обоих, Нисса: моей любви хватит на сотню детей, и любовь к тебе ничуть не уменьшится. Я ведь люблю и твою маму, и тебя, — объяснил он.

Нисса кивнула.

— У мамы будет четыре малыша? У Пушинки, моей кошки, этим летом родилось четыре котенка.

— Иногда у женщины появляются сразу два ребенка — как у твоей бабушки Розмари. Но похоже, твоя мама родит всего одного.

Нисса болтала с ним еще несколько минут, и вдруг Доро громко позвала Энтони из коридора. Он поднялся как раз в ту минуту, когда она вошла в комнату, улыбаясь и протягивая ему белоснежный сверток.

— Милорд, вот ваш сын. — Доро торжественно откинула угол одеяла с лица ребенка.