— Ну, чего ты ожидала от меня? Чтобы я вела себя, как Нора? — резко спросила Сэм. Она вдруг вспомнила, как это было у нее в первый и единственный раз и как на это реагировала Нора.

Но у Сэм все было прекрасно, а у Бейб, похоже, первый опыт оказался неудачным, да еще и Сэм усугубляет ситуацию.

— Хорошо, извини меня, что я веду себя, как твоя мамаша. Но ты должна нам рассказать все — до самой последней смачной детали.

— Вот так-то лучше, — сказала Бейб, она уже только всхлипывала.

Теперь Хани знала, что она тоже должна что-то сказать, чтобы Бейб не подумала, что она пытается осудить ее. Конечно, она не осуждала, она только хотела, чтобы в первый раз у Бейб все было хорошо, как она желала того же для себя самой.

— Ну а я хочу тебя поздравить, Бейб, и пожелать тебе — «Эх, раз, еще раз, еще много, много раз!»

— Ладно, — Бейб уже пыталась улыбаться.

— Вот так-то лучше. Что же касается деталей, Сэм, я хочу сделать важное замечание по поводу твоей машины — очень трудно что-то делать в машине, где нет заднего сиденья, а передние сделаны очень глубокими. Мне просто повезло, что я занималась акробатикой, иначе я бы не смогла распроститься с моей невинностью!

— Ну, я рада, что тебе это удалось. У меня есть только один вопрос: скажи нам, под тобой начала дрожать земля?

— Так вот в чем дело! Я думала, что будет целое землетрясение. Но было всего лишь небольшое колебание почвы!

48

Школа Бизли жила по своему собственному календарю. Сентябрь был месяцем, когда особое внимание обращали на новеньких. Но октябрь был временем выпускников. Их следовало готовить к будущему, и ими занимались до самого окончания учебного года.

Прежде всего старались, чтобы не было плохих оценок и чтобы девочки были хорошо подготовлены к экзаменам. Дальше следовало хорошо подумать, куда посылать заявления о вступительных экзаменах. Всегда считалось, что девочки должны поступать в самые престижные учебные заведения — они должны были сделать это ради себя, ради школы Бизли и ради тех девочек, которые будут учиться в школе после них. Таким образом, полагалось писать как минимум в четыре самых известных учебных заведения страны. Особенно выделялась сеть престижных школ «Сестры» на Востоке, вне зависимости от оценок девушки и ее наклонностей. Школа Бизли придерживалась теории, что характер так же важен, как и академические успехи. Учитывалось положение в обществе, социальное происхождение, возможность и желание родителей внести денежный вклад на имя учебного заведения, где хотела бы учиться их дорогая доченька! Отдавалось также должное и мерам предосторожности, — и девочки могли посылать свои данные еще в три, менее престижные, учебные заведения, чтобы обеспечить себе «надежные тылы»! Школа рассылала письма родителям, назначая им время для консультаций, на которых вырабатывалась надежная стратегия в присутствии самой школьницы и ее инструктора!

Когда Хани обнаружила неоткрытое письмо из школы к Тедди, она разорвала его, прежде чем бросить в мусорную корзину. Тедди не стоило встречаться с ее консультантом, он давно хотел, чтобы его дочь училась в его собственной «альма матер» — Принстоне! С консультантом не будет никаких проблем, она, конечно, одобрит выбор. Много девочек из Бизли учились в системе учебных заведений «Сестры», но ни одной не было в самом элитном из всех элитных учебных заведений, которое только недавно начало принимать в свои ряды женщин!

Единственная проблема с Принстоном состояла в самой Хани — она, как девочка из детского стишка, которая никак не могла отлепиться от своей матери. Хани не могла себе представить, как она покинет отца!

«Кто будет следить за ним и помогать ему?!»


Так как важная для Т. С. почта посылалась в студию в Бербанк, Т. С. никогда не открывал письма, которые приходили в особняк. Поэтому Нора вскрыла письмо из школы и принесла его с собой, когда они все трое встретились за завтраком. Она хотела, чтобы Т. С. сказал, когда ему будет удобно пойти в школу, чтобы поговорить с консультантом по поводу будущего Сэм. Нора была уверена, что Сэм не только хочет, чтобы там присутствовал ее отец, но будет жутко разочарована, если он откажется это сделать.

Нора была поражена, когда Т. С. заявил, что не сможет пойти на встречу с консультантом, и Сэм не стала протестовать. Он сказал, что фильм «Ушел вчера» сильно отстает от графика съемок и его стоимость превысила смету уже на несколько миллионов. Т. С. также сказал, что не знает, когда освободится. Но Сэм начала протестовать, когда он сказал Норе:

— Ты можешь пойти на встречу вместе с Сэм. Подайте заявления в Вассар или Редклифф, мне кажется, что и Смит тоже неплохое учебное заведение.

— Папочка, я не хочу учиться в Вассаре или Редклиффе.

Т. С. взял кусочек тоста и положил его на стол.

— Нора, тост очень холодный. Ты же знаешь, как я ненавижу холодные тосты, — заметил он, оттопырив нижнюю губу, как капризный ребенок.

Нора улыбнулась и позвонила горничной.

— Папочка, ты что, не слышишь, что я тебе говорю? Я сказала, что не собираюсь учиться в Вассаре, Редклиффе или у Смита!

— Хорошо, тогда вы с Норой решите, где ты хочешь учиться, и Нора скажет в школе о нашем выборе.

Появилась горничная, но к этому времени Т. С. уже напрочь позабыл о тосте, он опаздывал. Он с шумом отодвинул свой стул, взял чашку, чтобы сделать последний глоток кофе.

— Кофе тоже совсем холодный. Что происходит, Нора? — ухмыльнулся Т. С. — Что случилось в таком прекрасно действующем механизме, каким всегда был наш дом?

— О, мне казалось, что ты ничего не замечаешь. — Нора хотела налить ему еще кофе.

— Папочка, мы же не закончили обсуждать мои планы, — капризно протянула Сэм.

— Я тебе все сказал. Ты будешь решать вместе с Норой. Предупреди в школе, что, если даже тебя не смогут принять в тот институт, на котором остановитесь вы с Норой, Нора все равно засунет тебя именно туда. У нее есть обширные связи, и она обладает необыкновенной способностью убеждать людей как супруга графа, дипломата высокого уровня и большой шишки в демократической партии. Не так ли, Нора?

— Вы даже не спрашиваете меня, — заорала Сэм. — Я вообще не желаю учиться в колледже.

— Ну и чем же ты будешь заниматься? Тебе необходимо что-то делать. О, я знаю, что ты хочешь делать, — на лице Т. С. появилась улыбка, и Сэм расслабилась.

«Конечно, он все знает!»

— Ты хочешь проводить все ночи в диско, правда? На следующий день поздно вставать, около одиннадцати одеваться и носиться по городу в своей машине, может быть, делать какие-то покупки в «Родео». Потом прибывать в «Поло Лонж», чтобы съесть там ланч, после чего только то и остается времени, чтобы привести в порядок свои ногти… — он пожал плечами. — Почему бы и нет? Это прекрасное времяпрепровождение, пока ты не подхватишь себе муженька. Конечно, нужно совсем не то, что эти вонючие хиппи с грязными ногами, которые ходят кругом и протестуют по каждому поводу.

Если бы это был кто-то другой, а не ее отец, высказавший всю эту тираду, Сэм просто оторвала бы ему голову, но она не могла злиться на отца. Он, наверное, просто дразнит ее. Может, он дразнил Нору, когда выдавал тираду по поводу того, как заполучить мужа?

— Папочка, насчет замужества это касалось Норы, когда она была молодой, много лет назад… — она осторожно смотрела на Нору, но та спокойно пила чай. — Но я об этом и не думаю. Мы об этом не думаем, — ни Хани, ни даже Бейб. В наши дни все женщины хотят чем-то заниматься, и… — Сэм засмеялась, — ты только вспомни, как Билли Джин Кинг выпорола жопку маленькому старенькому Бобби Риггсу!

Т. С. недовольно нахмурился, покачал головой и посмотрел на Нору, та с трудом скрывала улыбку.

— Не рассказывай мне эту чепуху, которую так любят декларировать эти бабы из Движения за освобождение женщин. Существует только одна женщина, из всех, кого я знаю, которая действительно не нуждается в муже. Что касается всех остальных, то только это у всех на уме, если даже это и Бидли Джин Кинг, которая перебрасывает теннисный мячик туда и обратно, принцесса с Бевхиллз, которая делает прическу у Джосе Эбера, или кто-то из этих детей-цветков, шляющихся везде с грязными волосами! Но меня все это совершенно не интересует! — Он допил свой кофе. — Почему бы тебе не поговорить об этом с Норой? Она все понимает и никогда не сделает тебе ничего дурного, — и он исчез.

Нора и Сэм молча смотрели друг на друга, потом Нора сказала:

— Если ты не хочешь учиться, Сэм, то чем же ты хочешь заниматься?

— Папа сказал, что вы все знаете, почему бы вам не сказать мне это?

— Папа сказал совсем не то, — заметила Нора. — Кроме того, он несколько нереально воспринимает меня и то, что я могу делать и чего не могу!

— Все равно, вы знаете, что я хочу делать, правда? — настаивала Сэм. Она начала почти спокойно, потом разгорячилась. — Я хочу работать в студии! В моей крови заложено желание делать картины. Это моя жизнь!

— Когда ты закончишь школу Бизли, Сэм, тебе будет только восемнадцать, а когда девушке восемнадцать, что бы ни передалось ей по наследству, она еще не может знать, кем же хочет быть.

Сэм уставилась на нее суженными зелеными глазами и заявила, как она сама решила, нечто очень умное и злое.

— Я могу поклясться, что знаю, чем вы хотели заниматься, когда вам было восемнадцать, и что вы точно знали, чего вам хочется. Может, мне сказать вам?

Нора подумала о молоденькой и в некоторой степени наивной девушке, которая в 1943 году прибыла в Лондон. Она только хотела хорошо проводить время и мечтала о мужчинах, которые будут любить ее и доставлять ей удовольствие… Эта девушка никогда не задумывалась о будущем. Ей никогда не приходило в голову подумать о том, что она хотела от своей судьбы.

— Нет, Сэм, не нужно мне ничего говорить. Так как ты можешь только догадываться, то не следует говорить то, в чем ты совершенно не разбираешься! Но я могу тебя уверить, что не была готова для будущего. А это всегда плохо для всех.

— Вы имеете в виду Хьюби, да?

Нора прикрыла глаза, чтобы Сэм не догадалась, что она сильно задела ее.

— Единственное будущее, которое должно тебя интересовать, Сэм, это твое собственное. И тебе необходимо готовиться к нему. В наше время недостаточно заниматься кинобизнесом и думать, что ты добьешься там успеха лишь потому, что ты — дочь босса. Только предположи: твой отец потеряет «Грантвуд-студию» вскоре после того, как ты начнешь там работать, еще ничего не зная об этом, тебя же тоже выгонят оттуда. Но если ты станешь обучаться искусству делать фильмы, тогда у тебя будет хотя бы основа, с которой ты сможешь начать строить свою карьеру. Если у тебя появится опыт, кто сможет остановить тебя?

— Вы считаете, что мне нужно идти в колледж, чтобы освоить хотя бы основы кинопроизводства?

— Именно так я и думаю.

— Мы можем о чем-то договориться?

— Наверное, если ты выдвинешь разумные условия.

— Так как мой отец слушает вас и ничего серьезно не воспринимает из того, что я ему говорю, вы можете уговорить его, чтобы он разрешил мне работать на студии на следующее лето, после того как я закончу школу. Осенью я смогу учиться на факультете кино в университете и немного работать на студии. Как вы считаете, это разумные условия или нет?

— Возможно, но только если ты желаешь начать с самого начала, чтобы как следует обучиться мастерству.

— Это ваши условия?

— Да, это мои условия. Но мы должны составить настоящее соглашение, а я пока знаю только то, что хочешь получить ты. Но ты мне не сказала, что от этого могу получить я.

— Ну, я себе это представляю так. Вы хотите показать отцу, как прекрасно управились со всеми проблемами. Разве я не права? За это вы получаете все преимущества вашего великолепного брака — его любовь, преданность и престиж. Все преимущества того, что включает в себе понятие миссис Т. С. Грант. Вы, в свою очередь, следите за домом и слугами, даете прекрасные приемы и представляете… — она хитро улыбнулась и продолжила: — Ох, простите. Вы воспитываете его дочь, чтобы ею мог гордиться отец, или что-то в этом духе.

Нора холодно улыбнулась:

— Что-то вроде этого… Ну и что ты мне можешь предложить взамен?

— Я обещаю себя хорошо вести, чтобы у вас не было неприятностей, и не грубить!

— Ну, это будет так приятно и так неожиданно. Как я могу отказаться от такого лестного предложения?

— Значит, мы договорились.

— Да.

— Хорошо, — сказала Сэм, у нее закружилась голова от удовольствия. — Если бы я хотела разогреть тот кусок льда, который заменяет вам сердце, я бы до того забылась, что обняла бы вас. Но я не стану этого делать, потому что тогда станет с вашим сердцем?