Алена зашла на кухню и включила электрический чайник. За месяц она стала чувствовать себя в этой квартире как дома. Девушка прекрасно знала, где хранился сахар и чай с кофе, где стояли кружки и прочая ерунда. Она чувствовала себя здесь так спокойно, что иногда ей даже казалось, что у них могло бы что-то получиться, но сразу же себя обрывала. Незачем мечтать о том, чего никогда не случится.

Алена достала две кружки и заварку. Она знала, что Костя совсем скоро придет следом, и если ему не приготовить чай, то без питья останется именно Леля.

Костя еще пару минут полежал в постели, обдумывая реакцию Алены на его рассказ. Он знал, что рано или поздно эта тема всплывет и был готов к этому, но сейчас совершенно не понимал, что делать дальше. Видел же, как немного сморщила нос девушка, когда он сказал, что сделал тату после смерти Мару. Все это время они по негласному соглашению обходили любые темы, касающиеся близнеца Алены. Костя даже убрал все фотографии, оставив лишь одну. Ту, где Маша и Алена целуют его в щеки на дне рождении близняшек.

Собравшись с мыслями, он встал с кровати и, натянув серые спортивные штаны, отправился вслед за Лелей. Когда дошел до кухни, то увидел, как девушка шустро порхает по комнате, накрывая на стол. В его рубашке на голое тело она смотрелась так по-домашнему и так правильно, что Костя почувствовал приятное тепло в груди, которое не ощущал уже два года. Прислонившись плечом к косяку двери, он наблюдал за тем, как суетится Алена.

— Я знаю, что ты здесь, проходи, — не поворачиваясь, сказала блондинка.

Костя хмыкнул, но все же прошел в столовую и устроился за барной стойкой. Он с любопытством рассматривал девушку, пока та разливала кипяток по кружкам.

— Прекрати, — выдохнула она и устроилась напротив.

— Что?

— Пялиться на меня.

— Почему?

— Мне не уютно, — соврала Алена. На самом деле она просто не хотела, чтобы он так пристально ее рассматривал, словно сравнивая.

Костя решил не отвечать на колкости, зная, что лучше промолчать. Совсем скоро она успокоится и снова станет милой и ласковой девочкой. А пока они молча пили горячий чай.

— Я поеду, — тихо сказала Леля и, встав с места, отнесла кружку в мойку.

— Не останешься?

— Нет, Яр сегодня ночует дома.

Об их связи знала только Марина, брату Алена рассказать так и не решилась, за родителей вообще говорить не стоит. Соболева, конечно, пыталась донести до подруги, что никто ее не осудит, но Леля стояла на своем.

— Он все равно когда-нибудь узнает, — резонно заметил Костя.

— И что я, по-твоему, должна сделать? Прийти домой и сказать: «Хэй, Яр, я сплю с твоим другом, который, вдобавок, был парнем нашей умершей сестры»? — взорвалась Алена.

— Не утрируй.

— Давай просто закроем эту тему, — отмахнулась она и пошла в спальню, собирать разбросанные в порыве страсти вещи.

Костя запустил пальцы в волосы и нервно провел ими по всей длине, отчего его прическа стала напоминать колючего дикобраза. Сколько раз он пытался втолковать девушке, как глупо скрывать их отношения, потому что все тайное рано или поздно становится явным. Иногда он даже порывался рассказать обо всем другу, но в последний момент передумывал. Не потому, что боялся непонимания со стороны Ярослава, а больше из-за самой Алены. Уж очень дорого давалось ее доверие. Поэтому и в этот раз он только покачал головой и отправился одеваться следом за девушкой. Предстояло отвезти ее домой.

***

Белая «БМВ» плавно скользила по ночным улицам города. Осень все больше вступала в свои права. Ветер, громко завывая, обрывал начавшие желтеть листья. Парень и девушка предпочитали молча следить за дорогой. Каждый из них пребывал глубоко в своих мыслях. Костя думал о том, что короткие встречи стали надоедать, он хотел большего. Мало того, что запрещалось все рассказывать Ярославу, но в этот список попал и лучший друг Илья. От последнего скрывать свои отношения было не трудно, но неприятно. Комарин постоянно говорил о том, что в скором времени Алена перестанет сопротивляться его чарам и снова будет с ним. В такие моменты Костя, закипая от ярости, прикуривал сигарету и предпочитал отмалчиваться, хотя все внутри так и вопило: «Она моя!»

Алена, в свою очередь, тоже думала об их отношениях, вернее о том, что все стало заходить слишком далеко. Она стала все реже оставаться на ночь дома и чаще врать родным. Только с Мариной Леля могла говорить откровенно. Подруга всегда понимала и принимала любые ее решения, и это не стало исключением. Конечно, Соболева была не в восторге от того, что приходилось врать Ярославу, но против Алены идти тоже не могла. Леля все чаще ловила себя на том, что когда рассказывает подруге о Косте и делится своими переживаниями об их отношениях, то совсем не воспринимает Князева, как что-то временное. За этот месяц он стал родным, простое физическое влечение с примесью симпатии превратилось во что-то иное, чему она не могла пока дать названия. Вот это и пугало, а порой даже приводило в ужас.

Алена поняла, что они скоро будут на месте и поэтому, повернувшись к парню, попросила:

— Не заезжай во двор, я здесь выйду.

— Что за глупости? — нахмурился Костя, но машину остановил.

— До встречи на работе, Константин Михайлович, — быстро выпалила Леля и, легонько коснувшись его губ, выпорхнула из машины и быстрыми шагами направилась к дому.

Костя, не успев ничего ответить, удивленно хлопал глазами ей в след. Так быстро она еще никогда не уходила. Он видел, что с ней творится какая-то ерунда. Сердцем чувствовал неладное.

Подкурив сигарету, Костя развернул машину к своему дому. В голове был полный кавардак.

***

Алена, стуча каблучками по асфальту, забежала во двор и увидела на лавке у подъезда Ярослава. Парень крутил в руках телефон.

— Привет, — бодро поздоровалась Алена с братом.

— Привет, — ответил он и поднял глаза к ее лицу.

Девушка почувствовала неладное.

— Что-то случилось?

— Не знаю, — пожал плечами Яр.

— А чего такой хмурый?

— Присядь, — попросил брат, похлопав ладонью по лавке рядом с собой.

Алена послушно опустилась рядом, скованная липким страхом.

— Тебя же Князев сейчас привез, — Яр не спрашивал, он утверждал. — Я видел его машину. Поначалу подумал, может у вас встреча деловая была, и он подвозил тебя, потому что уже поздно. Но когда увидел, как ты его целуешь, просто афигел.

Алена пристыженно опустила голову. Она прекрасно знала, что брат все понял. Сейчас девушка боялась осуждения.

Яр легонько приподнял ее лицо пальцами, заставляя смотреть прямо ему в глаза.

— Почему вы ничего мне не рассказали? — без злости и не повышая голоса спросил брат.

— Я не хотела, чтоб кто-то знал.

— Предполагаю, Соболева в курсе? — Алена только слабо кивнула. — Ладно, с ней я еще поговорю. Почему скрывали?

— Он же Машин парень…

Ярослав понял все без слов.

— Но ее больше нет, — повторил слова Князева Яр. — В том, что у вас появились чувства, нет ничего постыдного.

С души девушки свалился огромный камень, но он там был не единственным, поэтому легче, конечно, стало, но не совсем.

— Мы не встречаемся, мы…

— Что?! — удивленно воскликнул Яр.

— Ничего.

Сказать, что они просто спят, язык не поворачивался, ведь уже было ясно, что между ними не просто секс.

— Алена, — рыкнул брат, — рассказывай. Иначе мне придется ехать к Князеву и выбивать правду из него.

— Не трогай его, — чуть не плача пролепетала девушка, хватая Яра за руку.

— Леля, — ласково позвал он. — Что же ты делаешь?

— Я уйду от него, — тихо ответила девушка, роняя слезы из глаз.

— Он обидел тебя? Да я ему яйца нахрен оторву! — взревел Ярослав.

— Яр, — продолжая всхлипывать, ответила сестра. — Я во всем сама виновата. Перед Машей, перед ним да и перед самой собой.

— Дурочка, — присаживаясь на корточки возле сестры, проговорил он. — Ты просто влюбилась.

— Нет, — отрицательно качнула она головой. — Нет, нет, нет. Это неправда.

— Алена, пора жить своей жизнью. Двигайся дальше, отпусти прошлое.

— Я так запуталась. Думала, что смогу доказать и себе, и ему, что у нас не может быть отношений.

— Но вышло иначе? — догадался брат.

— Выходит, что да. Только вот не могу я с ним быть. Маша бы не поняла.

— Она бы как раз поняла, — вздохнул Яр. — Мы все ее любили, как и она нас. Ее нет, а мы еще здесь. Да ты ожила рядом с Костей, посмотри. Стала чаще улыбаться, встречаться с друзьями. И он с тобой будто вернулся. И ты просто так все это растопчешь?

— Так будет лучше, — вытирая слезы, ответила Алена и, поднявшись с лавки, пошла к подъезду.

Ярослав лишь смотрел ей в след. Если уж его сестра что-то задумала, то отговорить ее не сможет никто. А он бы хотел изменить ее решение, видел же, что Алена влюбилась, и снова неудачно. Но кого в этом винить? Костю? Так за что? В итоге он тоже останется жертвой. Видимо, этот призрачный треугольник Маша-Костя-Алена не разорвать. Леля слишком предана памяти сестры и упряма. Поэтому Ярославу остается только не дать сестре снова погрузится в черную глубину боли и отчаянья, в которую она так легко себя загоняет.

***

Ночь полностью окутала город. Звезды ярко мерцали на небе, но три человека так и не смогли уснуть.

Ярослав, переживая о сестре, обдумывал, как отвлечь ее от боли, которую она сама себе причиняет.

Костя курил у окна и размышлял над поведением девушки. Сегодня все было не так, как прежде. Алена в одно мгновение стала чужой и холодной, будто они вернулись к первоначальной точке. То, чего он добился за месяц, словно и не было. Зря он надеялся, что смог ее приручить. Сейчас это стало понятно, как никогда.

Алена смотрела в потолок, и из уголков ее глаз время от времени стекали тихие слезы. Решение принято. Заигралась она, хотела доказать, что ничего не выйдет, что все неправильно и никому не нужно. А вышло, что увязла в этих отношениях по самую макушку. Надо обрывать эту связь. Дальше тянуть смысла нет.

Алена взяла телефон и быстро, пока не передумала, набрала сообщение.

***

Утром Леля приехала в офис раньше обычного. Разобрав бумаги и выполнив все, что должна была, она стала ждать прихода Кости. Мысленно она уже составила план разговора. С чего начнет, какие аргументы будут более убедительны. Девушка боялась показать ему истинные чувства, лучше пусть думает, что она наигралась. За спиной открылась дверь в приемную, Алена сразу поняла, кто вошел.

— Ты сегодня рано, — сказал Костя.

— Плохо спалось, — как можно спокойней ответила Леля и медленно повернулась к нему лицом.

Костя сразу заметил перемену в ее поведении и внутренне весь напрягся словно пружина, хотя внешне оставался спокойным. Он склонил голову чуть вправо, пристально рассматривая девушку.

— Ты хочешь мне что-то сказать?

— Давай поговорим у тебя в кабинете.

— Хорошо, — спокойно ответил он и, развернувшись, зашагал к себе.

Алена на мгновение прикрыла глаза, внутренности сжимало от страха и отвращения к самой себе. Она еще раз мысленно повторила, что так будет лучше и проследовала за Князевым. Девушка с тихим щелчком закрыла дверь, по-прежнему стоя к нему спиной. Ей было страшно начинать разговор.

— Леля, — мягко позвал ее Костя. — Что-то случилось?

— Пообещай, что выслушаешь меня, — тихо ответила она.

— Хорошо.

Алена медленно развернулась и заставила себя смотреть ему прямо в глаза.

— Мы больше не будем встречаться.

Костя никак не ожидал услышать именно это, игнорируя тревожные звоночки, которые подавал его разум с самого прихода. И вот теперь осознание, что все может закончиться, так и не начавшись, обрушилось словно снег на голову. Костя достал сигарету из пачки непослушными руками, прикурил ее и сел в свое рабочее кресло. Он молчал, обещал же выслушать до конца.

— Все заходит слишком далеко, а это не нужно ни тебе, ни мне.

Костя хмыкнул и выпустил клубы едкого дыма изо рта. Правая рука держала сигарету, левая была сжата в кулак так, что побелели костяшки. Алена замолчала, ожидая ответа.

— Наигралась, значит? — рыкнул молодой человек. — Только вот я, моя милая, не играл! Решила сбежать? Ты думаешь, что все вот так просто: захотела — пришла, захотела — ушла?!

— Костя…

— Я тебя слушал, — перебил он. — Теперь помолчи.

Алена сжала руки за спиной в кулаки и мысленно молила Бога о том, чтобы этот разговор поскорее закончился.

— Хочешь сказать, что за месяц, который мы провели с тобой вместе, между нами ничего не изменилось? Или тебе было со мной плохо?

Его несло по полной, Костя, уже не сдерживая эмоций, сорвался на крик.

— Всему приходит конец, — спокойно ответила она. — Эти отношения изначально предполагались, как временные.