И вот в половине двенадцатого вечера две расфуфыренные дивы появились в переулке близ Пикадилли-серкус с наивными намерениями томно отбиваться от папарацци, которым наверняка захочется узнать, откуда прибыли в туманный Альбион такие сногсшибательные особы.

Нас неприятно удивила кучкующаяся перед закрытыми дверьми заведения толпа барышень, не уступающих нам по части художественного вкуса. Все они разоделись так, как будто бы им должны были вручить какую-нибудь премию телеканала MTV. Все в вечерних платьях, на каблуках, с крохотными бисерными сумочками. Вдобавок половина из них выглядела так, словно эти девушки сбежали со съемочной площадки журнала «Космополитен». Одним словом, красотки.

– Как ты думаешь, почему все эти девушки не заходят внутрь? – спросила Мира.

Мне не хотелось говорить ей, что я думаю на самом деле (а именно, что этих бедняжек не впустили в сверкающее стробоскопами грохочущее децибелами теплое нутро клуба), потому что я надеялась, что это предположение ошибочно. И в самом деле – в Москве любой уважающий себя «фейсконтрольщик» поклонился бы таким девицам в пояс, а бармен обеспечил бы их бесплатным мартини.

Я решительно взяла Миру за руку. Вместе мы протиснулись к входу. Возле оформленной в стиле хай-тек двери маячил темнокожий охранник с непроницаемо-индифферентным лицом.

– И не надейтесь попасть туда! – насмешливо сказала мне незнакомая девушка, которая, по всей видимости, не один час простояла на улице. Нос красавицы подозрительно посинел, да и вообще ее упорство грозило обернуться острым менингитом.

– Почему? – растерялась я.

– Там сегодня практически частная вечеринка. Половину клуба арендовал один мажор, Том Редфилд. Собрал сотню своих друзей, отмечают что-то. Конечно, посторонний человек тоже может пройти, но только если он является завсегдатаем…

На всякий случай я сделал попытку привлечь внимание громилы-охранника, с заискивающей улыбкой дернув его за рукав. Он равнодушно стряхнул мою руку и сквозь зубы объяснил про частную вечеринку. Наверное, он, как спятивший попугай, повторял эту фразу уже не первый десяток раз.

– Ну и что мы будем делать? – пошевелив замерзшими голыми пальцами ног, мрачно спросила Мира. – Пойдем греться обратно в отель? Или поищем другой клуб? Такой, где собираются неудачники вроде нас!

– Но я же не виновата, что так вышло, – я плотнее закуталась в кружевной палантин, совершенно бессмысленную с практической точки зрения деталь туалета.

– Больше никогда тебя не послушаюсь, – кипятилась она, – зачем мне было ломать ноги в этих дурацких босоножках!

Я собиралась возразить, что Мира с очень даже большим энтузиазмом потрошила мои чемоданы, выбирая себе наряд. Что она, как и я, предвкушала вечер в аристократических кругах, три раза уточнила, как следует правильно держать щипцы для омара, и волновалась, не слишком ли фиолетовыми получились ее глаза.

Наверное, мы бы поссорились и провели остаток вечера в гостиничном номере, отвернувшись друг от друга и убивая время за чтением английской светской хроники, в которую у нас так и не получилось вписаться, если бы ледяную напряженность, мыльным пузырем повисшую между нами, вдруг не нарушил незаметно подкравшийся мужской голос с безупречным оксфордским выговором:

– У вас какие-то проблемы, дамы?

Я встрепенулась. Голос принадлежал высокому шатену в клетчатом твидовом пиджаке. Он был так старомодно-мил, как карикатурный британец с обложки какого-нибудь путеводителя. Его мягкие волосы плавными волнами спускались на лоб, а серые умные глаза смотрели на окружающий мир сквозь немодные круглые очки в тоненькой черной оправе. Тоненькие холеные усы привносили в его образ нотку пикантности. Я сразу поняла, что он интеллигентный студент, которого тоже не пустили в «Чайнауайт», потому что в дождливой столице снобизма ценится не интеллект, а титул лорда.

– Настя, пошли отсюда, – шепнула по-русски Мира, – ты что, не видишь, это уличный попрошайка. Сейчас денег попросит.

– Ты считаешь? – с сомнением ответила я и возвратила свой взгляд к улыбающемуся «интеллектуалу», который был похож на уличного попрошайку не больше, чем я на Кайли Миноуг.

– Не пускают, да? – сочувственно спросил шатен.

Я развела руками.

– Что поделаешь, Лондон. Да если бы я в таком платье появилась в Москве…

– О, вы русские, – оживился он, – у меня нет ни одной знакомой русской девушки. Приятно вас встретить, меня зовут Том.

– Настасья, – улыбнулась я, – а это моя угрюмая подруга Мира. Вы уж на нее не сердитесь, она не всегда такая.

– Думаю, ваша угрюмая подруга просто замерзла, – он взглянул на Мирины голые ноги, – предлагаю отпоить ее горячим чайным коктейлем.

– Ты приглашаешь нас в чайную? – удивилась я.

– Зачем же ходить так далеко? Нет, мы с вами пойдем туда, – он кивнул в сторону темнокожего громилы.

– А… Разве… – растерялась я.

– Все нормально. В некотором роде это моя вечеринка.

Он взял меня за руку и потащил в сторону входа. Мире ничего не оставалось, кроме как поплестись за нами. Собравшаяся у входа толпа испустила хоровой завистливый вздох. А охранник на этот раз держался куда приветливее, он даже изобразил некое подобие улыбки и подержал для нас дверь.

– Пойдемте, я познакомлю вас со своим лучшим другом, – предложил Том, – вообще-то я устроил эту вечеринку для него. У него день рождения.

– Устроил вечеринку? – До меня медленно доходил смысл его слов. – Так, значит, вы…

– Том Редфилд, – скромно представился обладатель старомодного пиджака, – стойте здесь и никуда не уходите. Сейчас я приведу вам самого желанного мужчину Европы.

Стоило нам остаться одним, как Мира засуетилась и принялась подлизываться.

– Насть, ты уж прости меня, я и правда замерзла. Ну кто бы мог подумать, что этот тип не только проведет нас сюда, но еще и окажется этим Томом Редфилдом. Помнишь, девица у входа сказала, что это его вечеринка?

– По-моему, он очень симпатичный, – задумчиво сказала я и собиралась было пошутить по поводу обещанного самого желанного мужчины Европы, как Мира вцепилась в мою руку так крепко, что на моей ладони остались следы от ее ногтей.

– Настасья! Ты только посмотри, какой он!

– Кто? – Я проследила за ее взглядом.

Рядом с Томом Редфилдом стоял мужчина, срисованный из моих самых смелых сновидений. Любая искательница приключений отдала бы свою лучшую фарфоровую коронку за то, чтобы завоевать его эксклюзивное внимание хотя бы на один вечер. И изысканная привлекательность Джорджа Клуни, и бесхитростная красота Тома Круза померкли бы по сравнению с его демонической внешностью. Он не был очень высоким, должно быть, его губы находились примерно на уровне моих глаз (от одного этого сравнения по телу пробежали мурашки). У него были серые глаза и аккуратная мефистофелевская бородка.

И вот этот человек, игнорируя толпу пританцовывающих нарядных красавиц, направлялся к нам!

– Дэниэль, эти девушки – мои лучшие подруги из Москвы, – рассмеялся Том, – Мира и Настасья.

– Лучшие подружки Тома – это и мои лучшие подружки, – демонический Дэниэль приложился своими фантастическими губами сначала к моей руке, потом к Мириной, – ну что ж, раз самые красивые девушки прибыли на вечеринку, значит, можно сказать, что вечер удался.

– Самые красивые девушки – это мы с тобой, что ли? – пробурчала Мира, проводив взглядом долговязую вызывающе шикарную девчонку фотомоделистого телосложения, прошествовавшую мимо нас. – Настя, ущипни меня, я, кажется, попала в рай.

– Настасья, а вы надолго в Лондон? – спросил меня Том, трогательно коверкая мое имя.

– Пока не знаем, – пожала плечами я, – но вообще-то планировали задержаться еще как минимум на пару дней.

– Все-таки я везунчик, – обрадовался он, – а не хотите ли вы съездить в глубинку? Например, в родовое поместье Дэниэля? Или в небольшой загородный дом моих родителей?

– Мм-м… – смутилась я, – и часто ты приглашаешь незнакомых девушек в гости?

– В первый раз, – честно глядя мне в глаза, сказал Том, – это мой гражданский долг – показать таким красивым иностранкам красоту нашей природы. Завтра мы могли бы встретиться за ланчем. Мы с Дэниэлем приглашаем вас в один ресторанчик в Фулхеме, это закрытое местечко, только для своих. Потом отправимся на мини-экскурсию в магазин одного моего хорошего друга.

– Я всегда знала, что экскурсия и магазин – это вполне совместимые понятия, – я показала Мире, так и не удовлетворившей свою экскурсионную страсть, язык.

– Это магазин ювелирного антиквариата. Просто хочу, чтобы у вас осталась память о том, что мы встретились. Ну а потом сядем в мой «Порш», и только нас и видели. Как вам такой план действий?

Мы переглянулись, в Мириных глазах разгоряченные черти плясали ламбаду.

– У нас вообще-то были планы на завтрашний день, – нахмурилась Мира.

– Но, думаю, что мы легко сможем их отодвинуть, – закончила я.

– Значит, мы договорились, – улыбнулся Дэниэль, – а сейчас позвольте угостить вас коктейлями.

Стоило им скрыться в толпе, как мы с Мирой схватили друг друга за плечи и, весело взвизгнув, подпрыгнули на месте, как две двоечницы, которым сообщили о болезни учительницы химии.

– Ты это слышала? – рассмеялась я. – Ювелирный антиквариат!

– Если это английская традиция – тащить первых подвернувшихся в клубе девчонок в магазин ювелирного антиквариата, то мне здесь определенно нравится, – поддакнула Мира.

Я посмотрела в сторону Тома и Дэниэля, которым удалось протиснуться к облепленной нарядными людьми барной стойке. Дэниэль вдумчиво вчитывался в меню, а Том радостно нам улыбался и активно жестикулировал, пытаясь, видимо, объяснить, что скоро они намерены к нам присоединиться. Все шло как по маслу. Мне даже не верилось в такое везение. Подумать только, сотни алчных красавиц каждый вечер выходят на Большую Лондонскую Охоту, надеясь своими смазливыми мордахами привлечь непритязательную местную аристократию. А нам это удалось с первого раза! Причем мы даже не особенно старались.

Вдруг кто-то бесцеремонно, в лучших традициях московских уличных приставал, дернул меня за пояс платья. Я обернулась и увидела… Кристину, нашу самолетную соседку, имя которой мы мусолили всю лондонскую неделю.

– А вы что здесь делаете? – Она нахмурилась, словно шикарный ночной клуб принадлежал лично ей, а мы взяли и бесцеремонно проникли на ее заветную территорию.

На Мирином лице появилось знакомое мне мстительное выражение.

– Расслабляемся, – она растянула губы в ленивой улыбке, – а ты? Тебя что, пропустили? Я видела там перед входом толпу. Наверное, тебе, бедняжке, пришлось час в очереди маяться.

Преувеличенно широкая Кристинина улыбка была такой же искренней, как шутки пьяного нищего клоуна.

– Я здесь со своим другом, – прошипела она, – а вот вас-то кто провел, хотелось бы мне знать?

Только после этих ее слов мы заметили, что рядом с нею топчется существо, похожее на сказочного гнома, – крошечное, лысое, канареечно-тощенькое и очень морщинистое. Если бы они подошли к нам немного позже, когда я уже успела бы выпить несколько коктейлей на основе абсента, то я бы точно решила, что существо является моей галлюцинацией, настолько неправдоподобно нелепо оно выглядело. Но поскольку я была трезва и рассудительна, то пришлось принять очевидный факт: существо – не знаменитый абсентовый эльф, а любовник Кристины.

– Это Рон, – с достоинством представила старикана она.

– Тот, с которым ты познакомилась в аэропорту, – голос Миры предательски дрожал от подступающей лавины хохота.

По изменившемуся лицу Кристины я поняла, что она окончательно деморализована. Она даже больше не пыталась растягивать уголки силиконовых губ в разные стороны, изображая доброжелательность.

– А мы здесь с Томом Редфилдом, – Мира решила вонзить в сердце заклятой подружки припасенный напоследок кинжал, – он…

– Я знаю, кто такой Том Редфилд, – перебила Кристина, – что ж, было приятно пообщаться. Нам с Роном пора.

Изрыгнув визгливый хохоток, старикашка обеими руками сжал пикантную складочку жира, притаившуюся на талии Кристины. По всему видать, близость молодой, тугой и послушной плоти действовала на него опьяняюще.

МИРА

Кристина едва зубами не заскрежетала от зависти, когда увидела нас в компании таких молодых людей. Самой-то ей удалось отхватить лишь охочего до тугих выпуклостей старикашку, который выглядел слишком бодрым для того, чтобы не попытаться затащить ее в постель, и слишком умным для того, чтобы на ней впоследствии жениться.

Я в ярких красках видела, что случится после того, как старику надоест клубное веселье. Они поймают такси, и он отвезет Кристину в престижный район Фулхем, где у него имеются специально снятые для подобных приключений апартаменты. Роскошная квартирка с джакузи и двухсотдолларовым шампанским в холодильнике размягчающе подействует на и без того не слишком изворотливые Кристинины мозги. Она будет примерно полчаса ломать комедию, рассказывая о своем полумонашеском образе жизни, кротком нраве и полном отсутствии личной жизни. Кристина будет пить дорогое шампанское, а старик незаметно проглотит таблеточку «Виагры».