– Я ненавижу тебя, – зарычала она. – Презираю и не смогу простить, слышишь меня? Я никогда, никогда не прощу тебя.
Калеб просто стоял там обнаженный, глядя на нее и не веря в происходящее. Девушка хотела ударить мужчину, причинить ему боль, и ей хотелось плакать от того, что она потеряла его.
Если Калеб не уйдет, она расплачется, поэтому Джессика подхватила штаны и рубашку и бросила их ему в лицо, прежде чем повернулась, чтобы уйти. Она побежала в спальню и громко захлопнула дверь, боясь, что мужчина последует за ней. Конечно, она не думала, что он смог бы ее обидеть. Даже не могла этого представить. Но мужчина мог увидеть ее. Прикоснуться к ней. Уговорить ее снова любить его, а Джессика бы никогда так не поступила.
Дрожа, она прижалась спиной к двери и начала молиться, чтобы Калеб ушел. Каждый скрип, разносившийся по дому, заставлял ее вздрагивать от страха, ведь ярость и обида слишком сильно засели под кожей. Джесс была в панике, что Калеб может прийти за ней, но не могла понять почему. Все, о чем она могла думать – чтобы он ушел.
«Уходи, Калеб, пожалуйста, просто уходи».
Казалось, прошло несколько часов, но это была всего лишь минута. А потом послышались его приближающиеся шаги. По щекам потекли слезы, но Джессика старалась дышать тихо и неглубоко, подобно прячущейся добыче.
В конце концов, шаги замерли на ужасающе долгое время, после чего скрипнула ступенька, а затем и еще одна; Калеб спустился вниз по лестнице и через холл вышел из ее дома.
Джесс сползла на пол и позволила долгому, низкому крику вырваться из горла. Мелисанда ошибалась. Джессика не могла забыть того, что сделала, и никогда не сможет.
Глава 11
В течение вот уже трех дней они питались лишь стручковой фасолью, и, Боже, Джессику от этого уже тошнило. И все же, девушка продолжала ее собирать. Мелисанда научила ее правильно хранить бобы, и Джесс старалась не строить гримасы при мысли, что им придется питаться стручковой фасолью еще несколько месяцев. Это еда, которая не даст им умереть – вот что важно!
Две недели назад она не могла вообразить, что ее будут заботить подобные вещи. В ту ночь, когда Калеб ушел, Джесс даже не заперла за ним дверь. Если бы кто-то захотел причинить ей боль, девушка не стала бы сопротивляться. Или, возможно, надеялась, что мужчина вернется и начнет вымаливать у нее… что-нибудь. Прощение. Отпущение грехов. Любовь.
Но, открыв глаза следующим утром, Джессика обнаружила, что была по-прежнему одинока и в безопасности, а потом, когда девушка умылась и заправила постель, то поняла, что в ее конечностях ощущалась некая легкость. Мелисанда уже поставила печенье в духовку и ждала Джесс в саду. Взглянув на опухшие глаза подруги, она, однако, не проронила ни слова, и девушки спокойно проработали все утро. Когда солнце, наконец, пробралось в сарай, Джессика почувствовала себя так, как никогда не чувствовала раньше. Горячие и чистые лучи солнца на ее коже отогревали нечто холодное и темное внутри девушки. Она выпрямилась и закрыла глаза, позволив солнцу обжигать себя.
Слова Мелисанды прожигали насквозь.
«Ты все еще жива».
Прошло две недели, а она до сих пор была жива. И если бы пришлось питаться стручковой фасолью в течение нескольких месяцев, ужинать одними яйцами, которые несли ее куры, и молоком от своей коровы, она бы это сделала. Джесс все еще была жива, это место принадлежало ей, и она собиралась заставить его работать, потому что ничего другого девушке не оставалось.
Джессика сразу же заплатила налоги, боясь, что кто-то украдет золото из подвала или что Калеб вернется и потребует его обратно. Но он не вернулся, что было прекрасно, даже если это разбивало ей сердце.
Это конец.
Единственное, что вызывало у Джесс сожаление, это то, что она сказала Калебу, как ненавидела его. Девушка вовсе не ненавидела мужчину. Джессика сильно обидела его, и мужчина тоже причинил ей боль, но он был хорошим человеком. А если Калеб был порядочным человеком, то, возможно, и Джесс тоже. Возможно.
Как только жара начала набирать обороты, Джессика разломила стручок фасоли пополам и положила его в рот, чтобы почувствовать влагу.
Сад был небольшим, и поле не превышало его размером. Они не расширятся достаточно, чтобы продать дом, и здесь в любом случае некому его покупать, но у Джессики созрел план.
В ее распоряжении имелись куры и корова. Девушка не могла открыть бизнес поблизости от дома и продавать яйца, но была в состоянии увеличить количество цыплят и отвезти их на рынки в пару городов, где ее никто не знал. Она могла взять с собой корову и отдать ее для размножения. Возможно, на следующий год Джесс отвезет на рынок теленка, чтобы продать его вместе с большим количеством кур и может быть маринованными яйцами. Не много, но хоть что-то. Достаточно для того, чтобы оплатить налоги и обеспечить их троих. Вдоволь, чтобы начать собственное дело.
Эта мысль согрела ее больше, чем солнце. Щечки Джессики порозовели от странного смущения. Все это означало, что девушка не сдалась. Что она двигалась дальше. Ведь множество женщин прошло через гораздо более тяжкие испытания, чем она, и никто из них никогда не получал ферму от сделки. У многих из них и выбора-то не было. Джессика решила прекратить жалеть себя.
Закончив с последним стеблем, она потянулась. Девушки будут весь день стоять у плиты, и Джесс с нетерпением ждала этого, чтобы узнать что-то новое и полезное. Скоро нужно будет солить огурцы, тушить помидоры и консервировать зерна кукурузы, чтобы насладиться их вкусом через год.
Мелисанда первой услышала какой-то звук и резко подняла голову, после чего и Джессика обратила на него внимание. Всадник.
Джесс прищурила глаза, не ощущая в этот раз страха. Девушка не позволит им снова напугать себя. Если кто-то приехал, чтобы снова побеспокоить ее, она разнесет о нем славу по всему городу. Скажет, что видела Иисуса, и тот хочет, чтобы все грешники заплатили за содеянное.
Удовлетворенно ухмыльнувшись, девушка ждала пока всадник приблизится. Но когда незваный гость снял шляпу, улыбка исчезла с ее лица, и все мужество тут же испарилось.
Это был Калеб. Мужчина, который должен был уехать в горы и никогда не возвращаться. Его конь был оборудован для дальней поездки, а сам он выглядел усталым и пыльным. Джесс не могла понять, как он мог оказаться здесь.
Она отступила на шаг и почувствовала руку Мелисанды на своем плече.
– Хочешь, чтобы я позвала Билла?
Джессика покачала головой. Нет, она сможет справиться с этим самостоятельно, чего бы он ни хотел. Девушка была почти в этом уверена.
Боже, Калеб выглядел серьезным, он замедлил своего коня и остановился в нескольких шагах от девушек. Что на этот раз ему могло понадобиться от нее?
Мужчина спешился, взял шляпу в руки и подошел к Джесс.
– Я уже потратила деньги, – жестко отрезала девушка, надеясь, что это отправит его подальше. – На налоги. Их нет.
Он перевел взгляд на Мелисанду, затем вниз на свои сапоги и снова встретился взглядом с Джессикой.
– Мы могли бы поговорить наедине? – спросил Калеб, ни капельки не рассердившись.
Джесс бросила взгляд через плечо на Мелисанду, надеясь, что подруга подскажет ей, что делать. Но глаза подруги лишь расширились в немом вопросе.
– Я думала, ты уехал, – сказала она Калебу, вместо ответа.
– Уехал, – ответил тот.
Джессика хотела ответить «нет» на его просьбу, однако, если прогонит Калеба, то потратит недели, мучаясь от мысли, почему же он вернулся, а она только начала спокойно спать.
Девушка не могла ему отказать. Знала, что это ей не под силу.
– Все в порядке. Мы можем присесть на минутку. В гостиной.
Калеб повел своего коня к веранде, а Джессика срезала путь, обойдя дом, и вошла через заднюю дверь. Протерла влажным полотенцем лицо и руки, поправила волосы. Ей не хотелось, чтобы Калеб видел ее с растрепанными локонами и испариной на лбу. После того, как девушка кричала на него словно сумасшедшая, сегодня она хотела быть спокойной или, по крайней мере, не поругаться с ним.
А вот сердце Джессики было неугомонным. «Почему он здесь?» Оно разрывалось на части. Девушка приказала себе успокоиться. Но этот приказ ничего не значил. Ее сердце дрожало так же сильно, как и руки, пока Джесс набирала кувшин воды из крана в раковине.
«Почему он здесь?»
Она узнает, как только наберется достаточно смелости, чтобы дойти до двери.
Слава Богу, девушка уже уплатила налоги. Если Калеб спросит, осталось ли что-нибудь, она солжет.
Джессика принесла кувшин в переднюю комнату, но, приблизившись к двери, замедлила шаг. Она позволила себе один глубокий вдох и потянулась к защелке. Девушка открыла дверь, когда Калеб уже был там; она чуть не выронила тяжелый кувшин при виде того, что мужчина держал в руках.
– Что… что это? – пролепетала Джесс.
Калеб посмотрел вниз на маленький букетик полевых цветов в руке, который так смутил девушку.
– Цветы? – спросил он, как будто и сам не знал ответа.
Джессика отступила назад, покачав головой и слегка запаниковав от этих милых желто-белых цветов.
– Зачем ты привез их?
Неужели Калеб настолько жесток? Решил поиздеваться над ней?
– Я увидел их на поляне несколько часов назад. Подумал, они тебе понравятся, поэтому сунул их в сумку.
– Но зачем?
Мужчина сделал глубокий вдох; побелевшие костяшки его пальцев были единственным свидетельством того, как сильно Калеб сжал букет.
– Я пришел, чтобы извиниться. Перед тобой. За все.
– За все? – она вздохнула, задаваясь вопросом, не означало ли это самое худшее, что он узнал всю ужасную правду?
– Джесс… – он протянул ей цветы, но когда девушка отпрянула прочь, его плечи поникли, и Калеб наклонился, чтобы оставить букет на крыльце. – Могу я войти?
Она пропустила мужчину, отступая назад, чтобы тот не находился к ней слишком близко.
Он смущенно встал рядом с двумя ветхими стульями, составлявшими мебель в гостиной, и не сел, пока Джесс не налила две кружки воды и не села сама. «Калеб заплатил, чтобы переспать с ней, но не сядет, пока она будет стоять?»
Порой мужчины были такими странными.
– Прости меня, – сказал он.
Девушка прижала руки к холодной кружке. Ее челюсти сжались так сильно, что заболела голова.
– За что? – удалось ей задать вопрос.
«Только бы Калеб не узнал правду…»
Мужчина склонил голову, словно не хотел говорить.
– До меня не доходило, пока я не оказался на полпути в горах. До тех пор, пока не побыл один довольно долгое время.
«Пожалуйста, только бы не узнал…»
– Я думал о том, что кто-то посмел причинить тебе боль, о том, как он это сделал…
«Нет».
– Размышлял об этом, и, Джесс… как я могу ненавидеть тебя после такого?
«Что это значило?»
– Как ты заметил, – проговорила девушка онемевшими губами, – я сама выбрала этот путь.
– Но ты была права. Возможно, ты поступила плохо, но тобой управлял страх. Отчаяние. То, что сделал я, было просто… просто, чтобы скоротать время. И я сделал это с какой-то женщиной, находившейся в таком же отчаянии, как и ты. Некоторые женщины пытаются выжить и прокормить себя. Для меня не имело значения, почему она спала со мной.
Джесс почувствовала, что это было началом чего-то хорошего. Чего-то, что она никогда не ожидала услышать от Калеба или кого-то еще. Возможно, когда-нибудь она будет благодарна за это. Но сейчас девушка чувствовала угрозу и надежду, в которую не хотела верить и не желала узнавать.
«Поэтому он вернулся?»
– Ладно, – пробормотала она, – спасибо, что пришел сказать мне об этом.
– Джессика…
Торжественный тон, которым Калеб произнес ее имя, заставил ее сердце забиться быстрее.
– Очень любезно с твоей стороны, – девушка так быстро встала, что почувствовала головокружение. – Спасибо.
– Джесс.
Мужчина вскочил на ноги, и его шляпа упала на пол. Она уставилась на нее, словно хотела удостовериться, что Калеб не наступит на нее и не помнет.
– Твоя шляпа… – произнесла Джессика, в то время как ее уши горели от страха.
Он сделал шаг вперед, отодвинув головной убор ногой в сторону на несколько дюймов.
"Блудница" отзывы
Отзывы читателей о книге "Блудница". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Блудница" друзьям в соцсетях.