Оригинальное название : Harlot (Bartered Hearts #2) by Victoria Dahl, 2015

Виктория Даль (Торгующие сердцами #2) « Блудница » , 2017

Переводчик: Мария Касмынина

Редактор: Марта Торгунова

Вычитка: Даша Алексеева, Юля Монкевич

Оформление: Юля Монкевич

Обложка: Полина Соколова

Переведено для группы: https://vk.com/belle_books


Любое копирование без ссылки

на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!


Аннотация

ОН ВЕРНУЛСЯ ДОМОЙ, ЧТОБЫ ЖЕНИТЬСЯ НА АНГЕЛЕ…

После двух лет работы на золотых рудниках в Калифорнии, Калеб Хайтауер вернулся домой, чтобы жениться на любви своего детства – Джессике Уиллоби. Но возвратившись, узнает, что его невеста теперь торгует собственным телом. Ослепленный яростью, он не может смириться с былой нежной невинностью бесстыдной женщины, которую однажды полюбил. И Калеб знает, что сделать с блудницей. Он полон решимости получить от нее все, что она продавала другим мужчинам. Он даже готов заплатить за удовольствие ради своей мести.

И ВСЕ, ЧТО ОН ВИДИТ – ГРЕХ…

После смерти отца, Джесс осталась без гроша за душой и заключила сделку с дьяволом. Теперь ей предстоит встретиться со своей первой любовью, чье презрение не сравнится с ее сожалением. Чтобы загладить вину, она позволит Калебу утолить его ненависть при помощи собственного тела. Эта сделка обнажит их до обжигающей страсти и откроет самые уязвимые места. Джесс все же удастся увидеть своего любящего Калеба, которого грубый ковбой скрывает глубоко в душе. Но невыносимая правда все же всплывет на поверхность. Она может натолкнуть их на прощение… или уничтожить их хрупкую связь навсегда.



Глава 1

Луг Купера, Колорадо, 1875 год

ДЖЕССИКА НЕ БЫЛА ШЛЮХОЙ.

Калеб Хайтауер знал это на сто процентов. Она не была шлюхой и не работала в борделе, там ей было не место.

Да, дом находился в миле от Черного Горного Ручья и стоял в тени полумертвого от удара молнии тополя – все так, как ему и сказали, но он все еще не верил в эту историю. Она не была шлюхой, и он не найдет ее здесь.

Краска на большей части южной стены дома потрескалась и облупилась, лишь небольшой ее участок был новым и белым. Под свежевыкрашенным квадратом стояла лестница, но на ней никого не было. Скорее всего, рабочий пошел обедать, ведь был почти полдень.

Так как он ехал на лошади по длинной грунтовой дороге, Калеб надвинул на глаза шляпу, чтобы спрятать их от летнего солнца, но при этом старался что-нибудь увидеть в темных окнах дома. Мужчина не заметил никакого движения. Ни внутри дома, ни вокруг сарая, ни у хозяйственной постройки. За сараем находился садовый участок, а сразу за ним было небольшое кукурузное поле.

Замычала корова, за которой никто не присматривал. Одинокая курица ходила вокруг сарая и бесцельно клевала грязь.

Калеб поравнялся с провисшим передним крыльцом дома и, наконец, услышал голоса.

Девушка.

И мужчина.

Двигаясь неторопливо, он понял, что делал все медленно, оттягивая момент. Мужчина стянул с себя перчатки, привязал лошадь к одному из посеревших перил крыльца и снова поправил шляпу.

Медленно.

Когда его сапог с глухим стуком опустился на первую ступеньку, голоса внутри замолкли. Наступила долгая пауза, и Калеб заставил себя сделать еще три шага к двери и постучать. Его удары встретила тишина. После чего раздались звуки шагов в тяжелой обуви по деревянному полу. Он уловил движение в дверном стекле.

Это была женщина, но не Джесс. Калеб знал силуэт Джесс, а эта дама показалась ему чересчур пышной. Что еще более важно, она была слишком низкого роста. За те два года, как он уехал из города, Джессика Уиллоби могла набрать в весе, но не уменьшиться в росте.

Это была не она.

– Вам помочь? – спросила женщина из коридора, весьма неприветливым тоном для леди, которая зарабатывала деньги своим очарованием.

Калеб прикоснулся к своей шляпе, но его рука застыла, когда она подошла ближе, вытирая пальцы о потертый передник. Солнце осветило ее, и он увидел темную кожу и волосы, приглаженные маслом. Она не являлась хозяйкой дома. Это была другая шлюха, о которой он слышал в салуне.

Рука Калеба оцепенело опустилась.

– Могу я поговорить с вашей хозяйкой?

Она слегка наклонила голову.

– В данный момент ее нет дома. Если вы хотите…

– Мелисанда? – позвали ее из глубины дома.

И вот… вот это и произошло. Этот момент, который Калеб пытался оттянуть. Это был ее голос. Джессики.

Он не слышал его так давно, что сердце пыталось выпрыгнуть от радости, услышав знакомый звук, но мужчина подавил в себе эти эмоции. Нет. Не может быть. Это ужасно.


Первая женщина посмотрела через плечо на фигуру, вышедшую из тени коридора. Ее голова была опущена, глаза смотрели на полотенце, которое она сворачивала, но Калеб узнал бы ее даже со спины. Волосы Джесс были красного оттенка; он никогда таких не видел, пока не встретил ее. Темные и глубокие, они выглядели так, будто бы были прохладными на ощупь. И плечи, всегда прямые и гордые.

Джессика приподняла голову и резко остановилась.

Даже в темноте через стекло Калеб увидел шок на ее бледном лице. Шок и страх. Она притихла на мгновение, но, наконец, нарушила молчание.

– Что вы хотите? – спросила Джесс своим прекрасным голосом. Калеб не мог разглядеть ее глаз.

И не хотел.

– Так, ты – шлюха, – сказал он, намереваясь задать вопрос, но вместо этого буквально выплюнул всю фразу.

Она выпрямилась, развернув свои гордые плечи.

– Это частная собственность, – таким родным, но ледяным голосом резко произнесла Джессика. – Я попрошу вас покинуть ее. Хорошего дня.

Калеб не двигался. Они смотрели друг на друга, хотя мужчина ничего не видел в ее глазах, за исключением слабого проблеска.

– Билл, – позвала она. Большая тень зашевелилась в коридоре позади нее.

– Верно, – пробормотал Калеб. У нее и защитник здесь есть. Как и у любой достойной шлюхи. – Ладно.

Он сделал шаг назад и снял шляпу, намереваясь стереть пот со лба, прежде чем сесть на лошадь для долгой поездки обратно в город, как вдруг Джессика ахнула. Калеб замер, его рука легла на пистолет, услышав тревогу в этом звуке.

Ее голос остановил его руку.

– Калеб?

Недоверие, с которым она произнесла его имя, говорило о том, что девушка только сейчас узнала его. Калеб не знал, сожалел ли он, что снял свою шляпу, или нет. Возможно, следовало бы остаться для нее незнакомцем и уйти. Джессика даже не узнала бы, что он был здесь.

Калеб оглянулся, она стояла и качала головой. Но вот Джесс шагнула вперед, и оказалась в солнечном свете. Боже, это была та самая Джессика, которую он всегда знал, и в ту же секунду все остальное стало неважно. В конце концов, он провел целых два года, мечтая о ней, и только несколько часов назад узнал, что девушка предала его.

– Калеб, – повторила Джесс на этот раз увереннее. Но мысль о двух годах должно быть тоже поразила ее, и она посмотрела на женщину, стоявшую рядом с ней. Взгляд Джессики метался между ними двумя, прежде чем снова остановился на Калебе.

– Все в порядке, Мелисанда, – сказала она, обернувшись. – Все хорошо, Билл.

Женщина не двигалась. Не сдвинулась и темная тень Билла в холле.

– Все в порядке, – повторила Джессика, поворачиваясь к Калебу. – Я знаю его.

Мелисанда ушла. Ее тень присоединилась к охраннику, и они оба исчезли в задней части дома.

Джессика, казалось, застыла, а ее кожа стала белой как снег.

Голубые глаза девушки выделялись словно небо. И рот такой сладкий и привлекательный.

– Ты – шлюха, – повторил Калеб, стыдясь своих слов. Пока они были верными. Джесс была здесь.

В этом борделе. Как ему и сказали.

Она изменилась. Похудела. Ее полные губы стали еще красивее, и два года назад он не замечал, чтобы девушка так поджимала свою челюсть.

Калеб слышал, насколько сильно билось его сердце, и чувствовал, как приливала к нему кровь. А затем отливала обратно. Глаза у Джессики были такие же голубые, но вот рот, возможно, уже не был сладким. Теперь это был рот блудницы.

– Я не шлюха, – она подняла дрожащую руку к виску и задержала ее там. – Это неправда.


Ярость снова захлестнула Калеба, потому что мужчина почувствовал надежду. Он хотел верить ей. Жаждал просто кивнуть, сказать «конечно» и подхватить ее на руки. Несомненно, Джессика не была шлюхой. Ужасно было даже думать о подобном.

Калеб наклонил голову и надел шляпу, чтобы спрятать лицо.

«Человек не должен быть вежливым с проституткой, не так ли?»

– Тогда что ты здесь делаешь, Джессика?

– Это мой дом.

– Я имею в виду, – проворчал он, – почему ты живешь здесь, в глуши, с этими незнакомцами, и почему весь город называет тебя шлюхой?

Когда он поднял голову, то обнаружил, что девушка занервничала. Ее губы приоткрылись, как будто она хотела сделать вздох, пока ее рука сжималась в кулак, а голубые глаза наполнялись слезами.

Калеб ощущал себя сторонним наблюдателем, испытывая ужас от того, что сказал Джессике. Она была самой утонченной женщиной, которую он когда-либо встречал. Всегда была. Калеб любил Джесс с того дня, как отец привез ее в город. Ей было двенадцать, такая бледная, худенькая и образованная. Пятнадцатилетний Калеб отдал ей свое сердце не раздумывая.

Он бы молча, страдал всю свою жизнь, никогда не сказав ей ни слова, но правда была в том, что Джессика тоже влюбилась в него. Она улыбалась, когда Калеб пытался избегать ее. Краснела, когда краснел он. И на ее четырнадцатый день рождения, когда Калеб осмелился поцеловать соблазнительные губы девушки, она вздохнула и поцеловала его в ответ.

Но чаще же всего Калеб старался не прикасаться к ней, зная, что она была слишком хороша для него. Ее отец был доктором, который переехал на запад, чтобы открыть приют для богачей, больных чахоткой (прим. пер.: чахотка – это туберкулез). Будучи банкиром, отчим Калеба входил в круг общения доктора Уиллоби. Но сам Калеб? Он был сыном грубого судебного исполнителя, который умел складывать буквы в слова достаточно хорошо, чтобы рассматривать листовки с разыскиваемыми преступниками и читать информацию о вознаграждении.

Калеб был похож на отца. Такое же лицо, будто вытесанное из твердого дерева, и рот, который казался жестоким, если он не улыбался. А иногда, даже когда улыбался.

Он выглядел как преступник, и это помогало ему в течение последних двух лет, но контраст между его грубой, загорелой кожей и бледной красотой Джессики всегда заставлял его нервничать. Он боготворил ее. А она продавала себя незнакомым людям.

Слезы закапали и побежали вниз по безупречным щекам девушки.

– Я сожалею, – прошептала Джесс. – Калеб…

– Так это правда? – он ждал отрицательного ответа. Вроде: «нет, никогда».

Она повернула голову и посмотрела в сторону маленькой гостиной позади себя, прежде чем ее взгляд опустился к сапогам. Они были грубыми и блеклыми. Калеб никогда не видел, чтобы девушка носила нечто подобное.

Джессика глубоко вздохнула, нахмурив брови, как будто была чем-то озадачена. А потом кивнула, и широко распахнула глаза. Встретившись с ним взглядом, голос Джесс зазвучал твердо, несмотря на то, что очередная слеза скатилась по щеке девушки.