Калеб шагнул к ней ближе, Джессика чуть отстранилась, однако мужчина потянулся мимо нее за виски и налил им обоим еще по стаканчику. Она взяла бокал настолько быстро, что виски выплеснулось на пол. Игнорируя это, девушка с благодарностью выпила противную жидкость.
На этот раз мужчина поставил свой пустой стакан более мягко и подошел к окну, несмотря на то, что там уже была кромешная темнота. Его пальцы коснулись выцветшей голубой бязи, скрывающей их от посторонних глаз, а затем Калеб плотнее сдвинул вместе две половинки штор.
– Я заплачу тебе двадцать, – сказал он.
Джессика замерла, ожидая какого-то объяснения. Но мужчина лишь смотрел на свои руки, гладившие тонкую ткань.
– Что, прости? – наконец спросила Джесс.
– Двадцать долларов, но я хочу всего.
– Всего – это чего? – удивилась девушка.
Его каблук немилосердно скрипнул по деревянному полу, когда мужчина повернулся к ней.
– Я хочу всего, что ты делала с другими мужчинами. Все, за что тебе уже платили. Хочу, чтобы ты сделала со мной все это.
– За сегодняшний вечер? – прошептала Джесс, а ее разум уже начал рисовать образы.
– Нет. За столько вечеров, сколько на это потребуется. За несколько дней, может, за неделю. Но ты не принимаешь больше никого, ясно? Никого, пока я здесь. Я – твой единственный клиент.
Все, что она когда-нибудь делала, заняло бы от силы две ночи, но Джесс не сказала ему об этом. Вместо того, чтобы спорить о пустом, она изменила сумму.
– Двадцать пять, – ответила Джессика.
– Идет.
Девушка чуть не ахнула. Она не ожидала, что сделка будет совершена так быстро. Двадцать пять долларов. Это было гораздо больше, чем Джессика предполагала. Даже пять долларов казались значительной суммой. А двадцать пять позволят не только оплатить налоги, но и продержаться весь следующий год. Джессика должна была быть в восторге, но вместо этого она с ужасом осознала, что они заключили сделку, и теперь пришло время, чтобы предоставить Калебу то, за что он заплатил.
Он вытянул маленький мешочек из кармана пальто.
– Верю, что ты не нарушишь наш договор, если я заплачу авансом.
Монеты звякнули в его руке, и яркое золото замерцало в свете лампы. Калеб отсчитал стопку и поставил на стол. Джессика кивнула.
– Ну, тогда, – сказал мужчина, – веди меня в свою комнату.
Виски начало прожигать ей внутренности, и слава Богу, потому что в противном случае девушка, возможно, упала бы на колени и заплакала. Но вместо этого, она потянулась к лампе.
Джесс любила этого человека так давно. Калеб обращался с ней так, словно она самая красивая женщина в мире. Будто Джессика была слишком прекрасной для его грубых рук.
Мужчина провел годы, наблюдая за ней, словно та разобьет ему сердце, если он коснется ее.
Но это было раньше. Теперь Джессика была разовой сделкой. Услугой.
Она повела его к лестнице и начала подниматься. Калеб последовал за ней.
На полпути девушка поняла, что ждет, чтобы он остановил ее. Чтобы изменил свое мнение и извинился за то, что унизил Джесс. Спросил, что случилось, и предложил свое прощение, любовь и обещание забрать ее.
Джессика прижала пальцы ко рту, чтобы остановить рыдания и желание убежать. Даже после всех этих тяжелых месяцев, она все еще пыталась мечтать, что ее прежняя жизнь вернется, что девушка не будет нищей шлюхой, что это – не ее реальность.
Но Калеб не остановил ее. Они шли по короткому коридору к двери ее спальни, и мужчина следовал за ней, ведь сейчас она была его шлюхой. На неделю.
Глава 6
Мужчина сел на кровать, а Джессика осталась возле двери, сжимая лампу немеющими пальцами.
– Прибавь света, – сказал Калеб, когда скинул с плеч пальто, – я хочу видеть тебя.
Конечно. Она поставила лампу на комод и направилась включить вторую, стоящую на шатком столике рядом с ее кроватью. Несмотря на то, что спичка дрожала в ее руке, светильник вспыхнул быстро – это был пылающий свет, который Джесс хотела потушить. По крайней мере, как только они окажутся в постели, девушка сможет закрыть глаза. Калеб хотел посмотреть, но она не горела желанием видеть ничего из этого.
Мужчин наблюдал за ней, пока снимал свои сапоги. Не желая слышать его приказа раздеваться, Джессика потянулась к кнопкам на воротнике платья. Его взгляд последовал за ее рукой. Девушка расстегнула только одну, прежде чем задала вопрос.
– А как же Калифорния? – спросила Джесс, не зная, почему пыталась пристыдить его. Ей нужны были деньги. Если Калеб уйдет и заберет свои монеты, придется умолять его остаться.
– Калифорния? – он поднял подбородок и застыл с сапогом в руке.
– Разве там тебя никто не ждет? Возлюбленная?
– Какого черта ты говоришь? Ты была моей возлюбленной. Прежде чем решила заняться этим.
– Так у тебя больше никого нет?
Эта новость – лишь крошечная капля в огромном и темном океане ее бед. Появление у Калеба новой женщины в Калифорнии оказалось всего-навсего еще одной ложью. И единственной причиной, по которой девушка легче поддалась своим страхам. Она думала, что он ее бросил. Полагала, что у нее никого не осталось. Но Джессика не могла сказать ему об этом, иначе пришлось бы все объяснять.
– Откуда такие мысли? – потребовал ответа Калеб.
– Просто… столько времени прошло. Мне казалось, ты поселился там окончательно.
Челюсти Калеба сжались.
– Ты никогда не верила, что я вернусь за тобой. С самого начала.
Нет. Он был неправ. Джессика верила в это так долго.
– Ты никогда не писал, – сказала девушка, пытаясь объясниться.
– Ты знала, что я не буду писать, – прорычал Калеб, – но я сказал, что вернусь. Дал обещание. Ты явно не понимаешь, что это значит.
Джесс не понимала. Больше нет. Она думала, что была предана Калебу, но оказалась, что стала единственной, кто потерял веру. Девушка должна была знать его лучше.
Она все разрушила.
Ей хотелось приглушить свет, спрятаться под одеялом и заплакать от того, что натворила. Но Джесс заключила с ним сделку, и теперь была ему должна. Месть. Вот, что мужчина хотел взять.
– Я сожалею, – прошептала она.
Его челюсти сжались.
– Просто сними платье, – пробормотал Калеб, наконец, оторвавшись от нее.
Без его обжигающего взгляда ей было легче расстегнуть пуговицы, но пальцы все равно не слушались.
«Даже без платья я буду далеко не голой», – успокоила себя Джессика, когда справилась с пуговицами на запястьях и начала снимать наряд. Девушка все еще носила юбки, корсет и панталоны. На самом деле, единственное, что Калеб мог заметить, когда платье упало на пол – это голые руки, которые он уже видел достаточно часто в жаркие летние дни во время их прогулок у ручья и обедов на церковном пикнике.
Глаза мужчины вернулись к ней, и взгляд сразу зацепился за вершинки ее грудей. Джессика забыла о том, что этот кусочек кожи тоже был ни чем не прикрыт, и почувствовала, как на лице появился румянец. Застенчивая шлюшка. Возможно, она нашла свою особенность.
Но Калеб, по крайней мере, уже не казался злым. Как только Джесс добралась до своей юбки, он нахмурил брови, как будто был слегка озадачен чем-то и обратил на что-то свое пристальное внимание. Она развязала завязки, борясь с узлом и уверяя себя, что по-прежнему останется одетой, когда юбка упадет на пол.
Юбки упали с шорохом, как ей показалось, гораздо громче, обычного. Джесс знала, что Калеб смотрел на нее, но больше не могла смотреть на него в ответ. Девушка сдвинула обе половинки корсета вместе, чтобы освободить первые несколько крючков. Это не заняло много времени. Она потеряла в весе и не удосуживалась затягивать корсет, так что сейчас легко его сняла.
Джессика не делала этого раньше. Ее ощупывали и раздевали, но девушка никогда не снимала собственную одежду перед мужчиной, позволяя ему смотреть. Джесс не знала, что теперь делать. Ее сорочка доходила до коленей, снизу выглядывали панталоны, а далее были только черные чулки, коричневые сапоги и…
– Мои сапоги, – бормотала девушка в замешательстве.
Калеб хотел, чтобы она также сняла сапоги и чулки или только нижнее белье? В конце концов, сапоги же ему не помешают.
– Позволь, – сказал Калеб, и тон его голоса больше напоминал о том, как он однажды разговаривал с ней. Мужчина опустился перед ней на колени.
Его движения настолько поразили Джесс, что она подняла руки, останавливая его, но Калеб не собирался нападать. Он прикоснулся лишь к ее обуви. Сапоги легко поддались, и Джессика уставилась на его макушку, на взъерошенные волны каштановых волос. Щетина на лице Калеба, до того как он начал ее брить, была темнее, чем она помнила, а его волосы оставались того же цвета, что и два года назад. Темные и золотистые одновременно. Она подняла над ним руки, растопырив пальцы, но так и не решилась дотронуться до мужчины.
Калеб коснулся ее лодыжки, и Джесс автоматически подняла свою ногу, позволяя ему стащить сапог. Его сильные пальцы были такими теплыми, в то время как искусственное освещение падало на волосы мужчины.
Джессика прикоснулась к нему.
Калеб замер. Рука мужчины задержалась и обвилась вокруг ее лодыжки, когда Джесс запустила пальцы ему в волосы. Он был теплым и мягким в отличие от жестокости, которую хотел показать.
Девушка никогда не могла себе позволить почувствовать его раньше, но сейчас она была шлюхой, и могла действовать как угодно. Так что Джесс накрутила его пряди на свои пальцы, а затем пригладила их. Калеб вздохнул глубоким и спокойным вдохом, пока она ласкала его, и нагнул голову немного вперед. Его лоб коснулся ее живота. Он позволил себе задержаться там, пока она гладила его шею.
Возможно, его жена была бы такой. Прикасалась бы к нему всякий раз, когда хотела. Давала бы раствориться в ней. Знала бы, что принадлежала ему, не потому, что он купил ее, а в силу того, что когда-то сказала: «да».
Вот так бы они готовились ко сну после долгого дня. Калеб опускался бы на колени, чтобы помочь ей снять сапоги, как делал бы каждый день. Мягко целовал ее, и девушка таяла бы в его объятиях, открываясь для него. Ее рот, ноги, сердце. Мужчина хотел бы сделать ее доброй, милой и святой.
Рукой девушка обхватила его за затылок.
– Калеб, – прошептала Джессика.
Он снова вздохнул, его пальцы нежно заскользили вдоль ее икры, чтобы задержаться за коленом. После чего мужчина поднял голову, чтобы посмотреть на нее. При свете фонаря Калеб поймал ее взгляд, и Джессика подумала, что его глаза, возможно, были мокрыми от слез, но через мгновение они сузились от гнева. Калеб сделал еще один глубокий вдох и наклонил голову, чтобы расшнуровать другой сапог. Теперь его движения были грубее: он потянул узел шнурка, дергая ее ногу.
Джесс вскинула руки, и снова ей не хватило духа прикоснуться к нему. Калеб поднялся и позволил ей снять второй сапог самой.
– Теперь снимай остальное, – сказал он, сев на кровать, а потом стянул подтяжки и начал расстегивать свою рубашку.
Боль скрутила все внутри девушки.
Джессика вспомнила на мгновение, каково это – любить его. Мужчина никогда не обижал ее.
Но она заставила его себя ненавидеть. Джесс сделала это.
Девушка кивнула и сняла остальное нижнее белье так быстро, как только смогла. Сначала сорочку, потом панталоны, а затем стянула вниз свои чулки. Студеный комнатный воздух охлаждал ее разгоряченное тело. Соски, затвердев, превратились в болезненные камешки. Она прикрыла их одной рукой и как могла, заслонила самую интимную часть своего тела другой.
Джессика никогда не была полностью обнаженной. Не с мужчиной. Но Калеб не хотел никаких компромиссов. Он хотел ее голой. Голой. И Джессика даст ему это.
Она не могла смотреть на него, но ее уши уловили какой-то звук. Мужчина долго молчал, в то время как боль сильнее разрасталась внутри ее.
«О чем он думал? Калеб уже видел это раньше, или это для него ново? Он посещал шлюх? Ей должно быть больно, если мужчина ходил к ним?»
Джессика даже не знала, хотела ли, чтобы он думал какая она красивая, или хотела, чтобы он смущался наготы, как и она. Ее тело больше не было святым. Теперь оно просто сосуд, который нельзя очистить.
Когда тишина загудела в ушах, Джесс услышала шорох ткани. Она посмела посмотреть на Калеба и увидела, что тот снял рубашку. Его широкие плечи выглядели поразительно большими. Когда он двигался, мышцы на его руках буквально бугрились. Волосы покрывали его грудь. Мужчина подошел ближе к Джесс.
"Блудница" отзывы
Отзывы читателей о книге "Блудница". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Блудница" друзьям в соцсетях.