Даниэла Стил - Блудный сын

– Когда едешь? – спросил Майкл Питера, когда они делили дневную добычу. Им было хорошо на рыбалке вместе.

– В понедельник, – ответил Питер. А потом у Майкла появилось грустное выражение лица.

– Я знаю, что это эгоистично с моей стороны, но очень надеюсь, что ты не примешь это предложение. Во всяком случае, не насовсем. Я буду скучать по тебе, когда ты уедешь отсюда и вернешься в свой мир. – Они сейчас восполняли упущенное, чего у них не было на протяжении многих лет. Оба наслаждались тем, что у каждого есть брат-близнец, и теми отношениями, которых у них никогда не было. Это было подарком судьбы для них.

– Да, я знаю. Я тоже. Последние несколько месяцев были великолепными. Но ты знаешь, когда я действительно уеду, я все равно буду тебе названивать и постоянно наведываться, теперь ты так просто от меня не избавишься.

– Надеюсь, что нет, – сказал Майкл, положив руку на плечо брата.

Братья перепачкались рыбой, и Майкл, потирая руки, расхохотался:

– Боже, да от меня разит, как от старого кота! Мэгги не пустит меня домой, брат. Если что – перееду к тебе жить, не обессудь.

Они смеялись долго и заливисто, до слез, как дети, когда Питер помогал ему поставить ведро рыбы в машину. Он не мог вспомнить, чтобы был таким счастливым, как сейчас, на протяжении долгих-долгих лет. Машина медленно отъехала от его дома, а Питер стоял, махал рукой и улыбался до тех пор, пока Майкл не скрылся за поворотом.

Питер полетел в Лондон из Бостона. Грузовик он оставил на стоянке в аэропорту, так же как делал, когда летал в Лос-Анджелес. Он не рассчитывал на длительное отсутствие. Если все пойдет по плану, то один день уйдет на дорогу, один день – на собеседование и еще два – на тот случай, если возникнут кое-какие дела или работодатель захочет встретиться с ним еще. Питер разослал свое резюме еще в несколько инвестиционных банков в Лондоне, раз уж собирался приехать туда в любом случае, но пока не получил ни одного письменного подтверждения или приглашения на встречу. Рабочих мест на международном рынке было не много.

Во время полета Питер посмотрел фильм, поужинал и поспал два часа. Стюардесса разбудила его, когда самолет уже шел на посадку. При подлете к аэропорту «Хитроу» Питер смотрел на знакомые достопримечательности Лондона и подумал про свой отель. Многие годы он останавливался в отеле «Клэридж», но сейчас ему надо было экономить, и он забронировал номер в более скромной и менее известной гостинице. Сейчас его реально волновало только собеседование. Он попробовал представить, как это будет, если ему придется жить в Лондоне. Он взял такси, чтобы добраться до города. Номер в отеле его вполне устроил. У него с собой почти не было вещей – только чемодан с костюмом для собеседования, пара джинсов, два твидовых пиджака, несколько рубашек, два галстука, пара мокасин и кроссовки. У него не было никаких особенных планов. В тот день он прогулялся по Гайд-парку: с удовольствием посидел на лавочке и погрелся в лучах ослепительного майского солнца, наблюдая за проходящими мимо людьми.

Вечером поужинал в одиночестве в одном из пабов и подумал, не позвонить ли ему своему племяннику, но не знал, что ему сказать. Последний раз он видел Билла, когда тому было семь лет. Он был уверен, что парень вырос, отлично зная, что его отец и дядя были не в ладах. И потом, найти в лондонском публичном справочнике Уильяма Макдауэла наверняка будет не просто. Он мог бы позвонить Мэгги и спросить номер его телефона, но не хотел ее волновать: сразу посыпятся вопросы: что да как, когда, как там мой мальчик и прочее. Если встреча сорвется, она еще больше разочаруется – уж лучше попробовать найти племянника самостоятельно на следующий день.

Утром у Питера было немного свободного времени, и он достал из ящика стола в своем гостиничном номере телефонную книгу Лондона. Он нашел семь человек с именем Уильям Макдауэл, но он не достаточно хорошо знал окрестности, чтобы определить, который ему нужен, – поэтому Питер решил обзвонить всех. Первые два абонента не ответили на звонок, у третьего автоответчик ответил голосом с американским акцентом. Мужчина тут же узнал голос своего племянника, потому что интонационно он был очень похож на голос его отца. Не было никаких сомнений, что это был голос Билла. Питер оставил для него сообщение, что, мол, звонил его дядя, который не видел его тысячу лет, но сейчас находится в Лондоне и пробудет здесь несколько дней по делам и был бы очень рад встрече с племянником, если тот будет так любезен и перезвонит. В конце Питер добавил, что поймет, если у Билли не возникнет такого желания, и оставил ему свой номер телефона и название отеля, в котором остановился. Около часа он подождал, ему было интересно, перезвонит ли ему Билл, а потом, когда отправился на деловую встречу, ради которой и прилетел в Лондон, мысли о Билли вылетели у него из головы. Он встретился с управляющим партнером и еще с несколькими сотрудниками, один из которых работал в «Леман Бразерс» в Нью-Йорке. Они обсудили грустную кончину крупной фирмы и перспективы рынка.

Было уже больше четырех часов дня, когда Питер вышел из здания. Он был вполне доволен собой и думал, что встречи прошли удачно. Управляющий партнер объяснил, что на данный момент они не принимают новых сотрудников, но надеются, что в ближайшее время ситуация изменится, в связи с чем начали проводить собеседования. Он подтвердил, что Питер был у них одним из самых желаемых кандидатов, если, конечно, он не будет против переехать в Лондон. Питер сказал, что он не против. Фирма была готова оплачивать ему квартиру в Лондоне, а это делало предложение о найме особенно привлекательным.

Потом Питер вернулся в свой отель, снял пиджак и галстук, расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и лег на кровать. Телефон зазвонил практически сразу же, как только он задремал. Голос на другом конце телефона звучал точно так же, как на автоответчике сегодня утром. Голос мужчины, который спросил Питера Макдауэла, звучал несколько механически, напряженно.

– Добрый день, сэр! Я только что получил ваше сообщение, – сказал Билли голосом отца. – Признаюсь, очень удивился вашему звонку. Никогда раньше про вас не слышал.

– Ты был слишком мал, когда мы виделись – я был пару раз в гостях у твоих родителей, – объяснил Питер. – А сейчас живу на озере Викэбоаг. Я работал в «Уитмен Бродбанке», когда он закрылся, поэтому сейчас у меня временная пауза. Вот приехал сюда по делу и решил повидаться с тобой. – На другом конце провода воцарилась длинная пауза.

– Как себя чувствует мама?

– Она выглядит хорошо, – ответил Питер. – Не хуже, чем раньше. Я не сказал ей, что собираюсь позвонить тебе, – честно признался он. – потому что не знал, получится ли у меня связаться с тобой, и не хотел ее разочаровывать и обещать то, чего не смог бы сделать. Хочешь поужинать вместе со мной сегодня вечером?

Голос опять замялся. Он не знал, доверять Питеру или нет. Всю жизнь ему представляли дядю как врага, но Биллу всегда было любопытно самому посмотреть на него. По телефону он казался вполне вменяемым обыкновенным человеком.

– Да, хочу, – наконец ответил Билл. – Могу заехать за вами в отель. Я живу рядом.

– Внизу в отеле есть довольно приличный паб. Вчера я ужинал там. Хорошие отбивные, теплое пиво – все, как положено, – они оба ухмыльнулись, и Питер услышал по голосу своего племянника, что тот начал немного расслабляться. – Можем посидеть там. Во сколько тебе удобно?

Они договорились на шесть часов – Билл сказал, что у него были дела, которые надо закончить до вечера. В назначенное время Питер сидел в баре и неторопливо потягивал виски с содовой, когда к нему подошел молодой человек, который был потрясающе похож на самого Питера. Словно он сейчас смотрел на себя в зеркало. У них был одинаковый рост и телосложение. Оба были худощавые. Он больше был похож на Питера, чем на Майкла, и это, вдруг понял Питер, наверняка усложняло Майклу жизнь в период, когда братья враждовали. Словно в лице Билли он продолжал сражаться со своим братом-близнецом.

– Добрый вечер! Кажется, вы удивлены, – с серьезным выражением лица сказал Билл, когда подошел к дяде. Он узнал Питера сразу, как только тот заметил его. Они были удивительно похожи! Ни Майкл, ни Мэгги ни разу не упомянули про это. Порой гены играют забавные трюки над людьми, особенно когда речь идет о близнецах.

– Привет, парень! Ты уже совсем взрослый, вот и все.

Они пожали друг другу руки. Билл присел на барный стул рядом с дядей и заказал пиво. Некоторое время они рассматривали друг друга, прикидывая, с чего начать разговор. Питер ничего не знал про племянника, кроме того, что он не ладит со своим отцом, но не хотел муссировать эту тему. Но, видимо, Билли не искал длинных путей к взаимопониманию.

– Я знаю, что вы ненавидите моего отца. Именно это и является единственной причиной, по которой я согласился встретиться с вами, – выпалил Билл, напряженно глядя на своего дядю. – Представьте, я тоже его ненавижу.

«Хорошенькое начало разговора», – подумал Питер.

– Это довольно жесткое заявление, парень. Во-первых, я не ненавижу твоего отца. Да, в молодости у нас были некоторые разногласия друг с другом, но твоя мать помогла нам помириться несколько месяцев тому назад. Пятнадцать лет холодной войны между нами показались нам довольно долгим сроком. В нашем возрасте начинаешь понимать, что жизнь коротка. – Билл ничего не ответил и только кивнул головой. Потом он посмотрел на Питера, прищурив глаза.

– Это отец попросил вас встретиться со мной?

– Нет, он не просил, – честно ответил Питер. – Он понятия не имеет, что я тебе позвонил. Я сам не был уверен, что сделаю это. Надо быть немного тронутым, чтобы позвонить человеку, которого ты последний раз видел, когда ему было семь лет, и сказать, что ты здесь и давай общаться.

– Так почему все-таки откопали мой номер? – Билл задавался этим вопросом весь день.

– Может быть, по тем же причинам, по которым ты явился на встречу со мной. Любопытство. Кровная связь. Печаль Мэгги. Было видно, что твоей маме грустно осознавать, что ты не вернешься домой. Удрать, громко хлопнув дверью, – на это много ума не нужно, поверь. Я сделал то же самое в твоем возрасте. В то время, возможно, это было единственно верное для меня решение. Мне надо было глотнуть свежего воздуха. Свалить из Вэр, от моей семьи, от твоего отца, от наших ссор друг с другом. Я уехал в колледж, а потом поступил в школу бизнеса. И не ошибся. Но сейчас есть поступки, о которых я сожалею.

– Какие, например?

Разговор постепенно терял остроту: Биллу и Питеру было интересно узнать друг про друга побольше. Питер хотел понять, что было причиной разногласий Билла с отцом, и по возможности как-то помочь преодолеть барьер отчуждения, возникший между отцом и сыном. Быть посредником не так-то просто. Жаль, что никто в свое время не сделал этого для них с братом. Сейчас Питер получал удовольствие от общения с близнецом и никогда бы не подумал, что такое будет возможно.

– Я сожалею, что мало времени проводил со своей матерью, пока она еще была жива. Это уже никогда не вернуть. Но я был слишком зол, чтобы приезжать домой часто, – тихо сказал ему Питер.

– Теперь понятно, почему предки все оставили моему отцу.

– Кроме дома на озере, – поправил его Питер. – По этому поводу у меня нет никаких сожалений. Недавно я нашел дневники твоей бабушки. Она по-настоящему сильно страдала физически – из-за болезни, душевно – из-за моего упрямства. Майкл в это время был рядом с ней, а меня не было. Он был гораздо лучшим сыном, чем я. Я был слишком занят собственной жизнью в то время и слишком ослеплен яростью по отношению к своему отцу. Считаю, что твоя мама помогла нам преодолеть разногласия. А может быть, просто пришло время. – Питер взглянул на своего племянника и отхлебнул виски. Вместе с алкоголем по его сосудам разлилось умиротворение. Потом к ним подошел метрдотель и проводил к их столику. Разговор прервался. Но Билл возобновил его, как только они сели за стол.

– Конечно, поеду и навещу ее как-нибудь, – тихо сказал он. – Думаете, не знаю, что она скучает по мне? Да просто терпеть не могу то, что с ней делает отец. И не могу его остановить – вот в чем ужас. Поэтому-то я и уехал, – он помрачнел, у Питера такая реакция вызвала много вопросов.

– А что не так? Судя по тому, что я вижу, он очень хорошо заботится о жене, сдувает с нее пылинки, словно с коллекционной куклы. Не думаю, что где-то еще на планете о ней заботились бы лучше. Мэгги по-настоящему никогда не была здорова после того, как с ней произошел несчастный случай, еще когда она училась в колледже.

– И вы туда же! Отец вдалбливает ей это в голову, манипулирует ею и контролирует ее, совершенно изолировал мать от внешнего мира. Отец держит ее в постоянном страхе, внушает, что она может умереть в любую минуту. Ничего не обсуждает, не запугивает напрямую, нет! Многозначительное молчание, остекленевший взгляд, сдержанные вздохи, скорбное выражение лица, с которыми он измеряет ей давление, – вот его психологическое оружие. Он пичкает ее таблетками, много лет держит на транквилизаторах и снотворных. Говорит, что ей без этого не обойтись. Где экспертные оценки, подтверждающие его авторитетное мнение? Ни одной диспансеризации за десяток лет мать не проходила. Он заставляет ее лежать в постели до тех пор, пока она не ослабеет до такой степени, что не может встать на ноги самостоятельно. Раньше я ругался с ним по этому поводу, но все бесполезно. Он – великий и могущественный Врач! Он внушил ей, что только он знает, что для нее лучше. Единственный, кому это выгодно, – это он сам. Мой отец хочет контролировать всех, кто есть вокруг. Думаю, что это и стало причиной женитьбы на ней. Инвалида проще подавить: сейчас у отца гораздо больше власти над ней, чем он имел бы, если бы она была здорова. Он держит маму в полной изоляции. Она ни с кем не общается, кроме моего отца и моей сестры. Психологически к Лизе он относится как к своей жене, в то время как его настоящая жена лежит в постели наверху в своей спальне, а он уверяет ее, что она слишком слаба, чтобы спускаться вниз.