Даниэла Стил - Блудный сын

– Ты сделал это, не так ли? – обвинял он его. Он видел, что Питер не удивился появлению полиции. Он выглядел несчастным, но явно испытывал облегчение. – Ты до сих пор влюблен в нее, не так ли? – зашипел на него Майкл. – Как ты мог так поступить со мной!

– Как ты мог так поступить с ней? – грустно спросил Питер, когда Майкл буквально зарычал на него. Джек протянул руку и дотронулся до руки Майкла:

– Пойдем, Майкл.

После чего его заместитель шагнул вперед и надел на него наручники, Майкл посмотрел на него с возмущением.

– Вы не можете так поступить со мной, – набросился на него Майкл.

– Вы находитесь под арестом, доктор, – смущенно сказал заместитель и вывел Майкла из палаты. Начальник полиции задержался на одну минуту, чтобы поговорить с Питером перед уходом.

– Я надеюсь, что она справится, – тихо сказал начальник. До своего прихода сюда он успел переговорить с главным врачом больницы. У них было мало надежды, но они делали все, что было в их силах. Они отчаянно искали средство для борьбы с последствиями яда, который Майкл применял к ней. Не было ни одного противоядия. Им по-прежнему оставалось только очищать ее организм от продуктов интоксикации и надеяться, что ущерб, который яд нанес ее жизненно важным органам, не был слишком велик.

Как только начальник полиции покинул палату, в нее тут же вошла бригада врачей. Они аккуратно расшевелили Мэгги и начали с ней работать. Питер в это время вышел, чтобы позвонить Биллу и сообщить о том, что его отец арестован и теперь им надо заняться Лизой. Она ничего не знала о происшествии. Питер очень хотел рассказать ей обо всем, прежде чем она узнает из местных новостей или услышит от вездесущих соседей. Он знал, что новость скоро облетит весь город. И по местным меркам эта история станет бомбой лет на двадцать!

Билл хотел увидеть свою мать. Во время ареста Майкла она так и не проснулась. Если она выздоровеет, то ей тоже придется сообщить об этом. Впереди их ожидали трудные дни. Питер ждал в коридоре, когда приедет Билл. Он приехал через двадцать минут, и они вместе вошли в палату к Мэгги. На этот раз ее глаза были открыты. Два доктора и медсестры находились рядом с ней. Она с изумлением посмотрела на сына.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она слабым голосом.

– Я приехал к тебе, мама, – тихо сказал Билл. Он не хотел ее тревожить, чтобы не усугубить ее состояние.

– Ты уже виделся с отцом?

Он отрицательно покачал головой. Он и Питер договорились ничего ей пока не говорить. Она была еще слишком больна для того, чтобы сообщать ей такую шокирующую новость. Им придется отвлекать ее внимание, когда она будет спрашивать про Майкла. Но теперь, когда она снова проснулась, она выглядела более активной. Ее организм начинал очищаться от токсинов – значит, муж не успел дать ей очередную дозу яда. Мэгги улыбнулась, взглянув на Питера.

– Где Майкл? – спросила она его.

– Он вышел совсем недавно, – ответил он тихо. Он не сказал ей, что он вышел в наручниках. Она облегченно вздохнула, довольная, что видит перед собой Билла и ей пока не надо улаживать споры между ним и его отцом. Она была рада, что Майкл ушел. По крайней мере, у нее есть несколько минут, чтобы полностью насладиться общением с сыном и не испытывать напряжения из-за его враждебного отношения к Майклу. Один из врачей только что сказал ей, что ей становится лучше, но, увидев сына, она поняла, что ее положение слишком серьезное.

– Это папа попросил тебя приехать? – спросила она Билла, когда взяла его руку и держала в своей.

– Нет, я сам решил, что давно тебя не видел, и купил билеты на самолет. Он не звал меня, – Билл подумал, что, возможно, это успокоит ее. Оба врача вышли из палаты, пообещав скоро вернуться, а нянька села в укромном месте в углу. Она была свидетелем всего, что происходило сегодня днем, и была ошеломлена, когда они арестовали Майкла.

Билл сел рядом с матерью и держал ее за руку. Он с трудом сдерживал слезы облегчения, надеясь, что они вовремя остановили отца. Он был благодарен за то, что она еще была жива и он мог побыть с ней.

Они поговорили несколько минут о Лондоне и его учебе. Билли поцеловал ее в щеку и пообещал скоро вернуться. А потом он и Питер оставили ее и поехали домой, чтобы там ждать возвращения Лизы из школы. Пру уже ушла, все еще находясь в шоке от проведенного полицейскими обыска в доме, свидетелем которого она была накануне.

В тот момент, когда Питер и Билл зашли в дом, Джек Нельсон сидел в своем кабинете, морально опустошенный и смертельно усталый. Сегодня он потерял друга, Билл и Лиза чуть не потеряли свою мать, что еще вполне может произойти, а Мэгги потеряла мужа, хотя еще ничего не знала об этом. Это был чертовски трудный день для всех! И они только в начале пути – впереди поиск причин случившегося в попытке восстановить справедливость.

После того как Питер и Билл покинули палату, в нее вошли два доктора. Это были токсикологи, приехавшие из Бостона на консилиум по приглашению администрации больницы. Они одобрили все проведенные с Мэгги процедуры, но случай действительно был незаурядный. В Вэр ничего подобного никогда не случалось. Бригада врачей, которая была назначена для лечения Мэгги, работала не покладая рук. Они продолжали делать анализы крови, брать соскобы кожи, проводили рентгенологические исследования и сканирование. Температура у нее понизилась. И в те же сутки ночью ее дыхание улучшилось, но всякий раз, когда Мэгги просыпалась, она спрашивала про Майкла. Его не было здесь весь день, он не отвечал на ее звонки, что было так непохоже на него. Но каждый раз, когда она слабым голосом пыталась выяснить, где он, она тут же засыпала.

Позже вечером того же дня из Бостона прилетел психолог и провел введение в реабилитационный курс, на котором объяснил ей, что ее отравили. Вначале Мэгги ничего не поняла. Ее сознание было спутано, но она слышала, что он ей сказал, и она задала ему несколько вопросов. Как могли ее отравить в больнице? Это был несчастный случай? Как это могло случиться? Майкл знает об этом? Ей сказали, что это был не несчастный случай, но сейчас ей никто не будет объяснять подробности. Она была слишком слаба, чтобы воспринять их.

Они по-прежнему ставили ей капельницы с растворами, и она услышала, как два врача говорили про гемодиализ в случае, если у нее начнут отказывать почки. Пока такой необходимости не было. Они дали ей кислород, чтобы облегчить дыхание. За работой ее сердца внимательно следили, но их главной заботой были легкие. Она находилась в замешательстве и была напугана тем, что они сказали ей. Ее тошнило от всех тех препаратов, которые они ей вливали, но цвет ее кожи восстанавливался и был лучше, чем последние несколько дней. В ту ночь она, совершенно обессиленная, лежала в кровати, пытаясь переварить то, что случилось, но это было слишком сложно осознать, и она, наконец, уснула.

Оставив Мэгги в больнице, Питер подъехал на своем грузовике к дому брата. Они с Биллом вышли из машины, и Питер мрачно посмотрел на дом. Он вовсе на жаждал встретиться с Лизой. Сегодня будет самая тяжелая ночь в его жизни, а дальше будет еще хуже. Билл тоже не радовался предстоящей встрече. Они с сестрой многие годы не могли найти общий язык – она всегда обвиняла его в ссорах с отцом и говорила ему, что он плохой сын. Он почти не общался с ней последние два года и контактировал только с матерью.

Лиза была в своей комнате, когда они вошли. Она вышла на лестничную площадку, услышав приближающиеся шаги. Девочка испытала шок, когда увидела своего брата, тут же заподозрила, что ее мама умирает или уже умерла.

– Мама? – спросила она, побелев, переводя взгляд с брата на дядю. Питер поторопился успокоить ее.

– Она в порядке, по крайней мере, на данный момент.

Она не удивилась, что не увидела отца – он наверняка с матерью в больнице. Она была лишь расстроена тем, что не могла весь день дозвониться до него. Это было единственное необычное явление за весь день.

– Тогда почему ты здесь? – она спросила своего брата, стоя на площадке.

– Мама очень больна, этого мало? – объяснил он. – Я подумал, что всей семье следует держаться вместе. – Она кивнула и спустилась вниз в джинсах и босиком. Ее отец в течение долгого времени готовил ее к этому дню. Она знает, что это будет ужасно, и всегда знала, но в некоторой степени она была готова. В частности, в последнее время ее отец признался, что ее матери совсем плохо. Ей было грустно, но она не удивилась и не испугалась.

– Скажите правду, как она? – Лиза ждала ответа, глядя на них обоих, когда спустилась вниз. К возвращению отца домой у нее был приготовлен ужин: блюдо с холодной курицей и миска домашнего картофельного салата на гарнир. Она приготовила его в то время, когда делала свою домашнюю работу.

– Мы надеемся, что теперь ей станет лучше, – тихо сказал Питер, когда он сел на диван и пригласил ее сесть тоже. Билл нервно слонялся по комнате. Он опасался приезжать домой.

– Мне нужно серьезно поговорить с тобой, Лиза. Каждому из нас будет трудно, но завтра в газетах появятся разные байки. Журналисты могут даже прийти сюда, – сказал Питер успокаивающим тоном.

– Зачем?

Лиза была озадачена.

– Случилось кое-что плохое или, по крайней мере, мы это подозреваем, – он сделал глубокий вдох и вскочил. Он никогда не представлял, когда приехал жить сюда, что ему придется сообщать новость такого рода дочери своего брата или раскрывать такой заговор, в который его посвятил племянник. Обычно такой кавардак случается только в книжках! Но нет, все закрутилось в его жизни и было слишком реально.

– О чем вы говорите? Зачем журналистам приходить сюда? Кто-то пытается навредить моему папе? – по ее мнению, отец мог быть только невиновен или быть чей-то жертвой. Он воспитал ее так, что она верила только в его лучшие качества. Опытный манипулятор в действии.

– Нет, они не пытаются причинить вред твоему отцу, – продолжил Питер с осторожностью, пытаясь найти те единственно правильные слова, которые оставят след в душе его племянницы на всю ее оставшуюся жизнь. Это был момент, который ни один из них никогда не забудет. Билл выглядел так, будто собирался вылезти из собственной кожи. – Вот уже несколько лет кто-то планомерно травит твою маму. Мы не уверены, как и почему, но это очень серьезное преступление, – было видно, что его слова ее потрясли. Он был уверен, что уж они-то с Биллом знали, почему и как, но пока Питер не хотел говорить ей. Ему надо было сообщить ей неприятную новость, не забегая вперед. Ей было всего шестнадцать лет!

– Ее пытались убить? – Лиза выглядела напуганной и потрясенной.

– Мы считаем, что да, – сказал Питер, затем потянулся к ней и коснулся ее руки. Он хотел, чтобы она почувствовала тепло перед тем, что он сейчас скажет ей.

– Известно, кто это сделал? – недоумевала Лиза. Питер кивнул. Это было мучительно для него – меньше всего он хотел бы причинить боль ребенку ее возраста. А она до сих пор была ребенком, независимо от того, насколько хорошо отец обучал ее выполнять роль хозяйки дома и действовать, как взрослый человек.

– Твой отец арестован, – сказал Питер, подбирая слова. – Он в камере предварительного заключения. Идет расследование, и в ближайшие дни мы сможем узнать больше. Но сейчас твой отец главный подозреваемый. Он единственный, кто имел такого рода доступ к пище и питью твоей матери. – Кроме Лизы, конечно, что было абсурдно. У нее не было никаких оснований травить свою мать, и она не додумалась бы, что это можно сделать таким извращенным методом, которым воспользовался Майкл.

– Папа? – вскрикнула Лиза, вскочила с дивана и направилась прямиком к своему брату, не дожидаясь, когда Питер скажет еще что-нибудь. – Это твоих рук дело, ведь так? – обвинила она его и начала бешено колотить его в грудь кулаками и с размаху бить по голове. Билл схватил ее за запястья и легко держал на расстоянии вытянутой руки. Она была такой же маленькой, как мать, а Билл был крепким молодым человеком, но в его глазах стояли слезы, когда он держал ее на расстоянии.

– Нет, это сделал не я. Наш отец. Но я подозревал его в течение многих лет. – Билл был честен с ней. Он сказал бы ей о своих подозрениях давно, но она была еще слишком маленькой. Он был на шесть лет старше – в их возрасте это большая разница. – Лиза, он хочет убить ее из-за денег дедушки.

– Папу не волнуют эти деньги! – закричала на него Лиза. – Он так и сказал мне, когда дедушка умер. Он сказал, что они принадлежат маме, а не ему.

– Тогда он отравил ее без причины, или лгал тебе, – печально сказал Билл, все еще уклоняясь от кулаков сестры, когда она пыталась ударить его. Она хотела сделать ему так же больно, как он пытался сделать больно отцу и ей. – Он действительно болен.

– Нет, он не болен! – заорала она. – Ты ненавидишь его. Всегда ненавидел. Ты ревнуешь, потому что он настоящий мужчина, в десять раз лучше, чем ты когда-нибудь будешь. Ты ничто! – кричала она на него. – И никто никогда не поверит тебе. Все в Вэр знают, что он врач с безупречной репутацией, самоотверженный муж и прекрасный отец, – все, кроме тебя! – Она со злостью бросалась в него словами, а ее брат только качал головой.