– Возможно, он не хотел тебя впутывать в это дело…

– Нет. Этого не могло быть, потому что быть такого не может!

– Гениальный аргумент.

– Влада, не перебивай человека! – Сергей все никак не мог понять, действительно ли Феликс знает что-то, или его рассуждения все-таки совершенно абстрактны.

– Вы не понимаете… Если бы Олежке что-то всерьез грозило, первым человеком, с которым бы он поделился своими соображениями, стал бы я. Уж такие у нас сложились отношения. Пока все хорошо, оба живем своей жизнью, встречаемся крайне редко, да и встречаясь, спорим и ругаемся до умопомрачения. Но, если хоть малейшая тень опасности коснется кого-то из нас, мы мгновенно объединяемся и превращаемся в мощную команду.

– Это правда, – подтвердила Владислава, вспомнив, как отец неоднократно вытаскивал Феликса из неприятностей, и ходил советоваться с ним по поводу любых более ли менее серьезных дел.

– А в этот раз Олег не сказал мне ничего! Я тогда вообще не понял чего он пришел, выпил чаю, помолчал, извинился, сбежал… И разговаривал как-то очень тяжело, будто я подвел его в чем-то… Сам собой напрашивается вывод, Олег почему-то перестал доверять мне и подозревал меня в причастности к грозящей ему опасности, иначе он рассказал бы мне все.

– Но почему же он тогда оставил здесь завещание?! – искренне удивился Сергей.

– Мог, – Влада утвердительно кивнула, – Про этот ящик все уже давно забыли… Вообще-то отец не заглядывал туда лет шесть…И потом, ключа у Феликса не было, ему бы и в голову не пришло, что отец мог воспользоваться этим ящиком. А вот я, по идее, сразу должна была вспомнить о нем, и прийти забрать его. Я миллион раз требовала, чтобы папик отдал мне на растерзание этот ящик. Там хранились все, написанные им в юности стихи. Мне было очень интересно. А отец говорил: «Подожди, Ладка, вот, когда я заберу свои ранние вещи для переработки и слеплю из них что-нибудь стоящее, тогда и почитаешь. А пока я боюсь разочаровать тебя». Но времени забрать и просмотреть свои вещи у него так и не нашлось… Я просто обязана была вспомнить про этот ящик.

– Ну, вспомнила же, – Сергей все больше и больше раздражался, ощущая бессмысленность этого разговора. Воспоминания и самобичевания Феликса и Владиславы вроде не могли ничего прояснить. А тратить время впустую Сергею не хотелось, – Подождите, а как вообще этот ящик оказался у вас, г-м-м, в жилище, – у Сергея как-то не повернулся язык назвать каморку домом.

– Вот! – Феликс почему-то дико обрадовался этому вопросу, – Это еще раз подтверждает, что всю жизнь Олежка доверял мне. Ведь только мне он показывал свои стихи. Он когда-то давно принес их сюда. Я почитал их, проанализировал.

– И как? – Влада очень заинтересовалась.

– Честно говоря, так себе… Мы тогда вспомнили, что все знаменитые личности поначалу пишут «в стол», и решили отложить раннее творчество Олежки в ящик, для дальнейшего пересмотра. Так этот ящик за ним и остался…

– Господи, да при чем здесь стихи! – Сергей решил вести разговор жестко, – Итак, Феликс, вы осознали, что почему-то Раевский перестал доверять Вам. Что дальше?

– А то, что, несмотря на огромное количество информации об Олеге, я никак не мог найти именно тот факт, который, во-первых, кроме меня никто не знал, а, во-вторых, мог принести Олежке неприятности при разглашении.

– Ну?

– А потом я понял. Я один знал, как по-настоящему Олег познакомился с Раей. Возможно, кто-то еще узнал об этом и попытался шантажировать Раевских. Тогда вполне объяснимо, что Олежка не стал ничего рассказывать мне, пока не удостоверится, что это не я предал его. Раевский ведь был очень осторожным человеком, поэтому, имея основания для подозрений, естественно, собирался рассказать мне все только убедившись в моей невиновности.

– Феликс, – голос Влады задрожал, – Что еще новенького я узнаю про свою семью? Как мой отец познакомился с Раей на самом деле? Мне казалось, они познакомились случайно в Алуште, выяснили, что они из одного города, и папик подвез ее в Ялту. А потом между ними вспыхнули серьезные чувства…

– Почти все верно.

– Но, почему же кто-то мог шантажировать их этим?

– Мне бы не хотелось тебе это рассказывать…

– Феликс, вы же обещали, что расскажете нам все, что знаете! – Сергей укоризненно покачал головой.

– Хорошо, – Феликс тяжело вздохнул, – Раю привели твоему отцу в качестве взятки.

– Что?!

Владислава чувствовала, что больше не хочет узнавать никаких новостей из жизни отца. Все услышанное за последний день казалось ей диким. Отец всегда был для нее ярким и светлым пятном, человеком, на которого хочется равняться… Ей не хотелось больше устраивать расследование. Копаться в чьем-то белье, во имя нахождения каких-то важных фактов, – за это еще как-то можно оправдаться перед самой собой. Но, когда это белье оказывается грязным, а ты вынуждена принюхиваться и пробовать его на вкус… Это уже слишком.

– Феликс, – Владислава попыталась говорить обычным тоном, но голос ее прозвучал как-то неуверенно и жалобно, – Прошу тебя, избавь меня от подобных подробностей о моей семье. Я хочу по-прежнему считать своих родителей порядочными людьми.

– Так они такие и есть на самом деле. Просто со стороны все выглядело несколько иначе. Там в Алуште твой отец заключал договор на достаточно крупную сумму. Алуштинцы должны были стать поставщиками «For you». Олежку не вполне устраивали предлагаемые ими цены. И тогда алуштинцы решили подключить к делу Раю.

– А кем была Рая? – голосом умирающей спросила Владислава.

– В том то ж и дело, что на самом деле самой обычной очаровательной женщиной, попавшей в беду. На тот момент у нее была очень тяжелая ситуация. Пытаясь спасти умирающую мать, Рая влезла в долги. Как отдавать их просто не представляла. Тогда-то она случайно познакомилась с человеком, который предложил ей материальную помощь, в случае, если Рая согласится обработать одного клиента. Бедной женщине просто некуда было деваться. Она согласилась. Клиентом оказался твой отец. Они сразу почувствовали взаимное расположение. В конце концов, Олежка погасил за нее долги, а договор с фирмой, которая пользуется столь низкими методами убеждения, подписывать не стал.

– Но ведь тогда все в порядке… Чем же здесь можно шантажировать?

– Как же, выглядит все именно так, будто Раевский женился на женщине легкого поведения. Если бы подобный факт всплыл, это могло бы очень сильно повредить его репутации…

– Господи, какое отцу дело до репутации? Он же не политик! Хотя да, клиенты не станут посещать рестораны человека, о котором ходят грязные сплетни… Да и в принципе, неприятно… Я понимаю. Бедная Рая. Если эта информация просочится к общественности, у нее могут быть проблемы в Академии Йоги…

– Я тоже так подумал, и, на всякий случай, решил проверить всех людей, знавших об этой истории.

– И что? –Сергей насторожился.

– И ничего. Фирма, которая собиралась быть Олежкиными поставщиком, давно развалилась. Столько ж лет прошло… Я нашел ребят, которые ею когда-то руководили. Они сейчас занимаются совершенно другими вещами, никакого интереса «For you» для них больше не представляет. Они вообще не в курсе, что Рая с Олежкой поженились. Похоже, что они ни при чем.

– А вдруг они тебе врали?

– Вряд ли. Я вел разговор достаточно лихо. Они никакого интереса для нас не представляют. Но в разговоре с ними всплыл еще один интересный факт. Есть еще один человек, знавший об этой истории. Точнее, был…

– Кто?

– Геннадий Журавель. Оказывается, он был другом детства Раи…

– Это я и так знаю.

– Узнав, что Рая решилась на столь отчаянные меры, он помчался спасать ее и, так сказать, бить морду тому, кто предложил ей подобный заработок…

– И что?

– А то, что он вполне мог рассказать кому-нибудь эту историю, и ею могли воспользоваться… Или он сам мог бы, дабы добиться большего влияния в фирме…

– Нет. Гера был очень близким другом отца, он не мог сделать ничего подобного. В конце концов, он свидетель на их свадьбе… И потом у Геры не было поводов обижаться на моего отца…

– Вот именно. Твой отец тоже подумал, что, вряд ли Журавель мог оказаться предателем. Поэтому, я и оказался для него единственным человеком, от которого могла бы пойти утечка информации. Понимаешь, это сложно объяснить, но, вспоминая наш последний разговор, я совершенно четко чувствую, что Олег пытался меня попрекнуть. Нет, он ничего не говорил в открытую… Просто намеками. Но выходило так, будто я где-то сболтнул что-то лишнее и теперь у него неприятности.

– Ты считаешь, что эти неприятности навлек Гера?

– Очень похоже. Здесь стоит учитывать еще кое-какие факты. Около двух лет назад, у нас с твоим отцом состоялся очень странный разговор. Я потому и запомнил его, что речь зашла о совершенно нетипичных для Олежки вещах. Он, зная о моем знакомстве с криминальной прослойкой Ялты, попросил меня узнать, кто контролирует наркорынок нашего города.

– О Господи! Зачем ему вдруг это понадобилось?

– Влада! Да не сбивай же ты Феликса с мысли, – Сергей, наконец, осознал, что заставить Феликса выложить все известные ему факты было очень важно. Похоже, дело принимало серьезный оборот.

– Я так отреагировала просто потому, что отец всегда был категорически против наркотиков, – решила оправдаться Владислава, – Понимаешь, его старший брат, мой дядя, которого я даже не видела никогда, погиб когда-то от передозировки. Отец крайне негативно относился к этому вопросу. Всячески избегал разговоров на подобные темы. Когда узнал, что я в ранней юности, пробовала курить траву, устроил мне такой разгон! Первый и последний в своей жизни…

– А сейчас у тебя уже глубокая старость? – улыбнулся Феликс.

– Вы отошли от темы!

– Ах, да, прошу меня простить. Так вот, я очень удивился тогда, но, конечно тут же объяснил все Олежке.

– Что именно?

– Господа, мы же живем в Крыму! О каком контроле над сбытом наркотиков может идти речь, если конопля растет у нас здесь, как любая другая трава? Да пол-Крыма, шутя, покуривают травку, так же шутя перепродают ее… Нет, конечно, те, кто сбывает крупные партии, перевозит их в другие города… Те, конечно, являются какой-то, более ли менее иерархированной структурой. Но в основном они занимаются наркотиками посерьезнее «плана». Твой отец попросил меня перечислить крупных торговцев поименно. И был очень удивлен, когда я это сделал. Более ли менее крупные сделки на подобном рынке, естественно, контролируются известными криминальными авторитетами. Их я и перечислил. Твой отец записал их и, пообещав на следующий же день объяснить мне, что означает его столь повышенный интерес к данной теме, удалился. На следующий день твой отец появился беззаботным и успокоившимся. Он смеялся и бросался загадочными фразами, типа: «Значит, я ввязался в мелкую и достаточно безопасную войну».

Феликс остановился, чтобы перевести дух и подкурить очередную папиросу.

– Феликс, продолжай. Я же знаю, что ты не мог не потребовать объяснений от отца…

– Точно, потребовал. И Олежка объяснил. Дело в том, что какой-то близкий знакомый Журавля, обращался тогда к Гере с предложением организовать через сеть ресторанов «For you» сбыт наркотиков. Мол, все клиенты так или иначе, приходят поразвлечься. Почему бы не расширить спектр развлечений? Нет, естественно все должно было держаться в тайне. Этот самый Герин знакомый даже разработал свою систему, позволяющую привлекать клиентов, не рискуя вызвать подозрения у органов. Что-то про закрытые клубы при каждом из ресторанов… Олежка не очень помнил всех подробностей этой системы, потому что не очень вдумывался в них. Конечно же, он был категорически против подобного расширения бизнеса. Гера сказал, что он так и думал, и что он, в общем-то, сам уже ответил своему знакомому отказом, но все же решил пересказать разговор Раевскому, учитывая, что этот знакомый располагает кое-какой информацией и о фирме, и о Гере лично. Серьезными неприятностями эта информация, вроде бы, не грозила, но, зная злопамятность своего знакомого, Гера решил предупредить Олежку, что впредь стоит быть осторожным, и не совершать каких-либо поступков, которыми потом этот знакомый мог бы шантажировать учредителей «For you».

– Ого! И ты молчал обо всем этом, Феликс?

– Мне тогда этот факт не показался важным. Я вообще вспомнил обо всем этом, только когда смерти Олежки и Геры, да еще и эта странная подозрительность Раевского в отношении меня, выстроились в стройную линию. И потом, выяснив, что этот Герин знакомый ничего общего с серьезными Крымскими авторитетами не имеет, Олежка посмеялся и тут же забыл об этой теме. Так чего же я должен был помнить?

– Подожди, – Влада вдруг поймала все время ускользающую мысль, – Когда, ты говоришь, объявился этот знакомый со своим предложением?

– Около двух лет назад.

– Ага, – Влада многозначительно взглянула на Сергея, – А через полгода появились… – девушка осеклась, не желая вызывать у Феликса лишних вопросов.