* * *

Пегги планировала устроить своему единственному сыну пышные похороны. По ее просьбе Фуад известил о печальном событии эмира. Пегги думала, что владыка Акрамшахра, возможно, захочет прибыть в Нью-Йорк, но эмир ответил, что похороны должны пройти на родине Армана, и добавил, что его слуги обо всем позаботятся. Пегги возражать не стала. Именно тогда Фуад открыл ей, что в Акрамшахре у Армана были жена и четверо детей.

Это известие потрясло Пегги до глубины души. Она была шокирована и даже оскорблена. Как мог Арман скрывать от нее свою семью? Почему он ничего ей не сказал? Это было что-то неслыханное!

Но вскоре она успокоилась. Первоначальное потрясение сменилось волнением в ожидании предстоящей встречи. Ее мечта сбылась. Она не одинока, у нее есть семья: внук, три внучки и невестка.

Скорей бы только их увидеть!

Уже на пути в Акрамшахр, сидя в самолете рядом с Фуадом и его очаровательной женой, она достала из сумочки конверт с результатами генетической экспертизы. Она не открывала его и теперь решила, что никогда не откроет.

Зачем?

Пусть Арман навсегда останется принцем, пусть покоится в мире его прах.

* * *

Туз вернулся в Биг-Беар. Там он познакомился с очень симпатичной официанткой, которая, как и он, происходила из простой порядочной семьи. Макс Сантанджело он старался забыть. Эта девчонка никогда не была ему ровней, так зачем он столько времени себя обманывал? Они жили в двух разных мирах, которые почти не соприкасались; как ни старался Туз вписаться в окружение Макс, у него так ничего не вышло, да и не могло выйти.

Наконец-то он это понял.

* * *

Кевин разбогател. Относительно, конечно, но все-таки теперь у него были вполне приличные деньги. Таблоиды и интернет-издания буквально дрались за сделанные Элли снимки, так что она могла сама назначать цену. Верная своему слову, половину полученных денег она отдала Кевину, но это не сделало его счастливым. Он понимал, что предал друга. Больше того, он, как последний трус, остался сидеть в кустах, когда придурок в черных очках ранил Билли ножом в лицо.

Муки совести были непереносимы.

Забрав свои тридцать сребреников, Кевин бежал в Нью-Йорк.

* * *

Элли продала свои фотографии таблоидам, не озаботившись известить полицию о том, что у нее имеются важные материалы по делу об убийстве Армана Джордана. Результатом этого опрометчивого шага стало строгое предупреждение от властей. Дело могло закончиться судебным приговором по обвинению в сокрытии улик, но Элли прибегла к помощи адвоката, которому удалось добиться полного оправдания. Правда, ей все же пришлось передать следствию все сделанные фотографии.

Все, кроме одной.

На этом последнем снимке был запечатлен высокий, красивый афроамериканец в черном костюме, который проник на виллу через считаные мгновения после того, как оттуда вышел Рэнди Соррентино.

Была ли она единственным человеком, который его видел?

По-видимому, да, следовательно, опасность угрожала ей одной: Кевин на коленях умолял Элли никому не говорить, что в кустах она сидела не одна. О его присутствии на месте преступления не знали даже в полиции.

Нужно было что-то предпринять.

Элли была умной женщиной. Фотографию неизвестного она положила в депозитную ячейку банка и написала письмо своей партнерше, в котором просила передать снимок властям, если с ней что-нибудь случится.

Это был единственный возможный шаг, который, впрочем, не был стопроцентной гарантией безопасности.

Насколько было известно Элли, наемные убийцы предпочитали избавляться от ненужных свидетелей, а не договариваться с ними.

* * *

Фильм по сценарию Сэма вышел в прокат и имел огромный успех. В Голливуде заинтересовались молодым автором, и Сэм получил несколько весьма выгодных предложений.


Он по-прежнему посылал Денвер забавные эсэмэски, но она так и не побывала у него на съемочной площадке. И все же Сэм не отчаивался. В конце концов, то, что не произошло сегодня, всегда может случиться завтра.

* * *

Джеральд М. отправился в турне по Европе, прихватив с собой роскошную блондинку шведского происхождения, с которой познакомился в Вегасе. Ему очень хотелось, чтобы она побывала с ним в Лондоне, Париже, Берлине и других европейских городах, где публика еще не разучилась ценить мягкий, задушевный соул и где его по-прежнему считали настоящей суперзвездой.

Джеральд М. предложил поехать с ним и Куки, но она отказалась. Отъезд отца означал, что огромный особняк в Бель-Эйре останется в ее полном распоряжении, а упускать такую возможность она не собиралась.

Расставшись с Фрэнки (и сделав новую, очень сексуальную прическу), Куки стремительно расширяла горизонты и обновляла перспективы. Старые нарко́ты-неудачники типа мистера Романо ее больше не интересовали. Решив, что неплохо было бы стать кинозвездой, Куки записалась на курсы актерского мастерства, где ее окружали молодые сексуальные актеры.

Возможно, среди них также были будущие звезды.

Куки наслаждалась их вниманием.

Совсем как в старое доброе время…

* * *

Фрэнки Романо вернулся в Лос-Анджелес. Получив обидную отставку от Куки — избалованной, эгоистичной соплячки, — он зарекся иметь дело с девчонками моложе двадцати одного года. В конце концов, он был не последним человеком в клубном бизнесе Лос-Анджелеса, так что с женщинами никаких проблем не предвиделось — только выбирай.

С его побочным бизнесом тоже все было в порядке. Спрос на наркотики постоянно рос, и Фрэнки договорился о поставках с молодым колумбийцем Алехандро Диего, у которого остались на родине нужные связи. Деньги потекли рекой, и Фрэнки все чаще думал о том, что никакой другой жизни ему не нужно.

Ему и так все очень нравилось.

* * *

Фотографии Макс и Билли появились на обложках всех таблоидов рядом с огромными заголовками «Убийство в вегасском отеле». В очередной раз Билли подтвердил свою репутацию настоящего супергероя. Еще бы, ведь он был ранен, когда защищал от бандитов свою юную подружку. Правда, его пресс-секретарь Бемби в тот же день заявила, что Макс не является «подружкой» звезды, но это никого не обмануло — ведь снимки, запечатлевшие их страстный поцелуй, тоже стали достоянием широкой публики. Кроме того, если верить всем этим пресс-службам, Макс окажется не Макс, Билли — не Билли, бандиты — не бандиты…

Кому это надо?

Сразу после инцидента Билли в срочном порядке доставили в вегасскую больницу. Через считаные часы в Вегас прилетел для консультации лучший пластический хирург из клиники в Беверли-Хиллз. Порез на лице Билли оказался неглубоким, так что уже через пару недель он снова обрел свою безупречную внешность. Увы, его многочисленные советники — адвокаты, пресс-секретари и пиарщики со студии — настоятельно рекомендовали ему держаться в рамках и ни в коем случае не встречаться с Макс до тех пор, пока не будет окончательно расторгнут брак с Винус.

И Билли пришлось с ними согласиться. Как ни суди, он разводился с крупной знаменитостью, и его команда не хотела, чтобы Билли произвел впечатление безответственного бабника, которому не терпится вырваться на свободу. По мнению пресс-службы, тот факт, что он начал встречаться с восемнадцатилетней девчонкой, все еще формально состоя в браке с Винус, мог существенно подпортить его имидж. «Публике это может не понравиться, — заявили ему на студии. — Не стоит рисковать столь блестящей карьерой, парень».

Билли позвонил Макс, сказал, что они не смогут видеться, по крайней мере, несколько недель, и объяснил почему. Она, впрочем, не особенно расстроилась — происходило так много всего, и Макс не хотелось, чтобы ее что-то отвлекало. Наконец-то она стала взрослой, самостоятельной, восемнадцатилетней… Правда, Лаки сочла необходимым отменить вечеринку в честь ее дня рождения, но Макс это не огорчило, тем более что мать предложила ей компенсировать потерю семейным путешествием на юг Франции.

Лаки вообще оказалась не такой занудой, какой Макс до сих пор ее считала. Она совсем не ругала ее за Билли — только пожала плечами и сказала, мол, сердцу не прикажешь, и человек не волен выбирать, кто ему нравится. Правда, Лаки тут же добавила, что Билли, возможно, не самый лучший вариант, но Макс продолжала о нем думать.

И о Тузе тоже.

Прежде чем уехать, он оставил ей подарок — достаточно дорогой по его средствам, и короткую, грустную записку-поздравление. Макс знала, что Туз наверняка видел в газетах ее и Билли фотографии и с ужасом гадала, что он мог о ней подумать.

Туз всегда был ее опорой, ее надежным тылом, а она его подвела. Но, как сказала Лаки, сердцу не прикажешь…

Увы, это было так.

* * *

Бобби и Денвер вернулись в Лос-Анджелес и поселились в новом доме, который он приобрел для них на Голливудских холмах. «Только никаких дворцов, — предупреждала Денвер. — Мне нужен нормальный дом в нормальном районе».

«Нормальный» дом оказался одноэтажным особнячком на три спальни с отличным видом на город, средних размеров садом и скромным бассейном, имитирующим естественный водоем. Эми Уайнхаус чувствовала себя здесь как в собачьем раю.

В конце концов Денвер все же познакомила Бобби со своими родными. Она боялась этой встречи, но все прошло совершенно нормально. К ее огромному изумлению, Бобби всем очень понравился, а мать даже сказала: «Не понимаю, почему бы Денвер в него не влюбиться? Отличный парень этот Бобби Сантанджело».

Да, Бобби был отличным парнем, и Денвер чувствовала себя совершенно счастливой, живя с ним в новом доме. На новом месте в Отделе по борьбе с наркотиками тоже все складывалось нормально. Работать с Леоном было интересно и легко, а вскоре подвернулось и первое крупное дело. Молодой детектив давно собирал материалы на колумбийского кокаинового барона Пабло Диего. Информаторы Леона в конце концов вывели его на доверенных лиц дона Диего в Калифорнии. Одним из них оказался сын барона Алехандро, возглавлявший целую сеть розничных торговцев. Доказательства были уже собраны, скоро должны были последовать аресты.

Денвер совершенно точно знала, что одним из мелких пушеров, которых собирался арестовать их отдел, был Фрэнки Романо, однако профессиональная этика не позволяла ей предупредить об этом Бобби. Правда, Фрэнки уже не был его близким другом, однако чувство лояльности по отношению к приятелю могло подвигнуть его на необдуманные поступки. Как минимум Бобби мог настоять, чтобы Фрэнки уехал из города, а этого ни в коем случае нельзя было допустить.

Вот почему Денвер молчала, хотя это было нелегко — ведь она так любила Бобби! Она даже побывала на нескольких праздниках семейства Сантанджело и ухитрилась подружиться с Лаки, которая при ближайшем рассмотрении оказалась вовсе не такой грозной, как Денвер раньше думала. Ей понравился и Ленни — умный, язвительный, бесконечно преданный своей жене, и даже с Макс у нее установились почти нормальные отношения, которые с каждой встречей становились все более дружескими и теплыми.

Будущее казалось Денвер безоблачным и прекрасным. Главное, чтобы Бобби был рядом.

* * *

Бобби тоже был доволен тем, как развиваются их отношения с Денвер. Сначала ему удалось убедить ее поселиться вместе в новом доме, а теперь он всерьез подумывал о следующем шаге. Денвер казалась ему лучшей на свете — красивой, умной, сексуальной, к тому же они были настоящими близкими друзьями. Чего же еще ему нужно?

Бобби был почти готов сделать ей предложение, но его останавливала боязнь оказаться отвергнутым. Он хорошо помнил, с каким трудом ему удалось уговорить Денвер начать жить вместе, и не сомневался, что сто́ит только ему заикнуться о браке, как она обратится в паническое бегство.

А может быть, и нет.

Наверняка он не знал и потому продолжал колебаться.

Бобби нужна была помощь, поэтому он тайно встретился с лучшей подругой Денвер Кэролайн, которая была счастливым членом счастливого однополого союза, и спросил у нее, как лучше поступить. Кэролайн была категорична. «Не торопи ее ни в коем случае. Когда вы оба будете готовы к браку, вы сами это поймете, и все дальнейшее произойдет само собой».

Этим Бобби и пришлось удовлетвориться. Совету он последовал, но, не удержавшись, побывал у Тиффани и приобрел там обручальное кольцо с бриллиантом в семь с половиной каратов. Денвер, несомненно, сочла бы его чересчур роскошным, но Бобби твердо решил, что будет ее всячески баловать.

Кольцо он спрятал и стал терпеливо ждать, пока Денвер дозреет хотя бы до помолвки.

* * *

Лаки Сантанджело и Ленни Голден. Пылкие любовники, близкие друзья, родственные души.