— Ты сама знаешь, что говоришь ерунду. Твоя мать тебя достала! Все, кончено, перевози ко мне свои вещи, и привет! И хватит уже мешать этот сахар, у меня от тебя в ушах звенит!

— Вот, вот, — усмехнулась Лика, — а через неделю ты меня вообще возненавидишь.

— Брось, притремся.

— Квартиру надо покупать.

— Ну ладно, квартиру так квартиру, а пока-то можешь пожить? И бросай ты этот институт к чертям собачьим, с твоими руками ты нигде не пропадешь!

— А как же вышка?

— Чего? — не поняла я.

— Надо же получить вышку!

— А… Получишь, получишь, — я рассмеялась, — вот уж действительно, сократили-то как в тему! Высшее образование и правда похоже на вышку: прыг, прыг, допрыгались! На фига оно тебе, а? Лика, ты ведь умная девочка, ты вот на меня погляди, где у меня диплом о том, что я учитель? Правильно, в сортире висит.

— Что-то не видела там ничего похожего, — пошутила сестра.

— Смыло. — Я снова расхохоталась. Определенно, день начинался удачно. Мы обе не делали вид, что ничего особенного не произошло, а на самом деле радовались жизни. Подумаешь, несчастная любовь, подумаешь, ненужная вышка, подумаешь, лживый мальчик по имени Олег, организовавший подставу на пару тысяч «зеленых». Плевать на все это молодым и красивым леди.


Я направлялась к Уклюйко, прокручивая в голове предстоящую беседу. Мне оставалось только надеяться, что он согласится дать мне отсрочку, пока я не найду нужную сумму. Брать взаймы у сестры мне было неловко, все-таки она и так достаточно со мной возилась, и потом, ей на самом деле нужно было покупать квартиру.

Дверь мне открыла Аллочка, и у меня из головы моментально выветрились все вежливые фразы, которые я придумала по пути. В прошлые наши встречи с продюсером я успела привыкнуть к тишине в его квартире и решила было, что он уже развелся с женой. И даже разъехался. Словом, явление госпожи Уклюйко было для меня полной неожиданностью. Да и для нее, судя по выражению ее лица, тоже.

— Что ж, проходите, — с язвительной ухмылочкой разрешила она.

— Эдуард дома? — спросила я скорбно, проклиная себя за то, что не позвонила предварительно. Но я боялась, что продюсер начнет разговор про деньги прямо по телефону и мне ничего не удастся ему объяснить.

— Проходите, проходите, — неожиданно ласково настаивала Алла, — вон там тапочки…

— Спасибо. Я к вашему мужу.

Она молча подтолкнула меня на кухню.

— Присаживайтесь. — В голосе этой мегеры слышались медовые нотки. Я запаниковала окончательно. Эта ласковость не предвещала ничего хорошего.

— Мой муж доверил мне все переговоры по поводу квартиры.

Вот уж никогда не поверю! Я решительно встала со стула, намереваясь уйти.

— Сядьте! — рявкнула Алла, мгновенно превращаясь в прежнюю стерву. — Эдик вам звонил вчера, не так ли?

Ага, значит, это она стояла рядом и подсказывала супругу, что говорить. Выходит, госпожа Уклюйко еще имеет какое-то влияние на муженька. От этой мысли мне стало совсем нехорошо.

— Ну звонил, — неохотно ответила я, — меня не было дома, я не могла с ним поговорить.

— А может быть, вы и задаток отдать не можете? — ехидно спросила Алла.

— Могу! Почему это не могу? Завтра же встречусь с покупателем и отдам.

— Эдик передумал разменивать квартиру. Будьте любезны вернуть деньги, я готова проехать с вами, — поднялась она со стула и смотрела на меня выжидательно.

— Я вам не верю, — отчаянно произнесла я, — ваш супруг так хотел разменять жилплощадь, он не мог передумать.

— Мог! И передумал! Так что отдайте наши деньги.

— Я имела дело с Эдуардом, и расписку подписывал он. Там нет вашей подписи, только его и моя, так что вы тут ни при чем!

Лучший способ борьбы — это нападение, поэтому мне ничего не оставалось, как нападать. Алла откуда-то прознала, что денег у меня нет, и именно сейчас возжелала получить их обратно. Если учесть, что она не хотела размена квартиры, то можно предположить…

— Так это вы меня подставили?!

— О чем это вы? — недоуменно вскинула брови Уклюйко.

Я лихорадочно соображала. Нет, что-то не сходится. При чем здесь Алла? Задаток же я отдала Эльмире. И этот мужик, который собирался купить у нее квартиру… откуда бы взяла его жена продюсера. Нет-нет, слишком запутанно. Моя бедная голова готова была треснуть от напряжения.

— Не заговаривайте мне зубы, — тем временем взяла быка за рога Аллочка, — вы могли обманывать Эдика, но со мной это не пройдет. Поехали!

— Куда? — беспомощно спросила я.

— За деньгами.

— Но у меня их нет…

— Я так и знала! — Она торжествующе улыбнулась. — Я говорила мужу, что ты просто водишь его за нос. Не напрасно же так долго ты не отдавала задаток покупателю.

— Откуда вы знаете? Просто я не могла его поймать, он занятой человек, как и ваш супруг, кстати. И потом, вы зря переживаете, ведь есть расписка, я же просто обязана вернуть вам деньги! Так что нечего волноваться, завтра я все привезу.

— Сегодня!

— Послушайте, я вам сейчас все объясню, — пролепетала я, пасуя перед ее напором, — дело в том, что я думала… Тот мужчина собирался купить квартиру, но пропал, и я была вынуждена отдать ваши деньги. В качестве задатка.

— Не лгите! Я разговаривала с покупателем, вы ничего ему не отдавали.

— Да не вашему покупателю, а другому!

Алла снова села и посмотрела на меня в упор, угрожающе сузив зрачки:

— Я сразу поняла, что вы та еще штучка! Мой муж сегодня же пойдет в милицию!

— Ради бога, — устало вздохнула я.

— Хотя нет, такую, как вы, милицией не напугаешь, — она задумчиво потерла переносицу, — мы вас на счетчик поставим, вам ведь известно, что это такое? Вы должны понимать, что в ваших же интересах вернуть долг.

— Какой долг?! Я завтра же принесу вам эту пару тысяч.

— Не пару, милочка, не пару! — Аллочка злорадно расхохоталась. — Вы нам должны за моральный ущерб! По-вашему, мой муж обязан был сидеть и ждать, пока вы его облапошите? Он ведь давно мог разменять квартиру, если бы не вы! Знаете, сколько стоит его время?

— Сколько? — пискнула я сдавленным голосом.

— Десять тысяч долларов, и это еще по-божески. Другие бы на нашем месте оставили вас без штанов.

— Собственно, почему я вам должна платить? — спохватилась я, стараясь сохранить достойный вид.

Уклюйко, что-то прикидывая в уме, взглянула на меня с сожалением:

— Имейте в виду, у меня большие связи. В том числе и среди криминальных структур.

От ее казенных выражений у меня голова пошла кругом.

— Что вы хотите сказать?

— Я хочу сказать, что вы зря тогда не согласились на мое предложение. Все было бы иначе, а теперь… Теперь я вас просто в порошок сотру, не верите? Зря! И не пытайтесь спрятаться, с этой минуты с вас глаз не спустят, ясно?

Она помахала перед моим лицом наманикюренным пальчиком. Ее угрозы, конечно, были смешны, но мне отчего-то сделалось страшно. Алла производила впечатление упертой женщины, и если уж она втемяшила себе в голову получить с меня десять штук, то обязательно пойдет до конца. Или хотя бы помучает меня, я знала, что это доставит ей удовольствие.

Я вышла из квартиры Уклюйко пошатываясь и увидела Эдуарда.

— Здравствуйте, Марина, — строго сказал он, разглядывая меня.

— Здравствуйте, — ответила я и… побежала.

Мне совершенно не хотелось выслушивать еще и его угрозы. И я плевала на то, что выгляжу со стороны просто нелепо.


Я шла по городу — раскаленному, душному, запыленному городу — и ничего вокруг не видела, кроме яркого пятна солнца. В горле у меня пересохло, и я автоматически свернула к ларьку. Краем глаза я уловила какое-то движение рядом — мужчина, смутно знакомый, сделал шаг по направлению к следующей палатке. И сделал вид, что очень заинтересован ассортиментом. Именно сделал вид! У меня не мания преследования, я видела своими глазами, что этот тип просто топчется у ларька, дожидаясь, пока я продолжу свой путь. Внезапно я вспомнила, где его видела — он только что ехал со мной в троллейбусе. Ох, если бы не угрозы Аллочки, я бы даже внимания не обратила на этого мужика. Подумаешь, стриженый затылок, набыченный взгляд — такие сейчас толпами ходят по Москве. Но сейчас я испугалась и, быстренько сопоставив все, почла за лучшее скрыться от преследователя как можно быстрее. Стараясь соображать спокойно и унять предательскую дрожь в коленях, я прошла к метро. Но, выстояв очередь к турникету, я резко развернулась и, не обращая внимания на тычки пассажиров, понеслась назад, на улицу. Не оборачиваясь, я бежала к остановке и заскочила в первый подъехавший трамвай, который привез меня к Белорусскому вокзалу. «Конечная», — безучастно сообщил динамик, и мне пришлось выйти. Никого подозрительного поблизости я не заметила и, довольная собой, пошла к метро. Войдя во двор своего дома, где благодатная листва деревьев скрыла меня от палящего солнца, я чуть было не упала на ровном месте. Сердце заколотилось бешено, и в горле тотчас пересохло. Я увидела их — коротко стриженного мужчину и его «близнеца» с такой же прической, бычьей шеей и в таком же спортивном костюме. Теперь пришла уверенность, что это по мою душу. Ну и что? Они ничего не сделают мне, инструкции Аллы вряд ли предусматривают физическое воздействие. Я хотела смело пройти мимо, открыть дверь в подъезд и очутиться дома. Но ноги отказались повиноваться.


Я очнулась в каком-то чужом переулке. Страх был быстрее меня, действовал первым. Я огляделась, судорожно перевела дух. Может быть, я ошиблась? Ну не могла же Аллочка так быстро это организовать! Бред! И что дальше? Всю жизнь от них бегать? Может быть, это и не они вовсе были, сидели мужики на скамейке, ждали собутыльника или просто покурить решили. А я всполошилась, как будто виноватая.

Но сколько я себя ни убеждала, как ни уговаривала мысленно, тело отказывалось повиноваться разумным доводам. Сдвинуться с места в направлении дома я была не в состоянии. А Лика, как же Лика? Я оставила ей запасной ключ, так что эти отморозки вполне могут принять ее за полноценную хозяйку. Увидят бабу у нужной двери, и привет! А что — привет? Ведь Аллочке нужны деньги, а не трупы, так? Я могу спокойно вернуться домой и заняться своими делами. Ага, под конвоем этих мерзких рож! Меня передергивало от этой мысли. Что же делать? И главное — надо Лику предупредить, вдруг Уклюйко приказала своим «друзьям» припугнуть должницу? Я снова вздрогнула, чувствуя, что недалека от истерики. Телефон, какая же я дура, конечно, телефон!

Набрав номер, я вспомнила, что Лика сейчас сдает экзамен, но упорно дожидалась ответа. Странно, но телефон она не отключила.

— Извини, — быстро сказала я, когда она наконец откликнулась, — ты как? Экзамен сдала?

— Я не ходила, — огорошила меня Лика.

— Э…

— И это все, что ты можешь сказать? — хихикнула сестра. — Я сейчас дома, собираю вещи. Поживу пока в гостинице. Не спорь, у тебя здорово, но я думаю, твой Егор не обрадуется, увидев меня. Я сказала, не спорь. Кстати, я дала объявление в газету. Если что, поедешь со мной квартиру смотреть? Заодно я тебе денег дам.

— Поеду, — согласилась я быстро и, игнорируя ее предложение насчет денег, сказала: — Вообще-то я сама хотела тебя попросить, чтобы ты сегодня не приходила.

— Что, Егор уже приехал? — обрадовалась за меня Лика.

— Ничего подобного. Просто меня караулят у подъезда.

— Кто?! У тебя все нормально?

— Нет, все отвратительно! — Я вдруг ощутила, что от злости и бессилия у меня ком стал в горле.

— Лика, меня поставили на счетчик, так что твои деньги мне не помогут. Я должна вернуть десять штук.

— Кому?!

— Неважно. Меня уже пасут, так что рядом со мной сейчас опасно…

— Иди в милицию. Это же просто бред какой-то.

— Бред, — согласилась я, — но я боюсь.

— Ты где сейчас? Поехали со мной в гостиницу. Поехали, правда!

— Не-а, — мне в голову неожиданно пришла идея, — я уезжаю из города.

— Куда?! — опешила Лика.

— На юг. Ну пока.

Лика мне что-то кричала в трубку, но я отключилась. Великолепно, как мне раньше в голову не пришло? Смена обстановки — вот что мне сейчас необходимо, я бы даже сказала, крайне необходимо.


Билетов, конечно, не было. Отстояв огромную очередь, я отошла с пустыми руками к расписанию.

Да, вот он, вечерний поезд до Туапсе, оттуда рукой подать до деревушки, где мы с Горькой в прошлом году провели десять замечательных дней и ночей. Матвей Степанович — старинный друг отца Егора — с радостью принял нас в своем доме. Думаю, я ему понравилась, несмотря на то что была, по выражению старика, «настоящая москалька». Матвей Степанович проводил дома мало времени, но, когда мы собирались за одним столом, беседовать с ним было интересно. Особенно мне нравились его рассказы о детстве Егора — отец Горьки умер рано, и Матвей Степанович заменил мальчику родителя. Одно время они с матерью Егора даже хотели пожениться, но что-то там не заладилось. Вообще-то получилась довольно странная история с тем отпуском. Знакомить меня с матерью Егор не спешил, повез мимо своего родного Краснодара прямиком к Степанычу, и тот даже ничуть не удивился нашему визиту, хотя предупрежден не был.