Татьяна Осипцова - Больше, чем любовь

– Ну что ж, мне мои апартаменты понравились, только ты, Борька, жмот.

– Это еще почему? – вскинул глаза Пахомов.

– Не мог для меня отдельную комнату отдыха сделать? Чтобы я имел возможность спокойно оттянуться после трудов праведных…

– Обойдешься. Да и разве я помешаю твоим развлечениям? Ты уж моим – точно нет! Мне для друга ничего не жалко, заходи без стука.

– Что-то я тебя в последнее время за такими делами и не заставал. Все вопросы стараешься в кабаках решать, в бане на Таллинской месяца три не был. Неужто верность Наташке хранишь?

– Ну, не совсем… С Ленкой пришлось пару раз – тебя, между прочим, замещал. Она так старается, обижать не хотелось. Да и наша новая секретарша – ничего у девочки фигурка, рекомендую.

– А ты уже?

Боря хмыкнул и самодовольно погладил усы.

– А за что ей надбавка к зарплате в конвертике?

Андрей кивнул понимающе и раздумчиво почесал затылок:

– Может, и мне, прямо сейчас… так сказать, в честь вступления в должность?

– Нет проблем, – Пахомов нажал кнопку селектора: – Юлечка, зайди ко мне.

Тут же в дверях появилась длинноногая черноволосая красотка лет восемнадцати.

– Советую тебе поближе познакомиться с Андреем Андреевичем, он теперь тоже твой начальник, – подмигнул ей Пахомов, – а я пока на объект съезжу.

Когда через полтора часа он возвратился в офис, Юлечка как ни в чем не бывало сидела на своем секретарском месте. Боря заглянул к Андрею:

– Пошли ко мне.

Пахомов занял свое место, подождал, пока Свиридов расположится напротив, поинтересовался:

– Ну как?

– На уровне девочка. А ты с ней часто?

– Да нет, разок всего, чтобы знала, кто в доме хозяин. Мне теперь силы надо беречь… В субботу с Наташкой в Чухляндию едем, а она у меня стала девушкой темпераментной, все соки выжмет. А тебе что, одной Людки не хватает?

– Ну, она мне пока не жена… Хотя, наверное, скоро распишемся. А это, – кивнул он в сторону приемной, – так, из привычки к кобеляжу. Да, я ж тебе еще не говорил: вчера письмо из Винницы получил. Моя-то, католичка хренова, сама развода потребовала! Нашла себе хохла под стать, и даже сына мне отдает. Видно, ее будущему мужу москаленок не нужен. Так что скоро я стану полноценным отцом и мужем, тогда прости-прощай все мои загулы!

– Может, вместе две свадьбы сыграем? Примерно через полгодика. Как раз сеть обменников развернем. И еще есть одна идейка: что ты думаешь по поводу ваучеров?

– Что тут думать – очередной обман населения! Кстати, вчера я один так называемый инвестиционный фонд посетил. Ну, аферисты! Сняли на Сенной площади квартиру-развалюху, даже косметического ремонта не сделали, но готовы обменивать ваучеры на свои бумажки, которые акциями называют. И, что характерно, народу там – не протолкнуться! Представляешь, сколько у нас придурков, готовых задарма отдать свою часть национального достояния?

– А мы будем покупать ваучеры у населения за живые деньги.

– И на фига? Прости, не врубаюсь, куда ты бабки собрался вбухивать?

– За ваучеры можно будет покупать акции предприятий. Я подумываю о стройиндустрии: цемент, деревообработка, кирпичное производство. Мы находим АО, обещаем директору, допустим, пять процентов акций, еще пятьдесят один процент покупаем на ваучеры, становимся владельцами предприятия.

– А если директор мудак и прибыли от него не дождешься?

– Этого уберем, наймем другого! Мы же будем хозяевами!

– Вроде складно излагаешь…

– Если не все гладко пойдет, что немудрено, при нашем-то беззаконии – будем решать проблемы по мере их возникновения.

Андрей прикурил задумчиво, затем изрек:

– Так это же бабок немерено потребуется, а нам еще с инвесторами рассчитываться.

– Они свое получат. Через месяц квартиры сдавать начнем, долю от валютных операций они уже имеют, туризм начал доходы приносить. Это будет отдельное, новое дело. Хочешь – вписывайся, а нет – так я один.

– Дай хоть подумать, пока курю.

– Думай, только заранее предупреждаю, – хитро улыбнулся Борис, – если вписываешься в тему, все твои проценты с прибыли – в дело, на жизнь будешь брать пару тысяч баксов, как зарплату.

– Три!

– Ну ладно, две с половиной. Я столько же. Согласен?

– А куда я денусь, с подводной лодки? – трагическим тоном вопросил Андрей.

Борис достал из шкафа бутылку коньяка и две рюмки.

– Ну, Андрюха, чтобы все у нас получилось!

Выпив, Свиридов предложил:

– Может, в валюте занять? Под проценты дадут. Сколько надо?

– Пока не знаю, но чем больше, тем лучше, года на полтора-два.

– За такой срок, знаешь, какие проценты набегут? Может, лучше свой инвестиционный фонд открыть и получить ваучеры даром?

– Если по-честному, то придется людям дивиденды платить, а это значит, что нам останется бульон от яиц. А не по-честному я не хочу, боюсь, остатки совести замучат. Да и жить, постоянно ожидая расправы обманутого населения…

– А этим ИФам ваучеры зачем? За тем же, что и нам?

– Ты что, не просек схему? Они получат нашу промышленность даром, а потом продадут предприятия, целиком или по частям. Коль они таким образом действуют, вряд ли станут заниматься производством, им лишь бы денег побыстрее срубить. Фонды исчезнут, а их владельцы растворятся на необъятных просторах Родины, а может, и дальнего зарубежья. Попомни мое слово, так все и будет! А этих идиотов, я имею в виду народ, отдающий не пойми за что свои ваучеры – ей богу, жалко. Вот ведь дурацкая советская психология – верить любому печатному слову! В Польше с ваучерами уже обожглись, слышал? Так что давай по-честному, за деньги. Не совсем же еще мы совесть пропили?

– Что ж, ты шеф – тебе виднее. В любом случае я с тобой. Сейчас с Юлией Федоровной поговорю, что там у нас по прибыли, потом личные ресурсы прикину, обзвоню тех, у кого можно деньжат занять.

– А мне надо с Валерой поговорить. Пусть еще ребят нанимает, новые обменники некому охранять.

Пахомов нажал кнопку селектора.

– Юля, Новоселова найди, пусть зайдет.

Лежа в ванне, Наташа мечтала о предстоящей поездке. Она еще ни разу не выезжала из страны, поэтому немного волновалась. Интересно, почему Боря решил заехать за ней в три часа ночи? Сказал, чтобы пересечь границу к шести утра. Мог бы и с вечера приехать. Ведь ни разу не оставался у нее ночевать, и к себе не приглашал, говорил, что там ремонт. За полгода они всего несколько раз переночевали вместе на даче. Это было в те выходные, когда Димка оставался с Соловьевым.

Ребенок вроде бы смирился с разводом. На следующей неделе суд и Наташа официально станет свободной женщиной.

Пахомов о разводе не спрашивал, а сама она не рассказывала. Впрочем, она уже поняла, что Боря, как всегда, оказался прав. Как бы еще они жили вместе при такой занятости? Да и Димка к нему все больше привязывается, и возможно, когда они поженятся, это не станет для мальчика ударом. Безусловно, лучше, когда отчим давний друг ребенка.

– Меня вполне устраивает и нынешнее положение вещей, – рассказывала недавно Наташа Людке. – Мы видимся не реже, чем раз в неделю и, если не удается провести вместе выходные, на неделе Боря делает «кавалерийский налет» – это он так называет. Знаешь, что во вторник устроил? Собирался прямо среди бела дня, на работе… Еле уговорила его дотерпеть до квартиры – и то дальше кухни не прошел, чашку разбил, юбку измарал, даже не дал ничего со стола убрать. Прямо бешеный! А как завел новую игрушку, «моторолу» – так звонит теперь с любого места в черте города, хоть из машины. Нарочно откровенные разговорчики заводит. Признаюсь, мне эти игры тоже нравятся… Может, такая жизнь действительно приятнее семейной? Я уже привыкла жить одна, ни от кого не зависеть, ни за кем не ухаживать…Что хочу, то и ворочу!

Людка одобрительно кивала, мол, правильно, торопиться ни к чему.

Почти всю дорогу до границы Наташа проспала.

Оказавшись на финской территории, Борис проехал по трассе километров десять, свернул на лесную дорогу и вскоре остановился.

– Ты что? – спросила Наташа, взглянула на друга, и все поняла.

Он уже расстегивал ремень и, посмеиваясь, подмигнул:

– Ты ведь еще не занималась сексом за границей, да еще в машине?

– Я вообще в машине никогда…

– Это большое упущение, и мы его срочно исправим! До вечера далеко, и до Хельсинки еще двести пятьдесят верст пилить. Это ты гулять будешь, а у меня там дела. Ну что ты, как маленькая, ей-богу, ну давай, по-быстренькому… – говоря, он откидывал оба сиденья.

– Мы почти на трассе, и светло…

– Плевать, что светло, а увидят – пусть завидуют.

– А это не будет нарушением какого-нибудь финского закона? – поинтересовалась Наташа, стягивая свитер.

– Таблички о частной собственности я не заметил, а трахаться в лесу, тем более в своей машине, даже у нас не запрещается. Ты что-нибудь слышала о таком законе?.. – весело прищурился он. – Ну, иди ко мне…

Видимо, опасность быть застигнутыми придала особый вкус их ласкам, торопливыми и жадными.

– Понравился секс за границей? – спросил Боря, открывая дверцу и натягивая брюки.

– Хорошо, – с удовольствием потянулась Наташа, и добавила: – но маловато.

– Что?..

– Маловато будет! – со смехом повторила она.

– Научил на свою голову, – буркнул Боря, отходя к обочине. – Одевайся, кина больше не будет.

Наташа быстро оделась и тоже сбегала в кустики.

Усаживаясь за руль, он пригладил усы и усмехнулся:

– А впереди еще ночь… Хо, чувствую, придется мне потрудиться…

Через три часа они сняли номер в небольшом мотеле под Хельсинки. Наскоро умывшись и оставив там вещи, поехали в город. Боря высадил Наташу у крупного супермаркета, вручил три тысячи марок и показал кафетерий, где они встретятся через четыре часа.

– Куда мне такая куча денег? – удивилась она.

– Это не так уж много, купи, что захочешь.

Наташа бродила по универмагу, как по музею. Светло, чисто, просторно. Товаров – тьма! Она взяла большую тележку, но наполнять ее не спешила. Да, поняла она, слишком большой выбор – тоже проблема. Глаза просто разбегались… Она приобрела симпатичный чайный сервиз и купила на распродаже три толстенных свитера: Боре, Димке и себе. Там же нашла два шерстяных кардигана – Людке и маме. Сыну выбрала роликовую доску.

В отделе нижнего белья не нашлось ничего, похожего на то, что привозил ей Боря. Все было очень простенькое, но она все же выбрала короткую красную комбинацию и шортики к ней.

Когда расплачивалась на кассе, товаров в ее корзине оказалось чуть больше, чем на тысячу. Упаковывая покупки в два больших пакета, кассирша спросила ее о чем-то, Наташа, конечно, не поняла, но кивнула на всякий случай. Тогда продавщица заклеила пакеты липкой лентой с надписями на финском, и вручила большой чек, протараторив целую тираду на своем птичьем языке.

Когда спустилась в кафетерий, до назначенного Борей времени оставалось еще полчаса. Заказав кофе, Наталья принялась рассматривать каталог, прихваченный в магазине. Финская одежда, кроме трикотажа, ей не нравилась: все слишком рационально, просто и серо, ничего нарядного.

Пахомов, всегда отличавшийся пунктуальностью, появился вовремя.

– Слава богу, догадалась такс-фри оформить, хоть я и не предупредил. Вернут на границе 10 процентов стоимости.

– Как это? – разинула рот Наташа.

– Ты вывозишь товар из страны, и поэтому не должна платить налог на добавленную стоимость.

– Никакого налога я не платила…

– Вот именно – ты ведь не гражданка Финляндии. Это своего рода прогрессивный налог с состоятельных людей, ведь чем богаче человек, тем больше денег он тратит. Торговцы эти десять-пятнадцать процентов перечисляют в бюджет. А поскольку ты гражданка другой страны, то финскому бюджету ничего не должна, ты для них не налогоплательщик…

– Ничего себе… – протянула она, переваривая информацию. – Вообще-то это справедливо.

– Конечно. И такой порядок существует во всех цивилизованных странах. Только ты чек сохрани и, пока границу не проедем, пакеты не вскрывай.

– Жаль, я бельишка прикупила, показать хотела, – расстроилась она.

– Еще купим. Поедем теперь в фирменный магазин, там вещи поприличней.

Действительно, следующий магазин оказался шикарным. Никаких стеллажей, тележек и самообслуживания. Боря заставил ее перемерять кучу белья, пока не выбрал медового цвета гарнитур.

– Идеально подходит к твоим волосам и глазам, моя радость.

Еще они купили вечернее платье с разрезом во всю спину и сумочку с туфельками к нему. По другим отделам даже не прошлись.

– Все равно валюты мало, а нам еще в один магазинчик надо. Только сначала поедим, а то я голодный, как волк.

Они пообедали в небольшом кафе. После, садясь в машину, Наташа поинтересовалась, куда они едут.