Ольга Обская - Босс-обманщик, или Кто кого? (СИ)

— Ну, после такой рекламы я просто обязан снять пробу, — Волконский развернул фиолетовую обёртку и отправил конфету в рот. — А Наташа — молодец, ходячая энциклопедия.

— Угу, начитанная, — с гордостью за подругу кивнула Катя.

И вот тут Антон вдруг вспомнил, что, вообще-то, обещал Красильникову разузнать про Наталью — что она любит и как к ней лучше подкатить. Ну, про трюфели ему информация неожиданно сама в руки упала. Но было подозрение, что этого мало. Одними трюфелями эту начитанную красотку-блондинку Иван не возьмёт. Поговорить, что ли, с Катей без обиняков?

— Кать, как тебе наш сисадмин?

Катерина удивлённо хлопнула глазами на неожиданную смену темы.

— Ваня? Классный парень.

— Вот и мне он показался ничего. Только жалко его, засохнет ведь скоро.

— В смысле? Ты про его чувства к Наташе?

— Угу. Может, знаешь, как ему помочь?

Разговор прервал звонок мобильного. Антон глянул на экран — опять с работы.

— Приятель звонит. Я сейчас.

Он вышел в прихожую. В прошлый раз Волконский мог позволить себе говорить свободно. Знал, что Катя примет разговор за спектакль для бабушки. Но теперь следил за каждым словом, чтобы не спалиться. Только нейтральные «да», «нет», «возможно» и «приеду — убью».

Катерина воспользовалась паузой, пока Антон разговаривает с приятелем, чтобы обдумать, что ответить на его расспросы по поводу Наташи. Не рассказывать же про её систему классификации мужчин. Катя симпатизировала Ване Красильникову и даже считала, что у них с Натахой могло бы что-то получиться. Но подруга ни единого шанса тому не даёт. Что тут поделаешь?

Антон вернулся за стол через пару минут и продолжил тему:

— Ну, так что? Почему она его футболит? Что не так?

Что не так? Один малюсенький нюанс: Иван — не пингвин.

— Понимаешь, Антон. Наташа настроена только на серьёзные отношения.

— Ну, Красильников же вроде как серьёзный парень. Разве нет?

— В общем, да. Но это его увлечение компьютерными играми… И потом, вот как, например, он к детям относится? Наташе непременно нужно, чтобы мужчина детей любил.

— Насчёт детей я, к сожалению, не в курсе, — Антон потёр затылок, — но, мне кажется, надо хотя бы шанс ему дать. Я вот что подумал. Вдвоём с Иваном Наташа отказывается в кино идти, а что если нам организовать поход вчетвером?

Довольная улыбка на лице Волконского выдавала его с головой. Знала Катя эти походы якобы вчетвером. Известная уловка парней. Но что не сделаешь ради счастья любимой подруги? Вдруг Натаха таки разглядит в Иване пингвина.

— Хорошо. Попробую Наташу сагитировать, — Катерина захватила пустые чашки и направилась к мойке. — А что хоть за фильм?

— «Тёмные отражения». Триллер, — Волконский поднялся из-за стола и хвостиком проследовал за Катей.

— Триллер? Со стрельбой? — она пустила воду.

— Нет. Неизвестная болезнь убивает 98 процентов детей, а выживших сгоняют в специальные лагеря, — Антон пристроился за её спиной. Она чувствовала, как его дыхание шевелит волоски на затылке.

— Иногда поражаюсь мужским интеллектуальным способностям. Другой фильм выбрать не могли? Мелодраму там, какую-нибудь, к примеру?

— Мелодраму? — его дыхание продолжало щекотать шею. Голос звучал тихо низко опасно. — Про любовь?

— Да.

Она почувствовала, как его руки забирают из её рук недомытую чашку и возвращают в мойку. А в следующую секунду она оказалась развёрнутой к нему лицом. И отступать некуда — сзади тумба, а тут его горящий взгляд. Тягучее удовольствие предвкушения пружиной сжалось внутри, лишая воли к побегу. Раньше надо было бежать. Катя ведь ощущала, что Антон на взводе. Ни разу не послала стоп-сигнал.

Его руки зарылись в волосы, губы нашли губы. Он был так жаден. И она хмелела от этой его жадности.

— Какая же ты сладкая, Катя, — сбивающийся мучительный полушёпот-полустон, — ммм… какая же ты сладкая.

Люся, конечно, не утерпела — поехала к Радославе. Та так загадочно намекала на что-то интересненькое, добытое в Новогусевке, что от любопытства ладони чесались. А тут как раз Дима позвонил, что никакого плова не нужно — он срочно уезжает в командировку на пару дней. Ну, а раз вечер свободен, то сам бог велел наведаться к подруге.

Люся заскочила в кулинарию — купила шарлотку к чаю. Оттуда прямиком на остановку маршрутки. Без Димы всегда ездила на общественном транспорте, хотя могла бы спокойно позволить себе такси при таком-то женихе. Но привычка — вторая натура.

Место возле окна оказалось свободным. Она устроилась удобно и как-то сразу отключилась от внешнего мира. В голове всплыл разговор с Димой, с которого всё и началось. Неделю назад он рассказал, что приезжает давний университетский друг — Антон Волконский, и они собираются вместе провести время — рыбалка там и всё такое. Но потом события стали разворачиваться странно. Рыбалка была отменена, и про друга Дима стал помалкивать. Зато Радослава рассказала по телефону, что в офисе появился новый работник — подсобный Раздобудько, Антон Волконский. Люся и Рада сложили два плюс два, и у них вышло, что мужчины темнят и затеяли что-то подозрительное.

Люся устроила жениху допрос с пристрастием. Шантажировала его тем, что всё равно всё выведает. И тот, взяв слово, что Люся будет держать язык за зубами, рассказал о пари. Как же она тогда разозлилась — просто рвала и метала:

— Вы два тупоклювых удода! Как можно было затевать такой глупый спор?! Сколько Вам лет?! Не наигрались?!

— Люся, пойми, я спровоцировал Антона специально, — отбивался Дима. — Вот именно, что ему уже тридцатник с хвостиком, а он всё по бабам — по этим, которым от него только и надо, что бабки. Я хотел, чтобы у него в голове что-то щёлкнуло.

— Вот значит, как — за друга беспокоишься? — упёрла она руки в бока. — Решил устроить ему переоценку ценностей. А о той, при помощи кого он будет доказывать свою неотразимость, ты подумал?! Вдруг она воспримет всё всерьёз, проникнется?

— Люсь, да кто на него клюнет? Кто проникнется? Я забрал у него все карты, все кредитки. Сумка с его шмотками тоже у меня. Купил ему джинсы и пару теннисок китайских. Всё. Я даже смартфон у него взял. В свой позапрошлогодний с дохлым аккумулятором его симку переставил. Вот и весь его арсенал.

Люся только головой покачала. Что бы там Дима не говорил, а всё-таки дурацкая ему идея в голову пришла. Где гарантия, что из-за пари не пострадает кто-то невинный? Впрочем, Люся пускать это дело на самотёк не собиралась. В тот же вечер они с Радославой устроили мозговой штурм и придумали, как предотвратить негативные последствия. Мальчики затеяли игру? Что ж — карты в руки, но пусть тогда не обижаются, что девочки тоже с ними поиграют.

Как? Рада и Люся решили заключить пари. На Антона. Не настоящее, конечно. План был таков. Радослава будет всячески соблазнять Волконского, и вот когда он клюнет, когда подумает, что в шаге от интима — Рада даст ему от ворот поворот. Улыбнётся нежно (она это умеет) и скажет: «Пока, мой дорогой. Бай-бай. Это была только игра, я заключила на тебя пари. Поставила на то, что ты клюнешь. А ты и клюнул. Троекратное ха-ха-ха». Вот тогда кое у кого в голове, может быть, и щёлкнет. Вот тогда кое-кто, может быть, что-то и переосмыслит. Почувствует, каково это оказаться статистом в чьей-то игре.

Придуманный план вызвал азарт у них обеих. Затея была хороша ещё и тем, что не только проучит Волконского, но и защитит его потенциальных жертв. Рада отвлечёт Антона от других девушек. И тогда от глупого пари двух удодов никто не пострадает.

Но игра началась не так гладко, как предполагали Люся и Радослава. Волконский оказался непробиваемым. Отбривал все попытки Рады поймать его на крючок. Поэтому Люсе так не терпелось узнать, что же произошло в Новогусевке. Наметился хоть какой-то сдвиг?

Люся выскочила из маршрутки и через несколько минут уже звонила в дверь подруги. Та встретила таинственной улыбкой. Едва дав разуться, потащила в комнату:

— Идём, покажу трофей.

Рада достала из выдвижного ящика комода какую-то вещь, упакованную в прозрачный пластиковый пакет на застёжке, подобный тому, в какие детективы в шпионских фильмах складывают важные улики.

— Вот.

У Люси глаза на лоб полезли — мужские трусы.

— Что — уже???!

— Да нет. Не совсем то, что ты подумала.

Рада вернула трофей в ящик и повела на кухню — поить чаем и рассказывать о приключениях в Новогусевке.

— Короче, Люсь, смотрю я, Волконский прёт как танк. Наметил Катю Метельскую жертвой и вьётся вокруг неё голодным котом. И показалось мне, что Катя начала позиции сдавать, вот и пришлось прибегать к экстраординарным мерам.

— За что, Радушка, тебя и люблю — бесстрашная ты.

Это ещё мягко сказано. Радослава, вообще, безбашенная.

— Да уж чего мне бояться? — рассмеялась она. — Отбоялась своё. В общем, проследила за нашим голубком. Смотрю — сидит в реке, а одежда — на берегу. Ну, я и решила стянуть у него самое, так сказать, ценное. А потом специально в кустах помелькала, чтобы он меня заметил. Думаю, если не дурак (а он, по всему видно, не дурак), придёт к выводу, что я на него заключила пари. И трусы мне нужны, как доказательство, что пари я выиграла. Мы с тобой, конечно, немного по-другому собирались ему щелчок по носу дать. Но наш первоначальный план пробуксовывает. Я и так и сяк, а он, гад, — ну, никак. Поэтому и пришлось чуть-чуть подкорректировать свои действия.

— Ничего. Так даже лучше, — Люся поразилась тому, как Рада на ходу придумала новую стратегию. — Теперь почувствует себя на месте Кати, ощутит на собственном опыте, как это «весело», когда с тобой забавляются, чтобы спор выиграть — глядишь, в мозгах-то хоть немного и прояснится.

— Надеюсь. Меня только, знаешь, что смущает? Не заметила я, чтобы Волконский обороты сбавил. Такое ощущение, что не проняло его. Как лип к Метельской, так и липнет.

— Вот, зараза!

— Думаю, может, пока не поздно, рассказать всё Кате?

— Да ты что! Я Диме слово дала, что молчать буду. Ты не в счёт — считай, сама обо всём догадалась, но дальше информация уйти не должна. Ты лучше с Катей как-нибудь так, завуалировано, поговори.

— Завуалировано я уже пробовала — не особо помогло. Этот котяра так плотно в оборот её взял: цветочки-яблочки-улыбочки.

— Слушай, а может, он — того?

— Чего того?

— Ну, действительно на Катю запал. Типа влюбился. Смотри: от тебя нос воротит. Хотел бы просто выиграть пари у Димы, давно бы уже на твоё предложение клюнул.

— Люсь, такие не влюбляются. У них это чувство атрофировано.

— Про Обабка ты мне тоже самое говорила: «Такие не влюбляются, таким девушки только на раз нужны», а через месяц, между прочим, уже подружкой невесты на нашей свадьбе будешь.

— Ну, с Димкой твоим я ошиблась, признаю. Но Волконского насквозь вижу. Типичный бабник. Надоели ему знойные столичные на-всё-согласные красотки и захотелось ему сибирской экзотики, потянуло на правильную девочку — отличницу-комсомолку-спортсменку.

— Н-да. Спасать надо Катерину.

— Есть у меня одна идея, — Радослава заговорщицки улыбнулась. — Пусть про пари нам нельзя трепаться, но продемонстрировать Кате, какой Волконский отъявленный бабник, нам ведь никто не запрещал.

Люся схватила задумку на ходу:

— Гениально!

С сегодняшнего вечера Волконский люто возненавидел миксеры. Но ещё больше соседей, которые эти миксеры сначала берут, а потом возвращают в самый неподходящий момент. Сидели бы себе дома, месили тесто дальше, или что там они этим дьявольским приспособлением делали?

Катя была в его объятиях такая горячая, чувственная, желанная. В голове мутилось от её сладких губ… и вдруг этот звонок в дверь. Она словно очнулась. Выпорхнула из его рук, оставив Антона восстанавливать сбившееся дыхание и чертыхаться от досады. Он слушал, как соседка благодарит Катерину, что выручила, и перебирал в голове самые негуманные способы убийства.

Когда его мисс Искушение вернулась на кухню с миксером в руках, он сразу понял, что продолжения не будет.

— Уже поздно, — сказала она твёрдо, словно вынесла приговор.

Взгляд был ещё выразительнее слов — Волконского просили на выход. Он повиновался. Хотя сам чёрт не знает, чего ему это стоило.