— София заменила мне мать, старалась сделать все, чтобы я была счастлива. Но потом она умерла, — проговорила Роксана. — Я бы с радостью рассказала вам о своей семье, сэр, но, кроме смутного ощущения, что родилась в Индии, я ничего о себе не знаю. Но возможно, даже это ощущение по поводу Индии лишь отголосок нашей игры с Софией. Я ничего не помню о своем прошлом.

— Уверен, что вы родились и выросли в знатной семье, — сказал Хартингтон. — Вчера я все время наблюдал за вами и ждал, что вы сделаете ошибку и правда выйдет наружу. Если бы все это было лишь актерской игрой, вы бы хотя раз да оступились. Нет, вы настоящая леди, а кроме того, вы любите моего внука, хотя он этого и не заслуживает.

— Да, вы совершенно правы, — ответила Роксана. — Я действительно очень его люблю. Но, пожалуйста, не говорите ему об этом. Мне кажется, что Люку это не понравится. София тоже была из знатной семьи, но не выносила светское общество. Светские приемы она находила скучными, а бальные залы душными и тесными. Она хотела жить насыщенной и яркой жизнью без сковывающих условностей и рамок. Я думаю, она прожила счастливую жизнь. Единственное, о чем София жалела, так это о том, что так и не встретила настоящую любовь.

— Вы, наверное, такая же, как она?

— Нет, совсем нет. Я бы хотела поселиться где-нибудь в деревне и посвятить себя заботам о доме и семье. Я не хочу быть куртизанкой, и меня не прельщает обилие любовных связей, пусть даже и с иностранными принцами, как у Софии.

— Вы так похожи на мою покойную Эмили, — прошептал граф и закрыл глаза. — Расскажите мне что-нибудь о том… как вы играли на сцене… и… — Он замолчал, и Роксана поняла, что старик уснул.

Роксана тихо сидела у кровати. Через некоторое время граф проснулся и улыбнулся ей. Увидев, что Роксана все еще здесь и не собирается его покидать, он успокоился и опять уснул.

Около полуночи дверь спальни отворилась и вошел Люк. Он был в длинном полосатом халате и босиком.

— Вы все еще здесь? — ласково спросил он Роксану. — Наверное, вы очень устали, вам нужно поспать, Роксана. Теперь я посижу у постели дедушки.

— Хорошо, — согласилась она. — Я вернусь через пару часов. Не хочу надолго оставлять его, Люк. Мне кажется, очень важно, чтобы он знал, как его любят.

— Вы действительно так беспокоитесь о нем?

Роксана независимо на него посмотрела. Она хотела сказать, что беспокоится не только о графе, но решила, что благоразумнее будет промолчать. Она и так слишком многое открыла ему прошлой ночью. Сегодня утром, почувствовав, как сердится на нее Люк, Роксана окончательно убедилась в том, что он совсем ее не любит. Да ведь с самого начала он предложил ей всего лишь деловое соглашение, а не любовь. И пока она не выполнит всех условий их договора, ни в коем случае не покажет Люку своих чувств. Он как огня боится любви и обязательств.

— Да, беспокоюсь. Я так к нему привязалась за эти дни. Я пойду немного поспать, но обещайте позвать меня, если что-нибудь понадобится.

— Обещаю. Если дедушка проснется и спросит о вас, я сразу же пошлю за вами, Роксана. Спокойной ночи, приятных снов.

Ничего не ответив, Роксана вышла. У двери своей комнаты ее охватило нехорошее предчувствие. А что, если события предыдущей ночи повторятся? Что, если опять там кто-нибудь побывал? Но опасения ее не оправдались: в комнате царил полный порядок.

Она решила обойтись без помощи служанки, самостоятельно разделась и легла в постель. Но, несмотря на усталость, уснуть ей не удалось — слезы подступили к глазам. Нет, она не позволит себе расплакаться. Люк не хотел ее обидеть. Она сама виновата в том, что влюбилась в него. Он не обещал взаимной любви. Да и она разве рассчитывала на нечто большее, чем просто семейный очаг? Ни о каких чувствах речи не шло. Роксана постаралась убедить себя, что и этого вполне достаточно, и, успокоившись, уснула.

Ночь прошла спокойно. Роксану никто не потревожил, графу ее помощь не понадобилась. Но, проснувшись в половине шестого, она сразу поспешила к нему. Люк дремал в кресле, вытянув ноги. Когда Роксана вошла в комнату, он проснулся и смущенно посмотрел на нее.

— Должно быть, я заснул, — принялся оправдываться Люк. — Не знаю, как это получилось. Наверное, дедушка спокойно проспал всю ночь и ни разу не позвал меня. А может быть, я просто не слышал.

Роксана взглянула на графа. Казалось, он крепко спит, но, как только она наклонилась над ним, старик открыл глаза и подмигнул ей.

— Доброе утро, дедушка, — поцеловав его в щеку, сказала Роксана. — Как вы себя чувствуете?

— Гораздо лучше, — улыбнулся он. — Даже не знаю, зачем было моему внуку сидеть возле моей постели всю ночь.

Люк между тем поднялся со стула и принялся разминать затекшие из-за сна в неудобной позе плечи.

— Я сменил Роксану. Ей нужно было отдохнуть, — ответил Люк. — Рад, что вам лучше, сэр. Оставляю вас на попечение Роксаны. Увидимся.

— Моего внука просто не узнать, — проговорил граф, как только дверь за Люком закрылась. В его голосе не было и тени злорадства, а только бесконечное удивление. — Все было бы хорошо, если бы он не храпел. Его храп и мертвого разбудит.

— Мне очень жаль, что вам не удалось как следует выспаться. Вы давно проснулись?

— Часа два назад. Мне нужен Маршал, но я не хотел будить Люка. Не могли бы вы послать за ним, юная леди? И можете идти. У вас, наверное, очень много дел.

— Мне нужно поговорить с Минти по поводу цветов для нашей свадьбы, — с улыбкой проговорила Роксана. — Ах вы, хитрец! Вы специально отсылаете меня — хотите, чтобы мы с Люком больше времени проводили вместе, не так ли?

— Ну, должен же этот проходимец думать о ком-то еще, кроме себя. Он такой эгоист! Совсем как я.

Но вы совершенно правы, юная леди. Я должен быть с ним помягче. Хотя бы в последние месяцы своей жизни стать ему настоящим дедушкой. Иначе будет уже слишком поздно.

— До встречи! — С этими словами Роксана вышла из комнаты. Ей нужно было найти Маршала, а потом переговорить с садовником.

Разговор с Минти занял довольно много времени. Роксана договорилась с садовником, какие цветы он доставит в церковь, а какие нужно приготовить к балу в честь свадьбы. Настроение у Роксаны улучшилось, она чувствовала себя свежей и отдохнувшей. Девушка вернулась в дом. Войдя в холл, она увидела Люка. Он читал какое-то письмо. Когда он к ней повернулся, лицо его было нахмуренным.

— Это письмо от моего адвоката. Он пишет, что на наше объявление по поводу рубина никто не откликнулся. Но кто-то пробрался в его офис, пока он гостил у нас в замке.

Сердце Роксаны похолодело.

— Вы считаете, что искали рубин? — в испуге проговорила она. — Но неужели же он настолько кому-то нужен? Я понимаю, что этот камень очень ценный, но не до такой же степени. Или… тут дело в чем-то другом? Чем этот камень может так притягивать к себе?

— Не знаю, но думаю, что этот человек пойдет на все, чтобы его получить. Как только объявится истинный владелец рубина, я сразу же готов буду вернуть ему камень. А вы?

— Конечно. — Роксана побледнела от страха. — Этот рубин приносит несчастья. О, как бы я хотела никогда его больше не видеть.

— Когда дедушке станет лучше, я поеду в Лондон и дам еще одно объявление. Я напишу, что готов вернуть этот проклятый рубин тому, кто с таким упорством ищет его. Я хочу, чтобы все это, наконец, закончилось и мы смогли навсегда забыть о нем.

— Да, если б вы знали, как я этого хочу! — сказала Роксана. — Ваш дедушка чувствует себя уже гораздо лучше. Конечно, он еще очень слаб. Во всем виноват бал. Чтобы это не повторилось, хорошо бы сделать свадьбу как можно скромнее.

— Вряд ли нам удастся сделать свадьбу скромной и тихой. Я слишком хорошо знаю своего дедушку. Он обязательно захочет устроить пышное торжество в честь нашей свадьбы, даже если после этого он сляжет на несколько недель. Эта свадьба столько для него значит.

— Мы постараемся убедить его не устраивать большого праздника. И думаю, он согласится.

— Я обязательно с ним об этом поговорю, — сказал Люк. — Вы прекрасно выглядите, Роксана. Уже успели прогуляться?

— Ну, это не совсем прогулка. Я ходила в оранжерею. Минти показывал мне редкие растения, которые он вырастил сам. Это его гордость и радость. Мы обсуждали цветы, которые следует приготовить к нашей свадьбе. — Роксана смущенно посмотрела на Люка. — Вы ведь ничего не собираетесь отменять?

— Нет, конечно. Простите, если дал вам повод сомневаться в твердости моего решения каким-нибудь неосторожным словом или жестом. Иногда я веду себя несдержанно. У меня трудный характер, я часто раздражаюсь без всякой видимой причины и срываюсь на окружающих.

Сердце Роксаны забилось от волнения. Люк не сказал ей, что любит ее, но и не собирается отменять свадьбу. Пусть даже это не настоящая свадьба, а всего лишь фиктивный брак.

— Тогда я могу уже начать писать приглашения. Сначала вашим родственникам, а потом вы скажете мне, кого из ваших друзей хотите пригласить на свадьбу, Люк.

— А вы не хотите никого пригласить со своей стороны, Роксана?

— Я бы хотела пригласить миссис Миллс, но, боюсь, ей будет трудно преодолеть такой долгий путь. Больше у меня нет ни родных, ни друзей. Во всяком случае, я ничего о них не знаю. Но мне будет достаточно и ваших гостей. Мне очень понравились ваш дядя Фредерик и его жена. Они такие милые люди. Некоторые ваши соседи очень общительны, и я думаю, что скоро у меня появится много друзей.

— Похоже, вы здесь неплохо освоились, — сказал Люк, странно посмотрев на Роксану. — Думаю, вы хотели бы остаться здесь даже после смерти моего дедушки, не так ли?

— Да. У вас такой замечательный дом и чудесный сад. Люди здесь очень честные и трудолюбивые, и я с радостью буду помогать им содержать замок в чистоте и порядке. Это так прекрасно — жить в таком замечательном доме и заботиться о его обитателях. Что может быть лучше такой жизни? Или вы думаете иначе?

— Мне больше по душе Лондон, — сказал Люк. — Если человек устал от Лондона, это значит, что он устал от жизни.

— Очень верная мысль, Люк. Вы это сами придумали?

— Нет. Это высказывание принадлежит доктору Джонсону.

— Ах да. Ваш дедушка что-то говорил о словаре доктора Джонсона. Он хотел бы приобрести его для своей библиотеки.

— Возможно, я смогу достать для него эту книгу, — сказал Люк. — Я закажу ее в книжном магазине, когда поеду в город за свадебным подарком для вас. Что бы вам хотелось получить, Роксана? Я совсем не знаю вашего вкуса. На помолвку я подарил вам жемчужное ожерелье, кольцо и брошь с изумрудами, но, может быть, вы предпочитаете что-нибудь другое?

— О нет. Мне очень понравились те украшения, — покраснев, сказала Роксана. — Но я предпочла бы что-нибудь попроще. Брошь, которую я могла бы носить во время утренних визитов, или еще что-нибудь. Но вообще-то это совсем не обязательно.

— Девушке из высшего общества необходимо иметь много украшений, Роксана. Если я не буду делать вам такие подарки, в обществе подумают, что я пренебрегаю вами и своими обязанностями. Дедушка обязательно предложил бы вам что-нибудь из семейных драгоценностей для бала, если бы я не сделал вам этот подарок.

— Кстати, в честь нашей помолвки гости преподнесли подарки, — сказала Роксана. — Ваша крестная прислала серебряный сервиз. Дяди и тети тоже оказались очень щедрыми, а ваш кузен Горацио презентовал вам серебряный письменный прибор. Мне написать им письма с благодарностью или вы хотите сделать это сами?

— Если у вас есть время, не могли бы вы сами всем написать? — попросил Люк. — Перед отъездом я должен уладить некоторые дела.

— Значит, вы скоро уезжаете в Лондон?

— Да, через пару дней. Я хотел бы как можно скорее разобраться во всех этих происшествиях, связанных с рубином. Нам ведь необязательно все время быть вместе.

— Да, конечно, — ответила Роксана, пытаясь всеми силами скрыть разочарование. Люк больше не сердился на нее, напротив, держался подчеркнуто вежливо. Но он не сказал ни одного ласкового слова. Значит, все, что было между ними прошлой ночью, для него не более чем внезапный порыв, о котором он теперь сожалеет. — Вы вольны поступать как хотите.

— Неужели? — Люк задумчиво на нее посмотрел. — Вы, наверное, очень удивились бы, узнав, чего я сейчас хочу больше всего на свете, Роксана. — Девушка удивленно подняла брови, а Люк невесело рассмеялся. — Я сам себя не понимаю, дорогая. У меня просто невозможный характер. Думаю, вы теперь очень жалеете, что помогли мне, когда я упал с лошади в лесу.

— Нет, — ответила Роксана. — Я совершенно не жалею об этом и не пожалею никогда. Вы, возможно, и жалеете о нашей встрече. Но я — нет.

С этими словами Роксана вышла из комнаты. Люк с удивлением смотрел ей вслед, теряясь в догадках, что она на самом деле думает обо всем этом.