— Сейчас, миледи, — объявила экономка, — вы можете осмотреть служебные помещения.

Элли как ягненок последовала за ней в недра дома.

Служебные помещения были впечатляющи. Зал для слуг, три отдельные кухни, прачечные, сушильные, еще какие-то комнаты, назначения которых Элли не знала. Все сверкало безукоризненной чистотой. Элли с воодушевлением высказывала свое мнение, но с таким же успехом могла бы разговаривать с деревянным поленом. Миссис Лич всего лишь исполняла свой долг и не более того.

В конце осмотра Элли сказала:

— Благодарю вас, миссис Лич. Я уверена, мы прекрасно поладим. Если у вас возникнут проблемы, моя дверь всегда открыта для вас.

Тонкие брови экономки поползли вверх.

— Спасибо, миледи, — сказала она. — Но здесь хозяйка леди Френсис. Я получаю распоряжения от нее.

— Конечно, — тут же ответила Элли.

У нее было такое ощущение, будто ее ударили в солнечное сплетение. Леди Френсис — вдова Седрика. Естественно, она давно командует слугами. Другого и быть не может, сердито сказала себе Элли, хотя теперь по праву это ее дом.

Но пренебрежительное отношение было неприятно. Элли резко повернулась и ушла.

Когда Джек объяснил, почему они едут в Кенсингтон, Элли оторвалась от мрачных размышлений.

— Там находятся конюшни, — сказал он. — Мы едем покупать вам лошадь.

После испытанного от встречи с экономкой унижения Элли хотелось спасти день свадьбы, который оказался таким грустным.

— Я всегда хотела иметь лошадь.

— В нашей семье все женщины ездят верхом, и, насколько я помню, вы тоже были прекрасной наездницей.

— Скорее посредственной, — скромно ответила Элли. Джека подвела память. Когда-то Элли сидела позади него на лошади, перепуганная до безумия. С тех пор она научилась ездить верхом, но исключительно черепашьим шагом.

— У меня не было практики, — сказала она, отвечая на его молчаливый вопрос.

— Мы это скоро исправим.

У Элли задрожали поджилки.

— Что еще вам бы хотелось во мне исправить?

— Коли уж вы спросили, — любезно ответил Джек, — то ваш гардероб. И не смотрите на меня так, Элли. Я не придираюсь. Я уверен, что ваш гардероб прекрасно соответствовал вашей роли компаньонки молодой леди. Но теперь у вас иное положение. Вы будете сопровождать мою сестру на разнообразные приемы. Нравится вам это или нет, вы обе будете на виду. Если я щедр к своей сестре, то буду еще более щедрым по отношению к жене.

В этом есть смысл. Элли никогда не пренебрегала своим долгом, в этом случае удовольствие от нарядов не станет грехом.

— Я постараюсь не разорить вас, — с легким сердцем сказала она.

— О, я в этом уверен.

Джек улыбнулся. Элли ответила ему. Возникла атмосфера удивительной гармонии.

Поездка была долгой и приятной, кучер не скоро остановил карету перед воротами Клоувердейла. Это было внушительное предприятие. Два длинных ряда конюшен стояли против друг друга. По вымощенному булыжником двору сновали конюхи с упряжью и седлами, другие верхом прогуливали лошадей по кругу в огороженном загоне. Были тут и посетители, приехавшие, как и они, купить лошадь.

Владел всем этим хозяйством, как пояснил Джек, Огастус Райдер, его семья из поколения в поколение разводила лошадей. Многие победители скачек на ипподроме в Ньюмаркете вышли из конюшен Райдера. Пожилой мужчина был несколько эксцентричным. Он столь же придирчиво рассматривал покупателей, как они — предмет покупки. И если покупатель не нравился ему, Райдер ничего не продавал.

Конюх лет пятидесяти с небольшим, невысокий и худой как жердь, с синими глазами, которые казались еще более синими на его продубленном ветром лице, подойдя к ним, приподнял шляпу.

— Мистер Райдер у себя в кабинете, ваше сиятельство, — сказал он и отошел к другому джентльмену.

Элли с удовольствием вдохнула запах лошадей и седельной кожи. Она не уловила даже намека на запах навоза. Это говорило о том, что хозяин держит конюшни в образцовом состоянии.

Подняв глаза, она заметила, что Джек наблюдает за ней. Растерянно пожав плечами, словно ее поймали на чем-то недозволенном, Элли сказала:

— В душе я деревенская девушка, провинциалка. Джек усмехнулся:

— Для Авроры это странно… Гармонии как не бывало.

— Не заставляйте мистера Райдера ждать, — холодно сказала Элли.

Обойдя с мистером Райдером стойла, Элли выбрала двух лошадей, которых вывели в загон, чтобы их можно было рассмотреть более тщательно. Джеку больше приглянулся двухлетний мерин. Он одобрил его гордую стать и уверенность. Но эти достоинства не пришлись Элли по вкусу.

— Джек, — мягко возразила она, — я сказала, что умею ездить верхом, но не говорила, что служила в кавалерии.

— Вы сами его выбрали, — развел руками Джек.

— Знаю, но я потом передумала. За Брутом, так, кажется, его зовут, нужен глаз да глаз. Я еще не села в седло, а уже дрожу от страха, как желе на тарелке.

Она выбрала эту лошадь, чтобы угодить Джеку, чтобы походить на дерзких женщин, которые ему нравились. Но Брут испугал ее.

Конюх похлопал Брута по шее.

— Ее сиятельство права, — сказал он. — Бруту нужна твердая, опытная рука. А у Черныша добрый нрав.

— Он выглядит старше других, — сказала Элли конюху.

— Да, — ответил тот. — Но Черныш не из наших. Он попал к нам жеребенком. Он был голодный и боялся собственной тени. Мистер Райдер взял его. — В голосе конюха сквозила гордость. — И посмотрите теперь на него. Может быть, оседлать его и вы прокатитесь по треку?

— Спасибо. С удовольствием.

Грум послал мальчика за седлом, а Элли подошла к Чернышу. Он с любопытством посмотрел на нее, но не проявил нервозности. Он тронул мягкими губами ее протянутую руку и шумно фыркнул.

Джек с улыбкой смотрел на нее, потом отошел к окликнувшим его знакомым. Когда Джек ушел, джентльмен, слонявшийся у изгороди, подошел к Элли.

— Интересно, помните ли вы меня, леди Роли? — сказал он.

Она увидела красивого мужчину приблизительно ее возраста с волосами цвета спелой пшеницы, дерзким взглядом и кривой улыбкой.

— Я Пол Дерби, — сказал незнакомец, — поверенный лорда Кардвейла. Вероятно, вы помните моего отца. Он был поверенным лорда Кардвейла пока не умер.

Лицо Элли прояснилось.

— Я помню вас обоих. Но с вами я встречалась всего раз или два. Когда я жила у кузена, вы учились в университете. Как ваши дела, мистер Дерби?

Внешне беседа была совершенно банальной, но Элли чувствовала какой-то дискомфорт. Казалось, мистер Дерби чересчур любопытствует о Робби — где он, когда вернется в университет, какой колледж посещал? Элли на все вопросы отвечала туманно. Они вызвали у нее в памяти разговор, который завела утром Доротея на свадебном торжестве. Тогда Элли тоже уклончиво отвечала о планах Робби.

Сделав круг, они подъехали к загону.

— Кто тренировал Черныша? — спросила конюха Элли.

— Мистер Райдер, мэм. Никто не верил, что это возможно, но он всем доказал, что они ошибались. Терпение и настойчивость — вот старый девиз Райдеров. Я никогда не думал, что мистер Райдер расстанется с Чернышом, но его сиятельство его уговорил.

Элли была озадачена.

— Вы хотите сказать, что мой муж выбрал Черныша для меня?

— Да, выбрал и купил. Теперь она была изумлена.

Когда они вернулись в загон, Джек помог ей спешиться.

— Вы лучшая наездница, чем думаете.

— Спасибо за Черныша! Но вы уже все знали. Джек смерил ее взглядом.

— Оказывается, у конюха длинный язык. Хорошо, если вам не нравится Черныш, мы выберем для вас другую лошадь, но не Брута. У него буйный нрав. Никогда не знаешь, чего от него ждать.

— Дело в том…

— Да?

Дело заключалось в том, что Элли не нравилось, когда ее разыгрывают или руководят ею. Она привыкла сама принимать решения. Еще дня не прошло, как она замужем, а к ней относятся как к неразумному ребенку.

Глаза Джека понимающе блеснули.

— Скажите, кто этот джентльмен с приятной улыбкой, что разговаривал с вами минуту назад? Не припоминаю, чтобы я с ним встречался.

Быстрая перемена темы на мгновение смутила Элли.

— О, это Пол Дерби, поверенный лорда Кардвейла. Странное дело, Джек. Он задал массу вопросов о Робби, те же, что и Доротея сегодня утром. — Элли рассказала о своих смутных предчувствиях, закончив словами: — Я становлюсь слишком подозрительной? Дерби знает что-то, чего не знаем мы?

Джек потрепал ее по руке.

— Это значит, что нужно быть осторожнее, — сказал он. — Думаю, мне следует познакомиться с мистером Дерби немного поближе. Но его присутствие здесь может оказаться совершенно невинным. Возможно, он улаживал расчеты Кардвейла.

Элли молчала, но думала, что у нее было время получше узнать собственного брата.

Элли не видела Робби, пока не пришло время ложиться спать. Вдовствующая графиня и Каро настояли, чтобы он составил им компанию, и отправились в театр, где возобновили пьесу Шеридана. Элли прекрасно понимала, что бабушка Джека придумала этот поход в театр, чтобы оставить молодоженов одних. Но новоиспеченные супруги скоро исчерпали все темы для разговора, и паузы становились чаше и протяженнее.

Ужин давно закончился. Они сидели у камина в гостиной, ожидая возвращения остальных. Элли склонилась над вышивкой, а Джек, устроившись в кресле напротив нее, читал книгу, потягивая бренди. Когда Элли услышала стук двери и голоса внизу, ее охватило чувство облегчения.

Она отложила вышивку. Джек отставил бокал и положил книгу. Когда он поднялся и подошел к жене, она вопросительно посмотрела на него.

Приподняв ей подбородок, он наклонился к ней.

— Давайте сделаем это убедительно, — сказал Джек, почти касаясь губами ее рта. — Ради семьи.

Если в его глазах была хоть искра насмешки, она бы дала ему достойный ответ. Но он смотрел на нее так, как смотрят на желанную женщину.

При первом его прикосновении она похолодела, но когда их губы слились, знакомая волна удовольствия разлилась по ее телу. Как и в прошлый раз, Элли таяла в его руках. Ее ладонь легла на его руку в тщетном стремлении отстраниться. Почтенная бабушка Джека, Каро, Робби — все были забыты, когда она отдалась во власть его поцелуя.

Он длился всего лишь мгновение. Джек выпрямился и сказал со смехом:

— Мы не одни, любимая.

Когда он отошел в сторону, Элли увидела входящих в комнату родственников. Бабушка Джека сияла ослепительной улыбкой, Робби улыбался от уха до уха. Выражение лица Каро было труднее понять, но одно ясно — она не рада, что стала свидетелем этого поцелуя.

Элли вспыхнула, но никакой неловкости не возникло. Никто не упомянул о поцелуе. Все, естественно, начали обсуждать спектакль и тех, кого видели в театре. Каро внесла свою лепту в разговор, напомнив всем, что Френсис скоро будет дома и она не может этого дождаться.

Френсис, подумала Элли, невестка Джека, которую она теперь лишила звания хозяйки дома. Вот почему Каро такая угрюмая. Напрасно. Элли не собирается занимать ничьего места. Миссис Лич преподала ей хороший урок.

Наконец все собрались укладываться. Как было заведено, Джек спустился вниз проверить, заперты ли окна и двери. Элли дошла с Робби до своей двери и остановилась.

— Все готово к завтрашнему дню? — спросила она. Утром Робби и Милтону предстояло встретиться с адвокатом Джека.

— Нервничаю, — пожал плечами Робби, — ничего не могу с этим поделать.

— Это вполне естественно. — Элли похлопала брата по руке. — Джек знает, что делает. Ты можешь ему доверять.

— Ох… я доверяю.

Он собрался уйти, но Элли придержала его за рукав.

— Робби, — сказала она, — у тебя есть планы, о которых ты мне не говорил?

— Какие планы? — озадаченно посмотрел на нее брат.

— Не знаю. Я сегодня случайно встретила поверенного Кардвейла, и что-то в его словах заставило меня подумать, что ты можешь покинуть нас.

— Покинуть? Не понимаю, с чего ему в голову взбрела такая идея. Я делаю именно то, о чем мы договорились, — готовлюсь к экзамену. Если сдам его, то вернусь в Оксфорд. Кстати, кто этот поверенный Кардвейла? Я его знаю?

— Пол Дерби. До него поверенным Кардвейла был его отец.

— Это имя мне ничего не говорит, — покачал головой Робби.

— Ты мог встретить его в Париже? Мог он быть одним из обожателей Луизы?

— Поверенный? — недоверчиво протянул Робби. — Что ему делать в Париже?

Элли явно расстроилась.

— Тебе тоже там нечего было делать, но ты оказался в Париже, и красивая актриса, которая могла подцепить любого мужчину, выбрала в любовники тебя, почти школьника.

— Не был я ее любовником! Сколько раз тебе повторять?

— Тогда объясни, почему она выделила тебя.

Робби залился краской и молча переминался с ноги на ногу. Наконец он сказал:

— Из-за моей фамилии, Бранс-Хилл. Она сказала, что наши родители много лет назад приютили ее с матерью, когда они оказались в Англии. — Робби доверчиво улыбнулся. — Только из-за этого Луиза меня выслелила. Она хотела все знать о наших родителях, о том, как жила наша семья в прошлые годы. Не говори Милтону. Он думает, что Луиза выбрала меня потому, что я очаровательный парень.