Амелия Грей - Брачная ночь с графом

– Вы предпочитаете, чтобы я поцеловал вас? Или откажетесь от своей трости? – спросил граф.

Кэтрин по-прежнему молчала, пытаясь осмыслить его слова. И тут вдруг ее охватила дрожь, и она остро ощутила близость этого мужчины. Хотя он, наверное, и так все знал. Ведь еще в зале, когда они впервые взглянули друг на друга, между ними возникло какое-то необъяснимое, взаимное притяжение…

Тихо вздохнув, Кэтрин наконец сказала:

– Я не боюсь поцелуя, милорд.

– Значит, вас уже целовали прежде?

Она с вызовом вскинула подбородок.

– Нет, но мысль об этом меня не пугает. Я всегда полагала, что однажды меня поцелуют. – Но она никогда не ожидала, что будет танцевать.

– Боитесь танцевать, но не боитесь поцеловаться с мужчиной, которого называют «чудовищем»? Это делает вас в высшей степени интригующей, мисс Райт.

Тут граф склонился к ней, и Кэтрин подумала: «Сейчас он меня поцелует». По телу девушки прокатилась дрожь ужаса – и предвкушения. Но граф почему-то медлил. А потом тихо произнес:

– Как же я могу отклонить столь соблазнительное приглашение?

Кэтрин почувствовала стеснение в груди, и ей вдруг показалось, что она сейчас впервые в жизни упадет в обморок. Колени у нее подгибались, а по телу волна за волной пробегала дрожь. Но чего же он ждал? Собирался он ее поцеловать или нет?

И хотела ли она, чтобы он это сделал? Ах, она этого не знала. Знала только одно: ей еще никогда не встречался джентльмен, который бы так будоражил ее чувства, как лорд Грейхок.

Судорожно сглотнув, девушка пробормотала:

– Это вовсе не приглашение.

Его губы находились так близко от ее губ, что ей казалось, будто она уже чувствует их прикосновение.

А граф вдруг снова заговорил:

– Нет, это именно приглашение. Вы меня соблазняете, и я ничего не имею против. Только я еще не решил, отдаете ли вы себе отчет в том, что делаете.

Тут лорд Грейхок отшвырнул в сторону свою шляпу, а затем, обхватив девушку за талию обеими руками, чуть приподнял ее и прижался губами к ее губам.

Кэтрин тихо застонала и закрыла глаза. Ощущения были необычные… и чрезвычайно сильные. А потом ей вдруг показалось, что время словно остановилось… И еще казалось, что в объятиях графа она чувствовала себя более защищенной и более сильной. Как будто сила его рук передавалась ей. А поцелуй его становился все более страстным, и Кэтрин чувствовала, что восхитительные ощущения, зародившиеся в низу живота, растекаются по всему телу, наполняя его жаром и страстью. В какой-то момент она расслабилась и всецело сосредоточилась на чудесных ощущениях, совершенно новых для нее.

Внезапно поцелуй графа прервался, однако он тут же поцеловал ее в щеку, затем – в уголок рта, после чего снова прильнул к ее губам. Но теперь уже поцелуй его был не столько страстным, сколько нежным и ласковым, почти благоговейным. И он все длился, длился и длился, разрушая все ее прежние представления о поцелуях. Все ее домыслы, мечты и пожелания не шли ни в какое сравнение с реальным поцелуем реального мужчины. Теперь уже Кэтрин казалось, что она ждала этого поцелуя всю свою жизнь.

Тут лорд Грейхок снова чуть отстранился и, заглянув ей в глаза, спросил:

– Ну, что скажете о вашем первом поцелуе?

Кэтрин облизала губы и пробормотала:

– Я ожидала, что он будет покороче. И думала, что он будет похож на то, как обычно целовал меня папа – в лоб или в щеку.

Граф тихо рассмеялся, затем сказал:

– Мисс Райт, поцелуй джентльмена с леди не может быть столь же целомудренным, как поцелуй отца с дочерью.

– Думаю, теперь я это понимаю. Хм… удивительно… Почему же я никогда не позволяла никому из желавших поцеловать меня джентльменов сделать это? Несомненно, я упустила массу возможностей испытать все те восхитительные чувства, которые пробудил во мне поцелуй.

Граф печально улыбнулся.

– Не такого ответа я ожидал от вас. Не думайте, что любой мужчина сможет вызвать у вас тот же отклик, что и я.

Девушка с любопытством смотрела на собеседника, наблюдая за причудливой игрой теней на его лице в лунном свете.

– Почему же? – спросила она.

– Я просто хотел сказать, что каждый мужчина целует по-разному.

– Откуда вы это знаете?

Его губы дрогнули в усмешке. Кэтрин тоже усмехнулась, решив, что он раздумывал, как ответить на ее вопрос. Чтобы поторопить его, она игриво добавила:

– И многих мужчин вам довелось целовать?

Граф рассмеялся. Это был веселый и совершенно естественный смех – очень приятный.

– Мисс Райт, мне никогда не приходилось целовать мужчин. Но поскольку не найдется двух женщин, которые целовались бы одинаково, то я возьму на себя смелость предположить, что в отношении мужчин можно сказать то же самое.

– И многих женщин вы целовали, милорд?

– Вполне достаточно, – улыбнулся граф.

Кэтрин заглянула в его золотисто-карие глаза, всего несколько минут назад заставившие ее забыться, и тихо произнесла:

– Мне нравится, как вы целуетесь.

– Рад слышать. А мне понравились ваши поцелуи. Чрезвычайно. Возможно, нам следует повторить.

– О, это было бы замечательно, но опасно. Ведь мы стоим прямо перед домом, под открытым небом.

– Мне не раз приходилось совершать рискованные поступки, и поэтому я собираюсь вновь испытать судьбу и снова поцеловать вас.

Кэтрин потупилась и пробормотала:

– Думаю, мне бы это тоже понравилось, милорд.

Несколько секунд спустя губы их снова слились в поцелуе. И теперь уже Кэтрин, знавшая, чего ожидать, выронила трость и обвила руками шею графа, привлекая его все ближе и побуждая целовать ее с жаром и страстью. Когда же язык его скользнул меж ее губ, девушка вздрогнула и замерла на мгновение, а затем тихо застонала – дрожь изысканного удовольствия словно пронзила ее. Кэтрин никогда еще не испытывала ничего столь восхитительного. Находиться в объятиях лорда Грейхока и целоваться с ним – это казалось волшебной сказкой.

Набравшись смелости, она последовала его примеру, и теперь уже ее язык скользнул между губами графа. Он, как и она до этого, тихо застонал, и этот стон приободрил ее, побудив отвечать на его поцелуи с той же страстью.

Кэтрин понимала, что лорд Грейхок соблазняет ее, но это нисколько не беспокоило девушку – она упивалась каждым мгновением этого волшебного действа и откликалась на каждый стон графа и на каждое движение его губ и языка. А он целовал ее вновь и вновь, и она с радостью отвечала на его поцелуи.

– Я правильно… это делаю? – пробормотала она, задыхаясь.

– Превосходно, – ответил он, осыпая поцелуями ее лицо и шею.

Ей было трудно дышать, но она все же ухитрилась вымолвить:

– Вы… вы испытываете те же чувства, что и я?

– О да, – прошептал он со стоном. – И, скорее всего, намного более сильные.

В какой-то момент Кэтрин почувствовала, что в низу ее живота зарождается желание… чего-то большего. И теперь-то она наконец поняла смысл всех тех любовных поэм и стихов, которые когда-либо читала. Конечно же, все они были написаны под влиянием тех чувств, которые она сейчас испытывала в объятиях лорда Грейхока. И ей казалось, что она могла бы бесконечно целоваться с ним.

– Кто-то идет, – внезапно прошептал он, отстраняясь.

Но Кэтрин ничего не слышала – лишь свое собственное шумное дыхание. Граф же быстро поставил ее на ноги и отступил в сторону. Она посмотрела вниз и вдруг осознала, что стоит не опираясь на трость. В тот же миг колени ее подогнулись, и она, опустившись на землю, тихо ахнула.

Поспешно наклонившись, граф подхватил ее одной рукой под колени, а другой обнял за плечи. Она же обняла его за шею, и он поднял ее с влажной земли.

– Вы не ушиблись? – спросил он, внимательно оглядывая ее.

– Нет-нет, я в порядке, – ответила Кэтрин, борясь с желанием прижаться к нему покрепче.

– А что с вами случилось?

– Я не смогла устоять. У меня ведь не было трости…

Тут Кэтрин услышала мужские голоса – джентльмены весело о чем-то беседовали, а потом внезапно умолкли. А граф вздрогнул – и замер. Заглянув в его лицо, она заметила, что он помрачнел. Девушка повернула голову и увидела герцога, дядю Уилларда и еще трех джентльменов, стоявших в дверном проеме и с удивлением взиравших на нее и на лорда Грейхока.

– Проклятие! – воскликнул его светлость. – Черт побери, что здесь происходит?!

Кэтрин тяжко вздохнула. Было очевидно, что герцог Куиллсбери с трудом сдерживал гнев. Но что же они с графом могли сказать в свое оправдание?

Увидев перед собой герцога Куиллсбери, Адам тотчас же понял, что выражение лица его светлости не предвещало ничего хорошего. Впрочем, лорд Уиллард тоже смотрел на него не очень-то дружелюбно. Да и все остальные джентльмены, вышедшие из дома, смотрели так, словно он был самым отъявленным мерзавцем. Что ж, ничего удивительного, ведь он, граф Грейхок, был именно тем, кем они его считали, – бессовестным повесой, который воспользовался невинностью молодой леди, потому что не сумел обуздать свое влечение к ней. Бесполезно было даже пытаться отрицать свою вину, поскольку в данные момент он держал восхитительную, но изобличающую его улику на руках. А ведь он знал, что кто-то уже собирался открыть парадную дверь… Более того, он услышал их шаги, но ничего не мог поделать. Не мог же он оставить мисс Райт сидеть на влажной земле…

И если он теперь оказался в западне, то исключительно по своей собственной вине. Что ему делать, если герцог заявит, что репутация девушки серьезно пострадала, и потребует, чтобы он, Адам, женился на ней? Он ведь не сможет этого сделать, потому что никогда больше не сможет жениться.

Решив нарушить затянувшееся молчание, граф произнес:

– Ваша светлость, я могу объяснить…

– Тогда вам лучше поспешить с этим, – перебил герцог.

– Позвольте мне уладить это, милорд, – тихонько прошептала мисс Райт – так, чтобы никто, кроме графа, ее не услышал. – Я хорошо знаю своих дядюшек.

– Вряд ли он захочет слушать вас прямо сейчас, – ответил Адам так же тихо.

– Будь что будет, но я говорю первая, – прошептала девушка. Взглянув на герцога, она сказала: – Дядя Куиллсбери, нет никаких причин так сердиться и вообще тревожиться.

– В самом деле, дорогая? – сурово произнес его светлость. – Но если дело обстоит именно так, окажи любезность и объясни мне, почему лорд Грейхок держит тебя на руках? Такое впечатление, что он собирался соблазнить тебя, и я полагаю…

– Прошу прощения, дядя, – перебила Кэтрин. – Я знаю, что вам так показалось, но все совсем не так. Несомненно, вы понимаете, что если бы граф собирался обольстить леди, то не стал бы делать это на центральной лужайке при ярком свете фонаря и на виду у кучеров, ожидающих у карет.

Взглянув на мисс Райт, Адам с трудом сдержал улыбку. Она говорила с герцогом так спокойно… и чертовски убедительно. Да, она была очень смелой девушкой, и следовало отдать ей должное.

– Я думала, всем будет ясно, что я упала, – продолжала мисс Райт. – А лорд Грейхок, как раз направлявшийся к своей карете, увидел, что я сижу на земле. Он поднял меня и понес домой. А вы в этот момент выходили. Теперь понимаете?..

Адам увидел, как выражение лиц ее дядюшек мгновенно изменилось – сейчас они смотрели на девушку с явной тревогой.

– Но тогда… Ради всего святого, лорд Грейхок, почему вы стоите здесь с ней на холоде? Скорее несите ее в дом. А вы, джентльмены, отойдите в сторону и позвольте ему пройти. А еще лучше… отправляйтесь домой, – добавил герцог. – Ведь уже поздно, не так ли?

– Вы поразили меня, мисс Райт. Где вы научились так ловко выходить из затруднительных положений? – тихо прошептал Адам, направляясь к двери.

– А мне удалось?.. – спросила она.

– Все вышло просто замечательно, – ответил он, ступив на первую ступеньку. – На мгновение вы даже заставили меня поверить, что я не целовал вас.

Мисс Райт тихонько рассмеялась и снова обвила руками его шею. Было очевидно, что она ничуть не волновалась из-за сложной ситуации, в которой они оказались. Но его самого все это чертовски беспокоило…

С девушкой на руках граф поднялся по ступенькам, и джентльмены, стоявшие у двери, тотчас расступились, пропуская его. Но невнятное перешептывание, которое он услышал у себя за спиной, когда вошел в дом, встревожило его. У него вдруг возникло чувство, что ни один из трех джентльменов не поверил в историю мисс Райт, хотя и казалось в данный момент, что дяди-то девушки поверили.

Лорд Уиллард повел их по коридору в гостиную. Следуя за ним, Адам услышал, как герцог зовет свою сестру леди Лиолу.

Переступив порог гостиной, Адам осмотрелся. Затем осторожно опустил мисс Райт на кушетку. И в тот же миг ему вдруг снова захотелось прильнуть к ее сладостным губам. Более того, он внезапно ощутил острейшее желание. Как странно… Почему же он так реагировал на эту девушку?