Амелия Грей - Брачная ночь с графом

Теперь Кэтрин лежала абсолютно обнаженная, а Адам внимательно разглядывал ее, и глаза его светились восхищением.

– Ты так прекрасна, любовь моя, – прошептал он наконец.

– Ты тоже, – ответила Кэтрин. Она с таким же восторгом рассматривала его великолепное тело.

Когда же его руки коснулись ее грудей, по телу ее пробежала дрожь возбуждения. Жар мужского тела мгновенно согрел ее, и их губы слились в нежном поцелуе. По-прежнему лаская груди жены, Адам прошептал:

– Они у тебя такие приятные на ощупь… – Тут он легонько прикусил ее сосок, и Кэтрин, застонав, выгнула спину – ее снова охватила дрожь возбуждения, волнами прокатившаяся по всему телу.

И так они довольно долго целовали и ласкали друг друга, и их страсть и желание все возрастали, а поцелуи становились все более жаркими и неистовыми. Внезапно Адам скользнул пальцами к средоточию ее женственности, и Кэтрин, вздрогнув, тихо застонала при этом новом для нее восхитительном ощущении. Когда же Адам принялся ласкать нежные складки, она вновь застонала, теперь уже гораздо громче. Почувствовав, как что-то глубинное и необузданное пробуждалось в ее теле, Кэтрин прижала ладони к ягодицам мужа и простонала:

– Адам, о, Адам…

А он улыбнулся, перекатил ее на спину и в тот же миг опустился на нее сверху, прижимаясь к ее лону возбужденной отвердевшей плотью. Приятное томительное тепло разлилось по ее телу, и она приподняла бедра ему навстречу. В следующее мгновение он осторожным толчком вошел в нее и замер на несколько секунд. После чего начал медленно двигаться, и вскоре она присоединилась к его движениям. Руки же ее тем временем блуждали по спине мужа, как бы побуждая его двигаться быстрее.

И по мере того как страсть возрастала, их движения ускорялись. Внезапно тело Кэтрин пронзило острое наслаждение.

– О, Адам… – прошептала она.

– Кэтрин!.. – откликнулся он, содрогнувшись, и теперь они вместе вознеслись на вершину блаженства.

– Я люблю тебя, – прошептал Адам минутой позже, уткнувшись носом в ее шею.

Молча улыбнувшись, Кэтрин провела ладонью по спине мужа. Через несколько минут Адам скатился с нее и лег рядом. Заглянув ему в глаза, Кэтрин прошептала:

– Благодарю тебя за то, что избавил лорда Радьярда от печальной участи провести рядом со мной всю жизнь.

Адам приподнялся на локте и, усмехнувшись, спросил:

– Ты и впрямь вышла бы за него замуж?

– Вышла бы, – тут же ответила Кэтрин. – Я ведь обещала дяде. Я думала, что навсегда потеряла тебя.

Он провел ладонью по ее щеке и прошептал:

– В какой-то момент так и было. Видишь ли, мне когда-то сказали, что ни одна женщина не сможет выносить моего ребенка. И я тогда поверил этому.

– А теперь не веришь?

– Я разговаривал с различными повивальными бабками и акушерами, и все они заверили меня, что нет никаких причин полагать, будто у тебя возникнут проблемы при вынашивании моего ребенка. Проблемы были у Энни из-за неспособности ее тела открыться и вытолкнуть дитя.

– Мне очень жаль ее, – прошептала Кэтрин.

Адам немного помолчал, потом вновь заговорил:

– И теперь я полон надежд, но буду соблюдать осторожность, когда тебе подойдет срок рожать. Может, потребуется вызвать всех лондонских повитух и акушеров, чтобы позаботились о тебе.

Кэтрин рассмеялась.

– Я думаю, мне не потребуется так много помощников, чтобы родить тебе сына.

– Я тоже в это верю, Кэтрин. Я люблю тебя.

– А я люблю тебя, Адам.

Что-то потревожило сон Адама, он, открыв глаза, увидел сквозь щель в шторах бледную полоску розового на темном небе. Занимался рассвет. Адам прислушался, но ничего не услышал. Наверное, это Кэтрин пробормотала что-то во сне.

Граф улыбнулся и покрепче прижался к жене, ощутив чудесный аромат ее волос. Он осторожно отвел в сторону каштановые пряди и коснулся губами ее шеи. Ее обнаженное плечо дернулось при этой легкой, как перышко, ласке, и Адам снова улыбнулся.

Возможно, стоило ее разбудить и сказать ей, как сильно он ее хотел.

Но тут опять послышался какой-то шум. И теперь стало ясно: кто-то тихонько стучал в дверь.

Решив не беспокоить Кэтрин, Адам осторожно откинул одеяло и вылез из постели. Натянув брюки, которые всегда держал на тумбочке у кровати, он подошел к двери, отпер ее и чуть приоткрыл. У порога стоял Диксон со свечой в руке. Мальчик посмотрел на графа и сказал:

– Они снова плачут.

Адам повел плечом и хмыкнул. После чего вышел из комнаты и, осторожно затворив за собой дверь, спросил:

– Близнецы?

Диксон кивнул и пробурчал:

– Они разбудили меня. Опять…

Адам нахмурился, пытаясь сообразить, что сейчас следовало сказать. Так ничего и не придумав, спросил:

– В самом деле?

Мальчик снова кивнул.

– Да. Уже третий раз на неделе.

Адам и сам это знал. Подобный плач становился уже привычным явлением. Почти каждую ночь Диксон приходил в темноте к спальне Адама и стучал в дверь, чтобы пожаловаться. Адам не мог понять, почему мальчик не мог спокойно спать, не обращая внимания на детский плач. Хныканье младенцев не казалось ему таким уж громким.

– Ну, они ведь малютки… – произнес он, не зная, что еще можно сказать. – Это, знаешь ли, для них вполне естественно. Младенцы много плачут. Они только это и умеют делать. Плакать и есть.

– Милорд, а сколько еще детей вы хотите иметь? – поинтересовался Диксон.

Тут дверь открылась, и из комнаты вышла графиня, тотчас же положившая руку на плечо супруга. С улыбкой взглянув на нее, Адам произнес:

– Я не знаю, Диксон. Это вопрос к Кэтрин. Но думаю, что столько, сколько она захочет.

– Благодарю вас, милорд, – прошептала графиня на ухо мужу.

Диксон закатил глаза, а Кэтрин расплылась в улыбке; она была прекрасна в своей белой ночной рубашке и с пышными золотисто-каштановыми волосами, рассыпавшимися по плечам.

Внимательно посмотрев на Диксона, графиня сказала:

– Девочки снова разбудили тебя?

Мальчик кивнул, потом неожиданно сказал:

– Хотите, я пойду сейчас и проведаю их?

Кэтрин с удивлением взглянула на Адама, потом – на его юного кузена.

– Диксон, ты хочешь сделать это для меня? – спросила она.

– Да, миледи, конечно. Я с удовольствием сделаю это. Я ведь уже проснулся. И вообще, теперь мне семь, я достаточно большой. Няня не может укачивать их двоих одновременно. Я могу помогать ей, если вы пожелаете.

– Спасибо тебе, Диксон. Это очень мило с твоей стороны. Пожалуйста, скажи миссис Фостер, что я приду через несколько минут, чтобы помочь.

Диксон улыбнулся и побежал к малышкам. Адам окликнул его и сказал:

– Будь осторожен, когда несешь свечу в детскую.

Диксон кивнул и вскоре скрылся из виду в другом крыле дома. Адам же повернулся и посмотрел на жену, уже направлявшуюся к кровати. Она все еще немного хромала, но теперь это было почти незаметно.

Закрыв за собой дверь, Адам повернул ключ в замке. Кэтрин же начала одеваться, но муж подошел к ней и забрал у нее платье. Положив платье на кровать, он обвил руками тонкую талию жены и привлек ее к себе. Девочкам исполнилось уже почти три месяца, и фигура графини стала почти такой же, как до родов.

Адам очень беспокоился, когда жена забеременела, и все девять месяцев постоянно находился рядом с ней. Когда же подошел срок, роды прошли быстро, и Кэтрин подарила ему двойню. Причем, у нее не возникло абсолютно никаких проблем.

Заглянув ей в глаза, Адам с улыбкой спросил:

– Почему я всегда затрудняюсь в беседе с Диксоном, а ты, похоже, точно знаешь, что ему сказать, чтобы он почувствовал себя счастливым.

– Думаю, это присуще мне от природы, а тебе нет, – ответила Кэтрин, весело рассмеявшись.

– В таком случае… должен рассказать тебе о том, что присуще мне, дорогая. Я люблю тебя, Кэтрин. И каждый день благодарю Бога за то, что вовремя образумил меня и я не позволил тебе выйти замуж за лорда Радьярда.

– А я люблю тебя, Адам. – Кэтрин обвила руками его шею.

– Есть и еще кое-что, присущее мне от природы, – продолжал граф, подталкивая жену к кровати.

– Природа очень щедро одарила тебя, милорд. Какое именно из своих достоинств ты имеешь в виду в данный момент?

– Вот это! – Граф подхватил жену на руки и тут же уложил на кровать.

Ее нежный смех наполнил комнату, еще больше распаляя Адама.

– Нет-нет, проказник! У нас нет для этого времени. Дети плачут, и миссис Фостер требуется моя помощь.

Адам улегся с ней рядом и заключил ее в объятия.

– И ты непременно ей поможешь, но только после того, как сначала поможешь мне.

Кэтрин взглянула на мужа с притворным ужасом.

– Ты настоящее чудовище! Хочешь заставить детей кричать, пока будешь удовлетворять свою похоть?

– Да, именно так. – Адам усмехнулся. – Но лишь потому, что знаю: малыши в полной безопасности. О них позаботятся должным образом. – Он уткнулся носом в ее шею и пробормотал: – Надеюсь, ты не станешь возражать, если я поцелую тебя вот так, моя восхитительная жена.

И Адам с жадностью поцеловал ее, а она ответила с тем же пылом.

– Но ведь миссис Фостер ждет меня, – робко пыталась возразить Кэтрин между поцелуями.

– Я знаю, дорогая. И скоро ты присоединишься к ней. Всего лишь на несколько минут позже. – Теперь он осыпал поцелуями ее шею. – Кроме того, надо дать почувствовать Диксону, что он – хороший помощник. И еще… – Граф умолк и заглянул в искрившиеся радостью зеленые глаза жены.

– И что еще? – спросила она с подозрением.

– И еще дай мне немного времени, чтобы я сумел показать, как сильно люблю тебя.

Она поцеловала его в губы и прошептала:

– Думаю, после почти двух лет совместной жизни я уже знаю, как сильно ты меня любишь. Но мне всегда хочется притвориться, что не знаю, чтобы ты доказал мне это снова.

– Ты никогда не сможешь знать это наверняка, – ответил Адам с улыбкой. – Но да, позволь мне показать тебе это еще раз.