Амелия Грей - Брачная ночь с графом

Кэтрин взглянула на свою тарелку и, не подумав, спросила:

– Хотите прикончить мою оленину?

Лорд Грейхок в удивлении вскинул брови.

– А удобно ли обмениваться тарелками на званом ужине у вашего дяди?

Кэтрин поджала губы.

– Нет-нет, конечно же, нет. Даже не знаю, почему я спросила… Как странно…

Тут граф оглядел стол и тихо проговорил:

– Все заняты разговорами, – в голосе его появились озорные нотки, – так что не думаю, что кто-нибудь что-либо заметит.

Кэтрин задумалась. Сколько она себя помнила, ей никогда не доводилось совершать постыдных поступков за столом у своего дяди. Однако же… Отбросив здравый смысл, она вдруг выпалила:

– Тогда давайте сделаем это!

Они одновременно подняли свои тарелки. Кэтрин первая схватила тарелку соседа, и все пока что шло хорошо. Но затем, когда граф взялся за тарелку девушки, его пальцы легли поверх ее руки – и оба замерли, держась за тарелку Кэтрин. От этого прикосновения пульс ее участился, груди напряглись, а по телу вновь пробежали мурашки. Девушка затрепетала, и у нее перехватило дыхание. Она попыталась отвести от графа взгляд, но, казалось, какая-то магическая сила заворожила ее, заставляя смотреть в его непостижимые глаза.

А потом она вдруг почувствовала, что он также был потрясен тем, что возникло между ними от этого случайного соприкосновения их рук. Наконец граф взял у нее тарелку, и его пальцы медленно скользнули по тыльной стороне ее ладони.

А в следующее мгновение Кэтрин вдруг заметила, что миссис Хеншо, широко раскрыв глаза, таращилась на нее с раскрытым ртом. Взглянув на дядю, девушка увидела ту же картину. И не было ни малейших сомнений: если бы она сейчас посмотрела на вдовствующую графиню Литтлхевен, то увидела бы такое же искаженное ужасом лицо. Да-да, ее совершенно недопустимое поведение за столом было замечено!

Стараясь скрыть румянец, вспыхнувший на щеках, Кэтрин поднесла к лицу салфетку и тихонько откашлялась. А лорд Грейхок, скрывая смущение, потянулся к бокалу с вином.

Но вовсе не осуждающие взгляды окружающих стали причиной того, что щеки Кэтрин запылали. Нет-нет, ее ужасно смущало то, что произошло между ней и графом. Ведь она увидела в его глазах… О боже, лорд Грейхок смотрел на нее с откровенным вожделением! Более того, она чувствовала, что хотела того же…

Но что же ей теперь делать? Ведь ее неудержимо влекло к графу, которого называли «чудовищем».

– Доброй ночи! – крикнула Кэтрин и помахала Пенни, усаживавшейся в карету.

– Это последняя из наших гостей? – спросила леди Лиола, стоявшая рядом с племянницей на ступеньках перед парадным входом.

– Из наших – да, – ответила Кэтрин, взглянув на противоположную сторону улицы. – А кое-кто из гостей дяди Куиллсбери еще здесь. Я вижу три кареты, ожидающие хозяев. Но, может быть, там есть еще и те, которые не видно отсюда из-за кустарника.

– Наверняка герцог уже скоро будет готов ко сну и погонит их всех прочь, – проворчала тетушка. – И вообще, не будем за него волноваться. Давай вернемся в дом, и ты расскажешь мне о своей беседе с печально известным графом Грейхоком. Знаешь, я ведь только сегодня утром узнала, что он вернулся в Лондон. Но я понятия не имею, как долго он уже здесь. Разумеется, я отправила ему приглашение, хотя никак не предполагала, что он ответит согласием. Более того, он ответил немедленно – прислал записку, представляешь?

«Вероятно, потому, что изголодался по вкусной еде», – мысленно улыбнувшись, подумала девушка. А тетя, немного помолчав, добавила:

– И я решила посадить его рядом с тобой.

– Но почему вы так решили? – полюбопытствовала Кэтрин.

– Ну… так было легче всего избежать нарушения всей моей системы размещения гостей, – ответила леди Лиола. Снова помолчав, она заявила: – Но сейчас я думаю, что, возможно, ошиблась. Наверное, не следовало сажать его рядом с тобой.

– Почему вы так считаете? – спросила Кэтрин, хотя была уверена, что знала ответ на этот вопрос; она видела, как леди Литтлхевен склонилась к уху тетушки и довольно долго что-то ей говорила.

Тетя пристально посмотрела на нее своими проницательными зелеными глазами. Потом тих спросила:

– Так вы с графом и в самом деле обменялись тарелками?

Кэтрин поставила бы все свои карманные деньги на то, что тете про них насплетничала вдовствующая графиня Литтлхевен. Тем не менее она спросила:

– Кто вам об этом доложил? Леди Литтлхевен или миссис Хеншо?

– Обе, – последовал ответ.

«О господи»! – мысленно воскликнула девушка. Что ж, теперь ей придется признаться в столь вопиющем нарушении приличий.

– Простите меня, тетя, – пробормотала она. – Я знаю, что не должна была этого делать. А в свое оправдание могу сказать только одно: я предложила лорду Грейхоку свою тарелку, совершенно не подумав о последствиях.

– Это очевидно, дорогая. Я сделала все возможное, чтобы хоть как-то… сгладить твой промах. Сказала, что ты, наверное, заметила скол на фарфоре графа, поэтому не могла позволить ему есть с поврежденной тарелки. Звучит вполне правдоподобно, не так ли?

Кэтрин невольно рассмеялась.

– Тетя, как вам удалось стать такой находчивой?

– С возрастом, дорогая. В жизни мне много с чем доводилось столкнуться. Только вот ума не приложу, с какой стати ты это сделала… Действительно, зачем тебе это понадобилось?

Тетя Кэтрин была не только находчивой, но еще и любопытной. Но как же отвечать на ее вопросы о лорде Грейхоке? Ведь она и так уже дважды за этот вечер подверглась строгому допросу со стороны Мелбы, Маделин и Пенни, а также и других леди, оставшихся на кофе. К тому же в гостиной дамы непрестанно говорили про графа, и все гадали, что же за причины вынудили его вернуться в столицу после столь долгого отсутствия. И большинство дам были уверены: лорд Грейхок приехал в Лондон, чтобы подыскать себе новую графиню. К счастью, Кэтрин и в гостиной удавалось успешно уклоняться от расспросов о графе, но от леди Лиолы не так-то легко было отделаться.

– Дело в том, что он уже съел свою порцию, но все еще казалася голодным, – ответила девушка, решив, что лучше всего говорить правду.

Тетушка уставилась на нее в изумлении.

– Казался голодным? Дорогая, какая нелепость! Как такое может быть?

– Тетушка Ли, мне очень жаль, но что сделано, то сделано. Теперь мне остается только умолять вас простить меня.

– Да-да, разумеется. Но сейчас дело не в этом. – Тетя протянула руку и ласково погладила Кэтрин по щеке. – Видишь ли, хорошо зная леди Литтлхевен… В общем, боюсь, что этот инцидент появится в бульварных газетах. И герцог станет спрашивать меня, почему твое имя упоминается в светской хронике, но не в связи с помолвкой.

Казалось, тетушка Ли очень расстроилась, и теперь Кэтрин ужасно сожалела о своей дурацкой выходке за ужином. Но как же объяснить свой нелепый и странный поступок?

Собравшись с духом, девушка проговорила:

– Мне просто придется сказать дяде Куиллсбери, что сплетни – неизбежная часть поисков подходящего мужчины для вступления в брак, вот и все.

– Такой ответ не удовлетворит герцога, дорогая. А теперь давай все-таки вернемся в дом. У меня уже мерзнут ноги.

– Тетушка, можно я постою здесь еще немного? Я знаю, сейчас холодновато, – но посмотрите, какая большая и яркая сегодня луна. К тому же на небе – ни облачка. Обещаю, что не задержусь слишком долго.

Тетя Ли не стала смотреть на небо. Зато долго и пристально вглядывалась в лицо Кэтрин. После чего произнесла:

– Что-то подсказывает мне, что ты хочешь постоять здесь, чтобы немного помечтать под луной о лорде Грейхоке. Я права?

– Он не похож ни на одного из знакомых мне джентльменов, – тихо сказала девушка, не опасаясь ни осуждения, ни насмешек.

– О, это о многом говорит, дорогая, – заметила тетушка. – Ведь ты вращаешься в свете уже более двух лет и знакома почти со всеми достойными внимания холостяками. А также со многими итальянскими графами, посещавшими Лондон. Знаешь, должна признаться: усаживая графа Грейхока рядом с тобой, я даже не предполагала, что он окажется первым джентльменом, которому удастся пробить твердую раковину, в которой ты прячешься.

Кэтрин не знала, что на это ответить. Но разве она прячется в твердой раковине? Да, в прошлом она отвергала всех джентльменов, проявлявших к ней интерес, но больше уже не сможет так поступать. Ведь она обещала герцогу, что выберет себе мужа до конца этого сезона.

– И не предполагала, что ты сумеешь снискать расположение этого мужчины, – продолжала тетушка.

Что ж, Кэтрин готова была признать, что граф действительно очень ее заинтересовал. И девушка в очередной раз подумала: «А не добавить ли его к списку кандидатов – даже несмотря на то, что он любит танцевать?»

– Граф очень красивый мужчина, – заметила она.

– Да, верно, – кивнула тетя.

– А как хорошо вы его знаете?

– Мы прежде встречались, конечно же, но я его… в общем-то, не знаю.

– Но вы ведь слышали сплетни о нем, после того как он покинул Лондон? – допытывалась Кэтрин.

– Разумеется, дорогая. Мы все их слышали, и все прекрасно его понимали. – Леди Ли помолчала. – Что ж, хорошо, оставайся здесь и помечтай, пофантазируй. Надеюсь, реальный граф Грейхок будет соответствовать тому образу, который нарисовало твое воображение сегодняшним вечером. Не задерживайся слишком долго.

– Спасибо, тетушка. Не буду.

Когда тетя вошла в дом, Кэтрин поплотнее запахнула бархатную шаль у горла и немного прошлась по выложенной камнем дорожке, покинув ярко освещенное фонарем пространство у входа. Она была рада одиночеству и прохладному свежему воздуху. И, конечно же, ей хотелось немного поразмышлять о графе и о тех мгновениях, когда руки их неожиданного соприкоснулись.

К счастью, миссис Хеншо и леди Литтлхевен ничего не сказали ей по поводу нарушения этикета и продолжали спокойно беседовать до тех пор, пока дядя Куиллсбери не подал знак, что ужин окончен.

После этого все джентльмены удалились с герцогом в библиотеку, чтобы выпить бренди и обсудить последние деловые и политические новости. А дамы вслед за Кэтрин и ее тетей перешли в гостиную, чтобы угоститься кофе, вином и последними светскими сплетнями. Главной же темой для всех леди был граф Грейхок.

И, конечно же, Кэтрин тотчас окружили подруги, чтобы расспросить о ее разговоре за ужином с красавцем графом. Но она заявила, что лорд Грейхок большую часть времени беседовал с леди Литтлхевен и миссис Хеншо. Потом Пенни и Маделин приперли миссис Хеншо к стенке, но и на сей раз ничего не узнали – эта дама говорила в основном о себе, а вовсе не о графе.

Что же касается Кэтрин, то она испытывала весьма противоречивые чувства, когда общалась с этим джентльменом. Хотя она почти ничего о нем не знала, ей почему-то казалось, что она знает его очень хорошо. При этом он вызывал у нее необычную смесь эмоций и ощущений – каким-то образом ему удалось ошеломить ее, очаровать и смутить. Более того, он заставил ее смеяться, а также… Ох, ей никак не удавалось забыть о тех волнующих и головокружительных чувствах, которые захлестнули ее, когда их руки соприкоснулись. Да ей и не хотелось о них забывать.

Кроме того, Кэтрин охватил незнакомый ей доселе страх, от которого она никак не могла избавиться. А может, граф и в самом деле испытывал те же восхитительные чувства, которые переполняли ее? Ей казалось, что испытывал, но это вовсе не означало, что он действительно чувствовал то же, что и она.

Тут парадная дверь отворилась, и Кэтрин оглянулась. В следующее мгновение сердце ее замерло, а затем учащенно забилось – так случалось всегда с тех самых пор, как она впервые увидела лорда Грейхока. Он вышел из дома, надевая плащ на ходу. Глядя на него издали, девушка подумала: «Какой же он высокий, какой красивый и мужественный…»

Граф не видел ее, так как она стояла в отдалении, посреди погруженной в полумрак дорожки. Надев шляпу, лорд Грейхок начал спускаться по ступенькам, потом замедлил шаг и, остановившись, внезапно снял шляпу, которую только что надел. После чего пристально взглянул на девушку. И в тот же миг Кэтрин ощутила странное покалывание в грудях и жар в низу живота. Когда же граф размашистым шагом направился к ней, сердце ее заколотилось еще быстрее.

– Мисс Райт, с вами все в порядке? – спросил лорд Грейхок.

– Да, разумеется, – ответила она, непроизвольно сжимая пальцы на рукояти трости. – А почему вы спросили?