— Я так надеялся, что Бэрил сумеет выбраться… как-то выйти из этого состояния… Во время развода она прекрасно держалась, уверенно, хладнокровно… а потом вдруг…

— Да, она просто сломалась, — задумчиво сказала Айрин, — рухнул привычный уклад жизни, а вместе с ним ее мир.

— Но Бэрил так любила светскую жизнь, обожала наряжаться, путешествовать… Что же сейчас? — удрученно спросил Дэн.

— Выезжает она редко. Джинни как ни уговаривала маму поехать в Санкт-Мориц или еще на какой-нибудь курорт, бесполезно. А вот наряжаться она любит больше прежнего. Это странно, ведь мама почти не бывает в обществе. Выходит из дому, лишь чтобы посетить магазины, поехала даже в Париж год назад… обновить гардероб. Я где-то читала, что это одна из форм невроза.

— Может быть. — Дэниел расстроился еще больше. Он ответствен за все, что произошло с ней, и за то, во что она превратила свою жизнь.

Конечно, он ей не изменял, но по сути никогда не был с ней, не дал ей и сотой доли той любви, которую должен был дать. Свяжи она свою жизнь не с ним, она могла быть счастлива.

— Я хочу рассказать тебе одну вещь, папа… Однажды я заглянула в ее комнату и была поражена. Мама надела новое платье и сидела перед зеркалом за туалетным столиком. Она подкрасила ресницы и губы и сидела неподвижно, уронив руки. Мне стало страшно. Знаешь, кого она напоминала? Заводную куклу или марионетку, которую бросили и перестали дергать за веревочки… а сама она не может передвигаться. Эго было жутко, папа. Она в тот момент была страшнее мертвеца.

— Когда это было? — сдавленным голосом спросил Дэниел.

— Три года назад. Я тебе говорила, что у нее просто мания без конца менять одежду. Стоит маме один раз надеть платье, как оно ей надоедает и она велит Джинни его выбросить. Меняет наряды каждые два-три часа. Это так странно… Мама похожа на неразумного ребенка. Она же не была такой, правда? Прошло десять лет. Иногда, глядя на нее, просто не верится. Не вчера же вы развелись?

— Для нее время остановилось, — пробормотал Дэн.

— Я долго надеялась, что когда-нибудь… проснусь утром в один прекрасный день и увижу свою маму такой, какой я ее помню… но теперь я уже не жду чуда.

Они немного помолчали. Айрин впервые откровенно говорила с отцом о Бэрил. Она поняла, как он переживал из-за нее все это время, а сейчас, после того, что она рассказала, Дэн был просто убит.

— Не надо так переживать, папа. — Она коснулась его ладони. Дэн сжал ее руку. — Мы отвечаем за других людей, но до определенного предела… а там уже они сами должны за себя отвечать. Злейший враг мамы — она сама.

— Удобнее всего было бы с тобой согласиться, — он слегка улыбнулся, — но я не могу.

— Да, папа… я не ожидала такого… Ты нас просто поразил. Мы были уверены, что все произошло совсем по-другому.

— Представляю, что вы с Николь вообразили, — горько усмехнулся Дэниел. — Что-то в этой истории не складывается, — задумчиво начал рассуждать он. — Допустим, Бэрил наняла детектива, заподозрив то, чего не было, но… информация мгновенно попала на телевидение и во все известные печатные органы. Зачем ей было это нужно? Она и так получила бы развод без проблем.

— Да, здесь много неясного, — сказала Айрин, — особенно меня настораживает самоубийство Фрэнка Грэхема. Оно в данной ситуации теряет смысл.

— В жизни этого человека могли быть обстоятельства, которые были известны ему одному. Причина его поступка могла быть иной, согласен, но факт самоубийства не вызвал у полиции никаких сомнений, — осторожно заметил Дэн.

— Это я уже слышала, — устало отмахнулась Айрин. — Тогда надо найти эти факты…

— Спустя столько времени? И как ты себе это представляешь?

— Надо подумать, папа… пока не знаю.

В комнату вернулся Дональд. Он хмуро и немного растерянно посмотрел на хозяина квартиры и опустился в кресло. На лице его застыло так хорошо знакомое Айрин упрямое выражение.

— Откровенно говоря, — сказал он, — верится во все это с трудом. Слишком уж нелепая история.

— Правда, как правило, так и выглядит… нелепо. Я мог придумать что-нибудь более убедительное, если бы хотел ввести вас в заблуждение. Но мне это ни к чему, — спокойно ответил Дэн.

— Дональд, ты можешь задать папе любой вопрос, — вмешалась в разговор Айрин.

— Любой? Хорошо, — вызывающе начал он. — Если принять вашу версию, тогда как объяснить то, что… Фрэнк Грэхем покончил с собой? Ведь это же абсурд. Какие еще могли быть причины?

— Мы только что говорили об этом. Я думаю, что он поверил в то, что мы с Синтией любовники. Он просто заблуждался.

— У вас все слишком просто, — раздраженно сказал Дональд, — но он застрелился не в тот же день, а спустя некоторое время. Значит, у него быта возможность убедиться… и все обдумать.

— Мне очень жаль, но это все, что я могу предположить.

— Вот именно. Это самое слабое место во всей вашей истории.

— Кроме меня и Синтии, правды не знает никто… так уж получилось. Выбор у вас невелик — верить нам или нет. К сожалению, незаинтересованных лиц, которые могли бы подтвердить или опровергнуть наши слова, в этой истории нет.

— Да, папа, — сказала Айрин, — это самое трудное. Похоже, кроме вас двоих, никто нам помочь не может.

— Я не стану спрашивать, веришь ли мне ты… — неуверенно начал Дэниел, — но…

— На мой счет можешь не сомневаться, — Айрин улыбнулась, — тебе я верила всегда.

— Спасибо. — Он благодарно улыбнулся и обнял ее.

— Жаль, что не могу о себе сказать того же, — угрюмо заметил Дональд.

— У меня такое подозрение, папа, что и ты знаешь не все. Я хотела бы узнать то, что ни тебе, ни, возможно, Синтии Грэхем не известно. Правда, пока я не знаю, как это сделать.

— Что бы ты ни узнала, девочка, изменить случившееся десять лет назад невозможно. Прошлое нам неподвластно.

— Но можно взглянуть на него под другим углом зрения и пролить свет на все темные моменты. А тогда… можно изменить настоящее. Это касается многих людей, ныне живущих, на которых давит тяжелый груз прошлого.

Дональд быстро взглянул на нее исподлобья и уставился в одну точку. Он словно оцепенел.

— Может, ты и права, — сказал Дэн, — но не исключено, что после выяснения всей правды тебе будет еще хуже, чем сейчас.

— Речь не только обо мне, папа… Расскажи о разводе, пожалуйста, как можно подробнее.

— Инициатором процесса была Бэрил. Она ссылалась на супружескую неверность… Да, кстати, я помню того детектива, который сделал снимки в отеле. Уиллогби, кажется?

— Стивен Уиллогби, — подтвердила Айрин.

— Да-да… он выступал на суде… но он и словом не обмолвился, что она его клиентка.

— Но на кого же он ссылался? — удивилась девушка.

— Сказал, что следил за миссис Грэхем по поручению ее мужа, — растерянно произнес недоумевающий Дэниел.

— Что?! — воскликнул Дональд.

— Да, я так и думал, что его нанял Фрэнк Грэхем… до сегодняшнего дня.

— Зачем Уиллогби делать тайну из того, кто его нанял? — спросила Айрин.

— Понятия не имею, — обескураженно произнес Дэн, — это действительно странно. Вы уверены, что это Бэрил?

— Я видел ее в списке клиентов Уиллогби. Имени моего… — Дональд покраснел, случайно оговорившись и выдав себя, — имени Фрэнка Грэхема там не оказалось.

— Я говорила, что есть что-то, чего мы не знаем. Похоже, что этот детектив — ниточка, за которую следует потянуть, — сказала Айрин.

— А выступал ли Уиллогби на бракоразводном процессе Синтии и Фрэнка, я не знаю.

— Если он и был вызван в качестве свидетеля, то просто не успел явиться на слушание дела, — жестко сказал Дональд. — Фрэнк Грэхем застрелился раньше, когда процесс только начался.

— Но должен же был он представить доказательства? — удивилась Айрин.

— Да, но я был уверен, что он собирался воспользоваться свидетельствами, собранными по поручению твоей матери, — ответил Дональд. — И почему детектив на суде твоих родителей сказал, что его нанял Фрэнк Грэхем?

— Такое впечатление, что он темная лошадка и что-то скрывает… возможно, чью-то тайну, — высказал предположение Дэниел.

— А может, — сказала Айрин, — он надеялся сорвать двойной куш.

— Надо сказать, ему хорошо заплатили, — заметил Дональд. — После двух скандальных и громких разводов Уиллогби переехал в новое помещение и полностью разделался с долгами… Кроме того, на его счету появилась кругленькая сумма.

— Ты хорошо подготовился, — усмехнулась Айрин.

— Это вся информация, которую я смог собрать. Знаю только, что года полтора назад Уиллогби разорился или что-то в этом роде. Насколько я понял, он использовал в работе запрещенные приемы и лишился лицензии частного детектива.

— А где он сейчас? — поинтересовался Дэниел.

— Неизвестно. Он уехал из Лос-Анджелеса.

— Жаль… но это можно выяснить, — пробормотала Айрин, — всему свое время.

— Ваша жена была заинтересована в деньгах? — спросил Дональд.

— Нет. Конечно, я выплачивал алименты, но чисто символические. У Бэрил огромное состояние, ее отец был одним из самых богатых предпринимателей в стране.

Дэн вспомнил, как юная Бэрил встретила его в аэропорту, на нее было страшно смотреть: белое, искаженное ужасом лицо, потухшие глаза.

— Дэн, пожалуйста… папа хочет видеть тебя… ему так плохо… я так боюсь.

Сейчас ее отцу было немногим больше шестидесяти, и за последний год у Стоуна было два кровоизлияния в мозг. Увидев отца Бэрил, Дэн не поверил своим глазам. Старик так сдал, что уже не был похож на человека.

— Я знаю тебя давно, Дэн… Фил тоже считает, что ты и моя дочь подходите друг другу. Я боюсь за нее, Бэрил никогда не умела за себя постоять. Она богата и доверчива, но не для того я всю жизнь работал как каторжный, чтобы какой-то проходимец… Ты ведь знаешь, я хотел, чтобы Бэрил продолжила мое дело, но у нее нет к этому склонности. Сына у меня нет, но я тебя люблю как сына… Словом, ты ведь понимаешь, что я хочу сказать?

— Да. — Дэн закрыл глаза. Что еще он мог ответить умирающему человеку?

— Я знаю, ты любил другую, но ее больше нет. А моя дочь любит тебя как друга и доверяет тебе. По моему мнению, лучшей основы для счастливого брака не придумать. Ты ведь тоже к ней привязан, правда?

Бэрил была ему как сестра. В другом качестве Дэн никогда не воспринимал свою подружку детства и одноклассницу. Но сейчас он почувствовал, что должен защитить ее. К тому же ее отец прав. Тельму не вернешь. А Бэрил скоро останется совсем одна на свете.

— Я боюсь, Дэн… Всю жизнь мечтал присутствовать на свадьбе любимой дочки… но врачи не знают, сколько мне осталось. Если можно…

Вошла Бэрил. Она присела на край кровати и взяла отца за руку.

— Тебе вредно много разговаривать, — сказала она.

— Это моя последняя просьба, Дэн… Пожалуйста, как можно скорее… я хочу присутствовать на вашей свадьбе…

Бэрил умоляюще взглянула на Дэна. Она была близка к истерике.

— Ты не против, дорогая? — произнес старик.

— Дэн, пожалуйста… — прошептала Бэрил, — ему так мало осталось…

— Только попробуйте умереть, — наигранно бодрым тоном сказал он, подмигивая старику, — свадьба не состоится без шафера.

Стоун облегченно вздохнул и тихо засмеялся. Его смех прозвучал жутковато, от него побежали мурашки по коже. Бэрил заплакала и прижалась к Дэну. Он вывел ее в гостиную, дал выпить содовой воды и усадил на диван.

— Ты не пожалеешь? — мягко спросил он.

— О нет, я уверена… мы оба не пожалеем.

— Бэрил, если ты любишь кого-нибудь…

— Ничего, кроме страданий, любовь мне не дала, — ее губы дрогнули, — и не даст. Я больше не хочу ничего, кроме спокойной жизни и уважения. В двадцать лет это, наверно, звучит смешно… Но я себя знаю, Дэн. Ни с кем мне не будет так хорошо, как с тобой. Да и тебе… будет не так одиноко, поверь мне.

— Надеюсь, ты делаешь это не для того, чтобы только угодить отцу?

— Плохо же ты его знаешь, — улыбнулась сквозь слезы Бэрил, — скорее он сделает все, чтобы угодить мне.

Дэн смутно слышал о каком-то неудачном романе Бэрил, но не знал никаких подробностей. Может быть, ее отец обеспокоен отчасти из-за этого? Ему показалось, что Бэрил произнесла последнюю фразу странным тоном, но Дэн не задумался над этим, ему и так надо было подумать о слишком многом. Ее слова вылетели у него из головы.

Отец Дэна Филипп Лoy был недоволен поспешным бракосочетанием. Конечно, хорошо, что сын женится на дочери его старого друга, кроме того, красавице и единственной наследнице. Но им обоим по двадцать лет. Филипп считал, что с браком надо подождать минимум года два-три. Дэн еще не закончил учебу. Но позже, обдумав все хорошенько, Филипп был даже рад скорой свадьбе. Кто знает, что этой девчонке взбредет в голову за два года. Она запросто может передумать, и Дэн упустит такую партию. Да и сам он… до сих пор не пришел в себя после смерти другой девушки. Все это Филипп обсудил со стариком Стоуном весьма основательно.