— Но нам еще предстоит встретить наше Рождество, — напомнил он. — Надеюсь, что после него мы больше не будем расставаться.

— И я надеюсь…

Она задумалась: «Неужели все так и будет?.. — и поспешила уверить себя: — Непременно!»

* * *

Лика слышала, как Игорь говорил по телефону со своей певичкой. От досады ее лицо покрылось красными пятнами. Она дождалась, когда он ушел, и тоже стала кому-то звонить. Трубку долго не брали. Потом раздался сонный полупьяный голос.

— Хватит спать! — прикрикнула в негодовании на его обладателя Лика. — Пора действовать. Какого черта?

— Она только вчера вернулась из Нью-Йорка.

— Что она там делала?

— Летала к одному американцу.

— Какому американцу? Зачем?

— Думаю, что у них что-то намечалось, но не сложилось. Я знал, что она вернется, но полагал — после Рождества.

— Что за американец? Разузнай! Это в наших интересах. И позвони мне.

— Хорошо.

— Не тяни!

— Знаю…

Разговор на этом прекратился. Лику от новости трясло точно в лихорадке.

«А певичка, оказывается, работает на два фронта. Ну, это и понятно. Время не ждет. Значит, в Нью-Йорке у нее обломилось. И она направит все свои силы на Игоря. Ну нет! Я не отдам его. Он мой законный муж. И таковым останется. Не для того я выходила замуж, чтобы стать разведенкой. Здесь надо повести тонкую игру, чтобы Игорь ничего не заподозрил».

Звонок с острова не заставил долго ждать.

— Она ездила к Алану Рэдлеру. Он владелец арт-галереи и, вообще, чертовски богат.

У Лики во рту пересохло от зависти.

— Почему же она так быстро вернулась? — спросила Лика, проведя языком по сухим губам.

— Я же говорил, видимо что-то не сложилось.

— Понятно. Он ее послал.

— Не уверен. Скорее всего она сама плюнула на этого хлыща.

Лике очень хотелось высказать все, что накипело в душе против Лимановой, но ее собеседник придерживался по отношению к той совершенно иной точки зрения, и поэтому она перешла к делу.

— Ладно, это нас не касается. Когда?.. Когда ты собираешься?..

— На днях. Не все так просто.

— Поторопись. До православного Рождества осталось чуть больше недели. А она должна будет приехать накануне.

— Сам знаю.

— Ну так?..

— Я все сделаю!

Лика положила трубку и проговорила:

— Ну-ну! Действуй!.. Однако, — покусывая губы, в раздумье произнесла она, — певичка имеет успех. А я?.. Какого-то затрапезного ученого не могу удержать. Противно до слез. Раньше я бы распсиховалась!.. А сейчас — нет! Выходит, такова моя участь — быть спутницей середняка. Буду довольствоваться тем же, чем и заурядные люди, назвавшие себе в утешение середину золотой. По-моему, это их единственно оригинальная мысль.

Лика посмотрела в зеркало. Ужасно хотелось показать себе язык и обругать самыми последними словами, но она лишь фыркнула, выражая недовольство, и стала собирать сумку, чтобы ехать в фитнес-клуб. Заиграл мобильный. Она взглянула на дисплей. Высветился незнакомый, номер. Лика страшно не любила незнакомые номера, каждый раз ожидая от них какого-нибудь подвоха, поэтому она не слишком любезно произнесла:

— Да, слушаю.

— Добрый день, — раздался вкрадчивый женский голос, — меня зовут Кэтрин Келвер, я журналистка, представляю журнал «Люди науки». Я хотела бы поговорить с миссис Стромилин.

— Я вас слушаю.

— Миссис Стромилин, я собираюсь написать большую серьезную статью о вашем муже. Но мне, признаюсь, не удается уговорить его побеседовать со мной. Он отделывается от меня самой банальной фразой: «Я очень занят».

— Но это действительно так. У них там что-то не ладится… вернее… — Лика не знала, что сказать.

Группа Игоря потратила много время на разработку нескольких технологических новинок, не оправдавших ожиданий. Игорь стал раздражительным, мрачным. Почти не разговаривал с ней. Только сказал, что попросил Виктора заняться их бракоразводным процессом. Да бросил вскользь, что, вероятно, им придется ехать в Москву, иначе развод затянется. Он даже не поинтересовался, чем она будет заниматься после развода, где жить. Он, несомненно, полагал, что она вернется в Москву в свою бетонную коробку. «Ну да! Держи карман шире!» — возмущалась Лика, всякий раз вспоминая об этом.

Пауза в разговоре с Кэтрин Келвер несколько затянулась. И тут Лику осенило. «Ого! — мысленно воскликнула она. — Да это то, что надо. Даже лучше!»

— Чем же я могу вам помочь? — проворковала она и улыбнулась, несмотря на то, что журналистка ее не видела.

— О! Вы мне очень можете помочь! — чуть ли не простонала та. — Позвольте встретиться с вами. Вместе мы сумеем уговорить вашего мужа ответить на мои вопросы.

— Что ж, с удовольствием. Я же понимаю, что вами движет не праздное любопытство. Это ваша работа.

— Вы очаровательны! — на восторженной ноте выдохнула Кэтрин. — Если вы ничего не имеете против, то мы бы могли сегодня вместе пообедать. Китайский ресторан подойдет?

— Отлично.

Лика поехала в фитнес-клуб, а оттуда в китайский ресторан «Золотой дракон».

Кэтрин Келвер оказалась худой женщиной сорока лет, с короткой стрижкой и не сходящей с губ улыбкой, которой она пыталась очаровать Лику. Но у Лики была задача посложнее. Она должна была исподволь внушить мысль написать несколько строк о ней, как о супруге ученого, и поместить хотя бы один ее снимок.

Пожимая руку Кэтрин, она уже представляла, что испытает Лиманова, когда откроет журнал.

Кэтрин, ласково сетуя на Игоря, одновременно пыталась разговорить Лику. Та сделала вид, что поддалась на уловку журналистки, приведя ее этим в восторг.

— Какая удача! Вы, оказывается, знакомы с детства. Значит, он занимался с вами математикой!

— Да. И я даже полюбила ее. Поняла, что уравнения могут быть увлекательными.

— Однако вы не стали математиком.

— Увы! Чтобы им стать, надо быть одержимым.

— Вы поженились недавно, почему?

Лика сделала милую гримаску, выражающую сожаление по поводу собственной глупости.

— Сама не знаю. Отчего-то мы пытались устроить свою жизнь друг без друга, но не преуспели в этом. Этот брак и у меня, и у Игоря — первый.

— Потрясающе! Столько лет хранить в сердце любовь. И как же вы наконец-то поняли, что не можете друг без друга?..

— Случайно встретились на одной вечеринке и больше не разлучались.

— Не сочтите это обыкновенным любопытством с моей стороны, но для статьи, которая станет гвоздем одного из номеров журнала, мне необходимо разобраться в личности мистера Стромилина не только, как ученого, но и как человека… мужчины, если хотите. — Лика согласно кивнула. — Поэтому, надеюсь, мой следующий вопрос будет воспринят вами с должным пониманием. Несомненно, ваш муж… — с профессионально выработанной заминкой в голосе начала журналистка и хотела печально опустить уголки губ, но злорадное чувство помешало ей это сделать. Поэтому губы некрасиво искривились, а в глазах промелькнул огонек примитивного любопытства: как отреагирует эта женщина на неприятные слова? Кэтрин ни разу не была замужем. И в ее одиночестве супружеские измены служили ей утешением. — Несомненно, ваш муж, — как бы отбросив в сторону излишнюю щепетильность, приступила она вновь, — очень нравится женщинам. Это не вносит некоторый диссонанс в ваши отношения?

Лике стало ясно, что эта проныра уже выведала об истории с Николь.

— Догадываюсь, что вы имеете в виду, — спокойно, не меняясь в лице, произнесла она. — Это давняя история. И началась она до нашего брака с Игорем. Естественно, когда мы приехали сюда вместе, та женщина не пожелала смириться с тем, что Игорь потерян для нее, хотя сама была замужем. Игорь мне все рассказал. Я ему посоветовала поговорить с ней. По закону подлости их последняя встреча стала достоянием чьих-то любопытных глаз. Для меня, конечно, не секрет, что мой муж нравится женщинам. А что вы хотели? Иначе он бы не нравился мне. Однако между нами — полное доверие, — она начала вплетать избитые фразы, думая при этом: «Надеюсь, что ты не прознала о певичке с острова».

Кэтрин осталась довольна беседой с миссис Стромилин. Лика пообещала ей приложить все усилия и уговорить Игоря встретиться с ней.

— Полагаюсь на вас, — пожимая руку Лики, говорила журналистка. — Вы просто очаровательны. У меня даже возникла идея сделать фоторепортаж о вашей семье. Кстати, не ожидаете ли вы прибавления?

Лика потупила глаза и сделала вид, что подавила рвущуюся на губы улыбку.

Вернувшись домой поздно вечером, Игорь к своему удивлению нашел Лику поджидавшей его в гостиной.

— Что-то случилось? — спросил он с внутренним недовольством. Ему сейчас было ни до чего и ни до кого. Не ладилось с работой. — «Не хватало, что она начнет просить отсрочить развод».

Лика успокаивающе улыбнулась и сказала:

— Игорек, ты очень устаешь сейчас, я знаю. Но… — она попыталась поймать его взгляд, — но Кэтрин Келвер тоже работает. У нее задание. Что плохого в том, если она напишет о тебе и твоей работе.

Игорь раздраженно рассмеялся.

— Она и тебя достала.

— Я бы так не сказала. Кэтрин просто позвонила мне и любезно попросила помочь ей встретиться с тобой.

— Пойми, у меня сейчас проблемы. Только сегодня вроде наметился какой-то сдвиг. Мне не до журналистов. И потом, почему она привязалась ко мне? Мало других?

Лика налила два стакана виски и один подала Игорю.

— Значит, твоя личность, твои исследования заинтересовали ее.

— Но писать со слов о том, чем я занимаюсь, невозможно.

— Я полагаю, она и не будет. Она хочет написать о русском ученом Стромилине, работающем в Англии. По-моему, это даже здорово. Пусть в мире знают, что в России по-прежнему есть талантливые ученые.

— Вот-вот! — подхватил Игорь. — И пусть знают, что они по-прежнему не нужны России.

— И об этом нелишне напомнить. В конце концов нельзя же молча держать обиду и ничего не делать. Тебе предоставляется возможность сказать о том, что тебя волнует.

Игорь задумался. Прошелся по гостиной, включил радио. Раздались звуки танго. Он вспомнил, как танцевал с Миллой. Ужасно глупо и ужасно приятно. Ее смеющиеся глаза… его не всегда ловкие движения…

— Я тебе говорил, что нам надо будет слетать в Москву? — спросил он.

— Да, — как можно равнодушнее ответила Лика.

— И еще, ты уж прости. На наше Рождество я тебя оставлю одну. Чтобы не было лишних разговоров, когда приедет Милла, мы с ней поселимся в Лондоне.

— Нет проблем. А чтобы вообще избежать пересудов, я улечу к маме. Потом, когда ты проводишь… — Лике было очень тяжело произнести имя соперницы, но она произнесла его, — Миллу, прилетишь ко мне и мы покончим с формальностями. Я тебе очень благодарна.

— Да… ладно, — попытался отмахнуться Игорь.

Но Лика продолжила:

— В самом деле.

— Надеюсь, ты на меня не в обиде? За то… что я… Хотя мы сразу договорились, что наш брак фиктивный.

— Ну что ты! Немного было вначале. Но сейчас я рада за тебя.

— Верю. А с поездкой к маме ты здорово придумала.

— Учусь быть благодарной. Это трудная наука, — прерывисто и как-то беззащитно вздохнула она и, подойдя к двери, спросила:

— Так что сказать Кэтрин?

Игорь пожал плечами и подошел к окну.

— Скажи, пусть позвонит. Я постараюсь найти полчаса, чтобы встретиться с ней.

— Хорошо. Да, представляешь, мне сегодня позвонила одна дама с Синэ-Лёко.

— Что? — обернулся на эти слова Игорь.

— Я говорю, мне сегодня позвонила знакомая с острова. Она сама из Словении, работает администратором в одном из отелей. Мы с ней случайно разговорились на пляже. Кстати, она большая поклонница твоей Миллы, — на ходу сочиняла Лика. — Часто приходит слушать ее. Она говорила, что на Рождество на острове лил дождь. Но это не испортило праздник. — Лика сделала вид, что собралась идти, но, словно что-то вспомнив, задержалась. — Я не поняла, прости мое любопытство. Твоя Милла что, замужем?

— Была. Давно.

Лика пожала плечами. Она стояла в проеме двери. За ней в коридоре горел свет. Игорю хорошо было видно ее немое недоумение.

— А что? — спросил он.

— Да… вероятно, я не так поняла. Она сказала, что Милла летала в Нью-Йорк к какому-то Алану. Я подумала, к мужу, чтобы развестись с ним.

Игорь опешил.

— Нет. То есть, да. Она была в Нью-Йорке, но у подруги. Просто так.

— Значит, либо я не поняла, либо моя приятельница. Знаешь, эти телефонные разговоры…

Лика ушла к себе.

Игорь стремительно поднялся в кабинет, взялся за телефон, чтобы немедленно позвонить Милле и спросить ее: к кому и зачем она летала в Нью-Йорк, но… передумал.