Карен на миг замерла, потом пожала плечами.

— Жаль, что ты так думаешь, Винс, но все они знали, что я не собираюсь играть с ними в вечную любовь до гроба. И потом, сомневаюсь, чтобы я разбила им сердце. Все они, вначале повозмущавшись тем, что их бросили, почти сразу находили себе новую подружку. Ладно, вернемся к делу. Итак, Луиза Каррадин меня не узнает, а вот Джон, вероятно, может. Подчеркиваю — вероятно. Но, в конце концов, главное — его мать, верно? Это с ней я должна встретиться. Так вот, поверь мне: миссис Каррадин ни за что не поймет, кто я такая.

Винсент пристально смотрел на Карен, и его сердце разрывалось от жалости к этой славной женщине — уж она-то и в самом деле славная! Под внешней черствостью и циничной язвительностью таились доброта и великодушие, трудолюбие и щедрость. Карен всегда была внимательной к нуждам и требованиям клиентов. Она неизменно помнила дни рождения всех сотрудников своей фирмы, и ее сердце мгновенно смягчалось, когда речь заходила о благотворительности.

Одному Богу известно, какими были эти два ее замужества, если она ожесточилась против мужчин, ведь во всех других отношениях Карен вовсе не была жестокой. Твердой — да. Честолюбивой — само собой. Но ведь это совсем другое дело. Это — бизнес.

Кстати, о бизнесе, встрепенулся Винсент. Их общая фирма в опасности. Нельзя допустить, чтобы Карен легкомысленно поставила под угрозу все, чего они вместе достигли за эти годы.

— Карен, — твердо сказал он, — мы не можем полагаться на то, что миссис Каррадин тебя не узнает. Если ты сразу не скажешь ей, кто ты такая, а потом это выплывет наружу, она может разозлиться и смешает с грязью твое имя… а точнее говоря — наше. Мне видится здесь только одно решение: ты, как я договорился, отправишься на встречу с миссис Каррадин, деликатно объяснишь ей ситуацию и снова предложишь взамен мои услуги. Если после этого она и не захочет пользоваться услугами «Розы Афродиты», то, по крайней мере, не будет иметь к нам претензий.

Откинувшись в кресле, Карен размышляла над предложением Винсента. С деловой точки зрения, он, безусловно, прав. К тому же она все равно получит удовольствие, увидев лицо Луизы Каррадин, когда та узнает, кто такая Карен Нокс.

Отчасти это было бы, пожалуй, даже лучше, чем обманывать, — пускай эта высокомерная стерва увидит, во что превратилась девчонка, которую она когда-то презирала!

Теперь-то Карен умеет и одеваться, и вести светские разговоры, знает, как поступить в любой, самой сложной ситуации. Теперь она — совладелец процветающей фирмы, хозяйка великолепной квартиры, ее гардероб битком набит самой изысканной одеждой. Она знает толк в еде и в вине, разбирается в музыке и в живописи.

Но самое главное — у нее нет отбою от мужчин. И не они выбирают ее — а она сама их выбирает и сама бросает.

На миг Карен с горечью задумалась, что случилось бы, если бы она снова встретилась с Джоном. Узнает ли ее он, а, если узнает, что подумает о нынешней Карен в сравнении с прежней Кэрри? Испытает ли к ней такое же влечение, как прежде?

Было бы занятно узнать.

Хотя Карен давным-давно поборола в своем сердце любовь к Джону Каррадину, сейчас ее снедало вполне понятное любопытство. Сильно ли он изменился за эти годы? И какая она, женщина, на которой он наконец решил жениться?

— Хорошо, Винсент, — сказала Карен и выпрямилась в кресле. — Я встречусь с миссис Каррадин и расскажу ей всю правду. Но вначале ответь: почему организацией свадьбы занимается именно она? Неужели у счастливой невесты нет матери?

Винсент пожал плечами.

— Как видно, нет.

— И кто же эта красотка голубых кровей, которую сочли достойной войти в семью Каррадин?

— Понятия не имею. Об этом мы не успели поговорить.

— На какой день назначена встреча?

— На завтра, на десять утра.

— На субботу?! Ты же знаешь, что я никогда не провожу деловых встреч по субботам! Ради Бога, Винс, у меня же завтра после обеда свадьба!

— Этим займется Абигейл.

— Нет! — отрезала Карен. — Она еще не готова к самостоятельной работе.

— Еще как готова! Ты ее очень хорошо обучила, Карен. Тебе просто не нравится сама мысль о замене. Как бы я ни преклонялся перед твоим профессиональным совершенством, пора дать и Абигейл шанс проявить себя.

— Возможно, — согласилась Карен. — но не в этот раз. Мать невесты ждет, что на свадьбе появлюсь именно я. И мне не хотелось бы огорчать ее в такой знаменательный день.

— Может быть, ты сумеешь справиться и с тем, и с другим? — с надеждой предложил Винсент. — Съездишь на встречу и успеешь на свадьбу.

— Сомневаюсь, если миссис Каррадин по-прежнему живет в Голливуде, а, судя по твоему лицу, так оно и есть. Ехать туда от моего дома добрый час, а свадьба состоится в Лонг-Бич. Нет, Винс, тебе придется позвонить миссис Каррадин и перенести встречу на воскресенье. На одиннадцать утра. Я не собираюсь в выходной день вставать ради этой особы ни свет ни заря.

— Но… но…

— Не мямли, Винс. Просто скажи ей правду: что Карен Нокс завтра проводит свадьбу, а потому не сможет приехать на встречу. Миссис Каррадин наверняка оценит… — как ты сказал? — мое профессиональное совершенство.

— Какая же ты жестокая! — простонал Винсент.

— Чепуха. У меня мягкое сердце.

— Ага, чуть помягче гранита.

— Положись на меня. Винс. Я знаю, что делаю. Люди типа Каррадинов уважают тех, кто не скачет перед ними на задних лапках. Будь вежлив, но тверд. Вот увидишь, это сработает.

К удивлению Винсента, так и случилось.

— Она сразу согласилась перенести встречу, — ошеломленно сообщил он десять минут спустя — И еще хочет, чтобы ты в воскресенье осталась у них на ланч. К счастью для нас, Джона Каррадина и его нареченной не будет. Хвала небесам, что счастливый жених живет отдельно!

Карен уже знала, что Джон не живет в родительском доме. Все эти годы телефонный справочник услужливо сообщал ей обо всех местах его пребывания. В мире не так уж много Джонов Лазарусов Каррадинов, а в Лос-Анджелесе он и вовсе один такой. В первое время после аннулирования их брака Карен часто звонила Джону — просто чтобы услышать его голос, — и сразу вешала трубку. Один раз субботним вечером она набралась нахальства и измененным голосом попросила к телефону Криса. Она назвала первое пришедшее на ум имя. К ее ужасу, Джон не повесил трубку, а громко позвал:

— Крис! Сейчас он подойдет, детка, — добавил он и положил трубку рядом с телефоном.

До слуха Карен донесся веселый шум вечеринки. Музыка. Смех. Разудалые голоса. Она поспешно повесила трубку и поклялась себе, что больше не будет ему звонить.

И не звонила. Но все же по привычке всякий раз проверяла по справочнику, не переехал ли Джон на новое место. Сейчас он жил в роскошных апартаментах в Беверли-Хиллс.

Карен очнулась от размышлений и обнаружила, что Винсент непонимающе и с тревогой смотрит на нее. Она улыбнулась ему — невесело, горько, но все же улыбнулась.

— Не смотри на меня так, Винс.

— Я хотел бы знать, как ты сообщишь миссис Каррадин, кто ты такая.

— Очень деликатно, уверяю тебя. Ты же знаешь, я умею быть тактичной и обворожительной. Матери невест меня просто обожают.

— Да, но миссис Каррадин — мать жениха, а ты — его первая жена!

Глава 3

Карен подъехала к обочине тротуара и еще раз сверилась с дорожным указателем, дабы убедиться, что не забыла дорогу в поместье Каррадинов. В конце концов, она ведь была там только дважды, да и то десять лет назад.

Каррадины жили в элитном районе, в который можно было попасть только по приглашениям местных обитателей. Живописное местечко — деревья, зелень, пологие холмы, свежий воздух. Идеальное место для привилегированных членов общества, которые предпочитают тишину и уединение.

Именно поэтому отец Джона построил здесь дом, хотя уже владел роскошными апартаментами на бульваре Олимпик — там он ночевал, когда дела вынуждали его остаться в Лос-Анджелесе или когда они с женой отправлялись в город на какой-нибудь прием. Эти апартаменты занимали целый этаж и были обставлены исключительно антикварной мебелью, а в хозяйской спальне красовалась массивная кровать под балдахином, принадлежавшая когда-то фаворитке французского монарха. Карен точно знала это, потому что ей доводилось спать в этой кровати.

То есть… не совсем спать.

Интересно, Джон уже спал со своей невестой на той же самой кровати? Если, конечно, ему удалось свести ее с ума так, как когда-то он свел с ума глупышку Кэрри…

А ну-ка прекрати терзаться! — строго одернула себя Карен. Не трать времени зря, дорогая. Займись лучше делом — то есть постарайся приехать в дом Луизы ровно к одиннадцати часам.

Карен не хотела опоздать. Не хотела дать этой женщине хоть малейший повод снова посмотреть на нее свысока. Стиснув зубы, Карен уткнулась в лежавший перед ней дорожный атлас. Запечатлев в памяти все развилки и повороты, она включила зажигание, и ее свежевымытый. сверкающий полировкой «форд» снова выехал на шоссе.

Держа руки на руле, Карен мрачно усмехнулась уголком рта. Нынче утром блистал не только «форд», но и его хозяйка. Тем самым Карен опровергла собственное гордое заявление, что ради Луизы Каррадин она не намерена подниматься в воскресенье ни свет ни заря.

Гордость вынудила ее проснуться в шесть. К девяти часам внешность Карен была образцом элегантности — от тщательно уложенных волос до педикюра. Карен сказала себе, что, если вдруг ей зачем-то придется снять чулки и туфли, ее ноги должны выглядеть так же ухоженно и блестяще, как и все остальное.

Как ни странно, больше всего хлопот доставил ей выбор одежды. И это притом что ее гардероб был битком набит самыми изысканными нарядами, какие только можно купить за деньги! Черные костюмы, которые Карен предпочитала надевать на работу, выглядели, на ее вкус, чересчур мрачно, шоколадный и краснокирпичный костюмы отпадали сразу — эти цвета были в моде год назад. Оставались кремовый или бежевый. Карен никогда не носила одежду ярких цветов. Или белого цвета.

Уж конечно не белый, с горечью подумала она.

Она мучилась выбором, пока время не стало поджимать. В отчаянии Карен остановилась на светло-кремовом брючном костюме-тройке. Пуговицы были с золотым ободком, так что надевать украшения на шею не стоило. Зато в уши Карен вдела золотые сережки, а на запястье надела золотые часики, исполненные в строгом классическом стиле, — подарки одного из бывших любовников. Бежевые туфли, перчатки и сумочка из тонкой, хорошо выделанной кожи стоили целое состояние. Накладывать макияж она не стала, лишь подчеркнула губы коричневой помадой. Духи тоже были подарком бывшего любовника — он уверял, что их запах, экзотический и чувственный, подходит Карен идеально.

Наконец Карен решила, что вполне удовлетворена своим внешним видом, и около десяти утра покинула свою квартиру, готовая встретиться лицом к лицу с женщиной, которая едва не уничтожила ее.

— Но я восстала, Луиза, — сказала Карен, сворачивая с шоссе. — Восстала из пепла, как Феникс.

Карен тихо засмеялась: Кэрри Стокман и понятия не имела о мифической священной птице.

— Далеко же ты продвинулась, дорогая, — похвалила она себя. — Очень, очень далеко. Стоило немного понервничать, чтобы показать это драгоценной мамочке Джона!

Солнце пробилось сквозь облака и, отразившись от зеркально блестящего капота машины, едва не ослепило Карен. Она достала из бардачка темные очки в дорогой изысканной оправе, надела их и улыбнулась.

Через четверть часа Карен медленно ехала вдоль ограды особняка Каррадинов, и уверенная усмешка на ее лице сменялась недоуменной гримасой.

За десять лет здесь все изменилось. И дело даже не в том, что особняк теперь обнесен высокой металлической оградой. Сейчас дом отчего-то кажется меньше, не таким подавляющим. И все же он внушителен — истинный особняк богатой семьи и все так же стоит на вершине холма, с которого хорошо видны окрестности.

Карен остановила машину, внимательнее пригляделась к дому и медленно кивнула. Ну конечно! Как же она глупа! Это не дом изменился, а она сама, ее восприятие. Просто она уже привыкла к виду роскошных особняков и больше не испытывает трепета при виде чужого богатства.

Уверенная улыбка вернулась на лицо Карен в тот самый момент, когда она подъехала к распахнутым настежь чугунным воротам, за которыми начиналась подъездная аллея.

Несмотря на охрану, все же довольно неосторожно держать ворота открытыми, но, наверное, Луиза открыла их, ожидая гостью. Часы на руке Карен показывали без двух минут одиннадцать. Она въехала и, мельком взглянув в зеркало заднего вида, убедилась, что ворота так и не закрылись за ней.

Подумаешь! Карен выразительно пожала плечами. Безопасность Луизы Каррадин — не ее забота, хотя все же глупо лезть на рожон. Дома богачей часто становятся мишенью для изобретательных грабителей, а потому осторожность никогда не бывает лишней.