— На этот раз вам не удастся от меня убежать, моя прелесть. Наконец мы вдвоем. Не лучше ли предаться наслаждениям?

— Меня ждет… мой муж, — пролепетала Карина.

Похотливый взгляд лорда Ваймена приводил ее в ужас и не давал сосредоточиться.

Он стоял, не двигаясь с места, но девушка чувствовала, что он вот-вот кинется к ней.

— Ваш муж, моя прелестная перелетная пташка, — сказал лорд Ваймен вкрадчивым голосом, — в данный момент в объятиях несравненной миссис Фелиции Корвин. Красавица обещала мне, что не даст скучать графу до рассвета.

Хотя Карина была объята ужасом, она неожиданно ощутила укол ревности. «Я не смогла помешать мужу отправиться на свидание к миссис Корвин, — злилась на себя девушка. — Он предпочел общество любовницы».

— Вы хитростью заманили меня сюда! — крикнула она. — Милорд, если в вас есть хоть капля порядочности, отпустите меня.

— Как все удачно получилось! Не правда ли? — примиряюще сказал лорд Ваймен. — Мегги Мейхью замечательная актриса.

— Актриса? — переспросила Карина. — Хотите сказать, что все, от начала до конца, игра?

— Ну разумеется, моя красавица, — ответил лорд Ваймен. — С самого первого момента, когда вас увидел, я понял, что вы должны принадлежать мне. Мое заветное желание — обладать вами. Я ждал и готовился, то есть, хочу сказать, все подготовил тщательным образом.

— И вы полагаете, мой муж оставит безнаказанным ваш мерзкий поступок? — Карина гордо вскинула голову, хотя ноги были как ватные, и чтобы не упасть, пришлось ухватиться за спинку стула. Она смотрела в упор на лорда Ваймена. Ее глаза сверкали от гнева.

— Может, будет удобнее, если мы с вами присядем? — предложил лорд Ваймен.

— Нет! — быстро ответила она. — Не смейте ко мне приближаться, а не то я закричу и позову на помощь.

— Должен вас огорчить, ваше сиятельство, — насмешливо и вместе с тем угрожающе сказал лорд Ваймен. — Никто вас не услышит. Эта комната не выпустит ни звука. Мой дед терпеть не мог музыку, а бабушка обожала пиликать на скрипке. Вот он и распорядился в свое время оградить себя от ее концертов. Итак, моя очаровательная леди Дроксфорд, кричите, но никто вас не услышит, и, уверяю вас, ваше сопротивление меня еще больше возбуждает.

Карина не нашлась что ответить.

— Вы говорите, что ваш муж сочтет себя оскорбленным, — продолжал между тем лорд Ваймен. — Думаю, это маловероятно. О том, что произойдет здесь сегодня, а я с нетерпением этого жду, его сиятельство никогда не узнает.

— Вы, должно быть, не в своем уме, если считаете, что я не расскажу мужу о вашем коварстве.

Лорд Ваймен рассмеялся:

— Разрешите усомниться, моя дорогая. Мужья почему-то не очень любят, когда им изменяют, независимо от того, происходит ли это с их молчаливого согласия или без оного. Кроме того, король запретил дуэли. Если граф вызовет меня, это уронит его в глазах общества. Ему бы следовало позаботиться о защите вашего достоинства значительно раньше. Сомневаюсь, что, опомнившись, он полезет в глупую запоздалую драку…

— Я не верю ни единому вашему слову, — решительно заявила Карина. — Лорд Ваймен, довольно фарса! Если заманили меня сюда, чтобы совершить насилие, знайте, я вас презираю и ненавижу! Прикосновение змеи приятнее вашего. Если у вас осталась хоть капля гордости, откройте дверь и позвольте мне уехать домой.

— Прекрасно сказано! — воскликнул лорд Ваймен. — Любите вы меня или не любите, чувства мои к вам неизменны и этой ночью вы станете моей.

Он смотрел на ее бурно вздымающуюся грудь.

— Вы не похожи на других женщин, — продолжал он. — Вы олицетворение чистоты и невинности. Думаю, Дроксфорд, женившись на вас, так и не стал по-настоящему вашим мужем.

От этих слов, произнесенных тихим вкрадчивым голосом, ее бросило в жар. Кровь прилила к щекам, и она на мгновение опустила глаза.

— Так это правда? — услышала она восторженный вопль. — Я так и думал! Какое блаженство ожидает меня, когда обниму вас. Я буду вашим первым мужчиной. Поверьте, я сгораю от желания обладать вами.

— Я скорее умру, чем позволю вам дотронуться до себя, — сказала Карина, выделяя голосом каждое слово.

— Женщины от этого не умирают, — заметил лорд Ваймен. — Как правило, радуются жизни, предаваясь любовным утехам. — Он сделал шаг в ее сторону.

Карина отбежала.

— Не подходите ко мне, — вскричала она, — или я…

Карина замолчала, ощутив, как беспомощна и беззащитна. Он выслеживал ее, словно добычу, а она ничего не могла поделать.

— Продолжайте. И что вы? Что вы можете сделать? — ухмыльнулся граф. — Покричите, посопротивляетесь немного. Я справлюсь с вами без труда. Вы пушинка передо мной.

Карину охватила паника. С трудом преодолев ее, она сказала:

— Ваше сиятельство… не можете же вы… меня…

Девушка не смогла закончить фразу.

— …взять силой? — хмыкнул он. — Именно это я и собираюсь сделать.

— Неужели у вас нет ни чести, ни порядочности? — прошептала Карина.

— При виде вас я забываю о них, — ответил лорд Ваймен. — Вы так хороши, так соблазнительны. Вы разжигаете мои чувства, и у меня нет ни малейшего желания сопротивляться.

— Выпустите меня, пожалуйста, позвольте уехать домой, — взмолилась Карина.

— Нет! — отрезал он. — Давайте, ваше сиятельство, обсудим ситуацию. Подойдите ко мне. Любовь — это искусство. Доверьтесь мне, и вы поймете, какая вы глупышка. Я знаток в этом деле и обучу вас всем прелестям любви.

— Не произносите слова «любовь», — прошипела Карина. — Вы мерзкий человек. Мне противно находиться рядом с вами.

— Вам кто-нибудь говорил, что, когда вы сердитесь, у вас восхитительно блестят глаза? О, как это возбуждает, моя дорогая, нельзя выразить словами!

Он направился к ней, а она отбежала за небольшой круглый стол. Яркий свет от свечей бил в глаза, но девушка видела, что погоня действительно возбуждает его. Выражение лица и блеск глаз свидетельствовали об этом. Лорд Ваймен постоянно облизывал языком пересохшие губы.

Внезапно он бросился к ней, и ее сердце замерло от страха. Она попыталась вырваться, ридикюль, висевший на запястье, ударился о стул. Звук удара внезапно напомнил ей о том, что спрятано в сумке.

Усилием воли Карина заставила себя говорить спокойно:

— Все так нелепо, милорд! Неужели мы не можем сесть и без криков все обсудить? Я бы хотела, если можно, чего-нибудь выпить…

Лорд Ваймен улыбнулся, решив, очевидно, что жертва сдалась на милость победителю.

— Конечно, моя прелесть. В комнате жарко, да я и сам знаю, что, когда страшно, всегда хочется пить. — Он бросил взгляд на буфет. — Могу я предложить вам бокал шампанского, моя маленькая искусительница?

— Не откажусь. А если я сяду на диван, вы можете обещать, что не прикоснетесь ко мне, пока я не выпью шампанского?

— Даю вам слово. Временную передышку я вам могу пообещать.

— У меня… закружилась голова, — произнесла Карина слабым голосом.

— Сейчас налью вам шампанского, — сказал лорд Ваймен. — Мне не нужно, чтобы вы падали в обморок. Вы так соблазнительны, когда трепещете от волнения.

Он прошел к буфету. Карина опустилась на диван. У нее так дрожали пальцы, что не сразу смогла открыть ридикюль.

Лорд Ваймен достал из серебряного ведерка бутылку шампанского. Обернув ее салфеткой, начал наливать в бокал золотистую жидкость.

Карине удалось открыть ридикюль. Пальцы нащупали маленький пистолет, украшенный аметистами. Он показался ей ледяным. Карина медленно вытащила его из матерчатой сумочки. Лорд Ваймен в это время наливал шампанское в свой бокал. «В пистолете только одна пуля, — думала она. — Если я в него не попаду, пощады не будет».

У Карины дрожали руки. Девушка перевела дыхание и усилием воли сосредоточилась на одном — она не должна промахнуться.

«Роберт Вейд говорил, — вспомнила она, — что граф когда-то стрелял из этого пистолета и утверждал, будто он бьет без промаха…»

Карина решила целиться лорду Ваймену в сердце. Она убьет его, потому что этот негодяй заслуживает смерти. «Одна пуля… только одна пуля!»

Лорд Ваймен повернулся, держа в каждой руке по бокалу:

— А сейчас, моя прелесть, мы выпьем за счастье, которое…

И тут увидел в руке Карины пистолет, и глаза его округлились от страха. Он не успел сказать ни единого слова, как раздался выстрел. Звук его эхом пронесся по комнате. На какое-то мгновение девушка подумала, что промахнулась.

Лорд Ваймен все еще смотрел на нее, держа в каждой руке по бокалу, потом медленно, так медленно, что Карине показалось, что он никогда не упадет, грохнулся на пол.

Он упал на спину, шампанское разлилось, бокалы разбились.

Широко раскрытыми глазами Карина смотрела на него, все еще держа в вытянутой руке пистолет. На белой рубашке лорда Ваймена расплылось красное пятно. С каждой минутой оно увеличивалось.

— Он мертв! Мертв! — повторяла Карина.

Не спеша положила пистолет обратно в ридикюль, обошла вокруг стола, взяла со стула накидку.

И только накинув ее на плечи, вспомнила, что дверь заперта на ключ. «Сейчас на звук пистолетного выстрела прибегут слуги, — с ужасом подумала она. — Хотя нет, комната-то звуконепроницаемая и, кроме того, находится далеко от других комнат».

Для того чтобы выбраться из этой западни, нужно было не только пройти мимо комнат для прислуги, но и прежде всего вытащить из кармана лорда Ваймена ключ. Внезапно она поняла, что не сможет этого сделать.

Красное пятно становилось все больше и больше. Нельзя было без содрогания смотреть на распластавшееся на полу тело лорда Ваймена. Колени согнуты, в вытянутых руках ножки от разбитых бокалов.

— Не могу до него дотронуться! Не могу! — шептала Карина. Зубы стучали от страха.

Она вспомнила про окно. Подбежала к нему и отдернула тяжелую алую штору. Окно открылось довольно легко. К счастью, оно находилось невысоко над землей. Карина перелезла через подоконник и очутилась в саду.

В дальнем конце сада виднелась узкая дорожка, и девушка поняла, что она ведет на конюшню и извозчичий двор. Почти во всех лондонских усадьбах имелись такие проходы.

Было темно. Боясь споткнуться, Карина не бежала, но шла очень быстро.

Наконец, как и ожидала, до нее донеслось ржание лошадей. Конюх насвистывая чистил лошадь. Слышались смех и шутки других конюхов.

Карина на цыпочках дошла до конца прохода и заметила тусклый свет. Заглянув за угол, увидела, что конюхи занимаются лошадьми, а конюшня освещается только одним фонарем.

Девушка тихонько пробежала по песчаному двору — она была в бальных атласных туфельках — и открыла дверь, ведущую на извозчичий двор. Ее никто не заметил. Карина побежала по булыжной мостовой к Грин-стрит.

Она оказалась у основной дороги и стремглав понеслась к Парк-лейн. Накидка развевалась за спиной как парус.

Добежав до Дроксфорд-хауса, Карина решила отдышаться и привести себя в порядок.

«Никто никогда не узнает, — успокаивала она себя. — Все кончено. Они его найдут, но, разумеется, им и в голову не придет, что это я его убила. А если и догадаются, что его убила гостья, так слуги не знают моего имени».

Карина почувствовала облегчение. Волосы растрепались, и она быстро натянула на голову капюшон.

«Если я буду вести себя спокойно и осмотрительно, никто ничего не узнает», — продолжала размышлять Карина. Запахнув плотнее накидку, случайно коснулась рукой груди. И похолодела… Еще раз провела рукой у горла. «Так и есть! Изумрудная брошь с монограммой из дроксфордской коллекции — ее так легко опознать! — должно быть, упала на пол, когда я отбивалась от этого гадкого лорда Ваймена…»

Она подумала, что нужно вернуться, но содрогнулась при мысли о том, что ей предстоит пережить все снова. Подойдя к дверям, протянула руку к серебряному молоточку.

На ее стук лакей распахнул дверь и застыл в изумлении.

— Ваше сиятельство! — воскликнул он и растерянно посмотрел на мостовую, но кареты там не было.

— Где Ньюмен? — спросила Карина и не узнала своего голоса.

Тут же появился и Ньюмен.

— Простите, миледи, — сказал он. — Мы не слышали, как подъехала карета, и не встретили ваше сиятельство.

Карина направилась через холл к библиотеке.

— Я хочу поговорить с вами, Ньюмен.

Тот последовал за ней. Войдя в комнату, дворецкий прикрыл дверь и взглянул на нее. Лицо ее было мертвенно-бледным.

— Ваше сиятельство плохо себя чувствует?

— Поезжайте и немедленно привезите домой его сиятельство! Вы знаете, где ужинает граф Дроксфорд. Пусть он ни минуты не мешкает! Это очень важно! Никаких «но»! Поезжайте сию же минуту, — волнуясь, говорила она.