Джорджия Боковен - Брак по расчету

Но что у нее за дурацкая манера присылать клиентов без предупреждения? Это ни в какие ворота не лезет. Надо будет с ней поговорить.

— А что там у вас за визг на лужайке? — неожиданно спросил Мейсон.

— У моего сына день рождения. Ему исполнилось пять лет. — Крис встала и уже без колебаний пошла к двери. — Так что вы меня, пожалуйста, извините, но мне пора вернуться к гостям.

— А вы совсем не похожи на Диану, — тихо произнес собеседник.

Крис замерла на месте. Ей вдруг стало холодно.

— К-кто вы? — пролепетала она.

— Я же вам сказал: Мейсон Уинтер.

Он выжидательно замер.

— Вы так говорите, как будто я должна вас знать, — недоуменно протянула Крис.

Он подозрительно прищурился.

— Или вы хорошая актриса, или…

— Мама, ты где? — послышался детский голосок, и Крис вдруг охватил безотчетный страх.

Она сама не понимала, что происходит, но у нее не было сомнений в том, что Кевина впускать в гостиную нельзя.

— Возвращайся во двор, Кевин. Слышишь?

Но он, естественно, просунул голову в дверь.

— А почему?

— Так надо! — отрезала она. — Делай, как я говорю, и не задавай лишних вопросов.

Господи, да она же повторяет любимые выражения своей матери! Хотя поклялась себе никогда этого не делать…

Крис с опаской покосилась на Мейсона Уинтера. Он смотрел на Кевина. Смотрел напряженно, не замечая ничего вокруг… Казалось, для него никого сейчас больше не существует, кроме этого мальчика…

— Но все хотят торта! — принялся канючить Кевин, тщетно пытаясь поправить майку, которую он надел задом наперед и вдобавок наизнанку.

— Тогда отнеси его в комнату сам. Я сейчас приду.

Выпроводив Кевина, Крис снова повернулась к Мейсону.

— Я не знаю, зачем вы сюда явились. Но прошу вас, уходите. Уходите сейчас же!

— На меня ваши приказы действуют не больше, чем на него. — Мейсон кивнул в ту сторону, где скрылся Кевин. — Может, вы и про письмо ничего не знаете? Скажете, вы мне его не посылали, да?

Взгляд этого человека прожигал ее насквозь.

— О чем вы? Какое письмо? Ничего не понимаю…

Крис попятилась к двери.

— Письмо Дианы.

Она уставилась на него в ужасе.

— Откуда вам известно про мою сестру?

— А ведь, похоже, вы и впрямь не знаете про письмо… — задумчиво проговорил Мейсон.

— Да какое письмо, черт побери? — взорвалась Кристина.

Тогда он молча достал из кармана пиджака конверт.

Она мгновенно узнала изящный почерк Дианы, и ее сердце пронзила боль. Такая же острая, как и пять лет назад.

— Откуда оно у вас? — прошептала Крис.

— Пришло по почте.

Кристина потянулась было к конверту, но в последний момент отдернула руку. Внутренний голос почему-то предостерегал ее: «Не читай! Не надо!»

Однако Мейсон насильно вложил ей в руку письмо и властно приказал:

— Прочтите!

Крис так и подмывало вышвырнуть его вместе с письмом на улицу. Что бы там ни было написано, это осталось в прошлом и теперь не имеет значения. Прошло полдесятилетия! Столько воды утекло с тех пор… Все изменилось, все!

Но она не посмела указать ему на дверь, а покорно достала из конверта листок бумаги.

В правом верхнем углу стояла дата: Диана написала это письмо за неделю до смерти. В памяти Крис тут же всплыла картина, которую она увидела, придя в опустевшую квартиру сестры: недоеденное пирожное на журнальном столике, а рядом стопка писчей бумаги желтого цвета — точной такой же, как та, что она держала сейчас в руке.

Взгляд Крис скользнул по странице…

«Мой дорогой Мейсон!

Мне так много нужно сказать тебе, а у меня так мало времени! Я пыталась до тебя дозвониться, но узнала от секретарши, что ты уехал за границу и вернешься только через две недели. Боюсь, дорогой, что мне не дожить до твоего возвращения. Увы, я заблуждалась и теперь настала пора признать свою ошибку. Я умираю. Запланированного хэппи-энда не будет. Мне не удастся излечиться от рака, и я никогда не явлюсь к тебе с младенцем на руках. А мне так хотелось в один прекрасный день очутиться на пороге твоего дома и сказать, что я ни на миг не переставала любить тебя. Ни на миг…

Я горько раскаиваюсь в своем уходе и прошу у тебя прощения. Как подумаю, сколько драгоценного времени мы потеряли! А ведь все эти месяцы мы могли быть вместе…

Уходя от тебя, я верила в чудо. Но теперь я знаю, что чудес на свете не бывает. И я вовсе не непобедимая супергерл, а самая обыкновенная смертная женщина. И теперь все мои помыслы только о тебе и о ребенке. Чем дольше я протяну, тем больше у него шансов выжить. Это он дает мне силы жить.

Ты уж прости меня, милый, что я причиняю тебе своим письмом лишнюю боль. Но если бы я тогда осталась с тобой, ты бы не дал мне родить ребенка. Так что на самом деле выбора у меня не было. Разве я могла пожертвовать жизнью малыша ради спасения своей собственной? Тем более что я тогда свято верила в возможность исцеления.

Представляю, как тебе тяжело читать это письмо. Поверь, я никогда бы его не послала, если бы не наш ребенок… Но я должна рассказать тебе о нем.

Ты будешь прекрасным отцом… Я верю в это».

Крис не смогла дочитать до конца. Ей стало плохо. Она пошатнулась и, чтобы не упасть, схватилась за спинку кресла.

Мейсон пристально следил за каждым ее движением.

— Скажите правду: вы знали об этом письме?

— Нет, — прошептала Крис, но даже для нее самой это прозвучало неубедительно.

— Но как только вы меня увидели, вы все поняли.

— Нет! — уже гораздо громче возразила Крис.

— Итак, я отец Кевина.

— Нет! Нет! — гневно воскликнула она.

Но на Мейсона Уинтера ее крики не произвели никакого впечатления.

— Так или иначе, но я пришел за сыном, — твердо проговорил он.

Увидев отчаяние, написанное на лице Кристины, Мейсон подумал, что, вероятно, она достойна жалости. Но пусть ее жалеют другие! Он ее ненавидит. Ненавидит всеми фибрами своей души.

То, что он потерял из-за этой женщины, невосполнимо. Никто не вернет ему пять лет жизни сына. Из-за нее они с Кевином чужие люди. Совершенно чужие, хоть и похожи друг на друга…

Получив Дианино письмо, Мейсон испытал настоящее потрясение. А придя в себя, нанял частного детектива, чтобы тот разыскал его сына. Это оказалось несложным делом. Не прошло и недели, как у Мейсона уже лежал на столе полный отчет, к которому была приложена фотография темноволосого мальчика, стоявшего посреди аккуратно подстриженной лужайки. Снимок получился довольно расплывчатым, но сходство между отцом и сыном было несомненным.

Мейсон часами разглядывал фотографию, повсюду таскал ее с собой, в перерывах между деловыми встречами доставал ее из портфеля, а перед сном клал на тумбочку, чтобы утром снова разглядывать ее. Он вспоминал, как они с Дианой жили вместе, и вновь испытывал острую боль утраты. Наконец-то он узнал ответ на вопрос, который мучил его почти шесть лет. Вот, значит, почему она ушла тогда!

Но от того, что он теперь это знал, ему не становилось легче. Диана оставила его, оставила вероломно, как он считал тогда, и он не мог простить ей этого.

А Диана ведь была права. Узнай он, что она больна раком, он наверняка бы настоял на аборте. Он уже однажды потерял любимую женщину и не захотел бы повторять этот печальный опыт. Так что о ребенке он вообще бы не думал.

Но теперь, глядя на здорового мальчика с весело блестящими глазами, Мейсон уже не был уверен, что он поступил бы именно так.

Мейсон тряхнул головой, отгоняя тревожные воспоминания.

— Я прошу прощения, что нагрянул вот так неожиданно — безо всякого предупреждения, — пробормотал он, — но откуда мне было знать, что у вас праздник?

Крис постаралась взять себя в руки, однако в ее взгляде все еще сквозила настороженность.

— Я понимаю, что вам хотелось взглянуть на Кевина, — тщательно выбирая слова, произнесла она. — Но теперь ваше любопытство удовлетворено, и я очень надеюсь, что вы проявите благоразумие. Вы же сами видите, места для вас в его жизни нет. Он живет спокойно, размеренно, по строгому режиму, как, собственно, и полагается жить пятилетнему ребенку. А ваше появление перевернет все вверх дном, нарушит его покой. Я не могу этого допустить. И не допущу!

Глаза Мейсона яростно сверкнули.

— Ух ты, какие мы грозные! Вы еще ножками потопайте — может, я испугаюсь и убегу… Неужели вы всерьез полагаете, что после ваших прочувствованных слов я немедленно и навсегда исчезну?

— Нет. Я готова принять и другие меры, — процедила сквозь зубы Крис и потянулась к телефону, стоявшему на журнальном столике.

Ее трясло от страха и негодования.

— Я вызову полицию, — предупредила его Крис. — Если вы по-хорошему не уйдете, вас уведут силой. Я не шучу, мистер Уинтер. Я на все пойду! Кевин мой! — Голос ее предательски дрогнул, но она справилась со своим волнением и продолжала: — Можете подавать на меня в суд! Я и на суде скажу, что не подпущу к ребенку человека с сомнительной репутацией. Вы мне испортите мальчика! Ваши похождения известны всему городу.

Мейсон решительно взял у нее из рук телефонную трубку и положил ее на рычаг.

— Я вижу, вы в курсе того, что обо мне пишут в газетах. А вот мои представления о вас, как выяснилось, были неполными. Частный детектив, составлявший на вас досье, не предупредил меня, что вы истеричка.

— Детектив? — возмутилась Крис. — Да как вы посмели устраивать за мной слежку?.. По какому праву?

— Вы украли моего ребенка. Разве этого недостаточно? — вскипел Мейсон.

Черт возьми, она обращается с ним, словно с последним бродягой!

— Я никого не крала… Диана сама попросила меня взять Кевина! Это была ее последняя просьба! И не смейте называть меня истеричкой! — У нее руки чесались ударить этого негодяя.

Мейсон, видимо, это понял и издевательски усмехнулся.

— Вот как? И когда же она успела вас попросить? Насколько мне известно, ваша сестра скончалась раньше, чем вы появились в больнице. Я наводил соответствующие справки.

— Ах вот как! — изумилась Крис. — Может, ваш сыщик выяснил и что я приговаривала, когда развеивала по ветру ее пепел? — Она задыхалась, ей не хватало слов. — Ладно, давайте лучше не будем… Не хочу ничего знать! Я не обязана вам докладывать… И вообще… Время на моей стороне! Если бы вы действительно думали о сыне, вы бы давно объявились. А то… болтался где-то целых пять лет и вдруг — на тебе, желаю видеть ребенка! Конечно, он теперь здоровый, даже в футбол играет… Где же вы раньше были, а?

На какую-то долю мгновения Крис напомнила Мейсону Диану, однако сходство было таким мимолетным, что он даже засомневался: не померещилось ли?

— Письмо отправили только два месяца назад, — устало сказал Мейсон, недоумевая, с какой стати он оправдывается перед этой фурией. — А я еще целый месяц находился за границей.

Крис подозрительно прищурилась.

— Не понимаю… Где же оно пролежало столько лет?

— В адвокатской конторе, где хранятся бумаги Харриет Тейлор. Потом туда пришла новая секретарша. Просматривая папки с делами, она нашла неотправленное письмо. И даже извинилась передо мной за задержку! — Мейсон невесело усмехнулся. — Ну вот… я вам все рассказал. Теперь ваша очередь давать объяснения…

Его взгляд прожигал Кристину насквозь.

— Я… я ведь уже сказала: мне ничего не известно… — после долгой паузы прошептала она.

Мейсон, конечно, почувствовал, что его противница дрогнула, но ему не верилось, что она так бистро пошла на попятную. Непохоже… Скорее это лишь обходной маневр, для отвода глаз.

Он вынужден был признать, что недооценил эту женщину. Судя по всему, для нее нет ничего важнее материнства, так что борьба предстоит серьезная…

По спине Мейсона поползла струйка пота — в доме Крис не было кондиционера, и он вдруг ощутил, что еще немного — и его хватит тепловой удар. Мейсону ужасно хотелось снять пиджак и расстегнуть воротник рубашки, но он боялся, что Кристина сочтет это признаком слабости. Нет уж, дудки! Раз она терпит, то и он вытерпит, не развалится!

— Если вам недостаточно этого письма, я могу сдать кровь на анализ, чтобы подтвердить свое отцовство, — холодно произнес Мейсон.

— Да вы хоть десять анализов сдайте, я все равно вам не разрешу… — воскликнула Крис, но почему-то осеклась, не докончив фразы.

— Интересно, что? Что вы мне не разрешите? — вызывающе усмехнулся Мейсон.

— Видеться с Кевином, — прошептала она побелевшими губами.

Мейсон подошел к ней почти вплотную и сказал, тоже понизив голос до шепота:

— Я не знаю, с чего вы взяли, что у вас есть выбор. Его нет… Не стройте иллюзий.

— Почему вы пришли именно сегодня? — беспомощно пролепетала Крис. — Зачем? Что вам от меня нужно?

Мейсон, конечно, не стал ей рассказывать, что он уже несколько раз подъезжал к ее дому в надежде увидеть сына. Хотя адвокат настоятельно советовал не делать этого! А сегодня утром по пути в Кармичел, пригород Сакраменто, на одну из многочисленных строек, которые вела его компания, Мейсон снова его не послушался. Благо крюк был небольшой… А потом увидел, что калитка открыта, и… опомнился только, когда уже очутился в этом доме. Но какой смысл говорить все это женщине, которая его ненавидит?