Ровена ожидала, что ее справедливо выбранят, но отец встретил ее с такой любовью и печалью, что она не могла не расплакаться.

– Что ж, Ровена, в этот раз ты превзошла самое себя. Временами я думал, что больше никогда не увижу ни тебя, ни Джейн, и я не могу передать словами, как я счастлив, что вы обе вернулись ко мне целыми и невредимыми. Но вот что ты должна знать: хотя я и не одобряю твоего безумного поступка, я не могу не отблагодарить тебя от всего сердца за то, что тебе удалось совершить невозможное. И это гораздо важнее.

– Тебе следует прежде всего благодарить Тобиаса Сирла, отец. Если бы не он, нас бы здесь не было. Ради Джейн он рисковал собственной жизнью.

Мэтью нахмурился, сжал губы и покачал головой. На его лице появилось встревоженное выражение.

– Так я и понял.

Ровена пустилась в объснения. Она рассказала отцу, что придумала выход, как спасти Джейн, и как Тобиас не догадывался, что везет на борту своего корабля мисс Голдинг, пока не стало слишком поздно возвращаться назад. Отец слушал ее с огромным вниманием.

– Тобиас узнал, что «Буревестник» захватили в плен и что сделал это не кто иной, как Джек Мейсон, который стал пиратом. Из-за того, что случилось с его кораблем в гавани Кингстона, он поклялся найти его, и скоро такая возможность представилась. Это Джек Мейсон стрелял в тебя тогда, отец. Он сам сказал мне об этом – до того, как его убили.

Мэтью покивал, размышляя над новостями.

– И как он погиб?

– Его застрелил офицер британского военного корабля.

– Туда ему и дорога, – задумчиво произнес Мэтью. – Как мне представляется, я был крайне несправедлив к мистеру Сирлу. Но складывалось впечатление…

– Его там не было! Он отправился на поиски начальника гавани. Ты был совершенно прав, что не доверял Мейсону. Он с самого начала задумал поднять на корабле мятеж и забрать «Дельфин» себе. – Ровена наклонилась и сжала руку отца. – Отец, где «Ровена Джейн»? Я не нашла ее у причала.

– Я ее продал лорду Треговану. Он был очень щедр.

– Значит, деньги, вырученные за нее, пойдут в уплату долга Тобиасу Сирлу?

Мэтью кивнул.

Ровена отвернулась. Интересно, что сказал бы отец, если бы она сообщила ему, что сама расплатилась за все сполна.

– Стало быть, наши дела не улучшились – и теперь я еще больше уверена, что должна выйти замуж за лорда Трегована. Разумеется, если он все еще этого хочет.

Мэтью окинул дочь долгим взглядом:

– Ты желаешь с ним повстречаться?

– Да. Он… он не взял свое предложение назад?

Мэтью отвел глаза:

– Нет, напротив. Он с нетерпением ждал твоего возвращения. Завтра он нанесет нам визит.

– Однако меня это удивляет. Неужели он и в самом деле намерен взять меня в жены? Я не питаю на свой счет никаких иллюзий. Хотя в моем решении отправиться вслед за Джейн не было ничего дурного, теперь на моей репутации лежит несмываемое пятно. Люди всегда будут сплетничать обо мне и размышлять, что же там на самом деле произошло.

Мэтью тихо засмеялся и пальцем пощекотал ее подбородок, как делал раньше, когда она была еще ребенком. На мгновение он вдруг стал таким, как прежде.

– А когда это Ровена Голдинг беспокоилась о том, что скажут о ней другие? Никогда. Она всегда посылала сплетников к черту. А теперь пойди и скажи Джону, чтобы он закатил мое кресло в дом. Мне что-то зябко.


На следующий день Ровена проснулась рано. Она чувствовала, что ей необходимо еще хоть раз увидеть владельца «Цимбелина», прежде чем она навсегда отдаст себя в руки другого мужчины. Добравшись до гавани, она снова и снова обводила взглядом корабли, стоящие на якоре, ища среди них тот, что знала лучше всех, – гордый шлюп с малиново-золотым флагом. Но где же он? Она побежала к причалу, где на бочке из-под воды, покуривая трубку, удобно устроился рыбак. Ровена спросила его, что случилось с «Цимбелином».

– Ушел, – равнодушно бросил рыболов и махнул рукой на море. – Сегодня рано утром, с приливом.

Чувствуя себя так, будто неведомый вурдалак только что высосал из нее всю кровь до последней капли, бледная, раздавленная и совсем больная Ровена побрела к дому. Ушел! Тобиас уплыл и даже не удосужился с ней попрощаться. О, как же он мог так поступить – и как же ей вынести эту боль?

Но нужно было поторопиться. Впереди ее ждала встреча с лордом Трегованом.


Ожидая прибытия лорда Трегована, все в доме были как на иголках. Ровена мерила шагами холл, обуреваемая самыми дурными предчувствиями, не зная, чего ей ожидать. Когда в дверях вдруг появилась высокая фигура Тобиаса, заслонив собой свет, она была так потрясена, что у нее едва не подогнулись колени.

Его лицо оставалось в тени, но глаза светились. Он казался еще выше, еще величественнее и выглядел как никогда роскошно, облаченный в темно-синие панталоны и сюртук, ослепительнобелый шелковый жилет и небесно-голубой шейный платок. Его черные волосы были собраны сзади и перевязаны. Ровена вдруг оробела. Он смотрелся настоящим лордом.

Ее сердце забилось от радости. Какое счастье видеть его снова! Ведь она полагала, что он уплыл, может быть, навсегда. Но зачем он здесь? Неужели он соскучился по ней? А может быть, он пришел, чтобы просить ее стать его женой?

Тобиас тоже замер. Могла ли эта элегантно одетая молодая леди с искусно уложенными волосами, в голубом платье, такая изысканная, еще недавно в качестве личного юнги носиться по корабельным лестницам?

– Здравствуйте, Ровена. Надеюсь, вы по мне скучали.

Ровена все еще не могла поверить своим глазам. С нее будто спали какие-то оковы, сердце рвалось из груди. Она почувствовала, что все идет правильно, и ею овладели смелость и дерзость – больше, чем когда-либо.

– Тобиас! Конечно же я соскучилась. Но… я ожидала лорда Трегована.

– В таком случае опять же надеюсь, что не разочарую вас.

– Но… что такое вы говорите? – Ровена не могла высказать свой вопрос яснее; ее разум судорожно подыскивал подходящее объяснение. – Но лорд Трегован…

– Что вы хотели сказать, Ровена? Трясущийся от древности старик? – Тобиас коротко рассмеялся: – Моя дражайшая Ровена, никогда не нужно ничего предполагать, иначе вы неизбежно ошибетесь. Лорд Трегован – это я, и, как вы можете видеть, я вовсе не трясущийся старец.

Он протянул к ней руку.

– Не дотрагивайтесь до меня, – вспыхнула Ровена и отступила на шаг назад.

Слезы побежали по ее щекам, а внутри бушевала настоящая буря. Так вот какой он, лорд Трегован! Это открытие было настолько ошеломительным, что она совсем растерялась. Никоим образом Ровена не была готова к подобному исходу событий.

– Как ты мог? Как ты мог так со мной поступить? Все это время ты скрывал от меня, кто ты на самом деле. Ты надул меня – даже дважды! В первый раз ты заставил меня поверить в то, что ты – мистер Уэлан. Потом ты внушил мне мысль, что я должна буду выйти замуж за старика. Если бы я была тебе хоть капельку небезразлична, ты бы успокоил мои страхи и сказал мне правду.

Не в силах больше смотреть на него, Ровена развернулась и подбежала к окну.

Тобиас вздохнул и грустно опустил голову. Чувство вины сдавило его грудь. Он подошел к Ровене и встал сзади. При виде ее трясущихся от безмолвных рыданий плеч все внутри его содрогнулось от жалости.

– Ровена, милая моя…

– Не называй меня так! Я не твоя милая. – Она резко повернулась. Из ее глаз лились слезы, но в них полыхал так хорошо знакомый ему огонь. – Ты… ты чудовище! – всхлипывая, выкрикнула она. – Ты обманул меня! Ты обманул моего отца! Когда я думаю о том, как отдалась тебе… как ты обнимал меня… как я люблю тебя… О, как ты, должно быть, смеялся над доверчивой, наивной дурочкой!

Она смотрела на него так, будто готова была ударить, высоко задрав изящный подбородок. Какая упрямица! Тобиас понял – в гневе она даже не осознала, что только что невольно призналась ему в любви, и его сердце чуть не разорвалось от благодарности. Каждый раз ей удавалось поразить его до глубины души. Она не была похожа ни на кого на свете, и его тревожило, что эта женщина способна разрушить все правила, по которым он жил до этого, перевернуть его жизнь вверх дном, стоит ей только захотеть.

– Я никогда над тобой не смеялся. Я хотел тебя и не мог придумать другого способа тебя получить.

– Но ты должен был мне рассказать!

– Но как я мог? Ведь ты ненавидела меня, помнишь? Так же как и твой отец, который верил, что я едва не убил его и искалечил на всю жизнь. Он отказывался даже выслушать меня. Он никогда не позволил бы мне даже приблизиться к тебе, так что я вынужден был прибегнуть к уловкам. Я не мог получить тебя иным путем. И ты, и твой отец с презрением отвергли бы мое предложение руки и сердца.

Ровена быстро провела тыльной стороной руки по щекам, утирая слезы, и уставилась на Тобиаса во все глаза.

– Ты хочешь сказать… уже тогда…

– Я хотел тебя, Ровена, поэтому, пожалуйста, не кори меня за то, что я всегда использую ум, чтобы получить желаемое. Когда Мейсон захватил «Буревестник», ты словно бы сама преподнесла себя мне на блюде. Ты пришла ко мне за помощью, потому что я был единственным, кто смог бы тебе помочь. И когда я отказался взять тебя с собой, я в самом деле думал лишь о твоей безопасности. Твой отец принял мое предложение, не будучи осве домлен, кто такой лорд Трегован на самом деле, и я знал, что ты будешь ждать меня, когда я вернусь. – Он ухмыльнулся.

Вспомнив странное выражение лица отца, Ровена заподозрила, что что-то здесь не так.

– Отец уже знает, кто ты? – прямо спросила она. – И что именно ты купил у него «Ровену Джейн»?

– Да. Теперь она будет ходить в рейды из Бристоля, вместе с другими моими кораблями. Мой адвокат объяснил ему все после того, как мы покинули Фалмут, – всю правду о Мейсоне и о том, что случилось на Антигуа, но взял с него слово сохранить это в тайне.

– И… и он не поднял шумиху? Не сошел с ума от беспокойства?

– По всей видимости, нет. На самом деле он даже испытал некоторое облегчение, узнав, что это я отправился на поиски Мейсона и Джейн. Так что он продал бы свой драгоценный корабль и самому дьяволу.

– Но… твое имя. На флаге написано «Тобиас Сирл». То есть «Т» и «S».

– Меня зовут не Тобиас Сирл, Ровена. «S» действительно означает Сирл, но «Т» – это Трегован. Мое родовое имя – Тобиас Трегован, и Трегован-Холл – мое законное владение. Когда я был ребенком, мы с родителями жили в Бристоле. Отец, Джордж Трегован, богатый торговец, доставлявший товары морем, умер, когда я был совсем маленьким. Мать вышла замуж снова – за Джеймса Сирла, очень хорошего человека. Он тоже занимался торговлей, как и мой отец. Две компании слились, что объясняет буквы на флаге. Чтобы все упростить, мать предложила мне называться Сирлом.

– Но почему ты не приехал в Трегован-Холл, когда лорд Джулиус погиб на пожаре?

– Когда я завершил свое образование, то после смерти отчима принял дело в свои руки и лишь изредка наведывался в Трегован-Холл, только чтобы удостовериться, что им хорошо управляют.

– А теперь?

– А теперь я решил переселиться туда насовсем.

– Но «Цимбелин»… я искала его сегодня…

– Капитан «Цимбелина» повел судно в Бристоль. А я останусь здесь. Мне давно пора обзавестись семьей. Жениться и наслаждаться безмятежной жизнью, должным образом воспитывая своих детей и наследников. Я найму знающих людей, чтобы они управляли компанией, – хотя и буду строго следить за всем, что происходит, и часто посещать Бристоль.

– Что же будет с долгом моего отца?

– Он будет забыт в тот же день, как ты станешь моей женой.

– А как же быть с денежным возмещением тем несчастным, что пострадали от пожара?

– Я позабочусь о них. Я полностью принимаю, что Джек Мейсон, и только он виновен в том, что случилось. Твой отец здесь ни при чем. – Тобиас пододвинулся ближе, мягко обхватил ее подбородок ладонью и нежно, умоляюще улыбнулся: – Будь моей женой, Ровена. Без всяких колебаний и сомнений. Знай, что я люблю тебя.

Ровена склонила голову к плечу и лукаво улыбнулась:

– А ты уверен в том, что этого хочешь, Тобиас? Полностью уверен?

– Еще ни в чем в жизни я не был настолько уверен.

– Но… тогда, в Гибралтаре, ты сказал, что не женишься на мне.

– Не совсем так. Я сказал, что не сделаю тебя миссис Сирл. Когда мы поженимся, ты станешь леди Трегован. – Он усмехнулся. – Ты самая упрямая, противоречивая и необычная женщина на свете, и к тому же большая спорщица. Уверен, с тобой у меня будет полно беспокойств и волнений. Но кажется, я и в самом деле люблю тебя – и знаю, что ты тоже меня любишь.

– С чего ты взял?

– Ты несколько минут назад сказала мне об этом сама.