—Подожди. — Ему пришлось высвободится из ее объятий, что вызвало недовольное ворчание. Но когда Кэл накинул одеяло, Куин тут же завернулась в него. — Так лучше?

—Лучше не бывает. Я хотела сказать: с самой первой встречи — практически — мне хотелось увидеть тебя без одежды.

—Забавно. Меня посещали примерно такие же мысли. У тебя потрясающее тело, Куин.

—Результат здорового образа жизни, проповедником которого я теперь стала. Как бы то ни было... — Она приподнялась на локте и заглянула в его глаза. — Знай я, что это будет так здорово, то разделабы тебя в первые пять минут.

Он улыбнулся.

—Наши мысли опять сходятся. Еще раз, пожалуйста. Нет, — со смехом сказал он, увидев ее взметнувшиеся вверх брови. — Вот так.

Кэл пригнул голову Куин к себе на плечо, затем положил ее руку себе на грудь.

—Теперь ногу. Вот так, — удовлетворенно кивнул он, когда она подчинилась. — Превосходно.

От этих слов ее словно подхватила теплая волна. Куин закрыла глаза и, умиротворенная, заснула.


Она проснулась в темноте — что-то упало на нее. Сдавленно вскрикнув, Куин села и сжала кулаки.

—Прости, прости.

Она узнала шепот Кэла, но было уже поздно. Удар пришелся во что-то твердое, так что стало больно костяшкам пальцев.

—Ой! Черт.

—Ничего себе, — пробормотал Кэл.

—Что ты делаешь, черт возьми?

—Споткнулся, упал и получил по голове.

—Почему?

—Потому что тут тьма кромешная. — Он поерзал и потер макушку. — Я не хотел тебя будить, а ты меня ударила. По голове.

—Да, прости, — тоже шепотом ответила она. — Но я приняла тебя за безумного насильника или — что более вероятно, учитывая время и место, — за демона ада. Зачем ты бродил в темноте?

—Пытался найти туфли и, кажется, о них же и споткнулся.

—Ты уходишь?

—Уже утро, а через пару часов у меня деловой завтрак.

—Еще темно.

—На дворе февраль, да к тому же ты повесила на окна шторы. Почти половина седьмого.

—Боже. — Она откинулась на подушку. — Половина седьмого — это не утро, даже в феврале. Или особенно в феврале.

—Именно поэтому я не хотел тебя будить.

Куин поежилась. Ее глаза привыкли к темноте, и она различала фигуру Кэла.

—Ну, я проснулась. Почему ты говоришь шепотом?

—Не знаю. Может, от удара по голове у меня повредился мозг.

Уловив нотки сдерживаемого раздражения в его голосе, Куин встрепенулась.

—Ага. А может, вернешься сюда, ко мне, где тепло и уютно? Я поцелую, и боль утихнет.

—Это жестокое предложение — если учесть, что я завтракаю с мэром, сити-менеджером и городским советом.

—Секс и политика прекрасно сочетаются, как арахисовое масло с повидлом.

—Возможно, но мне нужно вернуться домой, покормить Лэмпа и вытащить Фокса из постели, потому что он тоже должен быть на встрече. Принять душ, побриться и переодеться, чтобы не выглядеть как после классного секса.

Он стал натягивать туфли, но Куин снова привстала и обняла его.

—Все это ты можешь сделать потом.

Ее грудь, пышная и теплая, прижалась к спине Кэла, зубы игриво впились в шею. Рука скользнула вниз, к отвердевшей плоти.

—Ты коварная, Блонди.

—Может, тебе следует меня проучить? — Она засмеялась, а Кэл резко обернулся и заключил ее в объятия.

На этот раз он упал на нее специально.


На встречу Кэл опоздал, но нисколько не расстроился — ничто не могло испортить ему настроение. Он заказал обильный завтрак: яйца, ветчину, картофельные оладьи, два бисквита. Пока он расправлялся с едой, Фокс пил колу, словно противоядие от какой-то редкой и смертельной отравы, попавшей ему в кровь, а остальные вели светскую беседу.

Постепенно светская беседа свернула на городские дела. Конечно, еще февраль, но уже пора заканчивать подготовку к параду на День поминовения. Затем разгорелись споры по поводу установки новых скамеек в парках. Кэл почти не слушал, занятый едой и мыслями о Куин.

Вернулся к действительности он только после того, как Фокс пнул его ногой под столом.

—Брэнсоны живут рядом с «Боул-а-Рамой», — продолжал мэр Уилсон. — Мисти сказала, что соседний дом тоже погрузился в темноту, но на противоположной стороне улицы свет горел. И телефоны отключились. Мисти сильно испугалась — она сама рассказывала, когда мы с Венди подвозили ее домой после танцев. Но это продолжалось лишь несколько минут.

—Может, рубильник, — предположил Джим Хоукинс, посмотрев на сына.

—Не исключено, но Мисти утверждает, что несколько секунд все мигало и щелкало. Такое бывает при скачках напряжения. В любом случае нужно заставить мистера Бренсона проверить проводку. Может, где-то замыкает. Только пожара нам не хватает.

Как им удается забыть? Кэл недоумевал. Что это: защитный механизм, амнезия или просто часть коварного замысла?

Нет, кое-кто помнит. Он заметил недоумение и тревогу в глазах отца и еще нескольких человек. Но мэр и остальные члены городского совета продолжали обсуждать ремонт бейсбольного стадиона до начала игр малой лиги.

Необычные скачки напряжения и отключение электричества случались и прежде. Но не раньше июня, когда начинался последний отсчет перед Седмицей.

После делового завтрака Фокс отправился в боулинг-центр с Кэлом и его отцом. Все молчали, пока не вошли внутрь и не заперли за собой дверь.

—Слишком рано, — поспешно сказал Джим. — Больше похоже на скачок напряжения или поврежденную проводку.

—Нет. Уже началось, — возразил Кэл. — И видим это не только мы с Ф о к с о м . На этот раз все по-другому.

—Понятно. — Джим тяжело опустился на стул у одного из столиков гриль-бара. — Что я могу сделать?

Позаботиться о себе, подумал Кэл. Позаботиться о маме. Но этого мало.

—Сообщай обо всем, что тебе покажется необычным. Мне. Фоксу и Гейджу, когда он приедет. Теперь нас больше. Куин и Лейла тоже связаны со всем с этим. И нам предстоит выяснить, как и почему.

Прабабушка догадалась, подумал Куин. Почувствовала.

—Мне нужно поговорить с Эсси.

—Ей девяносто семь, Кэл. Какой бы активной она ни казалась, ей девяносто семь.

—Я буду осторожен.

—Знаешь, мне нужно еще раз побеседовать с миссис Хоубейкер. — Фокс покачал головой. — Она взволнована и испугана. Говорит о переезде в следующем месяце, а не в апреле. Я думал, что ей просто не терпится уехать. Н о , возможно, э т и м дело не ограничивается.

—Хорошо. — Джим вздохнул. — Вы двое делайте то, что нужно, а я присмотрю тут за всем. Я умею управлять боулинг-клубом, — прибавил он, предупреждая протесты сына. — Не в первый раз.

—Ладно. Я отвезу бабулю в библиотеку, если она захочет. Потом вернусь и сменю тебя. А ты можешь потом забрать ее и доставить домой.


Кэл пошел к Эсси пешком. Маленький симпатичный домик, который она делила с его кузиной Джинджер, находился всего в квартале от боулинг-клуба. Эсси пришлось сделать уступку возрасту — Джинджер жила с ней, следила за домом, ходила в магазин, готовила, а также выполняла обязанности шофера во время визитов к врачу и дантисту.

Джинджер была цельной и практичной натурой и без необходимости не вмешивалась в жизнь и дела прабабушки. Книгам она предпочитала телевизор и с нетерпением ждала мыльных опер, которые шли вечером. Неудачный и бездетный брак оттолкнул ее от мужчин, за исключением телевизионных красавчиков или героев журнала «Пипл».

Насколько мог судить Кэл, прабабка с кузиной вполне уживались в этом с маленьком, похожем на кукольный домике с аккуратным палисадником и веселым синим крыльцом.

Увидев, что перед домом нет машины Джинджер, Кэл подумал, что на это утро у Эсси мог быть назначен визит к врачу. Обычно дела прабабки отец держал в голове — как и многое другое, — но сегодня он расстроен.

Хотя, скорее всего, Джинджер отправилась в магазин за продуктами.

Кэл поднялся на крыльцо и постучал. Тот факт, что дверь открылась, нисколько его не удивил. Отец редко о чем-либо забывал.

Удивление вызвала появившаяся на пороге Куин.

—Привет. Заходи. Мы с Эсси как раз пьем чай в гостиной.

Кэл схватил ее за руку.

—Что ты здесь делаешь?

Улыбка сползла с лица Куин.

—У меня работа. И Эсси мне позвонила.

—Зачем?

—Если вместо того, чтобы на меня нападать, ты войдешь в дом, мы вместе все выясним.

Выбора не оставалось. Кэл вошел в уютную гостиную прабабки, где на окнах пышно цвели африканские фиалки; книжные полки, изготовленные отцом Фокса, были заполнены книгами, семейными фотографиями и разнообразными безделушками. На низком столике перед диваном с высокой спинкой, который мать Кэла перетянула прошлой весной, стоял чайный сервиз.

Прабабушка — величественная, словно королева, — сидела в своем любимом кресле.

—Кэл. — Она сжала его руку и подставила щеку для поцелуя. — Я подумала, что ты сегодня занят. Сначала встреча, потом боулинг.

—Встреча закончилась, а за клубом присмотрит папа. Я не видел машины Джинджер.

—Поехала по делам, пока у меня есть компания. Куин наливает чай. Возьми себе чашку в буфете.

—Нет, спасибо. Не хочу. Только что позавтракал.

—Я бы тебя тоже позвала, если бы знала, что ты сегодня свободен.

—Для тебя, бабуля, время всегда найдется.

—Мой любимчик. — Эсси сжала руку Кэла, затем отпустила и взяла протянутую Куин чашку. — Спасибо. Пожалуйста, садитесь — оба. Не будем ходить вокруг да около. Мне нужно знать, не случилось ли вчера вечером, во время танцев, какого-либо инцидента. Около десяти.

Задавая вопрос, она пристально всматривалась в Кэла и, увидев его изменившееся лицо, закрыла глаза.

—Значит, был. — Ее тонкий голос дрожал. — Не знаю, радоваться мне или пугаться. Радоваться, потому что мне показалось, что я сошла с ума. Или бояться, что не сошла. Значит, это не иллюзия, — тихо прибавила она. — То, что я видела.

—Что ты видела?

—Как будто передо мной поднялся занавес. Или рассеялся туман. Мне показалось, что я вижу кровь, но никто ничего не замечал. Ни крови, ни мерзких существ, которые ползали по полу и по столам. — Она помассировала шею. — Мне показалось — видела я не очень четко, — что в воздухе висит какая-то тень. По другую сторону занавеса. Я подумала, что это смерть.

Улыбнувшись, Эсси поднесла ко рту чашку; рука ее не дрожала.

—В моем возрасте нужно быть готовым к встрече со смертью, тут ничего не поделаешь. Но я испугалась этой тени. Потом она пропала, занавес опустился, и все снова пришло в норму.

—Но...

—Почему я ничего не сказала вчера? — предвосхитила его вопрос Эсси. — У тебя на лице все написано, Калеб. Виноваты гордость и страх. Мне хотелось поскорее уйти оттуда, оказаться дома, и твой отец меня отвез. Сон — вот что мне было нужно. А утром я должна была все выяснить.

—Миссис Хоукинс...

—Можешь называть меня Эсси.

—Эсси, с вами уже случалось что-либо подобное?

—Да. Я тебе не говорила, — прибавила она, услышав, как Кэл вполголоса выругался. — Никому не говорила. Это было летом, когда тебе исполнилось десять. Тем первым летом. Я увидела ужасные вещи рядом со своим домом. Просто невероятные. Черная тень превращалась то в человека, то в собаку. Или в жуткую помесь человека и собаки. Дедушка не видел — или не желал видеть. Мне всегда казалось, что не желал. В ту неделю происходили страшные вещи.

Эсси на секунду прикрыла глаза, затем сделала еще один глоток чая, пытаясь успокоиться.

—Соседи, друзья. Что они делали сами с собой и друг с другом. После второй ночи к нам пришел ты. Помнишь, Кэл?

—Да, мэм, помню.

—Ему было десять лет. — Она улыбнулась Куин. — Всего лишь маленький мальчик и двое его друзей. Дети были так напуганы. Я видела и чувствовала их страх, но в то же время они буквально излучали если можно так выразиться — мужество. Ты сказал, что мы с дедушкой должны собрать вещи и какое-то время пожить у вас. Что в городе опасно. Ты не удивился, почему я не стала спорить, не покрутила пальцем у виска и не отправила тебя домой?

—Нет. Слишком много всего происходило вокруг. Я просто хотел защитить вас с дедушкой.

—Каждые семь лет я собирала свои вещи и вещи дедушки, а после его смерти только свои. В этот раз я приеду вместе с Джинджер. Но теперь оно сильнее и началось раньше.

—Я помогу собраться. Прямо сейчас отвезу тебя и Джинджер.

—Нет, думаю, нам пока ничего не грозит. Когда придет время, мы с Джинджер справимся сами. Я хочу, чтобы ты взял дневники. Да, я знаю — мы их читали. Много раз. Но мы что-то пропустили. А теперь у нас есть тот, кто посмотрит на вещи свежим взглядом.