Эбби Глайнс - Братья с юга Мейсон-Диксон

Когда мы добрались до её машины, я открыл ей дверь, как только она разблокировала замок нажатием кнопки на ключах.

— Увидимся через несколько минут, — заверил я её, а затем опустил голову, чтобы оставить поцелуй на её губах. Просто прикосновение моего рта к её. Ничего страстного или требовательного. Лишь соединение. Невысказанное обещание.

СКАРЛЕТ

Несмотря на то, что он ждал, пока я закончу смену, а затем мыл полы, я всё ещё поглядываю в зеркало заднего вида на его фары, ожидая, что в любую секунду он уедет. Думаю, что увижу, как он развернётся и умчится. Брей хорош в том, чтобы менять решения. Например, сегодня утром. Я отказываюсь верить, что он уехал, планируя купить собственный грузовик, уволиться с работы и переехать в Робертсдейл.

Эта мысль, должно быть, пришла ему в голову по дороге домой. Он не будет здесь счастлив. Возбуждённость из-за его поступка опасна, и я не должна ей поддаваться. Должна отправить его домой. Избавить себя от душевной боли. Не думаю, что обладаю силой выгнать его. Всё, что я хочу, — обнять его и не отпускать. Притвориться, что он будет рядом вечно, как и сказал.

Покачав головой, отгоняя глупые мысли, на этот раз я посмотрела в зеркало на себя.

— Держи голову прямо, Скарлет, — прошептала я, затем припарковалась и вылезла из машины.

Брей уже припарковался и, кажется, разгружает свой грузовик. Я замерла и наблюдаю, как он несёт две коробки ко мне.

— Я привёз то, что твоя… мать… не отдала сразу. — Я напряглась, когда он сказал «мать», не потому что на меня так повлияло упоминание о ней, а из-за того как он произнёс это слово. Будто произнести его была настолько неприятно, что он еле выговорил его. Что она ему сказала?

— Зачем ты туда поехал? — Я немного запаниковала из-за всевозможных жестоких вещей, которые моя мать могла сказать ему обо мне.

Он остановился передо мной. Его взгляд напряжён. В глазах утешение. Будто он знает, в чём я сейчас нуждаюсь.

— Потому что если у этой суки есть хоть что-то твоё, я хочу, чтобы оно было у тебя.

Она что-то сказала ему. В его голосе не просто неприятие. А ненависть и отвращение.

— Что она тебе сказала? — выпалила я вопрос, когда страх начал скрести внутри меня. Она могла сказать ему что-то ужасное. Если бы она сказала, его ведь не было бы здесь, верно?

— Ничего, что стоило бы повторить. Она больной, эгоистичный, отвратительный человек. Понимаю твою привязанность к этому, — он кивнул на трейлер, — месту. — На этот раз он не критикует. — Я бы тоже предпочёл это. Чёрт, я предпочёл бы одну их тех картонных коробок в тёмном переулке, чем жить в одном доме с ней.

Эта идея рассмешила меня. Хоть это и не смешно, но таковы мои чувства. Уголок его рта приподнялся, но в его глазах печаль. Почему?

— Давай занесём это внутрь. Осталась ещё одна коробка, а затем мои вещи. Хочу закончить с этим, чтобы обнять тебя.

Я шла к трейлеру, пока он говорил, но его последние слова заставили меня замереть в середине шага. Я чуть не споткнулась. Обнимать меня? Я что, сплю? Скоро проснусь, и всё окажется сном? Если так, то я буду опустошена.

Заставив себя продолжить путь, я открыла дверь, и Брей поставил коробки внутри. Когда он проходил мимо меня на обратном пути, то остановился, наклонился и снова оставил поцелуй на моих губах. Ничего требовательного. Просто поцелуй. Мучительно сладкий поцелуй.

После того как он достал из грузовика остальные вещи, я наконец выдохнула. Я задерживала дыхание. Пальцами коснулась своих губ, их покалывает. Это что-то новенькое. Брей Саттон был таким… сладким. Никакой требовательности. Никакой грубой сексуальной требовательности. Просто нежное прикосновение. И оно потрясло мой мир. Не чувствую себя сбалансированной.

Коробки стоят в центре небольшого пространства, и я увидела большую «С», написанную на них. Не думала, что она не отдала всё на благотворительность. Боюсь заглянуть внутрь. Но мне придётся столкнуться с этим. Что бы она ни оставила, мне нужно решить, сохраню ли я эти вещи. Но не с Бреем, наблюдающим за мной. Мне придётся выгадать время, когда я буду одна.

Брей вернулся с ещё одной коробкой и поставил её. Затем спортивная сумка с его руки упала на стол, встроенный в левую стену кемпера.

— Остальное может подождать, — сказал он низким голосом.

Я открыла рот, чтобы спросить, каковы его планы, но его руки обхватили мою талию, и он притянул меня к себе. Не жёстко. Не грубо. С большей нежностью, чем я могла от него ожидать. Такой же, как и его сегодняшние поцелуи.

В глазах Брея что-то, с чем я не знакома. Не могу оторвать от них взгляда. Они заставляют мои внутренности ощущаться слабыми и мягкими. Желание свернуться вокруг Брея и удерживать его подавляющее.

Он отступил и сел на маленький диван позади нас, утягивая меня за собой. Как будто прочитал мои мысли, он усадил меня к себе на колени и обнял. Неужели я произнесла это вслух? Надеюсь, что нет… но, опять же, он делает именно то, что я хочу. И это потрясающе. В прошлом любые соприкосновения с Бреем приводили к сексу. Никогда не было такого чувство, что он не занят тем, чтобы залезть в мои трусики. Не то чтобы ему приходилось слишком сильно стараться. В этот же момент сексуальное напряжение заменено чем-то иным, но столь же мощным.

Его рука поднялась, обхватила мою голову и прижала к его груди. Я вздохнула, когда устроилась на нём. Слушая его сердцебиение. Чувствуя наполненность. Безопасность. Как будто демоны в моей голове не могут достать меня здесь. Всё, о чём я хочу думать, как хорошо он ощущается, как мне нравится слышать его дыхание и как в нём много силы, способной уничтожить меня.

— Скарлет, — тихо сказал он, его рот настолько близок к моему уху, что я почувствовала его дыхание.

— Хм? — спросила я, не в состоянии сформировать слова, пока по мне бегут мурашки из-за ощущения того, как он держит меня и произносит моё имя.

— Я люблю тебя.

Три слова. Три простых слова. Услышав, как Брей Саттон произнёс их, я знаю… Знаю, что это невозможно. Боюсь, это сон. Один из многих, в которые я сбегаю от своей жизни. Которые более мощные, чем другие. Словно моя психика знает, когда мне нужно убежать от реальности и оставаться во сне подольше.

Это один из тех снов. Хочу верить, что это реально, но сон делает это невозможным, заставляя Брея произносить слова, которые он не сказал бы. Слёзы обожгли мне глаза, а затем рыдания заставили мою грудь содрогнуться. Я сейчас проснусь. Буду в одиночестве плакать в своей постели.

Руки Брея крепче обхватили меня, и слёз стало больше. Задыхаюсь из-за нехватки воздуха, пока жду, когда всё закончится. Когда моя жизнь швырнёт это мне в лицо. Как бы я ни желала поверить в этот сон, чтобы обрести счастье, я знаю, когда он закончится, мне будет тяжело.

Я схватила его руки и крепко вцепилась в них. Как будто сон не сможет отнять его у меня, если я буду держаться за него. Его мышцы напряглись под моими руками, и его ладонь слегка коснулась моей щеки. Рыдания становятся только сильнее. Как мне жить дальше после такого? Как нечестно. Моё подсознание не подумало о том, как это будет разрушительно для той жизни в одиночестве, которую я выстроила.

— Скарлет, — испугал меня голос Брея. Он всё ещё здесь. Я ещё не проснулась. Прежде чем сон закончится, я выпрямилась у Брея на коленях, схватила его лицо и прижала свой рот к его. Отчаянно желая попробовать его на вкус. Если мне придётся проснуться одной, по крайней мере, у меня останется воспоминание о Брее на моих губах.

Он не сразу открыл рот, но кончиком языка я прошлась по его нижней губе, и его рот со стоном открылся. Соль моих слёз смешалась с мятой и газировкой его дыхания. Перемещаясь, я оседлала его колени и запустила свои изголодавшиеся руки в его волосы, чтобы как можно больше прикасаться к нему, прежде чем это закончится.

Отсутствие желания не похоже на Брея, и хотя я заметила это, но не могу замедлиться достаточно надолго, чтобы разобраться, в чём дело. Не доверяю своему мозгу. Если остановлюсь, то открою глаза и всё закончится.

Эрекция Брея выпирает в джинсах. Я потёрлась о неё, желая силой мысли раздеться в этом сне и остаться без своей вонючей рабочей одежды к этому моменту. Мои шорты не длинные, но в них достаточно ткани, чтобы помешать моей болезненно нуждающейся чувствительной области соединиться с ним.

— Скарлет. — Его голос напряжён, когда он отстранился от нападения моего рта на его.

Я борюсь, чтобы снова соединить наши рты, покусывая его нижнюю губу, когда он застонал и снова приподнял бёдра, чтобы потереться своей эрекцией об меня. Я застонала от удовольствия и начала покачиваться на нём.

Рычание вырвалось из его груди, а затем его рот исчез, как и он. Я смотрю на него, задыхаясь, когда он удерживает меня за талию на расстоянии вытянутой руки. Не то, как я хочу, чтобы развивался этот сон.

— Боже, — сказал он, глядя на меня, пока его грудь быстро вздымается.

— Не останавливайся, — сказала я, пытаясь снова прижаться к нему.

— Скарлет, подожди, нет, просто подожди. — Он прозвучал так, будто испытывает боль. Это привлекло моё внимание. Раньше в его глазах не было боли. Почему мне снится, что Брею больно или грустно. Это не вписывается в мой сон.

Я закрыла глаза и потрясла головой.

— Скарлет. — Рука Брея коснулась моей щеки. — Детка, ты в порядке?

Медленно я открыла глаза, он всё ещё здесь.

— Не знаю. Я не просыпаюсь, — сказала я ему.

Он нахмурился.

— Просыпаешься? — спросил он.

Я кивнула.

— Да. Не могу проснуться. Пока сплю, хочу, чтобы ты оказался внутри меня. Ты исчезнешь, когда я проснусь.

Его глаза расширились, затем он переместился и опустился на колени передо мной. Его взгляд удерживает мой, как будто он никогда не уйдёт.

— Почему ты думаешь, что спишь?

Всё просто.

— Ты сказал, что любишь меня. Ты произносишь эти слова только тогда, когда мне снится сон.

БРЕЙ

Получить грёбаный деревянный кол в грудь стало бы меньшим ударом.

Я стою перед её невинным заплаканным лицом с оттенком страдания, пока она выглядит паникующей. Было трудно отказать её попытке дико оттрахать меня на этом диване, но я знал, что что-то не так, и потребовалась огромная сила воли, чтобы остановиться.

Я сказал ей, что люблю её, а она разрыдалась, затем забралась на меня так, будто если я не окажусь внутри неё, она взорвётся. Если бы я не знал о монстрах в её прошлом, кошмарах, с которыми она всё ещё сражается, возможно, я не остановил бы её. Сколько раз я принимал её дикость в сексе за возможность и использовал для получения собственного удовольствия.

Боже, я был ублюдком.

— Скарлет, — мягко сказал я, беря её руки в одну из своих, а затем стёр слезу с её подбородка. — Ты уже проснулась. И я люблю тебя. Уже какое-то время, но я боялся признаться в этом. Довериться. Поверь мне, даже если я не заслуживаю твоего доверия. Дай мне шанс доказать, что я сделаю всё возможное, чтобы любить тебя. Защищать. Сделать счастливой. Стереть всё дерьмо, которое я натворил в прошлом.

Она молчит. Её глаза не покидают мои. Её зрачки расширены. Ресницы мокрые, а глаза красные. Она самое прекрасное существо в мире. Внутри и снаружи. Она научила меня, что значит быть жёсткой. Храброй. Бороться за жизнь. Всё то, о чём я думал, что знаю, но понятия не имел. До Скарлет.

— Как? — наконец прошептала она. Вижу, что она не поверила мне. Хочет, но страх удерживает её.

— Как я могу любить тебя? — спросил я, уточняя.

Она кивнула, и кол в моей груди повернулся. Любовь не то, что, как она знает, легко получить. И я буду работать над этим и менять её мнение на протяжении всей своей грёбаной жизни.

— Я был сломлен. Не верил, что смогу полюбить, когда не люблю себя самого. — Я взял её правую руку и прижал к своей щеке. — Ты полюбила меня. Даже когда я не мог полюбить себя сам.

Она протянула левую руку и коснулась другой моей щеки.

— Ты многому научила меня, Скарлет. Что такое настоящая храбрость, решимость, как быть сильным, но больше всего на свете ты научила меня любить.

Слёзы снова наполнили её глаза. Я сел рядом с ней и опять заключил её в свои объятия. На этот раз её слёзы не такие жёсткие, а её руки не вцепились в меня так, будто я собираюсь исчезнуть. Вместо этого её руки зарылись в мою рубашку, и она прижалась ко мне.

Не знаю, о чём она думает. Её преследуют прошлое и боль с разрушениями, которые она пережила? Она научилась блокировать их? Или она испытывает облегчение? Что не одна. Она заполучила меня. Я люблю её. Буду защищать. Поддерживать.