Светлана Нарватова - Брендинг, как сексуальное извращение (СИ)

Плохой секс? Я тебе покажу, что такое плохой секс, решил для себя Тимур.

Нет, Тимур не собирался спаивать Котю до свинячьего беспамятства. Но как только та стала демонстрировать явные признаки опьянения в виде глупого хихиканья и желания станцевать стриптиз, он покровительственно приобнял девушку и снисходительно объяснил сотрудникам, что слабоваты фринлансеры, что с них возьмешь, куда им тягаться с таким слаженным коллективом орлов и лебедиц. Чем вызвал патриотический гул солидарности со сказанным. И предложил доставить девицу домой, раз уж все равно собирался сворачиваться — Тимур редко досиживал до конца подобных мероприятий. Предупреждающим взглядом он заткнул рот Женьке и благополучно свалил. Исполнительный директор, кстати, и не особо соврал. Он же не сказал, К КОМУ домой собирался доставить Котю?

Пьяная Катя представляла собой забавное зрелище. Она кокетничала, рассказывала неприличные анекдоты и сама же им смеялась. Анекдоты, нужно было признать, действительно были смешными, разумом констатировал Тимур, но были ему не в настроение. Тимур уверенно вел внедорожник по новогоднему городу. Темнота, прерываемая нескончаемыми сполохами фейерверков, весьма способствовала планам его мести.

— А куда ты меня привез? — тихо поинтересовалась Котя, удивленно оглядываясь кругом. — Я здесь не живу, — удалось ей произнести довольно твердо. В подтверждение своих слов она помотала головой из стороны в сторону.

— Ты — не живешь. Здесь живу я. Пошли.

Котя попыталась сделать шаг, но увязла в глубоком снегу и рухнула бы в сугробы, не поймай ее Тим.

— Пьянь подзаборная, — констатировал Тимур и взвалил Котю на плечо.

— Я не пьянь. Я вообще не пьяная, — полузаплетающимся языком возмутилась Котя, пытаясь как-нибудь поднять голову до уровня торчащей наверху попы.

— Молчать, — ровным голосом отдал команду Тимур. Но девицу перекинул коромыслом — мало ли как желудок отреагирует на изменение вектора всемирного тяготения?

Занеся ее в квартиру и сгрузив возле стеночки, он сказал «раздевайся», скинул куртку, ботинки и пошел ловить кошку.

Гаша была бичом женской половины его гостей. Впрочем, ее усилиями половина превратилась в куда меньшую долю. Начнем с того, что кошка питала нездоровую гастрономическую привязанность к женской обуви, где бы та ни стояла. В целом же Облигация на появление в квартире дам реагировала демонстративным игнором, на поползновения потискать отвечала глубокими царапинами. Но самое противное было то, что попытки заняться сексом в доме сопровождались ее воплями под дверью. Кто же оценит такие серенады? После того, как киса была заброшена в кабинет и закрыта на защелку, Тимур вернулся в прихожую, где Котя уже избавилась от шубы и сапог.

— Я же велел раздеться, — недовольно повысил он голос. И на непонимающий взгляд Коти тоном для дебильных добавил: — Совсем.

Котя не мигая уставилась на Тима. На секунду ему показалось, что она протрезвела, но хмель из глаз никуда не делся, разбавившись, правда, каким-то не то азартом, не то предвкушением.

— Как Господин пожелает, — изобразила она покорность, сложив ладони лодочкой на восточный манер, и даже попыталась поклониться, однако вовремя одумалась, поскольку чуть было не потеряла равновесие. Обретя последнее, Котя поиграла в избушку, в смысле, повернулась к Тимуру задом, и расстегнула пуговку на стоечке. После чего медленно и проникновенно стала спускать платье с плеч, высвобождать руки из рукавов, обнажая бока, ненадолго задержавшись, прежде чем спустить наряд ручейком к своим ногам.

Мысль о том, что весь ее наряд держался на одной пуговице, окатил Тимура новой волной негодования. Впрочем, не весь, поправился он, поскольку на Коте кроме платья были еще чулки. Ей же сейчас мозгов хватит, понял Тим, она же может нагнуться и начать их спускать… Только этого не хватало!

В смысле, в его планы на данном этапе это не входило, поправился мститель.

— Чулки оставь. Повернись, — велел Тимур, заглянул в поднятый вместе с Котей пакет, где лежали ее туфли, и бросил их к ее ногам. — Обувайся.

Негодяйка, осмелившаяся обвинить его в плохом сексе, стояла в классической позе Венеры Боттичелли.

— Что я там не видел? — хмыкнул Тим. — Живее давай.

Котя обиженно посопела и наклонилась, чтобы поставить обувь. Ее груди со знакомыми розовыми колпачками сосков слегка колыхнулись, ненадолго обвиснув под действием силы притяжения. Член же Тимура со всемирным законом весьма успешно боролся, выказывая неудовольствие от избытка одежды. Но Тим и не ждал, что месть дастся ему бесплатно.

Туфли идеально дополнили облик Коти, удлинив и без того не короткие ноги.

— Давай сюда. На колени, — велел Тимур, прислоняясь к стене и расстегивая ширинку. — Соси, — он недвусмысленно взял в руку то, чем в ближайшее время ей предстояло заняться.

Лицо Коти осветилось чуть шкодной улыбкой, и на какой-то момент в его голове мелькнула мысль, что неизвестно, кому от этой самой мести сейчас будет хуже, но потухла от вида неторопливых движений, с которыми та приблизилась к нему, опустилась на колени и задрала голову.

— Как прикажет Господин, — повторилась Котя.

Тимур прекрасно понимал, что эти слова не всерьез, но она, обнаженная, у его ног, ее покорность и эти слова подбросили его к небу на адреналиновых крыльях безграничной власти и вседозволенности. На самом деле, крылья норадреналиновые, проснулся в Тиме медик, но какая нафиг разница? Разницы не было. Тим запустил правую руку в каштановые локоны, завел их за ухо, ухватил поудобнее и притянул ее за волосы к члену.

Котя снизу вверх глядела ему в глаза и медленно, с чувством облизала ствол, обвела языком головку и охватила ее губами. Тимур с трудом сдержал стон и с силой надавил на Котину голову, заставляя ее все снова и снова поглощать эту «окаменелость». Котя не сопротивлялась, позволяя ему задавать темп, все быстрее и быстрее, глубже и глубже. В какой-то момент Тим почувствовал, что уже не в силах сдерживаться, и от вспышки наслаждения у него на мгновение потемнело в глазах.

— Языком работай, чего остановилась? — произнес Тим с железной невозмутимостью, которой, увы, не ощущал. Таких спринтерских рекордов с ним не случалось со школьных лет… Вот позор был бы, если бы первый раз был не в рот! Тимур откинул голову на прохладную стену, успокаивая себя, что второй раз все равно будет дольше. Законы физиологии никто не отменял. И словно подтверждая это, член вновь подал признаки жизни. Языком Котя владела не хуже, чем губами, и чтобы не опозориться повторно, понял Тим, с предварительными ласками лучше все-таки не затягивать.

Тимур потянул Котю за волосы, заставляя встать и разворачивая спиной к себе.

— Руки вверх, на стену, ноги разведи, — скомандовал он, увесисто шлепнув замешкавшуюся Котю по упругой ягодице. — Прогнись, — добавил он, пройдясь короткими коготками вдоль позвоночника, заставляя выгибаться.

Тимур понял, что он недооценил свои мужские силы. От одного этого вида можно было возбудиться: набухшие груди с вишенками заострившихся сосков задорно торчали, а между ног чуть заметно розовело то, чем Тимур планировал закончить второй забег, на этот раз, надеялся он, марафонский.

«Господин» скинул пиджак и галстук и стянул шелковой «удавкой» над головой Коти руки, которыми она упиралась в стену. Встав прямо за ее спиной, так, что его дыхание шевелило завитки у нее на макушке, Тим легонечко провел ладонями по самым кончикам сосков. Девушка невольно вздрогнула, скругляя спину.

— Куда? — произнес Тимур с явным ударением на первом слоге и снова небольно, но ощутимо шлепнул ее по попе. — Встала, как было.

Котя послушно прогнулась, и соски вновь коснулись его ладоней. Тимур сменил ладони на средние пальцы, чуть заметно обводя кончики сосков по кругу. Теперь Котя не пыталась отстраниться, напротив, она, извиваясь, тянулась к его рукам, но за чрезмерное рвение была вознаграждена знакомым шлепком.

Тимур сменил одну точечную цель на другую. Оставив левую руку мучить бугорки сосков, правой он проскользнул по расщелине между ягодицами к другому бугорку, по дороге между делом обводя пальцем влажный вход. Котя инстинктивно попыталась свести колени.

— И тебе кто позволил? — поинтересовался Тим, своим коленом разводя ее ноги еще шире.

Он лениво, чуть заметными движениями поглаживал небольшой участок между дырочками, подразнивая гостеприимно истекающую смазкой ямочку чуть заметными надавливаниями, но не проникая внутрь, и лаская чувствительную горошину, сжимая с двух сторон мягкие складочки с шелковистыми завитками. Тяжелое дыхание Коти перешло в стоны, и она попыталась поймать его дразнящие пальцы.

Но они ускользали вновь и вновь.

Тимур отвлекся от Котиного тела, чтобы достать презерватив, вызвав ее разочарованное мычание, после чего его правая рука вернулась наверх. А между ног дразнящие поглаживания начал член. Котя со стонами прогибалась перед ним в погоне за неуловимым удовольствием.

И тогда Тимур, сильно сжав полушария с торчащими сосками, одним резким толчком проник в нее на всю длину. Стоны псевдооргазама можно имитировать, но спазматические сокращения влагалища, которые последовали практически сразу — нет. Тимур не останавливался и, вжав Котю грудью в стену, вновь и вновь вбиваясь в нее, доводя себя до очередной вспышки.

И чувствуя членом новую волну сжимающих движений.

Котя обмякла.

Он поднял ее на руки, и отнес на кровать в спальню, где она мгновенно вырубилась.

Сам Тимур забрался в душ, пытаясь придти в себя и успокоиться. Он всего-то хотел напомнить Коте, как здОрово им было вместе. А потом его понесло.

И занесло.

Такой бури ощущений у него не было уже давно. Черт подери, его и так клинит на этой девчонке. А теперь, предчувствовал он, всякий раз при взгляде на нее, перед глазами будут вставать сегодняшние картинки.

И не только картинки.

Судя по приподнятому настроению его бессовестной пятой конечности.

Котя спала на животе, обняв двумя руками подушку, на которой покоилась ее щека. Ее губы были приоткрыты в легкой полуулыбке. Руки Тимура словно сами потянулись к ней, знакомым движением смяв ее ягодицы. Девушка лишь тихонько простонала во сне.

Тимур стал вырисовывать на ее спине невидимые узоры, но Котя лишь беспомощно перебирала плечами, в попытках избавиться от назойливого «насекомого».

Почувствовав полную безнаказанность, Тим принялся тискать обмякшее во сне тело, только сейчас осознавая, как по нему соскучился. Он целовал ее плечи, спину, ягодицы, ямочки под коленками, освобожденные от чулок. Окончательно заведясь, и пояснив себе, что для петтинга он староват, Тим достал из тумбочки презерватив. Чувствуя себя последним некрофилом, он мягкими толчками проник в Котю, сжимая ее бедра своими ногами.

Возможно, потом ему даже стало бы стыдно.

Если бы она не кончила во сне.

Тимур поднялся, чтобы зачем-то отнести в зал Котины чулки, выкинуть в ведро презерватив, сполоснуться, выпустить на удивление мирную кошку, а потом вернулся в постель.

Засыпая, он все силился вспомнить, почему же с момента повторного появления в его жизни Коти, они впустую провели столько времени? Ведь ее место здесь, рядом с ним.

Силился, но никак не мог.

— Вот так, кошка, — произнес Тимур вслух, возвращаясь в настоящее. — Ну и кому я что напомнил?

Котя, зябко кутая шубейкой Пятую Точку, до которой так и норовил добраться проказливый морозец, брела по пустынным послепраздничным улицам в поисках такси. Водилы, похоже, вместе со всем упитым населением города, впали в спячку. Оттого обнаруженная девушкой на одном из перекрестков машина с шашечками стала для нее Самым Дорогим Подарком.

Подарок оказался дорогим, с какой стороны не посмотреть, но выбора все равно не было.

Добравшись до дома и сварив крепкий кофе, Котя взяла Память за жабры.

Она прекрасно помнила, с каким настроением собиралась на вечеринку.

Последние пару недель Тимур настойчиво намекал, что был бы не прочь вернуться к тому формату отношений, с которого эти самые отношения начались.

Но Коте было страшно.

Одно дело — заводить интрижку, про которую ты точно знаешь, что ничего из нее не выйдет. Нет ни надежд, ни сомнений, ни страхов, ни упреков.