Шарон Сэйл - Бриллиант

Не удержавшись, она осторожно провела рукой по темным густым волосам Джесса, отведя упавшую прядь с его лба. Потом Даймонд притихла и залюбовалась его лицом.

Высокие скулы, красиво вылепленный нос в сочетании с волевым подбородком придавали решительность и упрямство выражению лица Джесса. Руки его были худыми и сильными, с длинными пальцами — руки настоящего артиста. Минувшей ночью Даймонд поняла также, что пальцы Джесса весьма умелые: он играл на ее теле, как на гитаре.

Испытывая удивительно приятные ощущения, Даймонд провела кончиками пальцев по коже Джесса, упругой и вместе с тем нежной. Даймонд ощущала крепкие мускулы, сейчас расслабленные, отдыхающие. У пояса заканчивался загар. Взгляд Даймонд упал ниже — и она почти сразу пожалела об этом. Ею вновь овладело желание.

Последние несколько минут Джесс лежал, наблюдая за тем, как Даймонд разглядывает его тело. Как только она посмотрела на его живот, Джесс плотно закрыл глаза и расслабился: пусть его тело само заявит о своих желаниях. Так оно и произошло.

Джесс приподнялся на локте и, взяв Даймонд за подбородок, посмотрел ей в глаза. Зеленые, как весенняя трава, они манили его, обещая наслаждение.

— Ну что ж, доброе утро, — сказал он и поцеловал девушку в губы. — Теперь самое время признаваться, что ты знаешь больше, чем знаю я.

— Признаваться должны те, у кого совесть нечиста, — с улыбкой ответила Даймонд. — А я не чувствую за собой никакой вины. «Но у меня есть свои маленькие секреты, Джесс Игл. И я вовсе не уверена, что ты готов услышать их сейчас. Не думаю, что тебе действительно хотелось бы узнать, что у меня на сердце…»

По выражению лица Даймонд Джесс понял, что она пытается как-то скрыть то, что у нее на душе. Он обнял девушку. Для Джесйа было очевидно, что Даймонд не вполне доверяет ему. И эта внезапно пришедшая в голову мысль больно ранила его.

— Пойми, Даймонд, то, что произошло сегодня ночью, — не случайность. Это лишь самое начало. И чем скорее ты это поймешь, тем будет лучше для нас обоих.

Губы Даймонд разомкнулись для ответа. Однако она не произнесла ни слова. Джесс медленно овладел ею, и все остальное сразу перестало существовать, остались только его прикосновения.

Лишь к полудню они спустились вниз и обнаружили оставленную Хенли записку. Джесс хорошо умел читать между строк и сразу понял, что Хенли видел разбросанную на лестнице одежду. Видел и тактично, как всегда, удалился.

Очень хорошо. Сегодня Джесс не намеревался делить Даймонд ни с кем.

— Тебе кто-то звонил, — заметила Даймонд, показав на красный огонек на панели автоответчика.

Джесс открутил назад пленку, включил автоответчик, послушал несколько секунд, затем выключил его совсем. Он не собирался слушать все глупости Томми. В некоторых вопросах Джессу не нужны были посторонние советы.

Даймонд рассмеялась, и Джесс улыбнулся ей в ответ. Из приемника раздалась какая-то легкая танцевальная мелодия, и Джесс, не сдержавшись, сделал с Даймонд несколько танцевальных па по кухне. Затем они покружились немного на гладком полу холла, который Хенли всегда натирал с особенной тщательностью.

Часам к трем они опустошили холодильник. Что ж, выдался совсем неплохой денек. Завтрашний едва ли окажется таким же. Завтра Джессу придется возвращаться на студию, а Даймонд соответственно придется терпеть оскорбительные взгляды и сальные шуточки музыкантов группы.

Впервые с момента отъезда из Крэдл-Крика Даймонд захотела, чтобы рядом оказалась Куин. Сестра сразу сообразила бы, как поставить на место музыкантов из группы Джесса. Даймонд ненавидела их за то, что они злили и смущали ее, однако Джессу сказать об этом никак не решалась. Не хотелось наваливать на него еще и эти проблемы.

— Вижу, ты что-то хмуришься, — произнес Джесс, обнимая Даймонд за плечи. — Наверняка для того есть серьезные причины.

Даймонд улыбнулась, заметив, что Джесс наклонил голову, собираясь ее поцеловать.

— Хочешь, чтобы я опять развеселилась?

— Вот именно, радость моя, — ответил Джесс. — Иди сюда, я предложу тебе одно очень эффективное средство. Иди, будь хорошей девочкой.

— Знаешь, занятия любовью — известное средство, Джесс Игл. Напоминает погружение в бездну. — И Даймонд страстно поцеловала Джесса в губы.

Тот, тихо мурлыча что-то себе под нос, стал целовать ее в шею, наклоняясь все ниже и ниже, начиная покрывать поцелуями грудь Даймонд.

— Что ж, любимая, в таком случае опустимся в эту бездну вместе.

Хенли наблюдал, как спортивный автомобиль, в котором сидели Джесс и Даймонд, свернул на дорогу, ведущую к автостраде. Со стороны могло показаться странным, что слуга провожает хозяина так, словно они родственники. Однако Хенли не без удовольствия увидел, как высунувшаяся из окна Даймонд обернулась в сторону дома и прощально помахала рукой. Хенли махнул в ответ.

И слепому было видно, что в отношениях Джесса и Даймонд наступил перелом. Даже когда они просто касались друг друга — пусть совершенно мимолетно, сторонний наблюдатель мог легко заметить, что для любовников эти прикосновения подобны электрическим разрядам. Если бы Хенли не симпатизировал Даймонд, ему было бы весьма неловко находиться рядом с влюбленными. А так его не покидало чувство, что он все время находится в шкуре Подглядывающего Тома. Кроме того, Хенли всегда догадывался, чем неизбежно кончатся отношения Даймонд и Джесса.

Инстинкт подсказывал ему, что, как бы, они того ни желали, им едва ли удастся наладить свои отношения, пока Даймонд Хьюстон не научится доверять Джессу. Вернувшись в. дом, Хенли вздохнул. Ему очень нравилась женщина босса. Он видел, что Джесс любит ее. И Хенли хотелось верить, что все у них будет хорошо.

Даймонд немного нервничала. Джесс минуту назад свернул; на автостраду, ведущую в направлении Нэшвилла. Она уже привыкла, как к наркотику, к тому, что дома они с Джессом постоянно целовались, прикасались друг к другу. Однако если они позволят себе что-то подобное на студии, в присутствии Томми и музыкантов, все сразу поймут, как сильно успели измениться их отношения. И тогда оскорбительным шуточкам в адрес влюбленной пары не будет конца. Даймонд не была уверена, что сможет спокойно вынести все это.

Джесс догадывался о ее страхах, и сам начал волноваться. Мили три они ехали молча, лишь изредка переглядываясь. Наконец Даймонд произнесла:

— Джесс…

В голосе девушки чувствовалось такое явное смущение, что Джесс невольно вздрогнул, и машина дернулась. Сердце Джесса начало бешено колотиться, но он тотчас же взял себя в руки.

— Я бы не хотела, чтобы ты… Пожалуйста, не будь таким… — Даймонд безуспешно пыталась найти нужные слова.

Джесс так резко затормозил у обочины, что Даймонд едва не ударилась лбом о ветровое стекло. В следующую же секунду ее удивило не столько поведение Джесса, сколько злость, прозвучавшая в его голосе:

— Черт тебя побери, Даймонд!!! Хватит ходить вокруг да около! Если хочешь что-нибудь сказать, говори прямо, не мучь меня и себя! Договорились?!

— Что с тобой? — тихо спросила Даймонд. — Я ведь всего-навсего хотела попросить, чтобы ты… не так часто касался меня в присутствии Томми и музыкантов из группы. Мне бы не хотелось, чтобы они узнали… что мы с тобой… Что у нас…

Джесс облегченно вздохнул, затем повернулся к Даймонд и обхватил ладонями ее голову. Прижав девушку к себе и откинувшись на спинку сиденья, Джесс глубоко вздохнул несколько раз, стараясь успокоиться. Придя немного в себя, Джесс заглянул в глаза Даймонд.

— Ох, леди, как же вы напугали меня! — воскликнул он, покрывая поцелуями ее лицо и шею. — Я ведь подумал, что ты сожалеешь о том, что случилось вчера.

Даймонд уткнулась лицом в грудь Джесса, глубоко вдыхая его запах, смешанный с ароматом одеколона.

— Пойми меня, я совершенно теряюсь в подобных ситуациях. И я жалею только об этом… о том, что не знаю, как вести себя. Я ведь далеко не так опытна, как, например, ты. Мне трудно делать вид, что наши с тобой отношения — совершенно естественная вещь. Я пугаюсь даже, если вдруг перестаю слышать твой голос. И еще я не хочу, чтобы все эти люди знали…

— Слава Богу, — сказал Джесс, — что дело только в этом. Но ведь и я тоже не всегда знаю, как вести себя с тобой. А что касается Томми и остальных, то пусть они все катятся к черту.

Джесс нежно поцеловал ее, разве что немного дольше задержав между своих губ ее пухлую нижнюю губку. Даймонд почувствовала исходящий от его тела жар, мгновенно передавшийся ей.

— Тебе надо было работать торговцем автомобилями, Джесс, — прошептала Даймонд, когда смогла наконец говорить.

— Почему, дорогая? — поинтересовался Джесс, осторожно отводя от ее лица длинную рыжую прядь.

— Неужели не понимаешь? Как только я сажусь в эту маленькую спортивную штучку, меня сразу тянет к тебе, а тут так мало места, что, наверное, просто негде заняться любовью.

Джесс рассмеялся, но его глаза мгновенно потемнели от страсти.

Он положил руки на плечи Даймонд.

— Видишь ли, дорогая, в этой машине действительно непросто этим заниматься, но для меня и тебя нет ничего невозможного. — Говоря это, Джесс помогал Даймонд снять блузку.

— Судя по лицу Джесса, дома его встретили очень даже неплохо, — заметил Мак, присвистнув. Он с ухмылкой наблюдал за тем, как Джесс и Даймонд входят в студию.

— Да заткнись ты, Мак, — попросил Эл, поглаживая рукой скрипку и глядя в упор на гитариста. Мак нахально расхохотался ему в лицо и отправился за кофе.

Элу уже надоели постоянные издевки Мака над новой девушкой Джесса. Скрипачу казалось, она обыкновенная баба, а это, по его мнению, и было главным. Живя в доме Джесса, Даймонд все же не пыталась воспользоваться своей близостью к нему, чтобы выторговать для себя какое-то исключительное положение. Да и на обыкновенную группи Даймонд тоже не походила.

То, как она пела, доказывало, что Даймонд и сама могла бы пробить себе дорогу в музыкальном мире Нэшвилла, улыбнись ей удача. И по мнению Эла, Джесс действительно пытался помочь ей встать на ноги и обрести самостоятельность. Если между ними и было еще что-то, это никого уже не касалось.

— Доброе утро, Джесс… мисс Хьюстон, — подчеркнуто вежливо сказал Эл. — Теперь все в сборе, кроме Томми.

Джесс понимающе кивнул.

— Ничего, он тоже скоро должен прийти. Но для того чтобы начать запись, он нам совсем не нужен. Петь же Томми все равно не умеет.

Эл повернулся к другим музыкантам «Мадди роуд» и рассмеялся, призывая их поддержать шутку Джесса. В это время в студию вернулся Мак, держа перед собой стаканчик с горячим кофе.

Мак подождал, пока Джесс отойдет на достаточное расстояние, чтобы ничего не услышать, и приблизился к Даймонд.

— Эй, детка, — произнес он, намеренно понизив голос, — не хочешь ли кофейку? Прекрасный на вкус, горячий. Совсем как я, если тебе понятно, на что я намекаю.

Мак оглядел Даймонд с ног до головы, и девушка невольно поежилась под его взглядом. Особенно когда Мак уперся взглядом в грудь Даймонд, а потом опустил глаза ниже пояса. Хотя полосатые бело-голубые слаксы и белая блузка не позволяли ничего рассмотреть, у Даймонд появилось ощущение, что она стоит перед Маком совершенно голая.

— Мне от вас решительно ничего не нужно, мистер, — как можно вежливее сказала Даймонд, стараясь, чтобы Джесс не обратил на них внимания. — Не нужно сейчас и не понадобится в будущем. Я вообще обойдусь без вас, если вам понятно, что я имею в виду.

Даймонд выдержала тяжелый взгляд Мака. Даже внезапно появившееся на его лице свирепое выражение не заставило ее отвести глаза. Мак сдался первым и отвернулся, тихо выругавшись себе под нос. Выпив кофе, он раздраженно швырнул стаканчик в мусорное ведро.

— Что тут такое? — спросил Джесс, приблизившись и заметив, что Мак отходит от Даймонд со злым выражением на лице. Лицо Даймонд было не менее напряженным, ей тоже почти не удалось скрыть свое раздражение.

— Да так, ничего, — ответила она. — Просто Мак предложил угостить меня кофе. — Она спиной чувствовала, что Мак внимательно вслушивается в то, что она говорила. И Даймонд не желала прослыть сплетницей. — А я решительно отказалась: мне нравится кофе с сахаром и со сливками.

Джесс видел, что она чего-то недоговаривает, но не хотел раздувать конфликт еще больше.

— Хорошо. — Джесс протянул руку и мягко коснулся плеча Даймонд. Ему хотелось обнять ее, но он сразу вспомнил о своем обещании не демонстрировать взаимных нежностей в присутствии музыкантов и сдержался. — Я приготовил там стул, чтобы тебе удобно было наблюдать. — Он указал на отгороженную стеклом комнатушку, где располагались пульты инженеров звукозаписи, давно ожидавших начала работы. — Я понимаю, тебе интереснее было бы петь, а не просто наблюдать за процессом, но всему свое время. В каждом деле бывает период ученичества. Я бы многое отдал, чтобы в свое время меня так же, как тебя, провели через все стадии подготовки альбома. Со мной вообще получилось довольно забавно: пока не появился Томми, я решительно все делал неправильно. Не будь его рядом, еще неизвестно, где бы я был сейчас и чем занимался.