В гостиную заглянула девочка-подросток, окинула Джуди беглым, скользящим взглядом, от которого разглядываемый просто не успел бы смутиться, и тут же исчезла. Собеседница Джуди, по-видимому, мать девочки, извинилась и вышла. Джуди захотелось встать и потихонечку проскользнуть к дверям.

Разговор и так подходил к концу, сейчас она получит вежливый, обоснованный отказ. Впрочем, может быть, сразу и не откажут, а попросят позвонить через пару дней. Но уйти было невозможно – при всей своей импульсивности Джуди никогда не позволяла себе нарушать правила приличия.

– Эми! – влетела в спальню Никки. – Там какая-то строгая мисс пришла устраиваться к тебе секретаршей!

Эмили скривилась.

– Да ты не волнуйся! – Никки присела на край постели и погладила бабушкино запястье. Она теперь старалась обращаться с Эмили как можно бережнее. – Мама сама хочет от нее отделаться, она ей не понравилась.

– Почему?

– Мама сказала, что у нее… – девочка сделала страшные глаза и, не удержавшись, прыснула, – что у нее синяк под глазом!

Никки зашлась смехом. Эмили невольно улыбнулась, как всегда, чуть сморщив губы, но тут же сделала строгое лицо.

– Не понимаю, что здесь смешного, – урезонивая разошедшуюся внучку, проговорила она. – Мало ли что случилось с человеком…

Она о чем-то задумалась, а Никки все еще вздрагивала от подавляемых изо всех сил приступов рвущегося наружу хохота.

– Подай мне халат, – вдруг сказала Эмили и откинула легкое покрывало.

Она тщательно причесалась, не отвечая на удивленный взгляд Никки, и направилась к двери.

– Ты что – собираешься спуститься? – спросила внучка.

– Да.

– Тебе же еще нельзя…

Но Эмили уже вышла, и лицо ее выражало упрямую решимость.

Нора с гостьей стояли в дверях гостиной, видимо, уже прощаясь. Эмили попыталась приглядеться к претендентке на роль помощницы, но в последние годы зрение заметно ослабло – хотя машину она все еще водила, не испытывая трудностей. Все, что она смогла разглядеть – это неплохо сидевший, но все же чрезмерно строгий, не по сезону, костюм цвета выцветшего неба и гладко зачесанные волосы, увенчанные на затылке пышным, тяжелым узлом. Однако для Эмили не имело большого значения то, что она хотела разглядеть, она и так уже приняла решение: если дочь против – значит, она будет за.

– Нора! – негромко окликнула Эмили.

Нора и Джуди подняли головы. Эмили стояла наверху, опираясь на деревянные перила лестницы.

– Мама! Зачем ты поднялась?! – Нора произнесла это мягко, но чувствовалось, что она очень недовольна. Все последние дни она говорила с матерью мягким и одновременно настойчивым тоном, как говорят с расшалившимися детьми. К тому же сейчас они были не одни.

– Попроси девушку пройти в кабинет, Нора, – тоном, не терпящим возражений, произнесла Эмили.

– Мы уже все обговорили… – возразила было Нора, но сразу осеклась.

Она повернулась к Джуди и впервые за время их общения попыталась улыбнуться. Улыбка свидетельствовала о чувстве неловкости, испытываемом этой невозмутимой женщиной, и поэтому доставила Джуди некоторое, почти жестокое, удовольствие.

– Понимаете, мама все привыкла решать сама… Вас не затруднит?..

– Нет-нет, конечно, – пришла ей на выручку Джуди. – Я охотно поговорю и с ней, тем более, что…

– Да, возможно, вам придется общаться. Я ведь только посредник…

Джуди узнала ее сразу, как только вошла в кабинет. События того вечера пронеслись перед ее глазами с удивительной ясностью. Джуди вспомнила счастливую улыбку на лице этой женщины, ее глаза, глядевшие куда-то далеко, за много миль или за много лет от того ресторана и того вечера, а потом так пронзительно взглянувшие на нее, Джуди… За эти два месяца она осунулась и постарела – видимо, болезнь оставила свой неизгладимый след.

Эмили молча указала Джуди на кресло и села сама. Джуди ждала скользящего взгляда, которым, наверное, обладали все члены этой семьи, но старая леди, напротив, без всякого стеснения рассматривала ее…

Вдруг брови Эмили удивленно приподнялись.

– Позвольте, – не совсем уверенно произнесла она. – Мы ведь с вами уже встречались…

Джуди струсила и решительно замотала головой:

– Не припоминаю, простите…

– Да-да, – задумчиво произнесла Эмили, – вполне возможно, что вы не помните. С чего бы вам меня помнить?.. – Прошла, должно быть, минута, прежде чем она заговорила снова: – Вам, наверное, уже сказали, что я не совсем здорова. За мной, так сказать, нужен присмотр. Хорошо, что хоть нет необходимости в девице в белом халате… Вы, я надеюсь, не медсестра?

– Нет.

Джуди была предупреждена Норой о том, что миссис Краун недолюбливает медсестер и необходимо скрывать, что Джуди когда-то окончила курсы и даже почти год проработала в больнице.

– По правде сказать, – тут Эмили наклонилась поближе к Джуди и произнесла доверительным шепотом: – я их не переношу.

Джуди не сумела скрыть улыбки, на которую, видимо, и рассчитывала Эмили.

– А вы хорошо улыбаетесь… – сказала она, – когда делаете это искренне.

Джуди смутилась. Та приклеенная улыбка, которую она водрузила на лицо, заслышав шаги Норы и с которой вошла в кабинет, теперь ей самой показалась глупой и жалкой.

Некоторое время обе женщины молчали, однако отчего-то это молчание не было для Джуди тягостным.

– Вы любите такой стиль одежды? – наконец спросила Эмили.

Джуди опешила.

– Простите?..

– Я вовсе не хотела вас обидеть. У вас чудный костюм, и он вам очень к лицу.

Джуди смутилась еще больше.

– Но… может, я ошибаюсь, однако, я редко ошибаюсь… – Эмили сама первой рассмеялась над тем, что сказала, а затем с улыбкой продолжила: – Почему-то мне кажется, что вы любите одеваться как-то иначе. Понимаете, чувствуется, когда человек оделся потому, что так надо, а когда он одет так, как ему нравится.

Джуди не успела ответить – да и что бы она смогла ответить? – как в комнату заглянула Нора.

– Мама! – произнесла она все тем же мягко-настойчивым тоном, – тебе категорически запрещено вставать вообще, а тем более так долго оставаться на ногах.

– Нора, детка, – совершенно невозмутимо проговорила Эмили, – разве я не учила тебя, что прежде чем войти, все воспитанные люди стучат?

Нора поджала губы: это было уже слишком! Передернув плечами, она удалилась с видом оскорбленного достоинства, уже не стесняясь чужого человека, невольно оказавшегося посвященным в непростые семейные отношения.

– Вообще-то моя дочь права, мне действительно пора вернуться в постель, – сказала Эмили. – Надеюсь, я вас не очень напугала своей чрезмерной прямотой? – Не дожидаясь ответа, она встала. – Дочь позвонит вам, как только соберется меня покинуть. Думаю, это случится очень скоро.

Джуди не знала, куда деть глаза. В такую щекотливую ситуацию она еще ни разу не попадала. Только на улице, отойдя не меньше, чем шагов на двадцать от дома, она, наконец, немного расслабилась и, оглянувшись назад, в недоумении пожала плечами.

А Эмили, лежа у себя в спальне, морщила в улыбке губы. «Какой маленький городок, – думала она, – какой до смешного маленький городок!» Она вспомнила, как говорила Фрэнку, что нет ничего поразительного в том, что он встретил эту женщину с печальными глазами спустя полчаса вблизи того же самого ресторана. «Да, и ничего нет удивительного в том, что теперь именно она появилась в моем доме. Еще одна случайность, без этих случайностей жизнь бы просто-напросто остановилась…»

Глава 6

Берта разрезала пополам каждую грушу. Получилось двенадцать половинок. Груши были спелые, сочные, и, удалив из каждой сердцевину, она сложила губы трубочкой и втянула в себя сладкий сок с ладоней. Затем тщательно сбрызнула груши лимонным соком и принялась наполнять ямки жирным творогом. Покончив с этой нехитрой работой, она бережно уложила отяжелевшие плоды на выстланное салатными листами блюдо и занялась приготовлением соуса. Вскоре блюдо окрасилось кроваво-красной, с прогалинками зелени, густой жидкостью и приобрело законченный вид.

Берте было дано указание накрыть стол без шика, по-домашнему. На отполированную поверхность овального, красного дерева, стола легли две маленькие скатерти, на них Берта поставила фаянсовые тарелки цвета слоновой кости и стаканы дымчатого стекла. Она раздвинула бледно-желтые шторы, и летнее солнце залило столовую ярким светом.


Джуди сначала вспоминала об этом странном посещении, пытаясь предположить, позвонят ей или нет, и что делать, если позвонят. Хотелось бы ей работать с этой странной дамой, при первой же встрече дающей непрошеные советы и ставящей на место своих домашних в присутствии постороннего человека? Это было признаками явной невоспитанности, но в данном случае о невоспитанности речи не шло. Миссис Краун, видимо, просто считала себя выше всех правил, а может, она всегда была несколько эксцентричной особой. Во всяком случае, Джуди не могла однозначно ответить на заданный себе вопрос. Ее смущала манера поведения этой старой женщины, однако в то же время в ней было что-то обаятельное.

Но дни проходили, звонка не было, и Джуди уже стала забывать об этом эпизоде. Она собралась снова зайти или позвонить в агентство, так как работу нужно было найти в самое ближайшее время – иначе ей пришлось бы потревожить свой небольшой банковский счет, который она привыкла считать неприкосновенным запасом. И тут раздался звонок, звонила сама миссис Краун, из чего Джуди сделала вывод, что ее дочь так и не согласилась с решением матери. Джуди не успела еще собраться с мыслями, как уже ответила: «Да, непременно буду», – и только положив трубку, задумалась, не пожалеет ли она о сделанном шаге. Мысль о том, что ее будут с утра до ночи поучать, не радовала – Джуди сама была достаточно своенравна и не терпела нравоучений ни от старшей сестры, ни даже от родителей. Попытка мистера Спарка сделать ей внушение вызвала моментальную реакцию, и теперь Джуди опасалась, надолго ли хватит у нее терпения, чтобы выносить советы нового «босса». И все же перспектива работы у миссис Краун чем-то привлекала… Так или иначе, но в назначенный день Джуди стала собираться на Эшли-стрит, 35.

Строгий деловой стиль, по мнению миссис Краун, не подходит ей? Так что же надеть на этот раз? Ведь старая придира в первую очередь оглядит ее с головы до ног, нимало не стесняясь! Внезапный задор овладел Джуди, и она достала из шкафа давно заброшенные вещи во вкусе Рэя, которые он когда-то покупал ей сам. Чаще всего она чувствовала себя в них неуютно и надевала их только по его требованию, но в последние годы он все реже просил ее одеться «для него» и почти не обращал внимания на то, как она выглядит…

Она надела короткую кожаную юбку, короткую майку, так называемый «топ», и кожаную же жилетку, а потом не скупясь подвела глаза и накрасила губы яркой помадой. Этот стиль был ей не только не близок, но и не привычен, в отличие от делового, к которому Джуди успела привыкнуть за несколько лет работы в офисах. Но сейчас ею двигало и неосознанное желание позлить даму, лезущую со своими непрошеными советами. Волосы на этот раз она собрала в пышный хвост, какие носят девочки-подростки, примерно такого возраста, как внучка миссис Краун. И неожиданно веселый бесенок заплясал в глазах Джуди. Может, старой леди понравится игра «кто-кого»?..

На этот раз строгий костюм был на Эмили. И тон ее был по-деловому сух. Она казалась совершенно здоровой, и Джуди даже усомнилась, действительно ли ей так уж нужна помощь. Эмили показала ей дом, а потом пригласила в столовую. Обед прошел при полном молчании, Джуди иногда взглядывала на Эмили, но та словно забыла о ее существовании. И вновь поведение хозяйки задело Джуди. «Что за странная женщина!» – подумала она. После обеда они перебрались в гостиную, и Эмили наконец заговорила.

– Если честно, – сказала она, – я пыталась убедить дочь в отсутствии необходимости присмотра за мной, но она заставила меня выслушать врача, и мне ничего другого не оставалось, как согласиться с его доводами. Однако ваша работа не будет слишком обременительной. Разбирать бумаги, может быть, иногда помогать мне с переводами, сопровождать в поездках или во время прогулок… Да и то, я полагаю, немного прогуляться перед сном я могу и без вашей помощи. Одним словом, вам придется быть… раньше это называлось компаньонкой. Чтобы мне не было одиноко, – тут Эмили передернула плечами. – И хотя мне вовсе не одиноко, – она немного помолчала, – моя дочь считает, что мне нужен человек, который мог бы отчасти заменить родственника или подругу. В общем, обязательные звонки каждый день, частые посещения и такая невеселая компания, как скучная старая дама. Предупреждаю, что человек я прямой, недовольство свое скрывать не стану и, возможно, буду даже резка. Раз уж вы мне за родственника или подругу… Согласны ли вы на такие условия?