Нет, она не даст Адриану повода сомневаться в ее равнодушии. Пусть даже не думает, что одним подарком он сумел приручить и поработить ее. Он не сможет лишить ее гордости!

— Но вы тоже далеко не образец воспитанности и порядочности! Другой бы на вашем месте постеснялся стоять без рубашки! Молчите? Я пришла не спорить с вами, а поблагодарить вас за рояль, но, видимо, вы не нуждаетесь в моей благодарности, — выпалила Кристина, вздернув подбородок. Ему вообще ничего не нужно, так как для него чужды обычная человеческая доброта и искреннее понимание. Он всё время оборачивает ситуацию в том направлении, от которого получит выгоду. И раз за разом пытается унизить ее, напомнить ей о неприятной встрече с его братом и о том злосчастным поцелуе.

— Каким образом? — Мужчина двинулся к ней, и Кристина машинально попятилась в центр комнаты, не замечая, как приближается к кровати. — Каким образом ты пришла благодарить меня? Да ещё и глубокой ночью? Что за чушь ты сказала о моей невоспитанности, а? Это моя спальня! Мой дом! Моё пространство! Пока тебе не исполнится двадцать один год, ты тоже МОЯ подопечная. Понятно?

— Я никогда не буду вашей, потому что я не вещь, которую можно купить и присвоить! Как вы можете так говорить? Одной рукой поощряете, другой — ударяете. И не… не стойте так близко ко мне! Это неприлично! Я была права, когда сказала, что в вас не заложено даже элементарных правил поведения! — твердо произнесла Кристина, собрав всю силу воли, однако через мгновение ее непоколебимая решительность пошатнулась.

Она неловко взмахнула руками и упала на кровать, с ужасом наблюдая, как угрожающе приближается к ней Адриан Николя Дюмон. Что за комичная и глупая выходка? Как она умудрилась споткнуться на ровном месте и попасть прямо в лапы монстра, не знающего ничего о пощаде? Его хмурый и разъяренный вид так и шептал, что ей не избежать наказания. Он отомстит ей за каждую оскорбительную фразу, вылетевшую из ее уст.

— Я покажу тебе, что значит неприлично, Кристина Ферро, — процедил сквозь зубы Адриан, встав возле постели и расставив ноги. Он перекрыл ей дорогу и пресек любую возможность убежать.

Могущественный, взбешенный и источающий сильную энергию мужчина заставил бы содрогнуться кого угодно, но Кристина, замешкавшись лишь на несколько секунд, поспешно села в кровати.

Она покажет ему, что отличается от тех, кто послушно отступает и преклоняется перед властью князя Монако!

— Не надо, — покачала головой девушка, поднимаясь на ноги. — Показывайте кому хотите, но не мне. Я не нуждаюсь в ваших уроках так же, как и вы в моей дружбе. Доброй ночи!

— Она уже не будет «доброй», — огрызнулся Адриан, и Кристина ахнула, когда он одним ловким движением руки потянул пояс ее халата и в мгновение ока сорвал с нее шелковую ткань.

Оставшись в одной белой ночной рубашке на тонких бретельках, едва прикрывающей бедра, Кристина шокировано округлила глаза и тщетно попыталась прикрыть руками грудь. От потемневшего взора мужчины по ее коже пробежали мурашки. Холодный ветер, ворвавшийся в спальню из открытых окон и принявшийся развевать бархатные фиолетовые шторы, заставил Кристину съежиться. Она ошеломленно смотрела на светлую ткань в руке Адриана и не могла ни слова вымолвить от ужаса.

Спустя несколько секунд глаза Адриана прояснились, и он, судя по всему, начал осознавать, как выглядела разыгравшаяся между ними сцена. В затемненной спальне, окутанной тусклым светом ночников, полуобнаженный мужчина и почти голая девушка словно намеревались окунуться в плотские утехи. Стыдно. Запрещено. Противно. Неправильно.

— Как вы смеете вести себя так нагло и безответственно? — взвизгнула Кристина, и к ее глазам подкатили предательские слезы. — Вы полагаете, что вместе с компанией Рамона Ферро вы получаете и его дочь в роли игрушки для развлечений? Как жаль, что отец не видит, как вы обращаетесь со мной, а ведь он доверил меня вам!

— Кристина…. — сорвалось бесшумным вздохом с губ Адриана, и он, неуверенно протянув ей ткань, стыдливо опустил глаза.

Тем временем Кристина, подавив колотившийся в ней ком рыданий, рванула к двери, распахнула ее и выбежала из зловещей спальни, даже не догадываясь, что впервые в жизни Адриан Николя Дюмон не знал, как оправдать собственный поступок. Он так часто укорял её за безрассудное и распутное, по его мнению, поведение, что не заметил, как сам нарушил установленную границу. Границу, которую ни в коем случае нельзя переходить. Она ведь просто пришла поблагодарить его, а он, не выслушав её смелые доводы, совершил жалкий и недостойный сильного мужчины поступок!

Мелисса никогда бы не одобрила его поведения. И словно в подтверждение этой мысли в спальне внезапно погас свет, заставив Адриана вздрогнуть от неожиданности.


***


Кристина остановилась в центре коридора и испуганно огляделась вокруг. Тьма. Внезапно ее окружили мрак и тьма. Они мгновенно проникли в ее тело липким страхом и заставили ее сотрясаться от дрожи.

Так, ей необходимо всего-то пройти два-три шага до своей комнаты, тем не менее, невидимая сила словно окружила Кристину и не давала ей сдвинуться с места. Она ненавидела темноту, потому что та нагоняла на нее неконтролируемый ужас и тревогу. Она ненавидела Адриана Николя Дюмона за то, что он перевернул весь ее мир вверх дном.

На ее обнаженные плечи легли теплые ладони, и Кристина мгновенно обернулась, силясь во мраке распознать того, кто приобнял ее. Аромат незнакомого одеколона донеся до ее ноздрей, и она свела брови на переносице. Кто это?

— Кристина? Почему ты не спишь? И… что ты делаешь здесь? Ты заблудилась что ли? Провести до комнаты?

— Рауль? — недоверчиво пробормотала Кристина. Рауль Дюмон. Откуда он взялся? Почему появился перед ней именно в тот момент, когда мерзкая слабость брала над ней вверх. — Рауль!


ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Правда или ложь?


Мягкое сияние свечей озарило темную спальню, и Кристина замерла, натянув поверх ночной рубашки бесформенное серое платье — первое, что попалось под руку. Не за чем Раулю Дюмону, стоящему прямо перед ней, видеть ее почти без одежды. Учитывая то, какие у него были пошлые намерения.

Кровь прилила к щекам Кристины, стоило ей вспомнить, благодаря кому она осталась без халата, кто столь нагло сорвал с нее ткань. Адриан обращается с ней так, словно она его собственность. Он, наверное, полагает, что ему дозволено делать всё, что заблагорассудится? Что ж, он сильно ошибается. Она не станет молча сносить его хамское поведение и ужасное отношение к ней. Всему есть предел. Он перешел границу допустимого еще в кабинете, но сегодняшний проступок не будет ему прощен никогда.

Заметив настороженность в голубых глазах, уставившихся на нее, Кристина перевела дыхание и натянула притворно-благодарную улыбку.

— Спасибо, что провел меня! Теперь, когда я нахожусь у себя в спальне, то ты можешь сложить обязанности благородного рыцаря и уйти на заслуженный отдых.

Она язвила. Конечно, бесполезно делать вид, что ничего не произошло и что она не знает о его дешевом и грязном трюке переспать с ней. Теперь Кристина видела, какие они коварные и безжалостные, эти братья Дюмон. Они привыкли относиться к женщинам, как к игрушкам. А у нее не было ни малейшего желания продолжать изображать ни о чем не догадывающуюся наивную дурочку. Если бы не внезапно потухший во всем доме свет, то Кристина вряд ли бы разрешила Раулю зайти в ее комнату, но мужчина держал в руке фарфоровый подсвечник, которым освещал беспроглядную тьму, поэтому она, пусть и неохотно, но впустила его внутрь. Так или иначе, ему давно пора убраться отсюда и дать ей возможность привести сбившиеся мысли в порядок. Ей было жизненно необходимо остаться наедине с собой, чтобы отогнать порочные фантазии, связанные с аморальным и в то же время чертовски притягательным князем Монако.

— Я хочу извиниться, Кристина. Мне действительно очень жаль, что так вышло и… — начал Рауль

— Как вышло? Тебе жаль, что твоя попытка затащить меня в постель не увенчалась успехом! — с нескрываемым сарказмом проговорила Кристина. Она ненавидела ложь и обман в любом их обличии, но больше всего она презирала мужскую слабость. Если уж совершил ошибку — имей храбрость признать ее и ответить за нее.

Впрочем, Адриана нельзя было назвать слабаком или трусом, тем не менее, извиняться перед ней за содеянное он не станет ни за что. Это было понятно с самого начала, только вот Кристина не собиралась мириться с этим фактом. Он задолжал ей ровно три извинения, и она непременно добьется от него желаемого.

Первое — за то, что обозвал ее распутной девушкой.

Второе — за украденный поцелуй — возмутительный, запретный. Он не имел права допускать даже намёка на интимность в их отношениях опекуна и подопечной.

Третье — за то, как мерзко и бесстыже он обошелся с ней этим вечером. Как сорвал с нее халат, как прожигал наглым взглядом ее тело, отчётливо давая ей понять, какое место она занимает в его глазах. Место доступной и развратной женщины.

— Что? Нет, конечно, все совсем не так. Откуда у тебя подобные мысли? — слабо возразил Рауль, и Кристина уловила неуверенность, прозвучавшую в хрипловатом мужском голосе. Для чего он лжет? Почему пытается отвергнуть очевидное? Наверняка он знает, что она давным-давно в курсе его грязных планов.

— Брось, Рауль. Скажи мне — только честно — разве ты вёз меня на вашу виллу всего лишь для экскурсии? Наверняка я не первая и не последняя, кого ты заманивал в ловушку.

— Я не буду отрицать, что пытался тебя соблазнить, приняв тебя за одну из тех, кто никогда не откажет. Но только сейчас я осознал, как заблуждался по этому поводу. Главное, что я вовремя одумался и изменил поведение. И раз уж ты просишь говорить начистоту, тогда я не буду притворяться и лгать, что ты мне не нравишься. Ты мне нравишься, — выдохнул он, опустив голову, как провинившийся школьник, решивший признаться во всем строгому учителю.

Кристина приоткрыла рот от изумления. Нравится? Что значит — она ему нравится? Они совершенно незнакомы, не считая нескольких часов, проведенных в компании друг друга. Как она могла вызвать у него симпатию?

Чтобы войти в чье-то доверие, пробудить интерес к собственной персоне, необходимо время. Именно время помогает распознать внутренние качества и характер человека. Разве возможно влюбиться с первого взгляда или даже понравиться кому-то?

Чего таить, Рауль был достаточно привлекательным мужчиной. Он обладал симпатичной внешностью и внутренней харизмой, но Кристина до сего момента и не старалась разглядеть в нем черты, которые могли бы привлечь ее внимание и заинтересовать ее. Обычный парень, довольно общительный и… хитрый. Но она совершенно не видела в нём потенциального ухажера. Да и не преследовала целей заводить с кем-нибудь отношения в ближайшем будущем! Сначала — достижение заветной мечты, а потом, возможно, лет через пять она задумается о построении семьи. А до тех пор ей нужно хотя бы продержаться под одной крышей с настоящим монстром по имени Адриан Николя Дюмон.

Стук в дверь заставил обоих резко развернуться, и Рауль, недоуменно покосившись на побледневшую Кристину, направился к деревянной панели и распахнул её. На пороге стоял тот, кого Кристина в глубине души страшилась увидеть сильнее всего на свете.

Похоже, сейчас разразится буря похлеще предыдущих. Он, как всегда, исказит развернувшуюся сцену так, как подскажет ему его извращённое мышление, вновь нападет на них с обвинениями и наречет их тайными любовникам. Что ж, следует собраться с мыслями и отразить удар, прежде чем он воспримет их молчание как подтверждение своих догадок.

— Что ты делаешь в ее спальне?

К удивлению Кристины тон Адриана был ровным. Он переступил порог комнаты, и Кристина невольно заметила в приглушенном свете свечей серую длинную рубаху, накинутую на обнажённые плечи. Возможно, до него, наконец, дошло, что ему не следует разгуливать перед ней без верхней одежды. Да, Кристина, безусловно, сталкивалась с фотографиями обнаженных мужчин на глянцевых журналах, в некоторых сценах в кино или в далеком детстве, когда они с матерью ходили на пляж, где женщины и мужчины, не стесняясь, демонстрировали свое тело, иногда далеко не идеальное. Но голый торс Адриана действовал на нее как взорвавшаяся бомба. От одного его вида в ней поднималась волна странного жара и смущения. И ей это совершенно не нравилось.

— Тот же вопрос могу задать тебе и я, братишка! Зачем ты пришёл к ней поздней ночью? — отпарировал Рауль, и Кристина, закусив нижнюю губу, чтобы сдержать рвущийся наружу довольный смех, гордо вздернула подбородок.

На скулах опекуна заходили желваки.

— Какая тебе разница? Куда хочу, туда прихожу! Это мой дом, в конце концов! — Вот теперь перед ней стоял истинный князь Дюмон — тот кому был не ведом спокойный, ровный тон. Его грозный крик, казалось, разнеся по всему особняку. Адриану не нужно было много времени, чтобы распалиться и начать извергать лавину гнева. А Кристина пришла к выводу, что после встречи с Адрианом, она и сама перестала контролировать свои эмоции и так же легко заводилась с одного оборота.