— Папа настаивал на том, чтобы я обязательно вернулась в Монако и жила… у вас.

Похоже, ее фраза вывела его из задумчивости. Адриан хмыкнул и вздернул левую бровь.

— Признаюсь, я был удивлен намного больше, чем ты! Назначить меня опекуном… Такого бреда я в жизни не слышал и сначала решил, что это шутка. Но это правда. Ты будешь жить в моем особняке в качестве подопечной в течение года. Надеюсь, мы найдем общий язык.

— Наверное, — согласилась Кристина, но следующая фраза Адриана выбила ее из колеи.

— В принципе, оставим формальности… Будет лучше, если ты не станешь мелькать перед моими глазами очень часто и надоедать глупой болтовней. Я не любитель вести дискуссии.

— Как и я, — отпарировала Кристина, взбешенная грубостью и откровенно хамским тоном опекуна. — У меня нет ни малейшего желания разговаривать с вами без повода, Ваше Величество.

Кристина заметила, как угрожающе замелькало пламя назревающей ярости в его взгляде. Ему не понравилось то, что она упомянула его титул? Однако адвокат дважды предупредил Кристину об употреблении «Ваше Величество» в обращении к опекуну.

— Ты ознакомлена с условиями завещания? — перевел тему мужчина, закинув ногу на ногу. — Знаешь, что требуется от тебя?

— Да, адвокат огласил условия, но я не особо вникала в смысл, — честно призналась Кристина и мгновенно смутилась. В те минуты она находилась в таком ужасном состоянии, что любая поступающая информация натыкалась на мощную стену горя и скорби, затем отталкиваясь обратно и рассеивалась, как туман. Поэтому Кристина практически не имела представления о том, что говорилось в завещании.

— С завтрашнего дня с тобой будет заниматься педагог, — оповестил ее Адриан. — По окончании года у тебя будет красный диплом магистра, и ты станешь квалифицированным юристом.

— Что? — чуть ли не выкрикнула Кристина, ошарашенная этим заявлением. Она и не думала о профессии адвоката или кого-то в этом роде. Её жизнь была полностью посвящена музыке, да и отец был осведомлен. Он разрешил ей самостоятельно делать выбор. — Кто вы такой, чтобы решать за меня?

— Твой законный опекун, — последовал незамедлительный и исчерпывающий ответ. — Откажешься — потеряешь деньги, заработанные твоим покойным отцом с таким трудом. Надеюсь, на том свете он обретет покой, которого лишил меня, когда решил усадить тебя мне на шею.

— Нет! Вы не можете запретить мне заниматься тем, что я люблю! — затрясла головой Кристина, и черный платок соскользнул вниз, дав Адриану возможность увидеть заплетенные в косу волосы, переливающиеся разными оттенками под лучами солнца, которые пробивались в окна сквозь шторы.

— Господи, да мне абсолютно все равно, чем ты хочешь заниматься. Твой любимый папочка четко и ясно указал в одном из пунктов завещания, что я должен повлиять на твой выбор профессии. Другими словами, дистанционно уже более двух лет ты учишься на юридическом факультете в Париже. Хотя тебе об этом, конечно, неизвестно, так как твой отец предпочёл все скрыть до определённого момента. Так что через год, получив диплом и став совершеннолетней, ты можешь катиться к черту! Финансово я тебя обеспечу, но появляться или жить у меня я тебе категорически не советую.

— Вы лжёте! — закричала Кристина, в недоверии уставившись на него. — Папа поддерживал моё решение стать учителем фортепиано! Мы говорили о строительстве музыкальной школы. Вы просто наглый и бессердечный человек, решивший командовать мной и моей жизнью! У вас ничего не выйдет!

Адриан, до сего момента сидевший вразвалку в кресле и наблюдавший за происходящим с равнодушием и без малейшего интереса, мгновенно выпрямился, принимая суровый вид. Желваки заходили на его скулах от едва сдерживаемого гнева, а глаза опасно сузились, предвещая нечто недоброе. Кристина тоже вскочила на ноги и инстинктивно попятилась назад, напуганная враждебным выражением на его лице.

— Забирай бумажки и проваливай отсюда! — прорычал мужчина. Похоже, её оскорбление сильно задело его. Швырнув на стол синюю папку — точно такую же, какую ей показывал адвокат, — он добавил: — Луиза, наша экономка, сопроводит тебя до особняка… Я сказал, убирайся немедленно, пока я окончательно не вышел из себя, Кристина Ферро! И никаких глупостей!

Прежде чем она успела ответить, Адриан вернулся в кресло и круто развернулся в нём лицом к окошку, ясно давая понять своей гостье, что беседа окончена.

Кровь в жилах Кристины бурлила от ярости. Если в ней ещё осталась хоть толика рассудка и достоинства, то она никогда не пойдет по той дороге, которую избрал для нее безжалостный опекун. Но тогда что же ей делать? Ведь без наследства она ни на что не будет способна! Откуда она возьмет деньги на обучение и строительство школы?

Схватив папку, девушка поправила платок и направилась к двери, мысленно проклиная Адриана Николя Дюмона и сетуя на отца, допустившего такую ужасную ошибку, когда вверил ее будущее мужчине, совершенно не заслужившему никакого уважения. Кроме того, этот человек — самый настоящий лгун! Да как он смеет так беззастенчиво врать о том, что она якобы давно учится заочно на юриста? Ничего, она обязательно прочтет каждый пункт чертового завещания! А затем непременно поднимет вопрос, останется ли Адриан ее опекуном или нет.

К тому же ни для кого не секрет, что этот гадкий мужчина действует из корыстных целей, так как сорок процентов акций нефтяной компании «Ферреро и партнеры» принадлежат ему. Наверное, он запланировал отнять у нее все и присвоить их семейное состояние! Разумеется, ведь деньги лишними никогда не бывают, да и бизнес отца всегда был прибыльным.

Ну что ж, первая встреча с опекуном состоялась, и Кристина пришла к лишь одному выводу: Адриан Николя Дюмон — настоящий монстр, которому чужды не только благородство и порядочность, но и элементарное человеческое общение!


ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Неудачный побег


Адриан Николя Дюмон ненавидел, когда его осыпали оскорблениями, тем более, если они исходили от женщин. Даже его братья никогда не смели повысить на него голос, так откуда столько дерзости в какой-то девчонке?

Он, один из князей маленького, но богатейшего королевства Монако, властный и могущественный бизнесмен, наводящий страх на всех партнеров, не смог вызвать ни капельки уважения и почтения у своей же подопечной?!

Во всем виноват ее папочка, решивший, что Адриан самая подходящая кандидатура на роль опекуна его несовершеннолетний дочери. Он даже не поинтересовался, согласен ли Адриан с его решением и молча поставил в завещании такие условия, которых было невозможно избежать и от которых нельзя было отказаться.

Если он пренебрежет обязанностями опекуна, то сорвется крупная сделка, заключавшаяся в слиянии двух крупных нефтяных компаний Парижа и Монте-Карло. Всё полетит к черту! Многолетние старания сведутся на нет из-за капризов Кристины, поэтому Адриан намеревался приложить максимум усилий, чтобы выполнить поставленные задачи.

Хочет быть учительницей фортепиано? Ничего не выйдет! Раз ее отец решил, что дочь станет юристом, указав это жирным шрифтом в завещании, значит, его воля исполнится. Исполнится независимо от возражений девчонки, которая с чего-то взяла, что ему есть дело до ее жизни. Да не сложись столь безвыходная ситуация, Адриан наплевал бы и на Кристину, и на ее проблемы, и на ее миллионы, однако предстоящая сделка принуждала его взять ответственность за нее. А после их первой и последней встречи мужчина меньше всего на свете хотел бы вновь с ней пересечься!

Своенравная и непокорная, как и описывал ее адвокат. Эта девчонка обязательно выкинет что-то такое, отчего он окончательно взорвется и в порошок ее сотрет за непослушание и слишком длинный язычок.

В глубине души Адриан догадывался, кого напоминает ему Кристина. Тем не менее, он предпочитал прислушиваться к голосу разума, который категорически запрещал ему даже сравнивать их между собой.

Никогда! Никто и никогда не сможет заменить Мелиссу! Никто и никогда не сможет быть такой же, как она!

Холодный ветер пахнул в лицо так неожиданно, что Адриан поморщился. Имея титул, миллиарды, владея процветающими фирмами и роскошным казино, он по-прежнему оставался беззащитным и бессильным под гнетом болезненных воспоминаний, не дававших ему спокойно засыпать по ночам.

Пять лет! Прошло целых пять лет, а он ничего не забыл и не забудет. Как возможно забыть ту единственную, которая наполнила его серую жизнь красками и дала понять, что значит быть по-настоящему счастливым?

Почти каждую бессонную ночь Адриан проводил в саду, мысленно возвращаясь в прошлое. И это прошлое было таким волшебным, таким прекрасным, что порой ему даже не хотелось возвращаться к реальности.

Легкое дуновение ветерка доносило до него постепенно слабеющий сладкий аромат фиалок, принадлежащий только ей. Исключительно ее запах, никому более не присущий. Аромат шелковых волос, бархатной кожи, податливого тела…

Различив за спиной непонятный шорох и приглушенные вскрики, Адриан резко обернулся. Стоило ему поднять голову, как в его зеленых глазах отразилось неподдельное удивление, сменяющееся нарастающим гневом.


На белоснежных мраморных перилах, отчаянно цепляясь за карниз, девушка в светлых джинсах и белой футболке пыталась дотянуться ногой до прилегающей к балкону лестнице. На короткое мгновение Адриан принял это за плод своего воображения, но когда девушка невольно издала звук громче, его кулаки крепко сжались.

Так вот что решила выкинуть эта девчонка! Какой гнусный и коварный трюк! Сбежать и опозорить его, разрушить его репутацию, загубить все, что он строил и налаживал с таким старанием? Похоже, Кристина Ферро насмотрелась идиотских фильмов и пошла по стопам глупых героинь. Что ж, она сильно пожалеет, что нарушила правила его дома. Это не кино, а реальность, в которой правит лишь он.

— Куда это ты собралась? — свирепо закричал Адриан.

Его неожиданное появление явно не вписывалось в планы Кристины. То ли её ступня соскользнула с перил, то ли его громкий крик так подействовал на неё, но через секунду девушка, не почувствовав под собой опоры, зажмурилась и приготовилась к падению. Мысленно она уже представляла себя лежащей на земле со сломанной шеей. Только мы полагаем, а Небеса располагают.

Подхватив рухнувшую на его непроизвольно вытянутые руки девушку, Адриан зло уставился на её побледневшее лицо. Лишь сейчас он заметил, какие у неё пухлые и яркие губы. Совсем не тронутые помадой. Соблазнительные. Искушающие… Черт, не об этом должен думать опекун, заставший собственную подопечную за попыткой бегства!

— Ты сбежать вздумала? — прорычал он, слегка подбросив её на руках, отчего девушка испуганно завизжала.

— Отпустите меня! Я сказала, немедленно отпустите! Иначе я буду звать на помощь!

Пожав широкими плечами, он выпустил её из рук, как ненужный тяжёлый мешок, и она с глухим стуком упала на землю, влажную после пройденного несколькими часами ранее дождя. Резко махнув головой, девушка бросила на него гневный взгляд. Дикая и строптивая кошка! Адриан почти физически ощущал волну ярости и жара, исходившую от нее, а внутри него что-то предательски дрогнуло при виде того, как вздымается и опускается обтянутая легкой тканью полная грудь. Нет, наверное, он чересчур перенервничал сегодня, поэтому так странно отреагировал на это происшествие.

— Я предупреждал тебя, чтобы ты не глупила, — напомнил ей Адриан, присев на корточки перед своей подопечной, которая в это время потирала ушибленное плечо. — Я не привык повторять дважды, Кристина Ферро, и тебе следует научиться понимать меня с полуслова. В противном случае тебе будет очень непросто жить в моем доме. Ты даже дышать не сможешь без моего разрешения.

— Да кто вы такой? — Вместо покорности и уступчивости он вдруг услышал непростительную дерзость. Ещё одну! — Вы что, возомнили себя Богом? Может, у вас и есть титул, деньги, власть, но это не означает, что вам дозволено унижать других людей! У меня тоже есть капитал. И пусть он не так велик, как ваш, но я не потеряла чувство меры и понимаю, что все мы на этой земле равны!

Снова… Снова она шла наперекор ему, не прислушиваясь к его приказам и продолжая настаивать на своем глупом и ничего не значащем для него мнении.

— Сбежать захотела, да? — язвительно осведомился Адриан, испепеляя ее взглядом. Будь она сделана из бумаги, то мгновенно загорелась от пламени, горящего в его зеленых глазах. — Почему именно ночью? Есть куда бежать?

— Я… прочитала завещание. — Нижняя губа Кристины задрожала, и Адриан, сам того не желая, завороженно уставился на неё. — То, что вы сказали, оказалось правдой. Папа действительно обошелся со мной очень жестоко, но он — мой отец, а вы — никто! Как опекун, возможно, вы и имеете право мне приказывать, однако слушаться вас и повиноваться вам я не собираюсь! Это моя жизнь, и никто не изменит ее!