Бэт Риклз - Бросок наудачу

– Что? – огрызаюсь я.

– Приехали, – сообщает Оуэн, с которым мы вместе посещаем алгебру. – Ты в порядке? Задумалась о чем-то.

Я слегка встряхиваю головой и широко улыбаюсь.

– Я в порядке. В полном.

Вылезаю из машины вслед за Оуэном и разглаживаю юбку. Здесь уже стоит около дюжины машин, и еще несколько ищут место для парковки. Лиам на месте – я замечаю его возле двери, он машет гостям и здоровается с ними, принимая поздравления после игры.

Я удивляюсь, как он добрался сюда так быстро, но тут обращаю внимание, что Лиам все еще одет в спортивную форму.

– Привет, Мэдисон! – кричит он, когда я вслед за парнями поднимаюсь на крыльцо его дома.

– Привет. – Даже с такого расстояния я ощущаю исходящий от него запах пота. – Отлично сыграли сегодня!

– Спасибо. Знаешь, мне кажется, я заслуживаю больше, чем место защитника. Ну, серьезно, мы-то с тобой понимаем, что на мне держится вся эта команда неудачников.

– Ну, конечно, на тебе, – с легким сарказмом соглашаюсь я и смеюсь.

Он подмигивает и кричит кому-то позади меня:

– Хатчинс! Как поживаешь, мужик! Давно не виделись!

Неизвестно, кто уже успел приехать. Сомневаюсь, что девчонки здесь. Если они принимают душ, то будут готовы еще не скоро. Но на этот раз я не прячусь в ванной. Мне хочется так поступить – как на той первой вечеринке в доме Тиффани, – поскольку и здесь я многих не знаю. Мне знакома лишь одна небольшая компания, и я стараюсь запомнить, кто есть кто и кто с кем встречается.

Но исключительно ради разнообразия я решаю улыбаться, терпеть и быть смелее.

Пройдя за парнями на кухню, я вижу на полу охлаждающую емкость с банками. На мгновение мне приходит в голову, что одна банка сидра никому не повредит – мои родители ничего не узнают, и от такого количества я не опьянею… Тем более все остальные пьют.

Но на этом порыв заканчивается; на долю секунды допустив подобную возможность, я хватаю вместо сидра банку диетического лимонада. Не потому что боюсь родительского гнева, если они узнают. Мне просто не нужен алкоголь, и точка.

– Мэдисон! Привет!

Я поворачиваюсь и узнаю Николь, с которой мы вместе ходим на английский, а с ней – девушку, чье имя вспоминаю через пару секунд: Мэри-Джейн. Улыбаюсь, радуясь, что есть с кем поговорить.

– Привет. Как дела, девчонки?

На вечеринке на самом деле довольно весело; наконец-то приезжают мои подруги и находят меня. Я подумываю поискать Брайса, но нигде не вижу его, хотя внимательно смотрю по сторонам, да и, честно говоря, мне очень нравится танцевать с девчонками и не ощущать себя полной дурой.

Я смеюсь, когда Мелисса, икнув и хихикая, теряет равновесие и падает на Тиффани. Со смехом пытаюсь помочь ей встать, когда чья-то рука опускается на мою талию.

Оборачиваюсь, чтобы посмотреть, кто это, и меня тут же целуют. В долю секунды я узнаю Брайса и отвечаю на поцелуй.

Наконец мы отрываемся друг от друга, и он наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо:

– Я ждал этого весь вечер. Давай поищем более тихое местечко.

Он держит меня за руку, пока мы пробираемся сквозь толпу потных людей. Наконец выходим на улицу. Ночной воздух холодит мою голую кожу на контрасте с теплом внутри дома. На заднем дворе дома Лиама почти никого нет, и в дальний угол, куда Брайс ведет меня, грохот музыки долетает приглушенно. Брайс опускается на траву и похлопывает по месту рядом с собой.

– Кстати, отличная игра, – говорю я ему, присаживаясь. Он тянется, чтобы перетащить меня к себе на колени. – Ты очень хорошо играл. Не знаю, почему ты беспокоишься о том, заметят ли тебя представители колледжа. Они еще будут за тебя драться.

– Не хочу сейчас об этом говорить, – отмахивается Брайс и снова целует меня.

– Все в порядке? – удивляюсь я.

– Если я хочу поцеловать свою девушку, это значит, что-то не в порядке? – Он пытается шутить, но в голосе слышится раздражение.

– Брайс…

– Да боже мой, все в порядке! – бросает он, на этот раз немного резче. Практически грубо. Брайс снова начинает целовать меня, но я откидываю голову назад, не давая ему дотянуться. Ожидаю, что это разозлит его еще больше, так как Брайс явно в очень плохом настроении, но, к моему удивлению, он обнимает меня и говорит: – Я просто… просто немного нервничаю из-за поступления в колледж. Сегодняшняя игра была не из лучших.

– Ты что, шутишь? Ты был великолепен! Все вокруг так говорят.

Его губы слегка кривятся, и я касаюсь его лица. Легкая щетина царапает мою ладонь – и щеку, когда я наклоняюсь вперед, чтобы поцеловать Брайса.

– Перестань так переживать из-за этого. Все будет хорошо. Все знают: ты получишь эту стипендию. Разве тренер не предупредил бы тебя, если бы считал, что тебе нужно собраться с силами и стараться больше?

– Наверное, предупредил бы.

Я оставляю еще один поцелуй на его губах.

– Вот именно. И сейчас ты должен праздновать. Веселиться. Вы, ребята, победили, и играли при этом фантастически.

– Спасибо, Модница. – Он тихо смеется и целует меня в нос.

– Рада помочь, – улыбаюсь я.

Он снова целует меня, на этот раз более глубоко и крепко. Закончив поцелуй, мы в молчании прислушиваемся к шуму вечеринки.

Задний двор Лиама отделен от соседского кирпичной стеной. Перед ней расположена клумба со старомодными светильниками примерно в полметра высотой; я могу различить тихое гудение электричества. Они отбрасывают оранжево-желтый свет на лицо Брайса, погружая одну половину в тень и подчеркивая его волнистые светлые волосы. Его глаза кажутся почти карими. Он, как всегда, очень красив. Надеюсь, при таком освещении и я не выгляжу слишком ужасно.

– Как тебе вечеринка? – спрашивает Брайс. – Ты казалась довольной, когда танцевала с девчонками.

Уголок моего рта приподнимается в улыбке.

– Да, хорошая вечеринка. А Мелисса такая смешная, когда напьется.

– А ты разве не пьешь?

– Нет, – качаю я головой. – Не вижу в этом смысла. Не обязательно напиваться, чтобы хорошо провести время. По крайней мере, на мой взгляд. За всех я, конечно же, не отвечаю.

Под «всеми» я подразумеваю остальных на вечеринке.

– Ты разительно отличаешься от первого впечатления, которое у меня о тебе сложилось. Ну, хорошо: во многом отличаешься. Не во всем.

– Почему? Какое первое впечатление у тебя обо мне сложилось?

– Оставлю это при себе, – игриво отвечает Брайс и быстро меня целует.

Обхватываю его лицо ладонями и удерживаю перед собой.

– Я все равно узнаю, – улыбаюсь в ответ. – Ну же, рассказывай, я хочу знать!

– Хм, нет.

– Ты ведь специально меня дразнишь, правда? Чтобы я помучилась от любопытства.

– Возможно…

– Ладно, будь по-твоему. – И, стремясь подчеркнуть серьезность намерений, я отталкиваю его руки и встаю на ноги, разглаживая юбку. Но прежде чем успеваю отойти, Брайс хватает меня за лодыжку и дергает. Я вскрикиваю, но он тянет меня обратно к себе на колени. – Брайс! Не делай так больше! Ты мог мне что-нибудь сломать!

Красноречивой гримасой он показывает: я слишком драматизирую. Игнорирую это.

Прижав меня крепче, Брайс ухмыляется, и я чувствую, как вибрация отдается у него в груди, к которой притиснута моя рука.

– Ну ладно, если тебе так уж хочется знать, я думал, ты из тех людей, которым на всех плевать и которые не зависят от чужого мнения.

Ну, и то, и другое неверно…

– В чем я и оказался прав, – к моему изумлению, продолжает Брайс. Неужели я действительно произвожу такое впечатление? Должно быть, у меня даже лучше получилось спрятать прежнюю себя под маской новой Мэдисон, чем казалось. – Но еще я думал, что ты оторва. Короткая стрижка, пирсинг в носу, манера держаться. Теперь понимаешь, почему все удивляются, когда ты заявляешь, мол, не материшься и не пьешь?

Я начинаю хохотать – ничего не могу с собой поделать, – и Брайс тоже смеется.

– Но это не так уж плохо, – поспешно заверяет он меня.

– Рада слышать.

– Я люблю тебя.

– И я люблю тебя, – отвечаю я с улыбкой, и мы снова начинаем целоваться, теряя счет времени. Остатки мыслей о его словах блуждают в моей голове, но потом я задвигаю их подальше, чтобы обдумать позже.

Постепенно ноябрь сменяется декабрем, дни тянутся спокойно и однообразно, сливаясь в одну сплошную череду домашних заданий. День благодарения, по большей части, проходит как обычно. Мы навещаем папину семью, и до самого нашего отъезда домой все мои кузены таращатся на мой пирсинг в носу и новую прическу. Самое интересное, что случается за это время: теперь раз в неделю, по четвергам, я хожу к репетитору по физике, так как мы с Дуайтом больше не общаемся. Единственный обмен репликами между нами произошел после футбольного матча, на первом же уроке физики я поздоровалась, а Дуайт промолчал. Вот и все. С тех пор мы ни разу не разговаривали.

Я купила себе платье для Зимнего Бала. Черное, к большому огорчению Тиффани и Мелиссы – и, как оказалось, моей мамы. Все они хотели знать, почему я не остановила выбор на чем-то более ярком.

Остальные девчонки, конечно, тоже подобрали наряды. Как-то раз в выходные, после покупки платьев, они потащили меня в торговый центр за обувью и сумочками, заколками для волос и множеством других мелочей – я даже не знала, что они могут потребоваться.

Теперь, накануне бала, я не знаю, радоваться мне или нервничать.

Однако, как ни странно, в основном меня волнует проект по физике, который мы должны представить на следующей неделе. Доктор Андерсон хочет, чтобы мы сдали его в следующий четверг, но… Я даже не знаю, закончили мы его или нет, так как больше над ним не работала. У Дуайта есть копия всех наших наработок, возможно, он что-то добавлял. Вообще-то, я уверена, он доработает проект, поскольку, даже если и ненавидит меня, не станет рисковать собственными оценками.

Следует ли мне из-за этого чувствовать себя виноватой? Я практически на халяву пользуюсь плодами его упорных трудов. Это не совсем справедливо… но я помогала по мере сил, и не моя вина, что он теперь меня ненавидит. Ладно, плевать. Мне не так уж важен углубленный курс по физике. Просто нужно продержаться до конца года, а затем попытать счастья и перевестись на какой угодно другой предмет.

– Алло? Земля вызывает Мэдс! В твоей странной головке есть кто-нибудь дома?

Усилием возвращаю себя к реальности – Дженна взывает ко мне с экрана ноутбука, с недоумением глядя в веб-камеру.

– Да. Прости. Я просто… задумалась.

– О чем?

– О завтрашнем бале, – соврала я.

– Лгунья. Ты ведь думаешь о нем, не так ли?

– О Брайсе?

– Нет. О Дуайте. Да ладно тебе, Мэдс, я же твоя старшая сестра. Я знаю тебя достаточно хорошо и понимаю, если ты лжешь. Когда ты думаешь о Дуайте, то смотришь куда-то вдаль и хмуришься. А когда о Брайсе – улыбаешься.

– Да замолчи уже.

Она только смеется.

– Ты с ним поговорила?

– Нет. С чего бы это? Мне нечего ему сказать.

Я не рассказывала Дженне о поцелуе. Просто сообщила, что мы поссорились и я не хочу вдаваться в подробности.

Она только вздыхает, и на ее лице появляется печальное выражение.

– Ладно. Поговорим о чем-нибудь другом. Все готово к завтрашнему балу? Ноги эпилированы воском, брови выщипаны? Подготовлены пыточные инструменты для завивки ресниц и волос?

У меня получилось рассмеяться.

– Да. По крайней мере, на мой взгляд, все готово.

– Прости, что не смогла приехать на выходные.

– Не говори глупостей! – вырвалось у меня. – Джен, это не такое уж событие, честное слово. Я и не ждала твоего приезда. Не знаю, почему вы с мамой подняли такой шум. Подумаешь, важное дело. Я просто иду на какой-то дурацкий школьный бал.

– Именно поэтому мы и подняли такой шум, – спокойно парирует она. – Ты идешь на танцы, Мэдисон. С подругами и парнем. Ты идешь на какой-то дурацкий школьный бал. Не обижайся, но это совсем не похоже на тебя в прошлом году. Не то чтобы в прошлом году с тобой было что-то не так, – тут же ровным тоном добавляет она, – но сейчас ты гораздо счастливее. Мы все это знаем.

Уголок моего рта слегка приподнимается в улыбке, но в ней не хватает искренности.