Бэт Риклз - Бросок наудачу

Он настороженно смотрит на меня, но потом наклоняется и нежно, неторопливо целует в губы.

– Я люблю тебя.

– И я люблю тебя.

Мы целуемся еще раз, а потом Брайс заводит машину и трогается с места. Бал проводится в школе, и это – учитывая, что Мидсоммер чертовски крутая школа, – не так плохо, как кажется.

– Ты действительно выглядишь сегодня просто потрясающе, – продолжает Брайс.

– Спасибо. И ты тоже.

– Спасибо. – Помолчав, он прочищает горло и говорит: – Послушай, Мэдисон, я тут подумал… Ну, мои родители будут на балу в составе родительского комитета, и они останутся в школе допоздна, так что я подумал, может быть, ты захочешь ненадолго заглянуть ко мне вместо вечеринки… Потом, если хочешь, мы поедем на вечеринку, но…

О боже.

Опять он за свое.

Должна признать, это было бы романтично с учетом того, что сегодня Зимний Бал, но…

Да, вот именно. Но.

– Брайс, я по-прежнему не готова, – напрямую отвечаю я.

Слышу, как он вздыхает. Едва заметно, но все же. Никак это не комментирую.

– Все в порядке, Модница, – произносит Брайс. – Не беспокойся об этом. Я подожду.

И он посылает мне мимолетную улыбку, прежде чем вновь сосредоточиться на дороге, а затем протягивает руку, чтобы слегка сжать мое бедро в знак поддержки.

Меня тянет спросить Брайса, действительно ли его устраивает это – устраиваю я, – но не хочется портить вечер. Об этом его можно спросить и в другой раз. Наверное.

Актовый зал школы выглядит совершенно невероятно. Он предусмотрен для официальных собраний – с момента моего появления их провели только два раза – и вмещает около тысячи человек. Так что здесь хватает места и на столы, и музыкальную сцену, а также на двести с лишним учеников.

Зал украшен синими, серебряными, черными и белыми воздушными шарами. Они разбросаны по полу и свисают гроздьями со стен. На столах, по центру, расставлены простенькие вазы с синими или белыми искусственными цветами. У входа расположена арка из воздушных шаров, и, когда пары проходят через нее, профессиональный фотограф делает снимки. И музыка не слишком громкая, это приятно: она перекрывает фоновый шум толпы, но можно общаться между собой, не повышая голос.

– У меня есть подозрение, что комитет по организации бала питает слабость к воздушным шарам, – шепчу я на ухо Брайсу, когда мы присоединяемся к небольшой очереди людей, ожидающих внимания фотографа.

Брайс громко смеется, заставляя кое-кого из окружающих повернуться в нашу сторону.

– В прошлом году все украсили гирляндами. Клянусь богом, мы тонули в них. И еще постоянно спотыкались: гирлянды попадали на танцпол, будучи слишком тяжелыми, чтобы держаться на потолке.

Я смеюсь, представляя себе это.

– Тогда, наверное, нам еще повезло получить всего лишь воздушные шары.

– Только если они не являются чьей-то фобией, – замечает Брайс.

– Точно, – соглашаюсь я. – Что ж, если на украшение зала потрачена большая часть средств, не следует ожидать чего-то особенного от обещанного ужина из трех блюд.

– На бал выделены чертовски большие средства, – сообщает мне Брайс.

– И здесь чертовски много воздушных шаров.

Наступает наша очередь фотографироваться, а после этого мы идем дальше.

– Ты видишь кого-ни… – начинает Брайс, но тут кто-то кричит: «Эй, ребята! Брайс! Сюда, чувак!», и мы оба замечаем, как Кайл машет нам рукой из-за столика у дальней стены. Брайс снова берет меня за руку, и я следую за ним к остальным. Саммер и Маркус уютно устроились и воркуют, как голубки, а Кайл и его спутница – девушка, с которой я знакома по вечеринкам и урокам в школе, Мэри-Джейн – сидят рядом с ними. Столы в зале разных размеров, но наш – один из самых больших, рассчитанный по меньшей мере человек на шестнадцать, так что места хватит на всех.

Я сажусь на стул рядом с Брайсом и здороваюсь.

– Потрясающее платье, – говорит мне Мэри-Джейн.

– О, кхм, спасибо, – смущенно отвечаю я. Она старше меня, и достаточно близко мы не общались. – Ты тоже отлично выглядишь.

– Спасибо. Но серьезно, черное платье – смелый выбор! Но смотрится невероятно – ты действительно выделяешься.

Я улыбаюсь, причем совершенно искренне. Мне казалось, кроме Саммер никто это платье не оценит. Я боялась, что покажусь в нем странной окружающим, – хотя и все равно его купила.

– Спасибо.

– Видишь, – вступает в разговор Саммер, отрываясь от губ Маркуса. – Я же говорила, что ты будешь выглядеть сексуально.

– Безусловно, сексуально, – громко шепчет мне на ухо Брайс, заставляя нас всех рассмеяться. Он целует меня в щеку и продолжает разговор с Кайлом.

– Ты тоже прекрасно выглядишь, – говорю я Саммер. – Просто констатирую очевидное.

– Ну, спасибо, – улыбается она мне и смеется. Ее мобильный телефон громко жужжит на столе, экран загорается. – О, это, наверное, Тиффани… Да, она уже в пути.

– А Мелисса?

– О, она должна быть здесь с минуты на минуту.

Следующим прибывает Адам со своей спутницей, Энн, а затем Рики и Элисон появляются одновременно с Мелиссой и Оуэном. Тиффани входит в числе самых последних – с каким-то незнакомым мне парнем. Я-то думала, она давно нашла себе пару, ведь говорила мне, что пойдет с Томом, одним из футболистов, старшеклассником.

Я бросаю на Саммер и Мелиссу растерянный взгляд, когда Тиффани подходит ближе. Но они так же сбиты с толку, как и я.

– Всем привет! – щебечет Тиффани. Она выглядит потрясающе: платье облегает тело, как жидкое серебро, и смотрится ослепительно на фоне ее темной кожи. – О, это Джастин. Старый друг семьи.

Первое, что бросается в глаза, – Джастин высокий. Он примерно на две головы выше Тиффани, поэтому должен быть на полголовы выше Брайса. Судя по крепкому телосложению, он спортсмен. Его коротко подстриженные волосы песочного цвета аккуратно причесаны, а смокинг безупречен.

– Чувак, я тебя помню! – внезапно вскрикивает Брайс. – Ты раньше жил по соседству с Тиффани и вроде бы переехал еще до того, как мы перешли в среднюю школу, да? Я – Брайс, Брайс Хиггинс.

– О да! – отвечает этот тип, Джастин. Брайс встает, и они приветствуют друг друга странным ритуалом, принятым среди парней: хлопают по рукам, а потом жмут их. – Теперь я тебя вспомнил. Я иногда нянчился с тобой и Тиффани, верно?

– Да, это был я, – смеется Брайс. – Ну, как поживаешь? Я слышал, ты получил хорошую стипендию благодаря успехам в футболе.

– Да, учусь на втором курсе в Алабаме. В колледже, где учился мой отец.

– Джастин приехал только на неделю, – объясняет Тиффани Саммер, Мелиссе и мне, грациозно опускаясь на одно из двух свободных мест. – Навещает родных.

– И снизошел до школьного бала? – добродушно подкалываю я его.

– Посещать школьный бал, – серьезно отвечает он мне, – не поздно в любом возрасте.

Я смеюсь, оценив юмор.

– Кажется, я не расслышал твоего имени.

– Мэдисон.

– Привет. – Он кивает.

– Привет, – отвечаю я.

Брайс хватает меня за руку:

– Давай потанцуем.

Брайс заметно обеспокоен, но когда я спрашиваю об этом, он уверяет: все в порядке. Я не настаиваю, поскольку не хочу портить вечер. И только спустя некоторое время, когда мы уже наслаждаемся безумно вкусными закусками, мне приходит на ум, что проблема может быть в Джастине.

Конечно, я могу ошибаться, но Брайс сейчас немного по-другому относится к Джастину, чем при его появлении.

Тиффани, как я заметила, активно демонстрирует всем вокруг: Джастин принадлежит ей. Она все время кладет руку ему на плечо, на ногу, поправляет волосы – и все в таком духе. Танцуя и общаясь со знакомыми, я только и слышу, что о Джастине, ведь он: а) «совершенно потрясающий», и б) «студент колледжа, с ума сойти! Тиффани так повезло», и в) «замечательный футболист – такую стипендию, как у него, не дают всем подряд».

Джастин, со своей стороны, кажется достаточно приятным: ему девятнадцать, он учится на втором курсе колледжа и когда-нибудь станет спортивным терапевтом.

Вскоре мы все садимся ужинать.

– Похоже, не все деньги таки потратили на воздушные шары, – говорит мне Брайс с усмешкой, покончив с первым блюдом и отодвигая пустую тарелку.

– Эй-эй, – предупреждаю я его. – Это была всего лишь закуска.

– Точно. Сделаю выводы по окончании трапезы.

Я смеюсь, а он снова берет вилку и втыкает ее в один из оставшихся кусочков курицы в моем салате. Я поворачиваю голову и поднимаю брови. Брайс плавно подносит вилку ко рту и нарочито медленно откусывает кусочек курицы.

– Крадешь мою еду, – притворно хмурюсь я и под столом пихаю коленом его ногу, – хам.

Он подмигивает мне и быстро целует, и я не могу удержаться от смеха.

– Вы ведь все придете на вечеринку после бала, да? – интересуется Мэри-Джейн.

Со всех сторон за столом раздаются утвердительные ответы. Повернувшись к Джастину, Маркус спрашивает:

– А ты?

– Вечеринка? – переспрашивает тот. – Я иду.

Когда обслуживающий персонал собирает по большей части пустые тарелки и выносит основное блюдо, беседа автоматически переключается на обсуждение еды: нам подают какое-то блюдо из говядины с красным винным соусом, и оно пахнет и выглядит совершенно восхитительно.

– Я помню свой последний школьный бал, – начинает Джастин со смехом в голосе. – Обслуживающего персонала катастрофически не хватало, поскольку большую часть бюджета потратили на оплату выступления какой-то восходящей поп-звезды, так что на ужине пришлось экономить. Но марку нужно было поддерживать, и на закуску нам подали улиток. Сомневаюсь, решился ли хоть кто-нибудь их попробовать. В качестве основного блюда мы получили устриц и отвратительное нечто с заварным кремом на десерт. В итоге мы заказали гору пиццы.

– Представляю, как это польстило комитету по организации бала, – замечаю я.

– О да, – смеется он. – Моя девушка вызверилась на меня за то, что я выставил ее на посмешище.

– Девушка? – задает Мелисса наш общий невысказанный вопрос.

– Мы давным-давно расстались, – отмахивается Джастин.

– О, какая жалость… А сейчас у тебя кто-нибудь есть? – продолжает она так, словно просто ведет вежливую беседу, дабы ни у кого не появилось повода упрекнуть ее в том, что она заинтересована в Джастине.

– Нет, – отвечает он. – Но отчасти виной тому футбольный тренер, который заставляет нас выкладываться на полную, и на свидания просто не остается времени.

Он пожимает плечами, будто в этом нет ничего особенного, но озорная усмешка на его лице подсказывает нам: на самом деле Джастин не соблюдает правила, и некоторые из нас смеются. Я замечаю, что Брайс не в их числе, и поворачиваюсь к нему с немым вопросом.

Он отвечает мне улыбкой и сжимает под столом мое бедро. Кладу свою руку на его и пожимаю в ответ.

– Эй, я все вижу, – внезапно говорит Джастин, заставляя меня немного подпрыгнуть. – Не щупаться там, под столом! Приберегите это для вечеринки после бала.

Мне удается не покраснеть и заставить себя рассмеяться. Брайс слегка стискивает мою руку – возможно, в раздражении.

– Уверен, что с тобой все в порядке? – тихо спрашиваю я.

– Конечно, – отвечает он и снова улыбается.

Ужин сопровождается легкой беседой; после десерта все чрезвычайно сыты и не хотят даже двигаться… Но постепенно люди начинают вставать и пробираться на танцпол, где снова начинает играть оркестр. Брайс глубоко погружен в разговор с Кайлом и Рики, поэтому я позволяю девчонкам вовлечь меня в беседу.

– Что случилось с Брайсом? – спрашивает меня Мелисса. – Он ведет себя странно.

– Не знаю, – честно признаюсь я. – Но есть подозрение: ему не нравится Джастин.

– Ну, это можно понять, – говорит она мне, пожимая плечами. – Держу пари, он чувствует угрозу, вот и все. Я имею в виду, Брайс ведь привык считаться самым привлекательным, самым популярным парнем в школе, а тут вдруг появляется другой привлекательный парень, да еще и студент колледжа. – Она снова пожимает плечами. – Просто парни есть парни. Битва тестостерона.

– Да, наверное…

– Но у вас с ним ведь все хорошо, не так ли? – уточняет Мелисса.

– Конечно! – торопливо заверяю я. – Почему ты спрашиваешь?