— Ты не являешься биологическим отцом Маши. — сказал он ровным тоном, протягивая заключение партнеру. И только встретившись с ним взглядом, Лина увидела, что радость переполняет его. Действуя как по наитию, она подошла к нему и тут же оказалась в плену его объятий. Не колеблясь ни секунды, Лина обняла его в ответ, разделяя его счастье. И на его поцелуй она тоже ответила, не сомневаясь в правильности своих действий. Только услышав, как хлопнула дверь, Лина поняла, что они «немного» увлеклись. Хотя ничего против ухода Игоря она не имела, но все же…

— Как будем праздновать сие событие? — с улыбкой спросил Дима, когда Лина чуть отстранилась. Лина чуть заметно покачала головой: и как ему не надоело придумывать способы заманить меня в ресторан? Лина уже сбилась со счета сколько раз он пытался вывести меня в свет. И скольких трудов ей стоило отвертеться от походов в оперу, театры, рестораны.

— А второй тест? — осторожно пробормотала Лина, даже не думая отвечать на его вопрос. Дима сразу напрягся, но продолжил молча смотреть на девушку. — Результат уже у тебя? — Взлохматив себе прическу, он вместо ответа достал ещё один конверт, идентичный первому. И так и не распечатав, протянул ей. — Ты хочешь, чтобы я его распечатала? — кивок. — И прочитала? — ещё один кивок. И только в этот момент она заметила как дрожат его руки, а посмотрев на свою ладонь, поняла что и сама трясется, как осиновый лист. Поэтому Лина все же озвучила сомнения, правда, после того как уже взяла конверт. — А может, не надо?

— Надо, — твердо и решительно произнес Дима. — И да, я уверен. Я должен знать.

Минуту она распечатывала конверт, ещё две минуты вчитывалась в текст, после чего не веря собственным глазам, закричала.

— Ура! — и сама бросилась обнимать Диму. — Ты её отец! ТЫ ОТЕЦ МАШИ! Вот тут черным по белому написано, что ты являешься её биологическим родителем! — И сунула под нос ему бумажку. Диме потребовалось всего две секунды, чтобы найти нужные слова, и радостно засмеяться, сжимая Лину ещё крепче в своих объятиях. Ещё секундой позже подхватив её на руки, он закружил её по кабинету.

Как ни странно отмечали они это событие все-таки в ресторане.

Глава 16

Лина с трудом разлепила веки и прислушалась. Дима был ещё в ванной. Ей уже тоже пора вставать. Хотя торопиться вроде как некуда. Хмм… докатилась, — с сарказмом подумала Лина про себя. — Срок уже вышел, сегодня 21 июля, а я думаю, куда мне торопиться?

Ещё раз глубоко вздохнув, Лина призналась себе, что трусит. Нет, не уйти от него, в конце концов, она будет права в любом споре. Она просто боится, что Дима поведет себя неправильно, разрушив тем самым все, что было между ними. Ведь недаром где-то дней десять назад таинственным образом исчез календарь, на котором она отметила этот день Икс. И даже его оправдания, что он здесь ни при чем (а с чего это она вдруг так распереживалась, неужели боится забыть?), не убедили и не успокоили её. Впрочем закатывать скандал тоже причин особых не было. Поэтому они тихо-мирно замяли это дело. И вот сейчас она думает: возможно и зря она не подняла этот вопрос.

Ай, какая разница! — зевнув, подумала Лина и перевернулась на живот. — Да и не все ли равно: уедет она сейчас или пару часов попозже?! Так хоть немного выспится. А то она вчера с дуру решила сделать последнюю ночь особенной, для чего нацепила подаренный ей комплект нижнего белья. Нет, подаренный не Димой, его подарки она не трогала, а Юлькой, сосем недавно она вручила его с более чем прозрачным намеком, что он ей обязательно понадобиться. Что было после того, как выйдя из ванной Жигунов увидел её в прозрачном кружевном пеньюаре, под которым были только не менее прозрачные трусики? Догадаться совсем нетрудно. Так же как и причину того, почему она сейчас просто не может заставить себя проснуться. Да и надо ли? Дима вот-вот уйдет на работу. Она выспится и часов в десять поедет домой, прихватив оставшиеся вещи. Только в этот раз без возврата сюда. Так и всяких недоразумений можно будет избежать. Даже если Дима сначала не поймет причину её задержки, то вскоре вспомнит об их договоре. Требовать её возвращения в коттедж он не может, да и не будет. И… интересно как он выкрутиться? — Лина на миг улыбнулась, но следующая мысль заставила её нахмуриться. — А будет ли он выкручиваться? Может, когда она уйдет, поймет, что так даже лучше. Или найдет новую игрушку.

Лина так задумалась, что не заметила, как Дмитрий вышел из ванной и теперь одевается, стараясь не шуметь. Очнувшись же, не торопилась привлекать к себе внимание, все больше склоняясь к варианту без их официального «прощания». И только когда он направился к двери, она поняла что показалось таким необычным. Он не подошел к ней и не выгреб её из-под одеял для привычного утреннего поцелуя.

— Дим, — хриплым со сна голосом позвала она, прежде чем подумала. Он тут же обернулся и пристально посмотрел на неё. Мысленно выругавшись, Лина решила идти до конца. Раз уж так неосторожно сама спровоцировала их общение. Выбравшись из одеял, она села на кровати и несмело улыбнулась. — А как же поцелуй? — Дмитрий тепло улыбнулся и чуть заметно расслабился. Подошел к ней и, дотронувшись до подбородка, нежно поцеловал её. Едва он отстранился, Лина удержала его и привстала на кровати, усевшись на колени, чтобы Диме не пришлось так сильно наклоняться. — И это всё? — с легкой улыбкой спросила она. — Слабовато для прощального поцелуя. — она интонацией выделила слово «прощальный», надеясь что Дима поймет все, что она хочет этим сказать. И по его глазам увидела, что он осознал. Когда же она сама поцеловала его и не почувствовала его отклика, поняла ещё кое-что. Но надеялась, что ошиблась.

— Почему «прощального»? — спросил он абсолютно спокойным тоном, будто и правда не понимая почему. И от этого тона, да и самого вопроса, Лина невольно подтянула к себе покрывало, прикрывая свою наготу.

— Потому что сегодня 21 июля, — тихо, но твердо сказала Лина, стараясь не показывать своего напряжения. — А, следовательно, я полностью свободна.

Дима минуту изучающе смотрел на неё, после чего протянул руку и дотронулся до её щеки. Она отклонилась, не отводя взгляда в сторону.

— Останься со мной, — просто сказал он. Лина в задумчивости прикусила нижнюю губу: непонятно то ли просит её, то ли не хочет ссориться.

— Я свободна, — с нажимом произнесла она: уточнить все же стоит. Может, зря она его подозревает.

— Нам же хорошо вместе, — пробормотал он, вновь пытаясь дотронуться до её щеки. И вновь потерпел поражение.

— Я свободна, — повторила она, ругая себя за вопросительные нотки, что появились в её голосе.

— Будь моей, — прошептал он. — Просто будь моей, и забудем обо всех глупостях, что были между нами… Об этом дурацком договоре…

— Хорошо, забудем, — перебив его, Лина подчеркнуто безразлично пожала плечами и, вздернув подбородок, заявила с вызывающей улыбкой. — Тогда я тем более свободна… абсолютно и полностью свободна в своем выборе. — она поднялась с кровати, завернувшись в покрывало. Быть может, стоило и правда забыть обо всех «глупостях», если бы она действительно воспринимала глупостью его угрозы. Поэтому не обращая внимание на Диму, который так и не покинул спальню, Лина подошла к шкафу и вытащила первое попавшееся под руку одеяние. Накинув сарафан, она начала поспешно заталкивать в рюкзак оставшиеся вещи.

— Нет, — выдохнул Дима, наблюдая за сборами.

— Спасибо за гостеприимство, в котором я, в принципе, не нуждалась… — Лина вновь пожала плечами, и только в этот момент поняла, что он сказал. — Что значит: нет?

— Нет, — вновь повторил Дима. Как же он не хотел поднимать этот вопрос?!.. Он так надеялся, что она забудет про этот день. Зря. Он пытался обойти скользкое место в разговоре. Не получилось. Даже попробовал уговорить её. Безуспешно. Ну что ж? Она будет в бешенстве, будет рвать и метать, опять будет воевать с ним. Но она будет с ним. А он… он просто не мог её отпустить. И пусть сейчас он поступит, как последняя сволочь, он сможет все исправить. Сможет! — пообещал себе Дима и подошел к ней, не отводя взгляда от её вызывающего взора. И в глубине её глаз он видел: она поняла, поняла, но все ещё надеется. — Ты не свободна… Ты будешь со мной.

— Иначе что? — с вызовом спросила она, стараясь не показывать, как ей больно.

— Условия остаются прежними. — тихо сказал Дима, направляясь к двери. Обернувшись на пороге, он все же озвучил угрозу. — Ты же не хочешь, чтобы у твоих родных были неприятности.

— Не делай этого, — почти прошептала Лина, с трудом проглотив окончание: «с нами». Минуту они смотрели друг другу в глаза, после чего Дима еле уловимо пожал плечами. Весь его вид говорил: я уже сделал. И что самое горькое для неё: он ни капли не сожалел об этом. Пока Лина пыталась взять себя в руки, он покинул комнату. И уже закрытой двери, она закричала со всей ненавистью и презрением. — Ты же обещал! Ты поклялся отпустить меня!

Как и следовало ожидать, ответа не последовало. Выругавшись, Лина швырнула рюкзак в дверь. Перевернув ближайшее кресло, она попинала его, но жажда разрушений не прошла. Подумав: «а чего добру пропадать», она решила догнать Диму. Выскочив из комнаты, она буквально скатилась с лестницы и все же догнала его.

— Жигунов, — окликнула она его. Он остановился и, обернувшись, удивленно посмотрел на неё. Лина подошла к нему и, сложив руки на груди, спросила самым нахальным тоном. — Вот скажи, Жигунов, ты, действительно, думаешь, что тебе это сойдет с рук, что я спущу все на тормозах, и все будет как прежде?

— Нет, — тихо сказал Дима. — Я знаю, что сейчас ты злишься.

— Но?.. — она приподняла бровь, предлагая закончить. Дима молчал, и Лина с сарказмом спросила. — На что ты тогда надеешься?.. Может, ты думаешь, что я в отличие от тебя, буду следовать нашим договоренностям? — она невесело усмехнулась и, так как Дима продолжал молчать, развернулась, чтобы уйти. Он удержал её и, с трудом подобрав слова, спросил.

— Это значит, что теперь ты будешь сопротивляться? — Лина пожала плечами, вообще она имела в виду не только это, но объяснять ему что-то не собиралась. Он усмехнулся и, притянув её ближе, заявил. — Но ты и раньше пыталась сопротивляться, но я всегда мог тебя расшевелить. Так что не думай, что сможешь прикидываться фригидной. — и сжав её подбородок, чтобы не смогла отвернуться, поцеловал её, грубо сминая её губы и проникая языком меж сжатых зубов. Уперевшись руками в его торс, Лина резко рванулась из его рук, одновременно кусая его. От неожиданности и боли, Дима отпустил её. Недолго думая, Лина влепила ему пощечину.

— Это тебе за нахальную наивность, — бросила она, презрительно глядя на него. — Если я и позволяла тебе разбудить в себе страсть, так это было раньше. Я же по-прежнему не хочу тебя. — Он усмехнулся, Лина же, не дожидаясь, когда он что-то скажет, размахнувшись посильнее, влепила ему ещё одну пощечину. — А это за нарушение обещания, — для третьей пощечины, она даже не стала искать повод, наверное, поэтому Дима успел перехватить её руку и с силой сжать.

— Прекрати, — прорычал он. Лина только пожала плечами и, решила воспользоваться свободной рукой. Жигунов вновь перехватил её и, сжав обе руки в районе локтей, как следует, встряхнул девушку. — Я сказал: прекрати!

— А зачем? — хрипло, так как ком, что стоял в горле, сглотнуть не получалось, спросила Лина. — Точнее почему я должна тебя слушаться? — в глазах защипало, поэтому она поспешно закрыла их. Резко рванувшись назад, Лина попыталась освободиться. Дима в ответ только прижал сильнее, зажав её руки между их тел. Глубоко вздохнув, она подавила зарождающуюся истерику. А на выдохе, прошептала. — Ненавижу! — и ударила его коленкой между ног. Охнув, Дима сложился пополам, отпустив её, чем она сразу же воспользовалась.

Вернувшись в комнату, Лина принялась ходить по комнате кругами, обдумывая, что ей делать дальше. Оставаться здесь в качестве персональной шлюхи Жигунова она не собиралась. Хотя и понимала, что опасность реальна. Дима вряд ли будет бросать слова на ветер, но и смириться с отведенной ролью не могла. Плюхнувшись на кровать, она стала прикидывать, как ей сбежать отсюда, а главное куда. Дома её быстро найдут и вернут обратно, у бабули тоже не спрятаться. Через пару минут приблизительный план был составлен, также как и запасной вариант. Подняв рюкзак, она перебрала вещи, оставив только самое необходимое, не забыв и про туалетные принадлежности. После чего стала ждать 10 часов, чтобы позвонить Тане. Время как назло тянулось медленно, очень медленно. Вниз спускаться не хотелось, даже понимая, что Димы здесь нет, а остальные ни в чем не виноваты. Чтобы занять себя хоть чем-то, она приняла ванну, переоделась в джинсы и рубашку (сарафан меньше места занимает), сделала себе маникюр и педикюр и даже заплела себе сложную косу. Думала заняться написанием записки для Димы, но никаких культурных слов подобрать не получалось, в голове крутились одни матерные сложноподчиненные конструкции. Да, она специально подогревала в себе злость, лишь бы не чувствовать боли, не думать о его предательства. Но как же горько осознавать, что несмотря на все его слова и поступки, для него она осталась обычной шлюхой?! Которую можно если не купить, то заставить быть его подстилкой?! Стараясь оттолкнуть эти мысли, от которых в горле застревал ком, она все больше распаляла в себе гнев. И не думать, ни в коем случае не думать, почему ей так больно.