— Я не договорил, — сказал он спокойно, пытаясь подавить злость. Рука Димы соскользнула с её плеча и обхватила подбородок, заставляя поднять лицо. Лина выразительно посмотрела на его пальцы и глубоко вздохнула. Что ж она предупредила… И угрозу надо выполнять, а то он так и не поверит, что она была абсолютно серьезна. Но закричать она так и не успела, догадавшись о её намерениях, Дима закрыл её рот ладонью. Возмущенно помычав, Лина попробовала укусить его ладонь (безрезультатно), и только после этого выжидательно посмотрела в его глаза. — Черт возьми, Лина, я же не собирался тебе трогать… — Лина выразительно приподняла брови и попыталась скосить глаза на его руку. Дима закатил глаза и поправился. — В смысле, к чему-то тебя сейчас принуждать не собирался. — Лина пожала плечами, мол: каким образом она должна узнавать о его намерениях, да и почему, в принципе, она должна ему верить? Не обратив внимания на этот жест, Жигунов продолжил, внимательно вглядываясь в её глаза. — То есть я вообще больше не буду тебя принуждать к сексу. — Лина активно закивала головой, при этом всем своим видом выказывая полнейшее недоверие. Дима застонал и впечатал кулаком в стену. — Я серьезно, я не буду тебя ни угрозами, ни силой заставлять спать с собой. Мы просто будем жить вместе здесь, и пока ты сама этого не захочешь, я тебя не трону. Я хочу дать тебе времени, чтобы ты успокоилась… И главное, поняла, что мне от тебя нужен не только секс. Мне нужна ты вся до кончиков пальцев на ногах, и даже до ехидных чертиков в глазах, которых я уже давно не вижу. — Лина опять кивнула с самым саркастическим выражением лица и, неожиданно вспомнив, что руки то свободны, начала демонстративно аплодировать ему. Дима резко выдохнул, заставляя себя успокоиться, и повторил раздельно по слогам. — МНЕ НУЖНА ВСЯ ТЫ!

И приблизившись, убрал руку с её губ, чтобы тут же заменить на свои губы. Сжав зубы, Лина судорожно забилась в его руках, проклиная себя за то, что почти поверила ему. Она колошматила его кулаками по торсу, пытаясь хоть чуть-чуть отодвинуть его, пиналась, а он, обхватив её лицо руками, просто нежно и осторожно целовал её, и как будто не замечал её ударов. Он не пытался углубить поцелуй, не пытался и прижать её к стене, чтобы ограничить свободу её действий. Но и без этого Лина была на грани истерики, понимая что кроме угроз ничего не может противопоставить его силе. А когда Дима отстранился, не смогла сдержать приглушенного всхлипа, и даже не сразу оттолкнула его руку, когда он заставил её посмотреть ему в глаза. И увидев в её глазах слезы, он сказал укоризненно. — Лина, я же сказал, что не буду тебя заставлять…

— Я не верю тебе, — устало произнесла Лина, на секунду прикрыв глаза. — И я не буду играть в твои игры… — она покачала головой, отходя в сторону. Он не удерживал, понимая, что сейчас любое принуждение будет только нагнетать атмосферу.

— Подумай, просто подумай над моим предложением, — попросил Дима, заглядывая её в глаза.

— А иначе что? — насмешливо уточнила она. Жигунов покачал головой и, взъерошив волосы, направился к выходу.

— Подумай, — прошептал он, обернувшись на пороге. Лина молча смотрела на него без всякого выражения и, только когда его шаги на лестнице стихли, прошептала в ответ.

— Поздно, Дима, слишком поздно…

Глава 22

Спустя пару минут Лина услышала шум во дворе и выглянула в окно. Как оказалось, это Жигунов решил уехать, скорее всего по делам. Иначе зачем в такую рань ему надо было поднимать шофера? Да и вообще куда-то ехать? И когда ворота за его машиной закрылись, Лина почувствовала облегчение, а через минуту поняла, что даже морозить перестало. Тем не менее полностью расслабляться она себе не позволила (неизвестно когда Дима вернется). Просто её интуитивное доверие (или вера?), в то что Дима не причинит ей физической боли, не унизит её, развеялось. Ещё вчера она и подумать не могла, что он может сделать такое, а сейчас она знала, что он способен и на большее. И что он может придумать ещё, чтобы сломить её сопротивление, она не хотела даже представлять. И сейчас она будет бороться с ним на остатках упрямства, хотя возможно и следовало отступить. Хотя вчерашнее вмешательство Григория дает надежду, что Жигунову не позволят слишком разойтись.

Не зная чем себя занять, она вышла на балкон. Думать о вчерашнем не хотелось, вниз спускаться подавно (до сих пор не знала, как будет смотреть на охранников после эротического шоу, что устроил для них Дима ночью), а спать опасалась. Поразмыслив, вытащила кресло на балкон, и завернувшись в плед, все-таки решила подремать. Почему на балконе? Во-первых Дима не сразу её обнаружит, во-вторых, так больше шансов вовремя услышать его приезд. Спалось откровенно плохо, да и нервно. Спустя часа три мучений, услышала стук в дверь. Моментально проснувшись, Лина с опаской посмотрела в комнату через приоткрытую дверь на балкон. Одно успокаивало — Дима стучать бы не стал.

— Лина, — позвал Григорий, приоткрывая дверь. Девушка поморщилась, но все же вошла в комнату.

— Да? — откликнулась она.

— Как ты? — спросил он, вглядываясь в бледное лицо.

— Лучше всех, — кисло улыбнулась она. Сил на язвительность не было.

— Дима уехал, так что можешь выходить отсюда.

— Зачем? — Лина пожала плечами: есть не хотелось, с Машей общаться она не в силах, а других вообще не хотела видеть и слышать. Она понимала, что должна поблагодарить его за вчерашнее вмешательство, и заставила себя сказать. — Спасибо за помощь вчера… но даже не пытайся сказать что-то в его оправдание. — Гриша молчал, изучающе глядя на измученную девушку. Передернув плечами из-за его жалостливого взгляда, Лина устало призналась. — Ты не представляешь, как я сейчас вас всех ненавижу. Всех. Не только Диму. С вашей преданностью Жигунову или его деньгам… Вы ведь все знали, что я здесь против воли, и все делали вид, что в этом нет ничего особенного. Ещё и осуждали, что я тут выкобениваюсь перед ним, не желая простить, — она презрительно скривила губы. — Так зачем же ты строишь сейчас виноватые глаза? Демонстрируешь заботу? Лучше просто уйди, оставь меня в покое.

Григорий кивнул и покинул комнату. Лина, пожав плечами, вернулась на балкон, стащив с себя толстовку. На улице уже было жарковато, поэтому она убрала и плед. Ещё часа полтора мучений на кресле в попытках заснуть, и она плюнула на это бесполезное занятие. Переодевшись в шорты и хлопчатобумажную тунику с длинными рукавами (чтобы спрятать синяки на руках) она спустилась на кухню. Есть не хотелось, но, может, стоит выпить кофе, а то в голову как будто ваты напихали, да и реакция какая-то заторможенная. На кухне уже во всю орудовала Ольга Михайловна, но даже запах любимых блинов вызывал отторжение.

— Здравствуйте, — пробормотала Лина, включая кофеварку. Маши с няней видно не было, чему девушка обрадовалась.

— Ой, Линочка, а я тебе решила блинчиков испечь. А то Гриша сказал, что у тебя совсем нет аппетита. Но я ведь знаю, как ты их любишь.

Лина хмуро посмотрела на домработницу, но та уже накладывала ей в тарелку блинов. Несколько раз она повторила про себя, что Ольга Михайловна-то ни в чем не виновата, села за стойку, которая отделяла собственно место приготовления пищи от остальной кухни. Подперев голову рукой, она изучала столешницу, даже не пытаясь вникнуть в слова домработницы. Где-то отложилось, что няня с Машей во дворе играют, жаль, она надеялась, что они на пляж пошли. Однако последнее заявление Ольги Михайловны, вывело её из прострации.

— А вы опять с Димой поссорились? Зря, — домработница заметила, как Лина замерла. — Ну зачем ты так? И его и себя же мучаешь…

— Что? — неверяще переспросила Лина, подняв на неё ошарашенный взгляд. — Я мучаю?!

— Такова наша женская доля: мы должны уступать, если хотим сохранить мир и согласие в семье. Мужчины на это не способны.

— Какая семья? Какой мир? — возмутилась Лина, понимая, что её сейчас просто прорвет. — Если вы предпочитаете не замечать очевидного, я скажу прямо. Меня здесь насилуют, каждую ночь насилуют. И вы все соучастники преступления.

— Лина, — домработница даже растерялась и, смотря на осунувшееся и озлобленное лицо девушки, не знала, как подобрать слова. — Ну зачем ты так? Я же видела, как вы были счастливы до твоего побега. Видела, какими влюбленными глазами Дмитрий смотрел на тебя. И сейчас смотрит… вот только в твоих глазах осталась только озлобленность.

— Вы плохо слышите, или не желаете понять, что я не мазохистка? — Лина больше не могла сдерживаться.

— Жигунов любит тебя, — уверенно заявила Ольга Михайловна. — Все мужчины совершают ошибки, но женское сердце всегда прощает. А Дмитрий просто не умеет любить, или, точнее сказать, проявлять любовь. Он не знает, как вести себя с тобой… — Лина саркастически рассмеялась.

— Вот вчера он прекрасно знал, как себя вести. Знал, как причинить мне наибольшую боль, как унизить меня, — девушка задрала рукав, показав синяки, что покрывали и запястья, и плечи. — Кстати, как вам беспорядок в гостиной? Вы уже прибрали обрывки моей одежды?

Ошеломленное состояние домработницы подсказало, что она даже не подозревала о вчерашних событиях. Но даже это не оправдывало женщину в глазах Лины, поэтому столкнув тарелку с блинами на пол, она поспешила покинуть кухню. Одернув рукав, она практически выбежала на улицу, чувствуя, что просто задыхается в этом доме. Пару глубоких вдохов и истерику удалось задавить. Услышав приближающиеся голоса, Лина поспешила уйти в противоположную сторону. Побродив по саду, девушка немного успокоилась. Так и не встретившись с Машей, поняла, что это она с няней шла к черному входу, когда Лина выходила из коттеджа. Поэтому-то Лина и направилась к качелям, что находились возле бассейна. Медленно раскачиваясь, она и не заметила приближения Вадима.

— А вот ты где?! — выпалил он. Вздрогнув, Лина резко обернулась.

— Что ж так пугать-то? — возмутилась она. Заметив его нерешительный и даже виноватый взгляд, она простонала. — Вот хоть ты-то не защищай Жигунова….

— Не, — он покачал головой и, неуверенно помявшись, выдохнул. — Я просто хотел сказать… Ты не беспокойся, никто вас вчера в гостиной не видел. Я выключил камеры. — Лина отвернулась и зажмурилась. Лучше бы он не напоминал о вчерашнем! — подумала она, а вслух сказала.

— Спасибо, что сообщил.

— Лина… — протянул Вадик нерешительно и, поколебавшись, кивнул на коттедж. — Тебя там все потеряли.

— Пусть. — тихо сказала она, нервно передернув плечами. Вадим пожал плечами и, осознав нежелание девушки общаться, решил вернуться в комнату для охраны.

Как ни прискорбно, но вскоре уединение Лины опять было нарушено и, послать нарушителя она была не в состоянии.

— Лин, а мы пойдем купаться на речку? — после традиционного приветствия и крепких объятий, спросила Маша. Лина, вспомнив про синяки, решительно покачала головой, несмотря на то что была бы рада исчезнуть из этого дома хотя бы ненадолго.

— А может мы здесь устроим пикник в купальниках? Водоем у нас тоже в наличии. — кивнув на бассейн, Лина выдавила из себя улыбку. — Как тебе такой вариант?

Маша радостно закивала и побежала в дом переодеваться. Лина тоже направилась в коттедж, отчаянно придумывая на ходу, как же ей спрятать синяки. В итоге на запястья она одела браслеты, все остальное замазывала с помощью тонального крема, когда, постучавшись в дверь, зашла домработница. Протянув крем, она неуверенно произнесла.

— Это чтобы синяки быстрее прошли. — она старательно избегала встречаться взглядом с Линой, но на выходе все же обернулась и, посмотрев её в глаза, сказала. — Прости…

Лина пожала плечами и натянула шорты, синяки на бедрах по-другому скрыть не получиться. Захватив плеер и книжку в гостиной, она направилась к выходу. И на кухне выловив няню, настоятельно попросила развлекать Машу без неё.

— Я сегодня не в состоянии, — просто пояснила она и вышла на улицу. Возле бассейна все было готово: плед расстелен, корзинка со снедью неподалеку, сама Маша уже в воде плюхается. Улыбнувшись малышке, она максимально удобно расположилась на пледе. Заметив, что няня подходит к ним в купальном костюме, Лина улыбнулась и ей. Включив плеер, она перевернулась на живот, желая почитать книжку. Но уже через пять минут, заснула, устроив голову на все той же книге. Наверное, потому что чувство опасности, наконец, окончательно покинуло её. Жигунов не позволит себе лишнего в присутствии дочери, а если попробует перенести, она сразу же проснется, — подумала она, окончательно проваливаясь в сон.


По прибытии в коттедж Дима первым делом наткнулся на хмурого Вадика. Тот кивком поздоровался с ним и тут же отвернулся. Жигунов практически не обратил на это внимание и двинулся к коттеджу. Было уже около трех часов дня, Лина должна была успокоиться, и теперь они смогут нормально поговорить.