Логан оторвался от своего занятия. С удивлением покосился на девушку:

— С тобой все хорошо? Ты какая-то бледная.

— Все нормально. Просто не выспалась, — пробурчала Карина в ответ.

Угу… Он тоже почти не спал… Потому что она перед глазами стояла. И манила… так сильно его манила. Взглядом цвета топленого шоколада, сочным чувственным ртом, совершенным телом, которое он сразу не рассмотрел за теми бесформенными тряпками, которые Карина носила. И чем-то еще. Тем, что на дне её глаз плескалось. Такой знакомый ему надрыв… Логан оказался абсолютно к этому не готов. Дьявол! Она ведь совершенно ему не подходила. Не вписывалась в его жизнь. Он вообще не мог объяснить, откуда взялось это сумасшествие. И почему рядом с ней он забывал обо всех данных себе обещаниях.

Не трогать. Не приближаться… Она — яд. Он был в этом уверен. Яд, который просачивался в его кровь, лишая всякого здравомыслия. Тормози, тормози, приятель… Но каким-то непостижимым образом, чем бы он ни занимался, его взгляд возвращался к ней. Логан не мог думать ни о работе, ни о сделке, ни об отце. Только о своем желании быть с ней. Трахать ее, вколачивая в постель. И еще о чем-то странном, не связанном с сексом. О чем-то, чего он боялся, пожалуй, больше всего.

Методично отгораживаясь от происходящего, Логан открыл почту, набросал и отправил несколько писем, которые не могли больше ждать. Мозес увиливал. Логан чувствовал, что старик вот-вот сорвется с крючка. А значит, пришло время действовать, приводя в жизнь запасной план.

Логан выбрался из-за стола. Да, так он и поступит. И если для этого им придется прервать свое путешествие — значит, так тому и быть. Все к лучшему! Уже через несколько часов они вернутся в Майами, и больше он ее не увидит. Сосредоточится на работе, как и планировал…

Мужчина пошел распорядиться насчет возвращения, но уже на полдороге понял, что вряд ли у них получится вернуться сегодня. Море все сильней волновалось. Небо почернело, и приближался шторм. Высокие волны набегали на мостик, слизывали забытые кем-то пластмассовые игрушки. А потом, разбиваясь о сваи, разлетались во все стороны хрустальными брызгами и окатывали его соленой водой.

Как Логан и думал, погодные сводки не сулили им в этот день ничего хорошего. Он лишь зря потратил время — и свое, и капитана. Да еще и промок до нитки. Волны, которые час назад лишь едва достигали деревянного настила, теперь обрушивались на него всей своей беспощадной стихией.

Он потом, как ни старался, не мог вспомнить, что же привлекло его внимание в тот момент. Как вообще разглядел Карину и Тима, барахтающихся в водной пучине. Как, скованный цепями смертельного ужаса, смог пошевелиться и броситься им на помощь. Он даже что-то кричал, хрипел, срывая голос, но беспощадный рев волн относил его крики в сторону. Он видел, как, из последних сил удерживаясь на плаву, Карина тащила его сына к мостику, как отчаянно она цеплялась за покрытые ржавчиной сваи, и как отважно боролась за Тима не только со штормом, но и с ним самим… Обезумевшим от страха и дезориентированным. Логан успел в последний момент. Когда ее пальцы бессильно разжались. Забрал из онемевших рук девушки сына, проорал во всю глотку:

— Полезай первой! — и лишь когда Карина выбралась на скользкий железный мостик, двинулся следом.

Карина лежала на боку на мокром деревянном настиле и жадно, со свистом дышала. Тим в его руках уже не вырывался. Он тоненько-тоненько плакал, вжимаясь лицом в шею отца.

— Все хорошо, мой маленький… Теперь все будет хорошо.

Поглаживая сына по спине, Логан опустил взгляд, сплетаясь с черным, полным невысказанного ужаса взглядом Карины.

— Пойдем, — прохрипел он, протягивая ей не по-мужски дрожащую ладонь. Старательно игнорируя закручивающуюся в душе воронку. Страх, жажду, отчаянную необходимость убедиться, что все позади, и что им ничего больше не угрожает.

— Я уснула… На какую-то минуту уснула. А он выскочил… И его просто смыло волной… Просто смыло… — бессвязно бормотала Карина.

— Тш-ш-ш… Это не твоя вина. Ты ни в чем не виновата. Пойдем… Вам нужно согреться…

А вот уже в душевой Карину накрыло. Она сползла вниз по стене и, сжавшись в комок, зарыдала. На голову лилась обжигающе горячая вода, она захлебывалась и отфыркивалась, и плакала-плакала-плакала… Пока он за ней не пришел. Пока не выключил воду и не отнес в кровать, предварительно завернув в полотенце. В тот момент Карина, кажется, утратила способность говорить. Она только смотрела… как его губы приближаются, как его руки развязывают узел на полотенце, и между ними не остается вообще ничего. Лишь полыхающая в глазах жажда.

Глава 8

Глаза в глаза. Без страховки над этой бездной. И без кислорода, потому что высоко-высоко над землей его попросту нет. Понимая, что все… Маски сброшены и души оголены. Его губы приблизились. Осторожно, неторопливо исследуя капризный излом ее губ. Карина всхлипнула, с жадностью принимая эту ласку, наслаждаясь волшебным вкусом мужчины. Заставляя ее желать большего, так, как будто всего происходящего ему было мало, Логан втянул в рот ее язык. Неторопливо исследуя.

Грянул гром, комнату озарила яркая вспышка света. Прижимаясь другу к другу щеками, они, не сговариваясь, повернулись к окну, за которым ревел океан. Шторм обрушился на их домик всей своей беспощадной силой. Казалось, еще немного — их просто смоет соленой водой. Руки Карины с силой сжали шею любовника, прижимаясь к нему так сильно, что между ними вообще не осталось пространства. Лишь тонкий трикотаж футболки Логана разделял их тела.

— Страшно?

Карина отрицательно затрясла головой. Она не врала. Рядом с ним все её страхи забывались. Логан заслонял собой всё…

Непослушными пальцами Карина помогла мужчине раздеться и со стоном прижалась грудью к его покрытой короткими волосками груди. Напряженные до боли соски обожгло. Карина всхлипнула, выгнула спину, упираясь в матрац затылком и пятками. Логан отстранился. Глядя ей прямо в глаза, скользнул ладонью вверх по её голому бедру. Очертил пальцами выпирающую косточку. Да так и замер, неторопливо ее поглаживая.

— Пожалуйста, Логан…

— Я должен о чем-то знать?

— О чем? — хрипло переспросила Карина.

— Ты ведь не девочка?

Карина отчаянно затрясла головой и снова бесстыдно выгнулась. Нет, не девочка… Уже давно, нет. Ей так хотелось быть чьей-то любимой, что она, не задумываясь, нырнула во взрослую жизнь. Она отдавала себя и не понимала, что ищет то, чего нет, и там, где этого быть не может.

— Нет… Пожалуйста, Логан. Я вся горю…

У нее был секс, да. Но никогда она не испытывала такой сумасшедшей жажды. Её словно лизали языки адского пламени. И только он один мог погасить этот пожар.

— Такая чувственная… Такая красивая… Почему сейчас, Кори? — недоумевал Логан, испытывающее глядя в глаза Карины. Все так не вовремя. Вообще ни к чему! Он задумчиво прочертил линию вверх по желобку, тянущемуся вверх по ее животу, по некрасиво выпирающим ребрам.

— Я поправлюсь, — зачем-то прошептала Карина, бесстыдно подставляясь под его руки. Глупая, какая же глупая, господи!

— Красивая… — игнорируя ее слова, повторил Логан и обвел пальцами темно-коричневую бусинку соска.

— Логан… — всхлипнула девушка.

Пристально наблюдая за её реакцией, мужчина сжал вершинку между указательным и средним пальцами и медленно оттянул. Взгляд Карины потемнел, глаза закатились. И Логан тоже зажмурился, давая команду «сидеть» рвущемуся на волю зверю. У него было много женщин, которые делали все, чтобы пробудить его голод. Опытных, искусных женщин… Но впервые за всю свою жизнь он чувствовал такое сумасшедшее, такое неконтролируемое желание взять… Его внутренний зверь рычал и угрожающе скалился. Рот наполнялся слюной… Он опустил голову низко-низко. Ощущая кожей жар её разгоряченного тела. Вдохнул пряный аромат срасти. Сжал зубы на тугом комочке, а пальцами нырнул вниз. Туда, где она была влажной и полностью готовой принять его.

Карина захныкала. Такая откровенная в своей страсти… Зверь рыкнул, пригнулся низко, вздыбил шерсть. Логан чуть привстал, опираясь на предплечье. Надеясь, что это хоть как-то поможет сохранить лицо… и контроль. Но уже почувствовав вкус самки, зверь не желал отступать. Он рвался… рвался на волю. Двумя сложенными вместе пальцами Логан толкнулся во влажную тесную глубину. Карина металась по подушке, бесстыже двигая бедрами навстречу его движениям. Он вернулся к ее губам. Слизал ее бессвязное бормотание. И дальше… вниз по шее, к трепещущим, налитым грудям. Оставляя на коже засосы-метки, кусая и тут же зализывая ссадины. Выкручивая соски.

Под звуки громовых раскатов и неутихающий стук дождя, служащие аккомпанементом их страсти. Она так сладко его сжимала… Логан резко отстранился. Ничего не понимающая Карина приподнялась на локтях. Он сполз еще ниже. Обхватил чашами рук ее попку, одновременно с этим раскрывая большими пальцами набухшие влажные складочки. Лизнул, тараня языком уплотнившийся бугорок, прикусывая его и посасывая, натягивая кожу еще сильней, обостряя донельзя ощущения. Карина извивалась ужом и хрипела, в попытке сдержать рвущиеся из груди крики.

— Ум-м-м, — не выдержала. Но Логан тут же поднялся и накрыл ее рот ладонью. Его массивная возбужденная плоть проехалась между ног. Страсть обожгла. Логан тихонько выругался. К черту все! К черту условности… Карина опустила вниз руку. Сжала в кулаке его плоть.

— Хочешь? — качнул он бедрами.

— Больше всего на свете…

И она говорила совсем не о сексе… О нем! Она его хотела. Больше всего в этой гребаной жизни. Просто любить его. Преданно, страстно… Просто его любить.

— Ты уверена? Мои слова все еще в силе…

Карина не помнила его слов, но точно знала, что если Логан не трахнет ее прямо сейчас — она просто не выдержит.

— Я уверена. Просто сделай это…

— Что?

— Люби меня… — Карина подалась бедрами вверх-вниз, спрятала лицо на его шее, нетерпеливо покусывая и хныча. — Просто сделай это! Пожалуйста, Логан…

И практически тут же Карина ощутила первый толчок. С губ сорвался крик. Логан выругался, зажал ее рот рукой. Его ладонь на её губах — так правильно. И взгляд… Этот чертов «я-на-все-согласна» взгляд, обращенный к нему одному. А на него никто и никогда так не смотрел. Никогда не любил настолько безоглядно… Вообще не любил! И к черту, что она ошибалась! И к черту, что никакой любви нет. Сейчас, когда она так смотрела, когда кричала под ним так громко… Так сладко было обманываться. Так просто было себе позволить…

Какого черта он творит, господи?! Какого черта?! Отпусти, слезь с неё… Но она, как яд, который он уже пригубил — проникла в кровь, меняя её биохимию.

Вспышка света… Вспышка безумной страсти. Толчок — и ее зубы больно сомкнулись на ребре его дрожащей — твою мать! — дрожащей ладони. По позвоночнику прошла серия жарких всполохов, прогибая его дугой. Логан запрокинул голову и со всей силы въехал в её тесноту. Зверь взвыл. Зубы сжались плотнее.

В какой-то момент ситуация вообще вышла из-под контроля. Очередной раскат грома оглушил, вспышка молнии — ослепила. Без чувств… Осталось лишь происходящее между ними. Лишь шелковистая кожа на ее бедрах, которые он с силой сжимал в руках, мощно нанизывая Кори на себя… Лишь аромат ее разгоряченной кожи и секса. Лишь ее удовольствие, которое, нарастая, все сильнее сжимало в своих тисках. Он задыхался, теряя силу, но все же выдержал, выстоял, дал ей сполна насладиться и только потом разрядился сам.

Дождь барабанил в окно, кровь шумела в ушах. Логан откинулся на спину в попытке осознать, что он только что натворил. Осторожные женские пальчики легли на его грудь — Карина пришла в себя быстрее. Логану же казалось, что он уже никуда не придет. Ни в себя, ни вообще куда-либо. Он запутался. Он потерялся. Он впервые в жизни испытал что-то настолько мощное. И, главное, с кем? Как, твою мать, это вообще случилось?

Логан забрался чуть повыше на подушку. Скосил взгляд. Карина все еще тяжело дышала. Ее охрененная, непонятно откуда взявшаяся у такой худышки грудь высоко вздымалась и опадала. А сама она ленивым, неосознанным движением растирала его сперму по своему животу. Логана ошпарило, обожгло порочностью этой картины. Выложившись на все сто несколькими минутами ранее, он был снова готов!

Логан дернулся… Убежать, скрыться, к черту, от всего того, что сейчас тротиловыми зарядами подрывало его изнутри. Но она подняла ресницы. Открыла чистые, словно родниковой водой умытые глазищи, и он не смог даже пошевелиться. Просто смотрел на нее, ощущая, как вверх по позвоночнику холодком ползет страх.

Какого, мать его, черта? — в который раз задался вопросом.

А она улыбнулась. Широко, счастливо, по-детски открыто. В ней не осталось ничего от той заштрихованной ломкой тени. Словно кто-то зажег в ее душе свет. Он зажег тем, что случилось…