Но зачем, черт возьми, она стала разговаривать с этой женщиной?! Почему не бросила трубку, как только услышала ее голос, зачем выдумала эту чушь, что ей надо поговорить с Ольгой Геннадьевной? Да еще и очень надо?! Будто черт дернул за язык, честное слово... В самом деле – о чем им говорить? Все, что Александра хотела сказать Ольге Жемчужниковой, она уже высказала ей в том письме без обратного адреса, с одной подписью. В письме, о котором, кстати сказать, нисколько не жалела.

«Так нет же! Я с ней все равно поговорю! Я посмотрю ей в глаза, я должна... Это из-за нее, рыжей гадины, случилось то, что случилось, это она околдовала Борьку, отворотила от меня! Он, наверное, и сейчас еще спит с ней, старые привычки нелегко забываются... Очень даже хорошо, что Борьки нет дома! Через пять минут я буду там. Скажу, что телеграмма... Она мне откроет, в двери нет глазка... Она не подумает, что это я. Я ее убью!»

10

Перед знакомой дверью на четвертом, последнем этаже – внушительной дверью, выкрашенной блестящей красно-коричневой эмалью, с прикрученной к ней медной цифрой «41», – Саша остановилась перевести дух. У ее ног, на резиновом коврике, тут же образовалась небольшая лужица: ведь у нее даже зонта с собой не было! Какой умник, уходя из дома в ясное апрельское воскресенье, догадается взять зонтик?

Впервые до Александры дошло все безумие ее затеи. Одному Богу известно, чем может кончиться это рискованное мероприятие: ведь она собирается, ни много ни мало, вторгнуться в чужую квартиру, где ее никто не ждет – и это еще мягко сказано... От такой особы, как эта самая Ольга Геннадьевна, можно ожидать всего, вплоть до вызова милиции. А главное – зачем? Какого, собственно, она ждет результата от этого недружественного визита?..

«Если не знаешь, что делать – делай шаг вперед!» Главная заповедь философии каратэ, ее часто повторяет Борька. «Повторял...» – поправила она сама себя, будто речь шла об умершем. Тяжело вздохнув – будь что будет! – Александра решительно протянула руку к кнопке электрического звонка.

Две короткие энергичные трели отозвались эхом внутри квартиры. Саша прочистила горло, приготовившись изобразить казенный голос разносчицы телеграмм. Однако за коричневой дверью не раздалось никаких звуков, свидетельствующих о том, что ее собираются открыть. То есть вообще никаких звуков. Саша снова позвонила, а потом еще.

«Вот те раз! Что она там – уснула, что ли?»

Озадаченная, Александра прислушалась, приложив ухо к двери. Ей почудилось... да нет, она явственно услышала в глубине квартиры глухой шум воды. «Все ясно: она принимает ванну. То-то, когда я с ней говорила, мне почудился шум воды... Вот черт!»

Такой поворот не входил в Сашины планы. Она была настроена решительно и собиралась довести задуманное до конца. Неужели же просто так повернуться и уйти с позором – и только из-за того, что этой стерве-бабе не вовремя вздумалось поплескаться в ванне!

«Уходи ты отсюда, Сашка! Уходи, пока не поздно! Брось эту глупую авантюру!» Но, упрямо отмахнувшись от внутреннего голоса, она не двинулась с места. Внимание девушки привлек стык двери с косяком: ей показалось, что дверь прикрыта не совсем плотно. Не думая о последствиях, повинуясь исключительно логике «глупой авантюры», Александра осторожно нажала на дверь. Потом чуть сильнее...

Оглушительный щелчок эхом пистолетного выстрела раскатился по всему подъезду, и дверь слегка приоткрылась! Сашино сердце упало в пятки от неожиданности. Вот сейчас она уж точно выскочит, и начнется... Одно оправдание: квартира не была заперта. Собачка английского замка неглубоко вошла в свой паз и легко выскочила из него, когда на дверь надавили снаружи.

Но хозяйка почему-то и теперь не спешила выскакивать. И даже не крикнула – вообще никак не отреагировала на вторжение в ее квартиру! «Да что ж такое, неужели она не слышала?! Ведь хлопок и в самом деле был только чуть-чуть послабей выстрела... Хотя у нее там вода льется вовсю, могла и не услышать». В конце концов, Ольга Геннадьевна могла задремать в теплой ванне. Или...

Сашу кольнуло какое-то недоброе предчувствие. Может, с ней там что-нибудь случилось? Уж очень тихо в ванной, подозрительно тихо – если не считать, конечно, шума воды... Ни всплесков, ни мурлыканья – никаких звуков, которые обычно издает купающийся человек. И еще эта вода, как-то чудно она льется...

Вода и в самом деле шумела довольно странно: было такое впечатление, что внутри квартиры работает фонтан «Каскад». Мощная струя била в переполненный резервуар, из которого вода стекала на другой уровень тысячами мелких струек...

Александра просунула нос в образовавшуюся щель и вполголоса позвала:

– Ольга Геннадьевна?..

Когда, повторив имя хозяйки погромче, девушка так же не получила отзыва, она поняла, что ей придется на свой страх и риск пересечь порог и проверить, в чем там дело.

На пути возникло еще одно препятствие в виде раскрытого зонта, поставленного в передней у самой двери; у Саши снова заколотилось сердце, когда он неожиданно заскрежетал, сминаемый дверью. Осторожно устранив помеху (зонт был еще совсем влажный), авантюристка с зелеными глазами прикрыла за собой дверь.

– Ольга Геннадьевна!.. Борис!.. Есть тут кто живой?

Саша сделала несколько несмелых шагов по циновке передней – и увидела огромную лужу, вытекающую из-под двери в ванную. Она уже распространилась на добрую половину кухни: видимо, пол в квартире имел уклон в ту сторону.

– Боже мой!

Уже не думая об осторожности, Александра рывком распахнула дверь с пластмассовым купающимся малышом – и застыла на пороге, беспомощно хватая ртом воздух...

Ольга Геннадьевна была мертва.

Голая, она лежала на дне переполненной ванны, через край которой хлестала вода. Только длинные крашеные волосы с рыжеватым отливом плавали на поверхности, словно бурые водоросли. Они бесшумно колыхались, почти скрывая лицо с полуоткрытым ртом и вытаращенными янтарно-желтыми глазами.

Это было так ужасно, что Александра почувствовала острый приступ тошноты. У нее не было сил добежать до соседней дверцы, и ее вырвало прямо на пол ванной, покрытый водой на целую ладонь.

Плохо соображая, она кое-как прополоскала рот над раковиной и только тогда догадалась закрыть оба крана. Наступила убийственная тишина, которую нарушало лишь тоненькое журчание мелких струек «каскада». Боясь смотреть в сторону трупа, Александра сползла по дверному косяку и тихонько завыла, зажав рот ладонью. Из нее рвался крик, но вместо этого получалось что-то похожее на кошку, застрявшую в водосточной трубе.

«Боже, что теперь делать?! Кого звать?.. Соседей, милицию, „скорую помощь“? Где же Борька, где он?!!»

Мысль о «скорой помощи» натолкнула Сашу на следующее звено в ассоциативной цепочке, и она резво вскочила на ноги. Возможно, Ольга не совсем захлебнулась, и еще жива?! Может быть, она еще успеет ей помочь...

Превозмогая ужас перед этим безжизненным телом, не переставая скулить, Александра зачем-то засучила рукава рубашки (хотя они и так были мокры до нитки!), сунула руки в ванну и, ухватив труп за плечи, вытащила его из-под воды. Убрала мокрые волосы с бледного, кошмарного лица – оно напомнило зарубежные триллеры, которые Саша иногда смотрела по видику в Борькиных компаниях. Заглянула в тусклые зрачки, попыталась нащупать пульс... От потрясения она сразу позабыла все азы первой помощи пострадавшему, которым их учили на кафедре медицины ГО – гражданской обороны.

Впрочем, не надо было быть отличницей, чтобы сообразить: здесь все это ни к чему. Про Ольгу Жемчужникову можно было сказать смело – мертвее не бывает. Последние сомнения у Саши отпали, когда она обнаружила во рту погибшей кровь, смешавшуюся с водой.

Первым душевным движением опоздавшей спасительницы было вытащить женщину из ванны, положить тело в какое-нибудь более пристойное место и чем-нибудь прикрыть. Но едва она просунула руку под коленки бывшей хозяйки этого маленького бело-голубого царства, а другой рукой обхватила ее за плечи, – как резкий телефонный звонок, прозвучавший над самым ухом, заставил девушку вздрогнуть и выпустить свою скорбную ношу. Телефонный аппарат стоял на полке над ее головой, но она его только теперь и заметила.

Александре и в голову не пришло, что в ее положении отвечать на звонок не стоит. Напротив, она схватила трубку с облегчением – точно кто-то протянул ей через пространство долгожданную руку помощи. И когда услышала на том конце провода знакомое хрипловатое «алло» – ее сердце затрепетало: пожалуй, никогда еще она не была так рада слышать своего бывшего возлюбленного!

– Борька, это ты! Слава Богу... Ты где?! Скорей, скорей приезжай! – Не в силах больше произнести ни слова, Саша зарыдала в трубку.

– Александра?!

Даже сквозь собственные истерические всхлипы она уловила в голосе Жемчужникова смятение.

– Как ты... Как ты там оказалась?!! Почему ты ревешь? Где Ольга?!

– Борька... Я... пришла... А она... она в ванне... умерла-а-а...

– Как – умерла?.. Что ты несешь?! Да что случилось, говори толком!

– Н-не знаю... Разрыв сердца... или еще что. Захлебнулась... может быть... Воды полно кругом... Борька, что мне делать?! Приезжай, слышишь! Я тут одна... с ума сойду!

– Воды полно, говоришь?.. – словно эхо повторил Борис.

Саша до глубины души возмутилась его непонятливостью.

– Ах, да при чем здесь вода, Господи! Приезжай немедленно, я же не знаю, что делать! Она умерла, умерла, понимаешь?! А ты про какую-то воду...

– Понял, понял, не кричи. Теперь вижу, что ты не шутишь. Ну-ну, Шурик, не плачь...

Услышав в его голосе прежние ласковые интонации, девушка заревела еще сильнее.

– Перестань же, будь умницей. Послушай меня... Ты внимательно слушаешь?

Саша промямлила что-то маловразумительное, но хлюпать носом перестала.

– Я сейчас приеду и сделаю все что нужно. – Голос Борьки зазвучал твердо, он уже оправился от первого шока. – А ты... Тебе лучше оттуда исчезнуть, Шурик, и побыстрее. Тебя кто-нибудь видел?

– Не-ет... Борька, но почему я должна...

– Ради Бога, не трать время на вопросы и возражения! Потом, когда успокоишься, ты и сама поймешь. Соберись и отвечай на мои вопросы. Ты ее трогала?

– Д-да, я думала, может быть, она еще... Хотела вынуть ее из ванны.

– Ч-черт! Ну ладно, это не так страшно... К чему-нибудь прикасалась?

– Конечно – ко всему. Краны закрыла...

Борис отчетливо выругался. Это случалось с ним только в состоянии крайнего возбуждения. Впрочем, в теперешней ситуации это нисколько не удивило Сашу.

– Немедленно открой их, слышишь? – Он повысил голос в ответ на ее изумленный возглас. – Я говорю, сделай все как было! Возьми сухую тряпку и быстро протри все, где могли остаться твои отпечатки. Кран, ванну, телефон... Что там еще? Да, ручку двери!

Александра слушала его словно во сне – во сне, в котором показывали плохой детектив. «Почему, почему я должна стирать свои отпечатки, как преступница?! Неужели он думает, что...»

– Впрочем, нет: лучше я сам! Не трать на это время. Мы же затопили соседей, они могут в любую минуту примчаться! Просто открой краны и быстро уходи. Только посмотри, чтобы на лестнице никого не было, тебя никто не должен видеть, поняла? Да дверь за собой захлопни. Бегом, Шурик, торопись!

– Борька, да ты что! Ты думаешь, что это... я ее..?

– Не болтай глупости, это просто несчастный случай, – отмахнулся Жемчужников. – Но другие могут так подумать. Соображаешь, что начнется, если тебя случайно застукают там рядышком с трупом? И запомни: я сюда не звонил, с тобой не говорил и вообще знать ничего не знаю, ясно? Ну же, будь умницей, Шурик! Послушайся меня – и все будет о'кей.

– Ладно, если ты считаешь...

Он перебил:

– Да, еще, Шурик: ради Бога, ни к чему больше не прикасайся, особенно в ванной! Ни к чему! Там кафель, металл... На них остаются особенно четкие отпечатки. Быстро открой оба крана и уходи незамеченной. Можно – крышами. Вопросы есть, миледи?

Это был прежний Борька Жемчужников, ее Борька! Саше даже хватило духу ответить ему в его же манере.

– Вопросов нет, поручик. Будет исполнено!

– Вот и класс. Целую, Шурик! До встречи... когда все это кончится!

В трубке раздался щелчок, его сменили короткие гудки.

Прежде чем положить ее на рычаг, Александра все же тщательно протерла весь аппарат своим носовым платком, который лежал в нагрудном кармане рубашки и потому остался относительно сухим. Она замешкалась на мгновение, борясь с искушением нарушить Борькины распоряжения и поступить так, как подобает отличнице, спортсменке и комсомолке: то есть не спасаться бегством, а лицом к лицу встретить свою судьбу – судьбу главного свидетеля по делу. Потом она прерывисто вздохнула и, не глядя на мертвое тело в ванне, решительно открыла краны...

Борька, конечно, прав: так будет лучше. Какое там еще «дело»? Никакого «дела» не будет, не может быть: просто несчастный случай, это точно! С людьми часто происходят несчастные случаи в ванне. Даже с теми, от кого этого меньше всего ожидают.