Прости меня, папочка!

Я украдкой глянула на Дамиана. Он замер ― почти застыл ― как будто знал, что происходит у меня в голове. Я узнавала его позу. Все мускулы натянутые, спружиненные, жесткие и напряженные ― прямо как тогда, когда он из мести оттяпал кусочек моей плоти. Я чувствовала это тогда, чувствую это и сейчас.

Ублюдок. Он не позволит мне сделать это. Он оказался бы возле меня, стоило бы мне сделать шаг в сторону. Он владел мной. Он владел моей судьбой ― моей жизнью, моей смертью. Не было нужды в словах — все было написано в его глазах. Он вынуждал меня отойти от края. И я подчинилась.

Я не могла перестать рыдать, поэтому я плакала и плакала.

Я плакала так, когда Гидеон Бенедикт Сент-Джон порвал застежку на моем ожерелье и оставил след на моей шее.

* * *

Эстебан нашел меня. Он был готов надрать Гидиоту задницу.

— Ты не посмеешь, — я заставила его пообещать, — Ты знаешь, что случится, если ты еще раз попадешь в неприятности.

— Мне все равно, — он убрал волосы со лба. Это значило, что все серьезно.

— Пожалуйста, Эстебан. МаМаЛу отправит тебя далеко, и я никогда тебя больше не увижу.

— МаМаЛу блефует.

Эстебан называл свою маму МаМаЛу. Он всегда называл ее МаМаЛу. Она была его мамой, но ее имя было Мария Луиза, но когда-то он начал впервые лепетать «МаМаЛу», и прозвище прицепилось. Теперь все называли ее МаМаЛу, все, кроме Виктора Мадера, он работал на моего отца. Он называл ее полным именем, и МаМаЛу не любила это. Или его.

— МаМаЛу сказала, что если ты еще раз ее не послушаешь, она отправит тебя к твоему дяде.

— Ха! — Эстебан засмеялся. — Она и дня без меня не выдержит.

Это была правда. МаМаЛу и Эстебан были неразделимой, сильно любящей, и быстро борющейся частью моей жизни. Я не могла представить одного без другого. Они спали в отдельном, удаленном от главного дома небольшом подсобном крыле, но я могла слышать их по ночам ― например, когда Эстебан уходил днем и не возвращался до глубокой ночи.

Это был первый год, когда в деревне открыли кинотеатр. Там показывали «Хороший, плохой, злой», и Эстебан остался, на целых четыре просмотра. МаМаЛу устроила ему хороший нагоняй.

— Эстебандидо! — кричала она, когда он, наконец, появился. МаМаЛу погналась за ним с метлой.

Эстебан знал, что он в большой беде, когда она зовет его так. Я слышала его визг в своей комнате. На следующий день он явился как Блонди, герой Клинта Иствуда из фильма, надев шаль МаМаЛу — смотря на всех свысока и пожевывая деревянную палочку.

На следующий год Эстебан посмотрел «Выход дракона» и решил, что он Брюс Ли.

— Что ты делаешь, Скай? — спросил он.

— Я даю сдачи и бью сильно, — я повторила фразу, которую он заставлял меня повторять, снова и снова, — цитату из фильма.

— Готова? — спросил он. — На счет пять.

5, 4, 3, 2, 1…

Я пыталась освободиться от его захвата. Я схватила его руки обеими руками и сделала то движение, которому он меня учил — подсечь его ногу своей и сделать резкий разворот на 180 градусов перед тем, как перекинуть его через себя.

Мы закончили на траве, куча конечностей и острых локтей. Я засмеялась. Эстебан не думал, что из меня выйдет хороший ученик боевого искусства.

— Тебе нужна практика. И дисциплина. Как ты сможешь одолеть Гидиота, если даже не можешь справиться со мной?

И мы практиковались. Каждый день Эстебан превращался в Эстебандидо, хоть он и не любил играть плохого парня.

— Только ради практики, — сказал он, — Только ради тебя, güerita. Тебе нравится это? Ууууу-яяяя! Готова? На счет пять.

5, 4, 3, 2, 1…

— Нет, нет, нет, — он замотал головой. — Тебе нужно издавать звук.

— Ууу-ааа!

— Нет, Скай. Как кошечка. Ууу-яя! Пару раз мне удалось уложить Эстебана на спину, и его глаза сияли восторгом.

— Ты не так уж и плоха для девчонки, — сказал он.

Мы лежали в тени дерева, глядя на небо. Ветви дерева были усыпаны гроздьями нежных цветов, словно желтые кружева спадали вниз с коричневых рук.

— Я принесу тебе пирог завтра, — сказала я.

Он кивнул и убрал волосы со лба.

— Надери ему задницу, если он что-то учудит, ладно?

Я сжала его пальцы и улыбнулась.

Эстебана не позвали на вечеринку по случаю моего дня рождения, а Гидиота позвали. Как и всех остальных детей, которые учились вместе со мной у мисс Эдмондс. Там был волшебник, клоун, грузовик с мороженым и пиньяты. Серебристые и розовые шарики были по всему саду. Я задула девять свечей, пока мой отец сходил с ума со своей камерой.

— Подожди. Не получилось. МаМаЛу, можешь зажечь свечи снова? Скай, помедленней в этот раз, — сказал он.

Эстебан примостился на лестнице и чистил окна. Каждый раз, когда я смотрела на него, он ухмылялся. Он видел, что я спрятала под стол большой кусок пирога. На нем было три землянички. Земляника — это любимая ягода Эстебана, но ему редко удавалось ее пробовать. Пирог был нашей тайной, и это заставляло меня чувствовать, что он тоже часть моего торжества. К тому времени как мы закончили с играми и опустошили все мешки, розовая глазурь на кусочке торта для Эстебана начала таять, поэтому я решила улизнуть и отдать его ему.

— Куда ты идешь, Скай?

Гидиот настиг меня.

Мы стояли возле дома, в одной руке у меня был торт, а в другой — стакан с лимонадом.

— Пропусти меня, — сказал я, когда он загородил мене путь.

— Ты собираешься съесть это все? — спросил он.

— Тебе то что?

— У Скай дыра в зубах, еще одна в кишках, как у свиньи живот, без мамочки живет! — он дернул меня назад, когда я прошла мимо, и торт оказался на траве.

Я выплеснула ему лимонад в лицо. Это довело его до бешенства. Он схватил меня за талию, поднял над землей и затряс как тряпичную куклу.

— Скай! — Эстебан оказался возле нас. Пот стекал с его лица из-за того, что он долго был на солнце. — На счет пять.

В наших головах мы начали отсчет: 5, 4, 3, 2, 1…

Я ударила Гидиота в колено. Он согнулся пополам. И этого было достаточно для Эстебана, чтобы застать его врасплох.

— Ууу-яяяя! — кулак Эстебана столкнулся с его лицом.

Гидиот отпустил меня и отшатнулся. Он поднес руку ко рту и выплюнул зуб. Гидеон Бенедикт Сент-Джон выглядел как щербатая старушка с розовыми деснами. Затем он издал вопль, который услышала вся Каса Палома.

— Не можешь брать — не давай, — сказал Эстебан.

Я была уверена, что здесь какая-то ошибка в переводе фильма. Но это неважно. Эстебану не было времени вдаваться в подробности. Виктор Мадера нашел нас. Он оценил ситуацию и схватил Эстебана за воротник.

— Ты, маленький сопляк!

Эстебан вертелся и крутился в хватке Виктора, когда тот оттащил его прочь.

— Тронешь ее еще раз и отправишься в ад, — сказал он Гидеону. Он говорил цитатами из фильмов. И если бы я не так сильно переживала за него, я бы рассмеялась. Начали собираться взрослые, все они суетились над Гидиотом. Они топтались по землянике Эстебана.

Это было несправедливо!

Я погналась за Виктором и Эстебаном, но их нигде не было видно. Я сдалась и поплелась в свою комнату. Эстебан был здесь раньше, наверное, до начала вечеринки. И он оставил мне подарок на кровати. Идеальный бумажный жирафик.

Я взяла жирафика и подивилась его ловкости. Когда Эстебан был маленьким, у него было не много игрушек, поэтому МаМаЛу научила его оригами. У него не было возможности покупать мне необычные подарки, поэтому он создавал целые миры из бумаги — магические, дивные животные, которых мы видели только в книгах, или о которых знали из историй МаМаЛу: драконы, львы, верблюды, и что-то похожее на кенгуру, но с рогом, торчащий из его носа.

Кенгуцерос?

— Скай, — мой отец постучал в комнату, — не хочешь рассказать, что случилось с Гидеоном?

— Не очень, — я взяла жирафика и вытянула вверх его шею.

— Это от Эстебана?

Я не ответила.

— Дай мне посмотреть, — он забрал его у меня и изучил тисненную золотом каллиграфию на бумаге.

— Красиво, правда? — спросила я.

— Да, это так. А также это бумага из редкой книги, которая пропала из моей коллекции. Я знаю, что ты дружишь с ним, но только что он выбил зуб Гидеону, а теперь еще и забрал книгу из моей библиотеки? Это воровство, Скай.

— Он ничего не брал! Я дала это ему.

— Действительно? — мой папа поставил жирафика обратно. — Тогда ты должна знать, какого цвета обложка.

Он посмотрел на меня выжидающе.

— Пап… — я была готова расплакаться, разрываясь между отцом и другом. — Эстебан, вероятно, подумал, что это обычная старая пыльная книга, по которой никто не будет скучать. Я знаю, что он никогда бы не забрал это. Он просто одолжил ее, потому что любит делать мне фигурки из красивой бумаги.

Мой отец замолчал на некоторое время.

— Ты так похожа на свою мать, — он провел большим пальцем по медальону, который я надела. — Она также часто водила меня за нос.

— Расскажи мне, как вы познакомились.

— Опять?

— Опять.

Он засмеялся.

— Нуу, я только закончил колледж, у меня не было ни копейки в кармане, но я хотел увидеть мир и оказался в Каборасе с парочкой приятелей. В нашу последнюю ночь, мы попали на свадьбу, и там была Адриана Нина Торрес, самая красивая девушка в мире. Я сказал ей, что я успешный предприниматель и друг жениха. Она позвала охрану, и меня продержали под замком за то, что я выдал себя за гостя на свадьбе ее брата. Я понял, что это была любовь с первого взгляда, когда она пришла на следующее утро, чтобы спасти меня.

— Хотела бы я узнать ее, — я никогда не уставала от этой истории, от того, как он проявил себя, чтобы завоевать ее семью.

— Ты была самой главной ценностью ее жизни, Скай. Я не смог защитить ее, но с тобой, обещаю, все будет иначе Я почти у цели. Еще чуть-чуть и мы будем свободны.

Я не знала, что он имел в виду, но знала, что он скучал по маме и любил меня, хоть и почти всегда был в отъездах.

— Сеньор Седжвик, — Виктор Мадера прервал нас, стоя у двери. — Родители Гидеона Сент-Джона внизу. Они требуют, чтобы с Эстебаном разобрались.

— Пап, — я потянула отца за руку. — Пожалуйста, не говори МаМаЛу об этом… — я махнула рукой в сторону жирафика. Я не хотела давать Виктору еще больше поводов, чем у него были. Казалось, он наслаждался, мучая Эстебана. — Она сказала, что отошлет его.

— Я хочу, чтобы книга вернулась назад, немедленно, — мой отец бросил на меня предупреждающий взгляд. — И никаких больше «заимствований».

Он взял меня за руку, и мы спустились вниз, где были Гидиот и его родители. Они неподвижно сидели на диване, а МаМаЛу и Эстебан стояли позади. Несмотря на все угрозы, МаМаЛу всегда яростно защищала Эстебана, когда дело доходило до этого, но она знала свое место и знала пределы своей свободы действий.

— Я соглашусь на любое наказание, которое сеньор Седжвик выберет для моего сына.

Она высоко держала голову.

Мистер и миссис Сент-Джон повернулись к моему отцу, в то время как Гидиот ухмыльнулся в нашу с Эстебаном сторону.

— Извините, — сказал мой отец — его телефон зазвонил. — Мне нужно ответить.

Он говорил несколько минут, а потом завершил звонок.

— Мне жаль, случилось кое-что срочное, но я могу заверить вас, что нужные меры будут приняты.

Он позволил Сент-Джонам немного поворчать, провожая их.

— Присмотри за этим, Виктор, — он указал на Эстебана после того, как они ушли.

Виктор улыбнулся МаМаЛу, но она не улыбнулась в ответ. Я не думала, что она обрадовалась, узнав, что Виктор накажет Эстебана.

— И еще, — сказал отец, вернувшись, прежде чем она успела что-либо сказать. — Скажи мисс Эдмондс, пусть готовится принять нового ученика со следующей недели. Я хочу, чтобы Эстебан присоединился к остальным.