Ник осторожно пустил коня вперед по скользкому льду, объезжая упавшие со скал камни и рыхлые сугробы. Серая поскользнулась, упала и ободрала колено. Ник спрыгнул со Скаута, подбежал к ней, ощупал колено. Она поднялась, ткнулась мордой ему в плечо, словно успокаивая хозяина. Пошла вперед, не хромая. Тропа вела под уклон, Ник повел Скаута в поводу. Серая не отставала.

Когда они достигли ровного места, Ник остановился, чтобы дать лошадям немного отдохнуть. И у него, и у лошадей дрожали колени. Он обтер вспотевших лошадей пучком сухой травы, вытер взмокший лоб, прикурил сигару и долго глотал душистый дым, отдыхая и успокаиваясь.

Оглянулся назад. Толстый слой тумана наползал на Альта Пасс из высокогорного каньона. Через пару часов тропа и впрямь будет непроходима. Вообще-то, он полный дурак, что решился на такой переход. Он мог бы угробить лошадей и погибнуть. Но дуракам везет. Но дурак или не дурак он, а до ранчо теперь – подать рукой. Сейчас он спустится с горы и будет рядом с домом. Рядом с Самантой. Настроение у него понемногу улучшалось.

Доехав до главной развилки, Ник остановил коней. Одна дорога вела на ранчо, другая – в Каньон Спрингс. Он стоял в нерешительности. Несмотря на то, что ему до боли в груди, до отчаяния хотелось увидеть Саманту, он не мог сейчас ехать домой. Не имел права. Не мог же он показаться ей на глаза, шаркнуть ножкой и снова отбыть? А если он не сможет уехать от нее, то ему либо придется ложиться с ней в постель, либо рассказать все, как есть. Но рассказать ей все, пока не повидается с этим злосчастным Билли, он не сможет. И что тогда делать?

Ник закрыл глаза. Снова он затосковал. Острейшее чувство одиночества охватило его. Настроение испортилось.

Покорно вздохнув, он хлестнул Серую по крестцу, направляя в сторону ранчо. Подождал, удостоверился, что лошадь не вернется и не побежит за ним следом, повернул Скаута и поехал в сторону Каньон Спрингс.


Саманта оделась в юбку с разрезом, высокие кожаные ботинки и теплый жакет из телячьей кожи. Она весело сбежала вниз по ступенькам крыльца. Джефф берет ее с собой в город за продуктами.

Проведя на ранчо несколько месяцев, словно на необитаемом острове, она соскучилась по городской суете. Ей хотелось увидеть новые лица, услышать другие голоса. Конечно, она очень полюбила и ранчо, и его обитателей, ставших ей родными и близкими.

Выбежав на крыльцо, она нетерпеливо топталась на ступеньках, ожидая, когда же Джефф запряжет лошадей. Джефф подъехал, она соскочила с крыльца и радостно подбежала к коляске.

– Ты уже готова, Сэмми? – улыбнулся Джефф, поднял глаза на небо и мрачно сказал: – Наверное, нам не придется ехать. Похоже, снова пойдет снег.

Саманта стала внимательно рассматривать небо с редкими рваными тучками. Над горами и впрямь стояла плотная облачность. Саманта расстроено прикусила губу.

– Я шучу, дорогая, – улыбнулся Джефф. – Снег пойдет, но не на нас. Похоже, он будет падать на Высокую Месу, – он огорченно и с сожалением покачал головой. – Ник теперь никогда не сможет оттуда выбраться, – он скорбно опустил глаза.

– Так ему и надо, – Саманта натянуто улыбнулась, представляя, как ее одичавший в горах муж замерзает в огромном сугробе, засыпанный снегом, глыбами льда, и подавила в себе печальный вздох.

Она села в коляску. Джефф подстегнул лошадей, нетерпеливо переступавших с ноги на ногу. Ей показалось, что им тоже хочется в город, так же, как и ей.

На полпути к городу Джефф приостановил лошадей и обернулся. Улыбка исчезла с его лица. Он был очень серьезен и напряжен. Внимательно посмотрев ей в лицо, он покусал нижнюю губу. Уставился вопросительно.

– В чем дело, Джефф? – Саманта встревожилась.

– Ты помнишь что-нибудь о последней поездке со мной в фургоне? – спросил он.

– Отчего же, конечно, помню. Когда ты, Джейк, Роза и я ездили в город перед Рождеством? – она удивилась, почему он спрашивает.

– Нет, я говорю не о той поездке. Я имею в виду прошлый год. Когда ты ездила в фургоне только со мной, помнишь?

Саманта смущенно посмотрела на него, она была несколько растерянная и удивленная.

– Джефф, я не помню никакой поездки с тобой. А что?

– Да… Нет, ничего, – он вздохнул. – Наверное, так и есть, – пробормотал он себе под нос. – Ну, что ты решила купить в городе?

– Булавки, иголки, ситец, книги… Вообще-то, точно пока не знаю, – она засмеялась. – Там посмотрим.

– Тогда едем быстрее, чтобы у тебя было побольше времени для посещения магазинов. – Джефф тряхнул вожжами. – А ну, поехали!


Саманта была несколько встревожена этим странным разговором, хотела узнать у Джеффа, почему он спрашивает ее. Но лошади рванули, из-под копыт полетела, грязь. Саманта схватилась за сиденье, чтобы не вывалиться из коляски, а другой рукой придерживала шляпку, чтобы ее не унесло ветром.

В город примчались, как никогда, быстро. Саманта не могла пропустить ни одного магазина. Джефф устал от магазинов больше чем Саманта. И предложил ей сходить в закусочную мадам Гринн. Там подают прекрасных жареных цыплят и горячее печенье. После ленча Джефф решил забежать к Молли, попить пива. А Саманта вернулась к модистке выбрать кружево для нового платья.


Ник вышел из конторы юриста и внимательно посмотрел на облачное небо. Было еще довольно рано. До вечера он успеет перекусить и отправиться в путь. В кармане жилета у него лежала маленькая коробочка. Он купил у ювелира золотую брошь с вырезанной желто-зеленой розой в центре. Роза была окружена крошечными жемчужинками. Брошь была нежна и красива. Цвет розы напомнил ему о глазах Саманты. Ник надеялся, что Саманте она понравится. Но как переправить ее на ранчо?

Задумавшись, он шел по улице и столкнулся с ковбоем, который почти сбил его с ног. Тот повернулся и яростно сжал кулаки.

– Черт возьми! Тебя бы… Почему ты? – Ковбой остановился, как вкопанный. – Ник?

– Джефф? Какого черта ты тут делаешь?

– Я-то приехал за продуктами. А вот как ты тут оказался? Ты же должен быть еще на Высокой Месе.

Не отвечая на вопрос кузена, Ник спросил:

– Как она?

– Ну, а как ты полагаешь? Как ей быть? Конечно, она не лопается от счастья, хотя скрывает. Но с ней, пока что, все в порядке. Я думаю, на ранчо хорошо заботятся о твоей жене.

– Она что-нибудь вспомнила?

– Некоторые происшествия вспомнила, но о женитьбе – ничего. – Джефф хмурился, чувствовалось, что он очень недоволен, озирается, словно побаивается чего-то.

– Мне нужно поговорить с тобой. Закончишь дела, забеги к Молли, Джефф.

– Не могу. Все уже куплено, и она меня ждет, – ответил Джефф и отвел глаза.

У Ника перехватило дыхание. Он схватил Джеффа за руку, толкнул в переулок, испуганно озираясь.

– Саманта здесь?

– Да-а. Она очень хотела побывать в городе. Она там, у модистки, выбирает кружева.

Ник закрыл глаза. Он так хотел увидеть ее, обнять. Но не мог сейчас сделать этого. Если он увидит ее близко, а тем более обнимет, посмотрит в ее зеленые глаза, то не найдет в себе сил уйти.

– Ник, какого черта ты дергаешься? – Джефф нахмурился, от сдерживаемой злости у него даже глаза потемнели. – Ты вовсе не хочешь поговорить с ней?

– Нет, не хочу. Я все равно не смогу ничего объяснить ей. Ты лучше иди, Джефф, а то она отправится искать тебя. Мне нужно уехать из города. Не знаю, когда смогу вернуться. У Молли я оставлю записку для нее. Если память вернется к ней, отдай ей, – он вспомнил про брошь, достал из кармана коробочку, протянул брату. – Передай ей это от меня.

– Как же я передам, не сказав, что встретил тебя в городе? А как я объясню ей, что ты не захотел с ней поговорить? – раздраженно спросил Джефф.

– Придумай что-нибудь, – Ник схватил Джеффа за руку, а потом крепко обнял. Удостоверившись, что на дороге никого нет, отвернулся от Джеффа, надвинул шляпу на лоб и направился к салону Молли.


Саманта заплатила за кружево и вышла от модистки. По другой стороне улицы быстро шел молодой человек в низко надвинутой на лоб шляпе. Он спешил в салон к Молли. Саманта внимательно осмотрелась, куда делся Джефф? Но вдруг, словно что-то кольнуло ее, она обернулась и снова посмотрела на молодого человека в черной куртке. В его походке, осанке, фигуре было что-то очень знакомое. Она остановилась в нерешительности, внимательно и пристально посмотрела. Закрыла глаза. Нет! Кровь отлила от лица, голова закружилась, она закачалась и уцепилась рукой за столб, чтобы не упасть от охватившей ее слабости.

О Господи! Не может быть?

Она поняла, что глаза ее не обманули. Неудивительно, что молодой человек показался ей таким знакомым. Это был Ник. Ее муж.


Ник поднял голову и с опаской посмотрел на другую сторону улицы. У входа в пошивочную мастерскую стояла рыжеволосая девушка в теплой юбке для верховой езды и кожаной куртке. Рукой она придерживала шляпку. Она смотрела на него.

О Господи! Нет! Саманта!

Ник вломился в дверь салона, надеясь, что она не заметила или, по крайней мере, не узнала его. Он подошел к бару и заказал пиво. Невидящими глазами уставился на кружку с пивом.

Саманта. Не мог же он встретиться с ней, чтобы сообщить, что ему снова необходимо уехать. Она, кажется, не узнала его. А если узнала? У него закружилась голова. Ему вдруг захотелось поговорить с ней, он не мог оставить все вот так…

Он вскочил, выбежал из салона, помчался по улице, но нигде не было ни Саманты, ни Джеффа, ни коляски. В отчаянии он закрыл глаза, прислонился к столбу. Они уехали.

Может быть, все и к лучшему.

Не мог он сказать Саманте, что уезжает разыскивать Билли. Если она не помнит о нем, как он мог рассказать ей, не упомянув всего остального. Но сейчас он не может, язык не повернется.

Он почувствовал, что ему хочется есть. Да, сейчас это самое необходимое, что нужно сделать. Поесть. Подняв глаза, он обнаружил, что стоит напротив закусочной мадам Гринн. Он вошел, заказал бифштекс с картофелем и крепкий черный кофе. Но когда мадам Гринн поставила все это перед ним на стол, он не смог есть. Отодвинув тарелку в сторону, он поднялся из-за стола, заплатил и вышел из закусочной. Нашел Скаута и устало забрался в седло. Он выехал из города с тяжелым сердцем.


Саманта села в коляску. Она была в растерянности и смятении. Невидящими глазами уставилась на дорогу, бегущую под копыта лошадей. Она никак не могла забыть той сцены. Вначале она просто не поверила своим глазам. Но они ее не обманули. Это был Ник. Губы девушки задрожали. Оказывается, он обманул ее и не был ни на какой горе. Он всю зиму провел в городе.

– Сэмми, что случилось?

– Я видела Ника, Джефф. Он меня тоже видел. Он смотрел прямо на меня, но не остановился. Он прятался от меня, – она всхлипнула. – Он вбежал в салон, как будто не видел меня. Нет, скорее всего, чтобы скрыться. Он не был ни в каких горах. Он обманул меня.

– Проклятье! – выругался Джефф. – Этого я боялся больше всего.

– Ты видел его? – Саманта растерянно смотрела на Джеффа. – Ты знал об этом?

– Да, я тоже видел его. Но не думай, он только сегодня появился в городе. Он, вправду, был в горах.

– Почему же тогда он не поговорил со мной? Почему он не заехал домой?

– Не знаю, дорогая, – Джефф потянулся к ней, взял ее за руку. – Он сказал, что не может сейчас ничего объяснить. Ему очень нужно уехать из города. Но он не знает, когда сможет вернуться.


Они въехали во двор ранчо и остановились у крыльца. Саманта спрыгнула с подножки, не дожидаясь помощи Джеффа. Она не посмотрела в сторону Джеффа. Она была слишком расстроена. Слезы застилали ей глаза. Она быстро вбежала в дом.

Джейк стоял у камина, он обрадованно улыбнулся и направился к ней. И вдруг Саманта, не глядя на него, побежала вверх по лестнице. Она не могла сейчас видеть никого из них.

– Саманта, девочка, что случилось? – озабоченно спросил Джейк. – Черт побери, Джефф, что ты с ней сделал? Чем обидел? – сердито загудел он, на входящего Джеффа.

Добежав до двери спальни, она успела услышать, как Джефф объяснял:

– Она видела в городе Ника. Я тоже его видел. Он даже не захотел поговорить с ней и вовсе не собирается возвращаться домой. Она ведь больше не сможет так, Джейк. Что же нам делать?

Всхлипнув, Саманта хлопнула дверью, чтобы не слышать разговора. Она была измучена, у нее болело сердце. Она стала осматриваться. Это комната стала ее домом. Но ведь это вовсе не ее комната. Это его комната, его вещи. Все тут принадлежит ему. Даже она. Девушка закрыла глаза, слезы побежали по ее щекам. Нет, она не его. Он не хочет ее. После того, как она потеряла память, Ник ни разу не лег с ней в постель. И она не знает почему.

Она громко всхлипывала. Как ей хотелось уйти сейчас отсюда. Ей надо бы покинуть ранчо, после сегодняшнего. Но ей некуда идти. Она не знает, есть ли где-нибудь на белом свете родная для нее душа. Она бросилась на кровать, уткнулась лицом в подушку и зарыдала. Она плакала до тех пор, пока совсем не обессилела. И тогда, как утомившийся от слез ребенок, она забылась тревожным тяжелым сном.