— Ты слишком мягкосердечна, — осудила Шахди.

— А ты чересчур нетерпелива, — не осталась в долгу Мейсун.

— В любом случае, пока мы с ней не встретимся, ничего не узнаем, — заключила Шахди.

— Может быть, после того как новенькая отдохнет, евнух приведет ее к нам, — предположила Мейсун. — А пока давай-ка сходим к старшей банщице и спросим, что она думает о третьей жене нашего принца.

Надим слышал, как женщины встали. Они вполне могли вернуться в свои комнаты, а потому на всякий случай он опустил голову и притворился спящим. Но заговорщицы сразу прошли в баню, и Надим остался крайне доволен тем обстоятельством, что в нужное время оказался в нужном месте. Теперь-то он будет внимательно следить за всем, что подают на стол госпоже, и предупредит служанку, чтобы та ни под каким предлогом не принимала съедобных подарков. Отравленные сладости и фрукты издавна служили в гаремах главным оружием против соперниц.

Проснувшись, Азура не сразу поняла, где находится, но скоро все вспомнила. Еще ни разу в жизни она не чувствовала себя такой свежей и чистой. И голодной.

— Агата! — воскликнула она, когда служанка вошла в комнату. — Умираю с голоду. Где Надим? Уж он-то точно знает, что надо делать в подобных случаях.

— Я здесь, госпожа, — отозвался евнух. — Скоро другие жены разделят трапезу. Хотите присоединиться к ним или предпочитаете остаться у себя?

— Мы теперь одна семья; думаю, мне лучше встретиться с этими женщинами, — ответила Азура.

— Мудрое решение, — похвалил Надим. — Их терзают одновременно и любопытство, и страх. Банщицы уже успели с восторгом рассказать о вашей красоте. Хочу предупредить, что и Мейсун, и Шахди не способны к рождению детей. Вы, насколько можно судить, этой возможности не лишены. Желаете ли подарить мужу ребенка или прикажете каждое утро готовить вам отвар, препятствующий зачатию?

Азура искренне изумилась.

— Нет! Нет! Обязательно подарю Амиру дитя нашей любви!

— Только не открывайте другим женам сердечное желание, — предупредил Надим. — И ни в коем случае не принимайте из их рук еду. Гарем принца может превратиться в гнездо ревности, особенно если любимая жена готова дать мужу то, на что другие не способны. Понимаете, о чем я?

Азура взглянула с особым выражением и коротко кивнула.

— Во всем мире одно и то же, — проворчала Агата на родном языке. — Женщины Флоренции тоже используют яд как любимое оружие.

— Что сказала ваша служанка? — уточнил евнух.

— Сказала, что даже у нас на родине ревность заставляет идти на преступления, — пояснила Азура. — Мою горничную зовут Агата; она уже немного говорит на новом наречии, но пока изъясняется с трудом. Мне ваш язык дался намного быстрее, хотя и я тоже до сих пор делаю много ошибок. Прошу вас исправлять каждую неточность: я должна говорить правильно. А если дадите себе труд разговаривать с Агатой медленно, ей будет легче вас понимать.

— Она и так понимает значительно больше, чем кажется, — усмехнулся евнух. — Хитрость полезная: позволяет услышать много важного.

— Почему вы пришли к такому выводу? — с интересом спросила Азура.

— Видел, как в бане она точно выполняла все советы, хотя сама спотыкалась на каждом слове, чем изрядно веселила банщиц. Что ж, Агате придется укрепиться в нашем языке, а мне полезно выучить ваш. Тогда уже ничто не помешает нам вместе трудиться ради вашего благополучия и счастья.

— Мы будем учить друг друга, — неожиданно заключила Агата, и евнух рассмеялся: оказывается, она все поняла.

— У нас все отлично получится, — пообещал он, и горничная согласно закивала.

— А теперь пойдемте, госпожа. Отведу вас в гостиную, где уже ожидают те, с кем вам придется делить жизнь, — пригласил Надим.

Азура и Агата прошли вслед за ним по длинному коридору и оказались в просторной комнате. Солнце уже спускалось за горы и освещало темные морские волны косыми лучами. Мейсун и Шахди сидели в ожидании.

— Позвольте представить вам третью жену принца Амира, госпожу Азуру, — первым заговорил Надим.

Новенькая низко поклонилась.

— Приветствую вас, госпожа Мейсун и госпожа Шахди, — старательно произнесла она по-турецки.

— Присоединяйся к нам, — пригласила Мейсун. Банщицы не преувеличивали: кожа иностранки действительно оказалась безупречной. — Добро пожаловать в новый дом, госпожа Азура.

— Рады тебя видеть, — добавила Шахди, однако не сумела скрыть неприязни.

— Тебе пришлось преодолеть большое расстояние. Муж приложил немало усилий, чтобы разыскать и привезти тебя сюда, — продолжила Мейсун. Затем взглянула на замешкавшихся слуг и едва заметно кивнула.

— Надим и Агата мгновенно исчезли, а вскоре вернулись с подносами и поставили блюда на низкий стол, вокруг которого расположились три жены. Азура увидела нарезанную небольшими ломтиками голень барашка, чаши с рисом, йогурт, хлеб и свежие фрукты.

Надим внимательно наблюдал, как Мейсун и Шахди наполняют тарелки, и старался заметить, не берут ли они пищу с какой-то одной стороны общего блюда. Не заподозрив ничего опасного, он все-таки сам выбрал для Азуры мясо и положил на хлеб. Пальцами зачерпнул из миски горсть риса, попробовал и одобрительно кивнул.

— Твой евнух чересчур осторожен, — недовольно поморщилась Мейсун.

— Здесь же все-таки не Константинополь, — добавила Шахди.

Азура знаком попросила Надима удалиться.

— Он очень добр и крайне серьезно относится к обязанностям. Я уже испытываю глубокую благодарность за заботу. Ваш мир пока мне чужд. Не хочу обидеть, но подозреваю, что в моей родной Флоренции женщины ведут себя точно так же, как здесь, в серале «Лунный свет». — Она слегка улыбнулась.

— Наш дом невелик. Преступление — например, отравление — не могло бы остаться безнаказанным, как в большом гареме, — гневно возразила Мейсун. — Твой евнух глуп, если боится, что мы способны навредить. Шахди и я были подарены принцу, а тебя он выбрал сам. Мы всегда знали, что рано или поздно придет день, когда наш муж влюбится. Ради всех нас надеюсь, что мы сможем поладить.

— И я тоже, — ответила Азура. — Слышала, что обе вы приехали из стран, где мужчине дозволено иметь четырех жен. А вы, конечно, знаете, что в моем мире допускается только один брачный союз. Ревность истребить трудно, если вообще возможно. Сознание, что Амир предпочтет одну двум остальным, будет для меня так же тяжко, как и для вас. Было счастливое время, когда он принадлежал мне одной. Но я выросла с тремя сестрами, с детства привыкла к женскому обществу и, как правило, веду себя мирно. Однако хочу, чтобы вы поняли: на любой враждебный выпад отвечу без промедления — таков мой характер.

Шахди громко рассмеялась.

— А ты очень откровенна. Думаю, что, узнав поближе, сумею с тобой подружиться.

Как умна эта иностранка, подумала она. И сильна. Пожалуй, избавиться от соперницы будет непросто.

Мейсун улыбнулась. К положению первой жены она относилась необыкновенно серьезно, но в душе оставалась доброй и дружелюбной.

— Расскажи нам, как ты повстречала Амира ибн Джема.

Вот так, за обедом, Азура поведала новым знакомым о своей прошлой жизни — жизни Бьянки Пьетро д’Анджело, о драматичном замужестве, бегстве и случайном знакомстве с принцем. Мейсун и Шахди слушали увлеченно и искренне смеялись, узнав, что главную роль в знакомстве сыграл Дариус. Ни одна из жен не считала нужным обращать внимания на собаку. В их странах собак держали только по необходимости: использовали на охоте, на пастбищах и для охраны деревень.

Закончив трапезу, все трое долго сидели за чаем и делились своими историями.

Азура узнала, что Мейсун — младшая сестра бесстрашного грузинского воина. Восхищенный подвигами великого Мехмеда Завоевателя, он предложил османскому султану свои услуги. Мехмед милостиво встретил и заверения в верности, и сестру нового союзника. Брата мало заботило то обстоятельство, что девушка султана совсем не интересовала. Главное, что подарок был предложен и принят, ничего больше. Мейсун не питала напрасных иллюзий и понимала свое место в суровом мире мужчин.

— Султана я видела только один раз, — призналась она, — когда меня представляли. А потом попала в его огромный гарем и стала одной из многих. К счастью, потом меня передали принцу Амиру ибн Джему. Знаю, что я хорошенькая, но не настолько красива, чтобы завоевать сердце мужчины. — Она посмотрела на Азуру. — Как ты.

— Моя история совсем иная, — заговорила Шахди. — По национальности я черкешенка; наши женщины считаются первыми красавицами Кавказа. В десять лет отец продал меня работорговцу: тот решил, что я — выгодный товар. После недолгого обучения меня купил один военачальник и преподнес Завоевателю в знак преданности, в числе прочих подарков. Подобно Мейсун, некоторое время я провела в гареме султана, а потом меня отправили сюда, в сераль «Лунный свет». Множество женщин попадает к султану, но лишь некоторым удается разделить с ним ложе. Ну а внимание и личная привязанность достаются единицам — кому-то на короткое время, другим на более продолжительное. Обычно жизнь в огромном гареме султана не сулит ничего, кроме одиночества и уныния. Нам с Мейсун очень повезло.

— А что делают в гареме женщины? — полюбопытствовала Азура.

— Проводят время в уходе за собой, надеясь привлечь внимание господина. Самые умные из наложниц находят применение своим силам в помощи тем, кто управляет гаремом. Их жизнь более интересна и содержательна, — охотно пояснила Шахди.

— Ваш мир такой сложный и неведомый, — задумчиво произнесла Азура. Она любила Амира, но сейчас начала сомневаться, достаточно ли будет одного лишь чувства.

— Если в чем-то сомневаешься, спрашивай нас, — с готовностью предложила Мейсун.

Вечером, готовясь ко сну, Азура обдумала новое знакомство и пришла к выводу, что жены приняли ее вполне мирно. Что ж, теперь предстояло пережить первую ночь в новом доме. Надим снял с госпожи кафтан, а взамен протянул тонкую, словно паутинка, шелковую ночную сорочку с высоким воротом и длинным рукавами. Азура уже собиралась лечь, когда в комнату вошел Али Фарид.

— Принц желает тебя видеть, Азура, — торжественно объявил главный евнух. — Сними ночное одеяние и следуй за мной.

Она в растерянности взглянула на Надима. Тот едва заметно кивнул, снял сорочку и передал Агате, чтобы горничная убрала на место. Распустил уже заплетенную на ночь косу и провел расческой по иссиня-черным волосам. Они спускались до поясницы мягкой волной, закрывали спину и волшебно блестели в свете лампы. Обоняние ласкал искусно подобранный нежный цветочный аромат.

Али Фарид окинул новую жену критическим взглядом и деловито кивнул.

— Ты очень красива. Не случайно наш принц влюбился без памяти. — Он повернулся и вышел.

Азура застыла на месте, однако тут же ощутила легкий толчок в спину.

— Идите медленно, с высоко поднятой головой, — пробормотал Надим. — Никто вас не увидит; здесь посторонних не бывает.

Она послушалась и вышла из спальни. Али Фарид повел ее по длинному полутемному коридору, через высокие бронзовые двери, и остановился в большой комнате, перед другой дверью — деревянной.

— Господин и повелитель ожидает тебя. Когда он насладится твоим присутствием, вернешься к себе — конечно, если принц не пригласит остаться. Надим будет ждать здесь, чтобы проводить тебя обратно. — С этими словами главный евнух удалился.

Азура осторожно постучала, приоткрыла дверь и вошла в покои. Захотелось быстрее добежать до кровати, чтобы прикрыться, но она сдержалась и под пристальным взглядом супруга с достоинством пересекла просторную комнату. Амир понимал ее растерянность и неловкость. Любимая оставила ради него привычную удобную жизнь, даже не зная, что ожидает в новом мире, и сейчас испытывала едва ли не унижение.

— Вообще-то жене положено добираться до кровати ползком, — ласково поддразнил он, чтобы развеять смущение. Сам он тоже оказался обнаженным.

— Это почти так же ужасно, как и нелепо, — ответила Азура. Скользнула в постель, жарко поцеловала любимого в губы и толкнула на подушки.

Сильные руки схватили, положили сверху, принялись гладить грациозную спину и аккуратную круглую попку.

— Вижу, что ты успела соскучиться, любимая, — с тихим смехом проговорил Амир. Азура отличалась от двух других жен своей открытой, непосредственной страстностью. Те всегда оставались вежливо-сдержанными. Он разбудил ее для любви, а она разбудила его.

— Морское путешествие оказалось очень тяжелым: прекрасные пейзажи на берегу, теплые лунные ночи… а нам нельзя быть вместе. Ты тоже успел соскучиться, супруг, — ответила Азура. Снова поцеловала и смело села верхом.